Тиамат - ЭКЛИПСИС

• Название: ЭКЛИПСИС
• Автор: Тиамат
• Жанр: Эротика

Фэнтези-роман в эроническом жанре (эротико-ироническом). Любовный треугольник: аристократ, эльф, варвар. Все трое мужчины. Собственный оригинальный мир, романтика пополам с цинизмом, как руки, что слились вместе, как завершение пути и его начало.

---

Одна из лошадей, привязанных неподалеку, всхрапнула, как бы удивленно. Вторая зафыркала, и эльфу было видно, как она задирает морду, ловя ноздрями воздух. И вдруг обе заржали, испуганно, жалобно, затанцевали на месте, и эльф увидел, почувствовал то же, что и они – смутные тени, скользящие между деревьев.

Странную сонливость как рукой сняло. Он вскочил, поднимая за собой Альву.

– Проснитесь, тревога! – И бесцеремонно пнул Кинтаро.

Против ожидания, тот не взвился, как ошпаренный, а только завозился сонно, зевая и протирая глаза. Альва спал на ходу, навалившись на плечо эльфа.

– Да проснитесь же! – закричал Итильдин, встряхивая Альву. – Лиэлле, Таро, черт бы вас побрал, это магия, чертова магия!

И со всей силы отвесил Альве пощечину.

Кавалер Ахайре вскрикнул, схватился за щеку и наконец-то взглянул на эльфа осмысленно.

– Разведи костер! – крикнул Итильдин, нашел бурдюк с вином и плеснул в лицо степняку.

Отфыркиваясь, тот схватился за меч, но эльф на него уже не смотрел. Лошади завизжали и заметались. Поднимаясь на дыбы, они били копытами и яростно рвались на привязи. Он увидел, как черная тень метнулась на спину одной из них. Вторая оборвала повод и умчалась в темноту, в слепом ужасе не обращая внимания на ветки, хлещущие по морде и крупу.

В эту минуту оживший костер осветил полянку. Черная пантера подняла окровавленную морду от трупа лошади и отпрыгнула за границу светового круга. Это было так похоже на его сон, что Итильдин на мгновение застыл, парализованный ужасом. Из оцепенения его вывел голос Альвы.

– Они боятся огня!

Кинтаро уже стоял спиной к костру, с обнаженным мечом в одной руке и кинжалом в другой. Альва с Итильдином тоже обнажили мечи.

– П…ц подкрался незаметно. Еще немного, и проснулись бы мы съеденными. – Кинтаро был в своем репертуаре.

– Тебе бы все шутки шутить! – огрызнулся испуганный Альва. – Этих зверюг там целая стая! А еще говорят, что они охотятся только в одиночку. Больше ни одному охотнику не поверю.

– Да брось, ну две, ну три. Справимся.

Но Итильдин не был так уверен. Нервная дрожь не покидала его тело. Он никогда раньше не боялся диких зверей, да что там, он убил их десятки за свою жизнь, – но эти черные призраки вызывали у него суеверный ужас. Он даже не мог сосчитать их, так быстро они двигались. И чутье подсказывало ему, что огонь отпугнул их ненадолго.

Запасенное топливо кончилось. Костер снова стал угасать. Чем тусклее светились угли, тем ярче разгорались желтые глаза пантер вокруг лагеря. Вдруг они все, как по команде, ринулись к ним. И наступил ад.

Звери нападали молча, возникая словно бы из ниоткуда, и так же молча пропадали, зализывая раны, прижимая к груди перебитую лапу, – без рычания, без визга. Они были повсюду, и число их словно бы не уменьшалось, несмотря на то, что трое людей неутомимо орудовали мечами, разбрызгивая направо и налево горячую кровь. Кинтаро принял на меч одного зверя и распорол его от шеи до паха. Зверь тяжело рухнул на траву к его ногам. Поскользнувшись в луже крови, Кинтаро чуть не выпустил меч. Другая пантера прыгнула на него, сбила с ног, и эльф едва успел пронзить ей шею.

– Они вообще дохнут или как? – прохрипел степняк, скидывая с себя тяжелое тело.

Пантера, только что казавшаяся мертвой, вцепилась ему в ногу. Кинтаро закричал от боли и ярости, взмахнул мечом и перерубил шею зверя. Оскаленная голова отлетела в сторону, фонтаном забила кровь, огромные лапы конвульсивно дернулись, и тело застыло. Остальные отступили, так же слаженно, как напали.

