Татьяна Талова - Сказка о волке

• Название: Сказка о волке
• Автор: Татьяна Талова
• Жанр: Фэнтези

Сказка. Зимняя, временами добрая и местами жуткая. Как и в большинстве порядочных сказок, есть любовь, чистая и светлая) Июнь — октябрь 2008.

---

— А… а монахи — они хотя бы сказали, кем были твои отец и мать?

— Они даже имени мне не дали, — усмехнулся Данован. — Его дала мне Колдунья, уже здесь. Монахам имя было не нужно. Бесовское отродье, грязная тварь, проклятый ублюдок — этих слов им вполне хватало. В клетке я рос и через ее прутья видел много людей. Знаешь ли, довольно страшным я был в детстве — искал спасения в другом облике, но сам ничего не понимал и толком не умел, а потому одновременно был и зверем и человеком. Позже научился по собственному желанию превращаться… А монахи — глупые они, глупые, не могли понять, что рано или поздно все человеческое я забуду.

— Как это? — холодея, произнесла Бриана.

— А так… — Данован внимательно посмотрел на нее. — В какой-то из дней, когда один из послушников принес еду, я, скорчившись, лежал на полу. Уже тогда я задумал обман. Чтоб что-то просчитать — нет, у меня бы не хватило ума, за меня мыслил звереныш, который с рождения приучен обманывать охотников. Обычно на еду я кидался сразу же, как только ее бросали в клетку. Я всегда был голоден, и тогда — я помню, — я чувствовал запах пищи, но не шевелился. Естественно, это показалось странным. Послушник позвал одного из монахов и спросил, не сдох ли щенок. Сам он, должно быть, побоялся взять длинную палку и тронуть меня. Монах ткнул палкой раз, два, три, потом разозлился и открыл дверцу клетки — проверить, что случилось. Слишком жалко я, наверное, выглядел. Он совсем не ожидал, что ребенок бросится на него. Я вцепился зубами ему в шею. Я даже не заметил, в какой миг произошло первое превращение — наверное, когда кровь попала мне на губы…

Данован взглянул на изменившееся лицо девушки и медленно расцепил руки, отходя на шаг.

— Ты боишься… — медленно, с трудом произнес он.

— Ты… убил его? — Бриана не шелохнулась.

— Да. Глупо будет оправдываться — я хотел его смерти. Я хотел убить всех и каждого, кто когда-то подходил к клетке и кидался в меня камнями и грязью. И если бы смог, если бы я их тогда увидел, я бы убил их, — Данован замолчал, упрямо вздернув подбородок и плотно сжав губы. Видя, что его собеседница никак не реагирует, он закончил:

— Вот так я покинул монастырь. Мне не было и десяти.

Бриана, неподвижная, с опущенными руками, смотрела на человека перед ней. Спокойный, гордый… Невероятно честный. Каково жить с такими воспоминаниями? Бриана думала раньше, что кошмар — это Мертвый король, его вечный холод, ледяная легенда, а оказалось, что настоящий ужас гораздо реальнее, грязнее и ближе — маленький ребенок, запертый в клетку самыми обычными людьми…

— С таким детством… Как же ты удержался, чтоб не бросаться на каждого встреченного человека?..

— Что? — Данован удивленно вскинул брови. Не таких вопросов он ожидал, не такого взгляда…

Он пораженно молчал, когда девушка, отчего-то зажмурившись, налетела на него и крепко-крепко обняла. Он молча слушал бессвязные слова, что она говорила, а потом так же молча наклонился и стал целовать мокрые глаза.

Вернувшись, Бриана не заснула. Не смогла. Поворочавшись с боку на бок какое-то время, она встала с кровати, вышла из комнаты, пробежала по коридору, взлетела по лестнице, рывком распахнула дверь замковой библиотеки и покрутила головой по сторонам. Конечно, никого в такую рань здесь не было, но Бриана, все равно почему-то покраснев, подошла к одному из массивных шкафов и достала с самой нижней полки книгу наугад. С этой полки всегда брала книги Эрин, перечитав каждую раз по пять. Бриана открыла где-то посередине, пробежалась глазами по тексту, перелистнула несколько страниц.

"…Двое людей застыли, обнявшись, связанные теплотой и внезапной нежностью, во взаимность которой еще не могли поверить".

Бриана подняла глаза к потолку и возмущенно засопела.

— Глупость! — буркнула она. — Сущий бред!

"Она не могла вспомнить ни одного слова из тех, что говорила лишь миг назад. Он не понимал, что заставило его прикоснуться губами к белой коже… Да и не так уж важны были слова или причины в тот момент".

Бриана резко захлопнула книгу.

