Ник Харрис - Конан и цепь оборотня

• Название: Конан и цепь оборотня
• Автор: Ник Харрис
• Издательство: АСТ, «Северо-Запад Пресс
• Жанр: Героическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-032179-1, 5-93698-222-Х

О новых приключениях неугомонного киммерийца рассказывают повести Ника Харриса:

— Цепь оборотня

— Завоеватель

---

— Я произнесу охранительные заклинания, и нас никто не найдет, — колдун забормотал непонятные слова на странном, чужом языке.

Он уже вполз в пещеру и теперь заботился о безопасности. Как умен, как могуч и велик ее повелитель! Как хорошо он пахнет! Как сильно он ее любит! Какое наслаждение дарит! Ониксия осмотрела пещеру. Вполне хватит места для бесконечных любовных утех! Здесь, глубоко под землей, она будет наслаждаться ласками господина. Но… ведь самое большое наслаждение — причинять боль другим…

Она вдруг представила, как кричит ее возлюбленный!.. Как мечется он, не зная, куда деваться от ужасной нестерпимой боли!.. А она — такая большая теперь, такая сильная!.. Она может получить от него, своего повелителя, это чарующее наслаждение… Но не сейчас. Может быть, потом…

* * *

Конан и Култар спешили извилистыми ходами к Жертвенной пещере. Несмотря на то, что недра горы представляли собой настоящий лабиринт, Конан легко находил нужное направление. Книга и Ниаматар вели его. Бесконечные подземные залы, большие и малые пещеры, переходы, норы, ответвления — и, наконец, Конан остановился перед грубо обработанной аркой.

Подобие колонн, полустертые лики древних богов, драконы с обломанными крыльями — неизвестный первобытный скульптор не был большим мастером. Или, может быть, в те времена не придавали особого значения реалистичности изображений. Как бы там ни было, но Конан знал, что стоит на пороге той самой пещеры, где находится алтарь, обагренный кровью бесчисленных жертв. Где ожидает его ужасное божество.

— Коней лучше оставить здесь, — Конан спешился и на всякий случай стреножил лошадь. Подождал, пока то же сделает испуганный Култар. Кивнул ему на запасные факелы. В пещеру идти не хотелось.

Култар с перевязанной головой походил на уроженца далекого Иранистана. Повязка напоминала столь любимую южанами чалму.

Конан с мрачной задумчивостью посмотрел на солдата. Худощавый, но крепкий, глаза темные и как будто немного раскосые… Борода черная. Наверное, действительно южанин… Нет времени расспрашивать… Да и не стоит.

Киммериец давно понял, что лучше не расспрашивать товарищей о детях и женах, о родных местах… Да и самому не делиться сокровенным. Увы — такова жизнь. Друзей лучше не заводить — слишком тяжело их терять.

Конан вздохнул, вспомнив Хепата.

Нет, лучше никого не подпускать к себе близко… Сегодня друг жив, а завтра — нет. Зачем взваливать на себя такую тяжесть? Лучше быть одному. Так что он не будет расспрашивать Култара о его родине. Пусть он останется просто солдатом, наемником. Временным спутником.

Тут Конану пришло в голову, что Култар не обязан лезть за ним в пасть к этому богу-демону, который, вероятно, ждет сейчас в пещере. Похоже, что служба охранников княжны закончилась с гибелью их отряда и капитана.

Южанин стоял перед Конаном, как перед начальником, ожидая распоряжений. А ведь они оба — просто солдаты охраны, наемники…

— Култар, — сказал Конан, — ты можешь вернуться назад. Мне сдается, что твоя служба у князя кончена…

Солдат молчал. Конан посмотрел на драконов с обломанными крыльями, почесал подбородок.

— Княжну мы не спасем, это я знаю точно. Ее уже не спасти. У меня теперь другое задание…

— Какое? — в темных глазах южанина ничего нельзя было прочесть.

— То, которое дал мне Ниаматар, и показала Книга. Моя служба в охране тоже закончилась, как и твоя. Так что ты свободен.

Солдат по-прежнему молчал. Конан подумал, что Култар может счесть, будто его прогоняют.

— Я тебя не гоню, — уточнил он. — Можешь идти со мной. Я просто хочу сказать, что ты свободен в выборе.

— Я пойду с тобой, — ровным голосом: сказал Култар.

— Хорошо, — кивнул Конан, — но потом не жалуйся.

Медлить дальше было невозможно. Бог-демон не любит ждать… Конан повернулся и решительно зашагал к. арке. Позади слышалось дыхание Култара.

