Джек Вэнс - Сага о Кугеле

• Название: Сага о Кугеле
• Автор: Джек Вэнс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-35838-0

Джек Вэнс, писатель, у которого в фантастике получалось все — и твердая классическая НФ, и крупномасштабные космические полотна, и яркие фэнтезийные сериалы, и мощные романы-эксперименты, — и получалось блестяще. Лауреат престижных фантастических премий — «Хьюго», «Небьюла», Всемирная премия фэнтези, — Вэнс всегда шагал в авангарде жанра, и на него равнялись многие звездные авторы современной фантастики.

Сериал о закате цивилизации, самый знаменитый не только в творчестве мастера, но и в фантастической литературе в целом. Это смесь магии и науки, авантюрного плутовского романа и философской притчи о будущем человека и человечества, литература самой высокой пробы.

---

— Верно, но и дыра, и щупальце исчезли. Я ни на минуту не допускаю лжи, но твой доклад не так-то легко проверить. Едва ли я могу присудить награду вещи столь эфемерной, как память о несуществующей дыре! Боюсь, в этом случае я вынужден обойти тебя. Призом награждается Царафлам и его замечательные тараканы!

— Минуточку, ваша светлость! — воскликнул Йоло. — Не забывайте, ведь я тоже участвую в состязании. В конце концов, я могу показать свои изделия! Вот самый отборный экземпляр, дистиллированный из сотен грез, пойманных под утро в компании прелестных девушек, заснувших в увитой благоухающим виноградом беседке.

— Великолепно, — сказал герцог Орбаль. — Я отложу награждение до тех пор, пока не проверю качество твоих видений. И какова же процедура? Мне придется погрузиться в сон?

— Вовсе нет! Прием сна во время бодрствования вызывает не галлюцинацию, а настроение: ощущение свежее, новое и сладостное, очарование всех чувств, неописуемую радость. И все же, почему бы вам не устроиться поудобнее, пока вы наслаждаетесь моими сновидениями? Эй, вы там! Тащите кушетку! А вы — подушки для благородной головы его светлости. Будьте так любезны, возьмите у его светлости шляпу.

Кугель не видел никакого смысла в том, чтобы задерживаться долее, и начал выбираться из толпы. Йоло вытащил свой сон и, казалось, на миг был озадачен липкой жидкостью, все еще стекавшей с кристалла, но затем решил не придавать этому обстоятельству большого значения, лишь протер свои пальцы, клейкие, точно после контакта с каким-то вязким веществом.

С множеством исполненных самомнения жестов Йоло подошел к просторному креслу, в котором непринужденно сидел герцог Орбаль.

— Я приготовлю сон, чтобы вы могли с удовольствием принять его, — сказал Йоло. — Я помещаю некоторое количество кристаллов в каждое ухо, затем вставляю несколько в каждую ноздрю, теперь я устанавливаю балансир под прославленным языком вашей светлости. Сейчас, если ваша светлость расслабится, через полминуты вашему вниманию предстанет квинтэссенция сотен наилучших снов.

Герцог Орбаль вдруг оцепенел. Пальцы его светлости вцепились в подлокотники кресла. Спина его выгнулась, а глаза вылезли из орбит. Он обернулся назад, завертелся, задергался, подпрыгнул и поскакал по площади перед изумленными глазами своих подданных.

— Где Кугель? Поймайте этого негодяя Кугеля! — вопил Йоло.

Но Кугель уже покинул Кёрниф, и все попытки отыскать его были напрасны.

Часть VI Из Кёрнифа в Перголо

Глава первая Четверка чародеев

Пребывание Кугеля в Кёрнифе было омрачено несколькими досадными происшествиями, и ему пришлось покинуть город скорее поспешно, нежели с достоинством. Наконец он пробрался сквозь заросли ольхи, перескочил через ров и выбрался на Старый Фергазский тракт. Остановившись, чтобы оглядеться и прислушаться, и обнаружив, что погоню, по всей видимости, прекратили, он во весь дух пустился на запад. Дорога тянулась через необозримые голубые торфяники с разбросанными там и сям лесистыми пятачками. Вокруг царило сверхъестественное безмолвие. Оглядев торфяник, Кугель обнаружил лишь даль, безбрежное небо и одиночество, и ни единого следа хижины или хоть какого-нибудь жилья.

Кугеля обогнала двуколка, запряженная однорогим вериотом. Возницей был Баззард, который, как и Кугель, участвовал в выставке чудес. Экспонат Баззарда, подобно «Нигде» Кугеля, был дисквалифицирован по техническим причинам.

Баззард остановил двуколку.

— Что, Кугель, как я вижу, ты решил оставить свой экспонат в Кёрнифе?

— Право же, у меня не было выбора, — пожал плечами Кугель. — Когда дыра исчезла, «Нигде» превратилось в увесистый ком земли, который я с удовольствием оставил на попечение герцога Орбаля.

— Я поступил со своими дохлыми рыбами точно так же, — сказал Баззард. Он оглядел торфяник. — Мрачное место, где поджидают алчные азмы. Куда ты идешь?

— Вообще-то в Азеномей — это в Альмери. Но сию минуту я был бы счастлив найти приют на ночь.