— Как же все это нелепо! — бормотала она, раздраженно запихивая книгу на место. — Как же все это нелепо и… и непонятно!

Но тем не менее, нелепости в жизни случаются. Маленькая принцесса роняет в пруд любимый мячик, и нашедшая его лягушка теперь ест рядом с принцессой из ее золотого блюда. Служанка при помощи феи едет на бал, но, непривыкшая бегать на каблуках, она неудачно ступает, подворачивает ногу и теряет туфельку. Маленький мальчик, заплутавший в лесу, совсем не думает о птицах и отмечает свой путь хлебными крошками. Король забывает пригласить тринадцатую фею на праздник в честь рождения наследницы, и та является сама, разгневанная.

Принцесса грустно глядит на холодную зеленую гадость, перемазавшуюся мясной подливой. Служанка ковыляет ночью по дороге, морщась от боли в ноге, сзади бегут мыши и усатая серая крыса, большая тыква валяется у обочины. Мальчик, спрятавшись в сундук, трясется от страха в доме лесного великана-людоеда. Король в горе — злая фея отмеряет его дочери лишь семнадцать лет жизни.

Да, бывают крайне досадные нелепости. Например, в тот вечер Бриана заснула, перенервничав и не выдержав бессонной ночи. Заснула — и проспала до самого утра. Осознав, что произошло, бедная девушка едва не расплакалась. Сама не своя, она бродила по замку весь день, любые дела валились из рук. Едва дождавшись ночи, Бриана накинула ведьмин плащ и покинула замок.

Старуха пряла.

Сухие длинные пальцы тянули нить из кудели, крутили, подножка опускалась и поднималась, вращая колесо.

Нить должна была быть серой и грубой, но выходила тонкой, белой-белой, даже с какой-то синевой, хотя откуда бы ей взяться?..

Старуха пряла и, казалось, спала с открытыми глазами. Ни разу не дрогнули веки, ни разу не остановилось колесо, не сбилась рука.

Дверь избушки была плотно закрыта, не пропуская зимний холод, а Крейдне пряла. Сероватые, как небеленая нить, волосы были нынче заплетены в косы. Косы напоминали о молодости. О том, о чем Крейдне никогда не жалела.

Уйдя из родного селения — не жалела. "А что тебе здесь делать? Терпеть и чахнуть?" — сказала мудрая женщина, мать Крейдне. И помогла собрать котомку. Мать знала, что часто, слишком часто дети ее рода уходят далеко от родителей. И бабка Крейдне тоже ушла в свое время с зеленых холмов к морю и назвалась — вполне справедливо — ведьмой. Наследовавшая ее силе внучка — старшая из детей, — перегнала бабку.

Семнадцати лет от роду, быстро связавшись с группой веселых, гордых, черноволосых людей кочевого народа, ушла далеко на север. Оставив бродягам свою дочь, вошла в лес, считавшийся гиблым, как к себе домой. И он ее принял, согласился с тем, что запретному лесу нужна Колдунья…

Крейдне пряла. Вспоминая все, пряла. Крейдне нужно было вспомнить.

Скоро девочка из замка обрежет свои волосы в уплату Колдунье. Скоро Мертвый Король повернет назад. Осталось пять дней, которые нужно продержаться. Есть день на свадьбу, если Мертвый Король пройдет через лес. И есть день, которого ему не хватит, чтобы добраться до замка, если он пойдет в обход.

Да только в обход он не пойдет.

А потому Крейдне торопилась. Вспомнить. И спрясть.

— Кого-то ищешь?

Бриана вздрогнула. Оглянулась. Из темноты за деревьями выступила фигура.

— Тебя, — вздохнула девушка, шагая вперед. — Прости, я… Я дура, я заснула вчера, прямо за столом! Извини…

Ответа не было.

— Я хотела прийти, правда… — бестолково закончила Бриана.

Данован вышел на свет и стало видно, что он улыбается.

— Ты все-таки совсем-совсем не боишься, — сказал он. — Похоже, ничего на свете не боишься.

— Ты думал… — Бриана почесала лоб. — Ты думал, я испугалась? Но чего?

Данован поморщился.

— Ничего. Конечно же, ничего.

Внезапно оказалось, что досадная случайность быстро забыта, а слова для разговора находятся так же легко, как и прежде. Трижды Данован спрашивал свою спутницу, не замерзла ли она, пока Бриана наконец не догадалась позволить укрыть свои плечи вторым плащом. Бриана думала, может ли человек, столько переживший, так часто улыбаться, или это ей так повезло — видеть его теплую искреннюю улыбку. О чем думал Данован, было загадкой.

Тем временем, ветер усиливался. Поднимал снег и швырялся им в лица. И никуда-то от него было не скрыться: непогода набирала обороты.