Юрий Виноградов - Десятый круг ада

• Название: Десятый круг ада
• Автор: Юрий Виноградов
• Издательство: Современник
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1982

Роман Юрия Виноградова «Десятый круг ада» посвящен военной теме, но по своему содержанию он остается злободневным и в наши дни. В центре повествования находится борьба советских разведчиков против создания гитлеровскими приспешниками бактериологического оружия.

---

Регина, увидев выходящую из черного «мерседеса» гостью, побежала ей навстречу.

— Эрна, голубушка, как я рада, как рада! — воскликнула она, особенно нежно поцеловала девушку, удивилась привезенным подаркам.

Эрне очень нравилась Регина, но сказать ей все, объяснить, что происходит в ее душе, она не могла. Вряд ли Регина сумела бы понять сейчас Эрну, а равнодушие к тому, что так волновало ее, было бы особенно неприятно.

— Габи, Габи! — позвала Регина и, когда горничная выбежала на улицу, попросила: — Передайте Лебволю, у нас дорогая гостья фрейлейн Эрна!

При имени Лебволя Эрна почувствовала, что краснеет, как краснела только в детстве, когда ее однажды уличили в чрезмерной симпатии к учителю музыки. Мать фрау Эльза высмеяла тогда Эрну, и девочке было до слез жалко безжалостно разрушенного взрослыми воздушного замка. И вот она построила новый… Пресвятая дева Мария, она становится сентиментальной!

Регина внимательно посмотрела на подругу, но ничего не сказала. Ей нетрудно было понять девушку. Эрна в последнее время стала строже, задумчивее. Уже никогда больше она не шепнет Регине: «Я влюблена в вашего кузена!» Настоящее чувство не говорит о себе. Оно просто существует, и все…

Подруги вместе вздохнули и засмеялись. У каждой была тайна, и это делало их отношения еще очаровательней. Скрывать любовь так приятно! Возможно, даже приятнее, чем сказать о ней.

Лебволь, только что вернувшийся из поездки на стекольный завод, где заказывал новую аппаратуру для химической лаборатории, спустился со второго этажа в гостиную с Тики на плече. Почтительно поздоровался с гостьей, покорно сел в ответ на приглашение кузины. Тики цепко держалась за его волосы.

— Как она вас любит! — мягко сказала Эрна и, не удержавшись, добавила: — Животные любят только очень хороших людей!

Регина улыбнулась, Лебволь чуть заметно смутился. И эта способность смущаться еще больше притягивала к нему Эрну.

— Ну, Леби, — шутливо скомандовала Регина, — изволь развлекать двух прелестнейших девушек великой Германии.

— С величайшим удовольствием, прекраснейшие из прекрасных! — Лебволь передал Тики кузине, взял лежащую на диване гитару и стал задумчиво перебирать струны. — Позвольте, я вам спою…

Эрна хотела было ответить: «Да! Конечно!», но слов вдруг не стало, что-то перехватило ее горло, и она молча кивнула.

Лебволь пел, а восхищенная его приятным голосом Эрна даже не подозревала, как сейчас трудно юноше.

Лебволь уже давно вполне стал Лебволем, его отношения с Региной были просты и сердечны. Ничто не мешало ему чувствовать себя настоящим племянником профессора Шмидта, кузеном этой милой, умной девушки. Но большие серые глаза Эрны были для него полны загадок. Он догадывался о ее чувствах. И терялся, не совсем понимая, как должен относиться к ней в своем положении. С одной стороны, он помнил наказ подполковника Григорьева постараться сблизиться с дочкой доктора Штайница, а с другой — ее красота, обаяние, его юность не позволяли оставаться совершенно равнодушным. Лебволь по-настоящему боялся Эрны, ругая себя за каждое слово, сказанное в ее присутствии, и вообще бог знает что он переживал из-за этой немочки! Она мешала ему быть Лебволем вполне, потому что он относился к ней как Сафронов, а не как Шмидт. И сейчас, пытаясь скрыть неловкость после поручения Регины, он взял гитару и пел, и готов был петь без конца, лишь бы не пытка нового разговора.

Пение Лебволя взволновало Эрну, а ведь она думала, что вовсе не умеет вздыхать…

Регина предложила фрукты. Лебволь принялся очищать для гостьи яблоко. Передавая его, он нечаянно дотронулся до руки Эрны. Девушка вздрогнула и уронила яблоко на ковер. И тут же отвернулась, скрывая слезы.

— Леби, это тебе не с конем управляться, а с яблоком! — пошутила Регина над неловкостью кузена, стараясь не замечать странного состояния подруги.

Лебволь поспешно поднял с ковра яблоко, извинился:

— Простите великодушно, фрейлейн, — и, приняв предложенный Региной шутливый тон, он быстро стал рассказывать, как владеют ножами американские пастухи-наездники и даже продемонстрировал простейшие приемы на все том же бедном яблоке, а на другом вырезал смешную рожицу.