Жертвенная пещера оказалась ничем не лучше других. Те же сталактиты, такие же валуны, разбросанные там и тут, высокий, неровный свод… Только посредине возвышался плоский камень, уложенный на высокий постамент. К нему вели грубые ступеньки, по которым, наверное, жрецы восходили к алтарю, ведя за собой связанную красавицу, приносимую в жертву…

«Собственно, почему именно красавицу? — подумал Конан. — Почему во всех легендах и сказаниях в жертву приносят именно красавиц? Почему бы не принести в жертву самую уродливую, самую безобразную девицу, или, еще лучше, старуху? Вообще-то, божеству положено самое лучшее, — продолжал он размышлять, приближаясь к алтарю, — наверное, поэтому и жертвовали красавицами…»

И вдруг всей кожей, всем существом Конан ощутил присутствие зла. Только что пещера казалась пустой, даже заброшенной. Миг — и страшное, могучее, до боли чужое существо царит в ней, одним своим существованием вселяя в смертных невыразимый, ни с чем несравнимый ужас. Киммериец остановился недалеко от основания постамента. Чуть позади замер, тяжело дыша, Култар.

Туманное облако клубилось на жертвенном: камне. Менялось, корчилось, уплотнялось в некое подобие человеческой фигуры.

И таким ужасом веяло от этого сгустка дыма, что Конан невольно опустил голову. Лучше не видеть появление Загана — одного из Властителей Древности, о котором предупреждала его Книга. Ужасный лик с золотой короной на голове мелькнул тогда перед глазами Конана — навеянный Книгой и силой Ниаматара. Теперь же предстояло воочию лицезреть жуткого бога и более того — попытаться с ним договориться.

— Где мой слуга? Где женщина, выбранная мной в жертву? — от звуков голоса Загана, казалось, сотрясались своды пещеры.

Конан поднял голову. На алтаре высилось существо, внешне напоминающее человека. Пурпурная царская мантия, переливаясь, ниспадала на бурую поверхность жертвенного камня. Пальцы с холеными ногтями были унизаны перстнями, и каждый перстень стоил целого королевства. На курчавой голове покоилась золотая корона, украшенная драгоценными камнями небывалой величины.

Плавно ступая, Заган величаво сошел по ступенькам и остановился в двух шагах от Конана. Повеяло могильным холодом, будто приоткрыли дверь в старый склеп. Немигающими глазами царь посмотрел на Култара, и тот рухнул, как марионетка, у которой внезапно перерезали все нити. Сам Конан держался: из последних сил… Казалось, бог-демон своим присутствием вытягивает тепло из тела, выпивает кровь, отбирает жизнь.

— Я жду ответа, — на сей раз голос Загана был вполне человеческим.

Конан внезапно понял, отчего вид этого существа так ужасен. В лице демона — на первый взгляд, обычном — было нечто, отличающее его от людских лиц. Несоответствие. Несовпадение. Будто кто-то содрал кожу с давно умершего человека и надел на себя. А под кожей — шевелятся, ползают, пытаются выбраться черви. И всё — все размеры, пропорции — нарушены.

— О, великий Заган, — заговорил Конан, пересилив себя. — Твой слуга предал тебя! Он захватил женщину, намеченную тобой в жертву, но не отдал ее тебе. Он сделал ее любовницей, хочет вырастить из нее монстра и бросить вызов богам.

Немигающим змеиным взглядом Заган впился в самую душу Конана. Зрачки его — бездонные черные дыры — заслонили мир. Или это потемнело в глазах?

— Я вижу, смертный, что тебя послал Ниаматар! Когда-нибудь мы разделаемся с этим глупцом, считающим себя стражем Врат! Когда-нибудь!..

Конан держался из последних сил… Ужасная, непреодолимая сила тянула его к земле; Хотелось лечь на камни и, наконец, отдохнуть. Уснуть. Забыться и не видеть, не слышать, не знать…

— Помоги мне найти козлоногого, — прохрипел киммериец, падая на колени. Не было сил стоять… Но возможно, бог понял ЭТО как проявление покорности, как жест преклонения.

— Хорошо. Ты будешь знать, где он. Этот неблагодарный раб решил спрятаться!.. От меня! — в пещере раздался хохот, и сверху посыпались небольшие камни.

И уже теряя сознание, Конан услышал:

— Он должен умереть на этом алтаре! На сей раз он сам будет жертвой…

7

Ничто, казалось, в этот вечер не сулило беды. На Шадизар опускалась благословенная ночь. Еще один суетливый знойный день канул в лету. Благостный сон надвигался на землю — спокойный и глубокий. Спит, сладко причмокивая, толстый купец в объятиях любимой жены, устало раскинулся ремесленник, наскоро насладившись жилистым телом немолодой супруги, сопит во сне хлебопашец, богатырски храпит воин, хлебнувший доброго вина. Спит трудовой и послушный закону народ славного города. Не слышит тяжкой поступи надвигающейся беды.

А если бы и услышал? Разве сумел бы ее остановить? Ведь были и те, кто услышал. Кто не спал… лихие люди: воры, грабители — слышали.

Проститутки с горячими, измятыми телами не спали — слышали. Солдаты — те, что несли вахту на стенах города — услышали первыми…