— В таком случае, почему бы тебе не поехать со мной? Мне не помешает компания. Этой ночью мы остановимся на постоялом дворе «Железный человек», а завтра доберемся до Ллайо, где я живу вместе с четырьмя своими отцами.

— Это очень радушное предложение, — сказал Кугель.

Он забрался на сиденье. Баззард подстегнул вериота, и двуколка быстро покатила по дороге.

— Если не ошибаюсь, Юкоуну, или, как его называют, Смеющийся маг, живет в Перголо, который расположен неподалеку от Азеномея. Возможно, ты с ним знаком? — прервал молчание Баззард.

— Мы действительно знакомы, — подтвердил Кугель. — Он сыграл со мной несколько своих остроумнейших шуток.

— Ах, вот как! Я пришел к заключению, что он не относится к числу твоих закадычных друзей.

— Если вдруг нас слушают какие-нибудь нечаянные уши, пусть знают, что я очень хорошо отношусь к Юкоуну, — пробурчал Кугель, оглядываясь по сторонам.

Баззард понимающе кивнул.

— В любом случае, зачем ты возвращаешься в Азеномей?

И снова Кугель оглянулся по сторонам.

— Все еще памятуя о Юкоуну: его многочисленные друзья нередко докладывают ему о подслушанных разговорах, причем подчас в искаженном виде, поэтому я стараюсь избегать неосторожных речей.

— Это правильно! — одобрил его Баззард. — Мои четыре отца в Ллайо столь же осмотрительны.

Через миг Кугель спросил:

— Я знавал немало отцов, у которых было по четыре сына, но никогда прежде не приходилось видеть сына четверых отцов. Каково объяснение сему странному факту?

Баззард озадаченно почесал голову.

— Мне никогда не приходило в голову об этом спросить, — ответил он. — Но я сделаю это при первой же возможности.

Их путешествие продолжалось без происшествий, и к исходу второго дня они прибыли в Ллайо, огромный дом о шестнадцати фронтонах. Двуколку поручили заботам конюха. Баззард провел Кугеля через высокую, обитую железом дверь и через гостиную проводил в кабинет. Высокие окна, по двенадцати фиолетовых створок на каждой, затемняли вечерний свет, тусклые пурпурные лучи, косо падавшие из окон, вызолачивали темные дубовые панели на стенах. На темно-зеленом ковре стоял длинный стол. Повернувшись спинами к камину, за столом сидели четверо мужчин необычного вида. Странность заключалась в том, что на всех четверых у них насчитывался один-единственный глаз, единственное ухо, одна рука и одна нога. В остальном же они были очень похожи между собой: небольшого роста и худощавые, с круглыми серьезными лицами и коротко подстриженными черными волосами. Баззард представил их Кугелю. Пока он говорил, мужчины проворно передавали друг другу руку, глаз и ухо, чтобы каждый мог в полной мере оценить все достоинства гостя.

— Этого господина зовут Кугель, — сказал Баззард. — Он мелкий аристократ из долины реки Твиш, натерпевшийся от шуток некоего лица, имени которого я предпочту не называть. Кугель, позволь представить своих четырех отцов! Их зовут Диссерл, Васкер, Пелейсиас и Архимбауст. Когда-то они были знаменитыми колдунами, пока не перебежали дорожку одному шутнику-волшебнику.

Пелейсиас, у которого в тот момент оказались и глаз, и ухо, подал голос:

— Можешь рассчитывать на наше гостеприимство! В Ллайо не так часто заезжают гости. А как вы встретились с нашим Баззардом?

— Наши шатры на выставке располагались по соседству, — объяснил Кугель. — При всем моем уважении к герцогу Орбалю я думаю, что его решения были деспотическими, и приз не достался ни Баззарду, ни мне.

— Кугель не преувеличивает, — подтвердил Баззард. — Мне даже не разрешили изобразить пение моих несчастных рыбок.

— Какая жалость! — огорчился Пелейсиас. — И все-таки выставка, несомненно, дала вам обоим незабываемый опыт, так что время потрачено не зря. Я прав, Баззард?

— Совершенно верно, сэр, и пока не забыл, я хотел бы прояснить один вопрос. Один отец нередко может похвастаться четырьмя сыновьями, но как может быть такое, чтобы у одного сына было четыре отца?

Диссерл, Васкерл и Архимбауст быстро забарабанили по столу, и глаз, ухо и рука поменяли хозяев. Наконец Васкер сделал отрывистый жест.

— Это долго объяснять.

Архимбауст, получив глаз и ухо, внимательно осмотрел Кугеля. В особенности, казалось, его заинтересовала шляпа Кугеля, которую он снова украсил «Фейерверком».

— Какое замечательное украшение, — заметил Архимбауст.

— Я тоже считаю его великолепным, — вежливо поклонился Кугель.

— Не могли бы вы рассказать нам что-нибудь о его происхождении?

Кугель с улыбкой покачал головой.

— Давайте поговорим о чем-нибудь более интересном. Баззард сказал мне, что у нас есть некоторое количество общих друзей, включая благородного и знаменитого Юкоуну.