Регина смеялась, улыбалась Эрна, хохотал и сам Лебволь.

Время в доме Шмидтов для Эрны пролетело быстро, наступил вечер, и гостья стала прощаться.

— Леби проводит вас до городка, — сказала Регина Эрне.

Они пошли не по прямой пыльной дороге, а по тропинке, идущей по лугу вдоль речки. Дневная духота уже спала. От студеной воды речки несло освежающей прохладой. Вместе с ней особенно ощущался дурманящий запах душистого разнотравья. Солнца уже давно не было видно, оно, склоняясь к горизонту, спряталось за березовой рощицей. Над ней лишь величественно сверкал огромный огненно-красный ореол, искусно сотканный из золоченых лучей-стрел. Сама рощица от чарующей короны казалась неестественно прозрачной, чистой, до краев наполненной тихой волшебной музыкой.

Они шли медленно, продолжая начатый в доме разговор. Лебволь чувствовал себя свободно, беседа с Эрной не сковывала больше его. Эрне не терпелось похвастаться своими успехами в верховой езде. Тренер-наездник ежедневно по нескольку часов занимался с ней. Очень болели с непривычки ноги. Тренер советовал ездить, свесив ноги на одну сторону, — так раньше поступали знатные дамы, но Эрна категорически отказалась. Она должна скакать, как амазонка, и удивить американца своей лихостью. Это она сделает во что бы то ни стало, как сумела разучить танго, чем Лебволь был просто поражен.

Издалека заметили у «мерседеса» доктора Штайница, в ожидании дочери беседовавшего с профессором Шмидтом. Эрна поздоровалась с профессором, присев в легком реверансе. Лебволь поклонился Штайницу, с которым почти не встречался, хотя и работал в одном здании.

— Буду счастлива видеть вас с фрейлейн Региной у себя, — сказала на прощанье Эрна.

— Благодарю, фрейлейн…

Эрна села на заднее сиденье и помахала в открытое окно Лебволю.

— Почти полдня просидела у нас, а зачем приезжала — я так и не понял, — оправдывался Лебволь перед дядей.

— В твои годы уже пора понимать, мой друг, — снисходительно улыбнулся профессор.

10

Сенсационные сообщения английских газет о новом сверхмощном оружии нацистов и упоминание при этом имен профессора Шмидта и доктора Штайница встревожили подполковника Григорьева. Они значительно усугубят и без того сложное положение советских разведчиков. Фашисты усилят охрану, станут еще подозрительнее относиться к каждому человеку, начнут делать частые проверки и облавы — в общем, предпримут все меры к тому, чтобы докопаться до агентов английской разведки, действующих, по их мнению, в Шварцвальде и сообщивших прессе имя главного бактериолога рейха, до того хранившееся в особом секрете. Понятно теперь, почему ни Циммерман, ни Ладушкин не выходят на связь, боясь быть засеченными радиопеленгаторами. В сложившейся обстановке Федор Иванович должен был наладить передачу сведений через берлинскую квартиру Форрейтола. Но вдруг садовник профессора Шмидта отказался стать связным Ладушкина? Недостаточно было данных у Федора Ивановича, чтобы склонить к сотрудничеству старика? Много воды утекло со времен первой мировой войны, и убеждения старого вильгельмовского солдата под воздействием нацистской пропаганды могли измениться. Требовалось помочь Ладушкину, и лучше всего это сделает Рихард.

Григорьев пригласил к себе Форрейтола-младшего.

— Скучаете об отце и матери? — спросил он.

— Конечно, господин подполковник, — ответил Рихард, удивляясь необычному началу допроса. — Им ведь нелегко сейчас. Старшего, Иоганна, убили. И младшего, меня…

— Хотите их увидеть и успокоить?

Изумленный новым вопросом, Рихард не нашелся вначале что ответить.

— Одного желания мало, — уклончиво ответил он.

— Мы можем переправить вас обратно в Германию, — все в том же тоне продолжал Григорьев. — Ваш приезд обрадует стариков и продлит им жизнь.

Рихард задумался, стремясь угадать ход мыслей подполковника. Почему тот намерен вернуть его на родину?

— За это я должен буду заполучить для вас важные военные сведения? — прямо спросил он.

— Вовсе нет.

— Не понимаю тогда. Меня же снова заставят воевать против советских солдат! И я вынужден буду даже убивать их…

— В этом случае наши солдаты могут и вас убить, Рихард, — улыбнулся Григорьев. — Просто нам хотелось, чтобы вы почувствовали себя в прежней обстановке после увиденного в плену.

Рихард совсем растерялся, не зная, как реагировать на предложение подполковника. Он думал, что война для него давно уже окончилась благополучно, и вот снова предлагают лезть в пекло.