С Иванов - Экипажи германских субмарин 1933-1945

• Название: Экипажи германских субмарин 1933-1945
• Автор: С Иванов
• Издательство: «Нота»
• Жанр: О войне
• Год: 2006

Вряд ли какое-нибудь элитное формирование вооруженных сил Третьего Рейха понесло в войну потери большие, чем потери среди экипажей подводных лодок кригcмарине. В войну погибло примерно 75–80 % германских подводников, однако боевой дух питомцев Дениц оставался на исключительно высоком уровне до самого последнего дня войны в Европе. В массе своей германские подводники сохранили столь не типичный для Второй мировой войны дух рыцарства, хотя, конечно, и среди них встречались исключения.

Действия субмарин могли быть успешными только если команда действовала как единое целое, здесь каждый моряк зависел друг от друга. Экипажам лодок (48 человек на типе VII и 55 — на типе IX) по многу недель приходилось проводить в тесноте, без дневного света, а часто вообще в темноте, в жутких погодно-климатических условиях Атлантики, выполняя при этом такую необходимую для Рейха и крайне опасную для команды работу. Особые условия существования вырабатывали особые отношения внутри трудовых коллективов подводных лодок, тот самый элитный боевой дух.

После войны многие с позволения сказать «историки» пытались преуменьшить достижения людей Деница на ниве подводной войны. Более компетентный по сравнению с «историками» человек по фамилии Черчилль оценил работу U-ботов очень высоко:

— В войну я реально боялся одной-единственной угрозы — германских U-ботов.

---

На мостике лодки монтировались тумбы с биноклями, посредством которых велось управление торпедной стрельбой в надводном положении. Бинокли именовались UZO, Uberwasserziejortik (4). Обычно бинокли UZO перед погружением снимали, но в случае срочного погружения их оставляли на тумбах.

Для патрулирования субмарине отводился определенный участок Мирового Океана, квадрат. Квадраты получали кодовую буквенно-цифровую маркировку. Переход в район патрулирования занимал несколько суток. На переходе командир старался по возможности идти в надводном положении. Стандартная субмарина VII серии в надводном положении развивала скорость 17 узлов, но крейсерская скорость составляла всего 10 узлов. Под водой субмарина не могла идти со скоростью выше 7 узлов, а крейсерская скорость не превышала 4 узлов, то есть — скорость пешехода. В штормовых условиях скорость хода в надводном положении значительно снижалась, особенно при встречном ветре. На высокой волне лодка часто зарывалась по самую рубку, что еще больше снижало скорость плавания. Аккумуляторные батареи при плавании в подводном положении на электромоторах довольно быстро разряжались. Для подзарядки батарей лодке приходилось всплывать хотя бы раз в сутки. Подзарядка выполнялась от дизеля. Лишь появление шнорхеля позволило лодкам оставаться под водой в момент зарядки батарей, но союзники со временем доработали свои РЛС до такой стадии, что они стали обнаруживать поднятые шнорхели. Шнорхель представлял собой трубу на конце которой имелся клапан, который автоматически закрывался в случае, когда трубу накрывало волной. Через трубу подавался воздух к дизелям. На момент перекрытия трубы клапан воздух к дизелям подавался изнутри лодки, в результате внутри отсеков падало давление, а экипаж испытывал дискомфорт. В идеале шнорхель подходил лишь для использования в штилевую погоду, которая в условиях Северной Атлантики — большая редкость. С другой стороны, в штиль поднятый шнорхель легче было обнаружить противнику.

Фото: Вид сверху на мостик подводной лодки IX серии. Обратите внимание на совсем небольшой диаметр рубочного люка. Через этот люк в случае срочного погружения нескольким морякам необходимо протиснуться всего за несколько секунд. Рука одного подводника покоится на тумбе, предназначенной для бинокля UZO.

В надводном положении при патрулировании на мостик вызывались дополнительные люди, свободные от несения вахты. Каждому выделялся сектор пространства, который они внимательно осматривали в бинокль в поисках неприятельских кораблей и судов, а также самолетов, которые представляли для лодок смертельную опасность. Глаза наблюдателей уставали быстро. По тревоге все находившиеся на мостике стремительно спускались в лодку, рубочный люк задраивался, а лодка начинала погружение.

Фото: срочное погружение. На рисунках изображены подводники на своих местах во время срочного погружения субмарины. Слева направо по часовой стрелке:

1. Акустик сидит в тесной радиорубке, дверь радиорубки открыта, чтобы он мог поддерживать голосовую связь с центральным постом. На голове одеты наушники, руками акустик вращает маховик, связанный с установленной на палубе лодки антенной гидрофона. Акустик готов сдернуть с голову наушники, так как усиленные чувствительной аппаратурой взрывы глубинных бомбы, способны повредить органы слуха.

2. Два оператора рулей на своих местах, их работой руководит офицер-инженер. Операторы управляют положением рулей глубины с помощью больших маховиков.

3. Командир находится у перископа в надежде угостить торпедой эсминец эскорта. Для удобства работы перископ снабжен сиденьем велосипедного типа. Сам командир представляет собой обобщенный тип капитана U-ботa, изображение выполнено на основе многочисленных фотографий военного времени. Что интересно, большинство фотоснимков было сделано в центральном посту у навигационного перископа, в то время как по капризу конструкторов «атакующий» перископ, который использовался при торпедной стрельбе, был установлен в тесной каюте командира лодки.

4. Штурман ведет прокладку курса субмарины. От штурмана на субмарине зависело многое.

Подготовка к атаке объявлялась командой «auf Gefechtststionen!». Все люки в переборках по этой команде задраивались — тот случай, когда в гальюн не попасть! Если лодка в этот момент находилась в надводном положении, то давалась команда на срочное погружение. Дизеля вырубались, а в работу включались электромоторы. Лодка буквально ныряла в глубину за счет перестановки рулей глубины и заполнения водой балластных цистерн. При срочном погружении у субмарины возникал довольно большой отрицательный угол тангажа, из-за чего все незакрепленные предметы сыпались в сторону носовой оконечности корабля.

При срочном погружении лодка порой начинала уходить под воду еще до того, как мостик успевал покинуть последний моряк. В случае атаки авиации для команды погружающей субмарины дорога была каждая секунда.

По достижению заданной глубины субмарина балансировалась рулями и количеством воды в балластных цистернах. Обычно лодке придавалась небольшая отрицательная плавучесть, на заданной глубине субмарина удерживалась за счет рулей и хода, при остановке электромоторов лодка начинала медленно погружаться дальше. Для точной балансировки часто использовали перемещение людей внутри лодки из носа в корму или наоборот.

В радиорубке помимо радиостанции были смонтированы гидрофоны, посредством которых акустик прослушивал звуки моря, выделяя шумы гребных винтов надводных кораблей и судов. Немцы добились очень значительных успехов в области гидроакустических устройств, которые позволяли отличать шумы, издаваемые медленно вращающимися винтами транспортов от быстровращающихся винтов кораблей эскорта.

Выделив лакомую цель, командир отдавал приказ подвсплыть на перископную глубину. В навигационный перископ командир осматривал водное и воздушное пространство. Убедившись в отсутствии опасности, командир отдавал приказ на всплытие в позиционное положение, когда над водой возвышалась только рубка субмарины. При наличии темноты и отсутствии эскортных кораблей торпедная атака выполнялась из позиционного положения. В этом случае ход торпед визуально контролировался в бинокль по пенному следу вахтенным офицером. Использовались специальные мощные бинокли — Uberwasserzieloptik (UZO), установленные на специальных тумбах. На лодке имелось два таких бинокля. Прицеливание осуществлялась также с помощью биноклей UZO, которые были связаны с вычислителем системы управления торпедной стрельбой, установленным в центральном посту. Вычислитель учитывал любые изменения курса и скорости лодки. Информация вычислителя отображалась на индикаторах, установленных в торпедном отсеке. По готовности торпедисты нажимали особую кнопку, в ответ в центральном посту загоралась лампочка готовности к стрельбе. Пуск торпеды можно было производить в автоматическом режиме, но обычно приказ отдавался командиром или вахтенным офицером. В ответ торпедист нажимал пусковую кнопку в торпедном отсеке.

Боекомплект лодки составляли 14 торпед, пять из которых находились в торпедных аппаратах (четыре носовых и одни кормовой), одна между гребными электродвигателями, четыре в торпедном отсеке и еще две в пространстве между прочным и легким корпусом, под верхней палубой.

Если атака из надводного положения представлялась командиру опасной, он уводил субмарину на перископную глубину. Все операции по прицеливанию осуществлялись в таком случае в центральном посту лодки. Основным инструментом при подготовке данных для производства торпедной стрельбы служил «атакующий» перископ, который был снабжен удобства ради небольшим седалищем велосипедного типа. При выполнении атаки требовалось закрывать все двери в переборках и отдавать команды по переговорным трубам. На практике же обычно двери оставляли открытыми, а команды просто кричали по цепочке из центрального поста в торпедный отсек.

Радисты в радиорубке несли вахту круглосуточно. В походе командиры лодок по возможности старались соблюдать радиотишину, чтобы избежать пеленгации своего корабля средствами радиотехнической разведки союзников. Акустик постоянно прослушивал с помощью гидрофонов море. Шум быстровращающихся винтов означал присутствие в районе нахождения субмарины эскортного корабля противника.

При пуске торпеды носовую часть лодки подбрасывало, для компенсации массы «ушедшей» торпеды в носовые балластные цистерны приходилось принимать несколько тонн забортной воды. Время хода торпеды до цели рассчитывалось заранее, исходя из скорости торпеды и расстояния до цели.