– Демоны какие-то. – Кинтаро сплюнул, зажимая рану. Он воткнул меч в землю, снял с ножен перевязь и стал накладывать жгут.

За его спиной пантера с распоротым брюхом поднялась на лапы.

С криком Альва вогнал ей в глаз кинжал по самую рукоятку. Пантера тряхнула мордой, зашипела и одним скачком исчезла из поля зрения. Кавалер Ахайре, побелевший, как полотно, посмотрел на Итильдина и Кинтаро.

– Боже милосердный, помоги нам! – прошептал он. Губы его дрожали. – Что здесь такое творится?

Обезглавленное тело пантеры дернулось и сделало попытку приподняться. Итильдин ударил мечом под правую лопатку зверя, туда, где билось сердце – по-прежнему билось, он его слышал! Труп осел на землю, чтобы через мгновение снова заскрести по земле когтистыми лапами.

Только теперь Итильдин понял, почему в Уджаи делали серебряное оружие.

Эльф сорвал со спины меч и одним ударом перерубил зверю хребет.

Клинок не нуждался в заточке. Он входил в плоть жуткого создания, как в масло. Казалось, шкура чудовища сама расступается перед серебром, дымясь и чернея.

Леденящий душу рев раздался из темноты. Четыре оставшиеся пантеры подкрадывались, беря их в кольцо: шерсть на загривках дыбом, глаза горят, с клыков капает слюна, хвосты хлещут по лоснящимся черным бокам. У одной пантеры из глазницы торчал кинжал.

– Боже праведный! Это оборотни! – выдохнул Альва.

Они прижались друг к другу спинами и выставили клинки. Альва шепотом начал читать молитву.

Черные молнии метнулись навстречу.

Дальнейшее слилось в сумасшедший кровавый вихрь. Лилась кровь, рычал Кинтаро, крутя мечом «мельницу», Альва размахивал тлеющим суком, выхваченным из костра, оборотни выли, получив от Итильдина удар серебряного клинка, и шерсть их дымилась. Обычный меч только отбрасывал их назад, и они тут же возвращались. Кинтаро изловчился и отсек голову еще одному зверю. Тут же другой сбил его с ног, и они покатились по земле рычащим клубком. Насадив пантеру на лезвие меча, как на вертел, Кинтаро отшвырнул ее от себя. Она припала к земле и снова прыгнула, целясь в горло, раздирая ему грудь когтями. С диким воплем Альва кинулся к ним, схватил зверя за холку, раз за разом вонзая лезвие меча в черную шерсть, и пантера отступила.

Окровавленный Кинтаро поднялся на колени. Правая его рука висела плетью, он перехватил меч левой.

– Отступайте к реке, – сказал он, облизывая губы.

Грудь и живот у него были страшно исполосованы, из ран сочилась кровь.

Итильдин подставил плечо Кинтаро и помог ему подняться на ноги.

– Альва, у тебя защитный талисман. Тебя не тронут. Беги, – сказал он отрывисто. Его эльфийские глаза уже давно различили слабое сияние серебряного украшения на шее Альвы, отпугивающее оборотней. Оружейник, подаривший Альве амулет, спас ему жизнь.

– Черта с два, – отрезал кавалер Ахайре и подхватил Кинтаро с другой стороны.

Оборотни пытались отрезать им дорогу к реке и отступали перед молниеносными выпадами серебряного меча и сиянием амулета. На берегу, поняв, что добыча может ускользнуть, они пошли в последнюю атаку. Итильдин успел столкнуть Альву в воду, рядом с плавучим островком, прибившимся к берегу. Тут же земля ударила его в спину, и над лицом нависла оскаленная пасть. Он ударил клинком под челюсть, прямо в мозг, вывернулся из-под упавшего зверя, и… Страшная картина предстала его глазам. Две пантеры рвали лежащего Кинтаро. Не раздумывая, эльф кинулся в схватку, отпугивая зверей сверканием серебра.

Лицо Кинтаро, залитое кровью, казалось нечеловеческим. Губы его шевельнулись, и Итильдин скорее угадал, чем услышал:

– Прочь.

Сон сбывался. Берег был тем же самым, не было только полной луны. Они еще могут спастись вдвоем с Альвой. Тогда Кинтаро будет лежать здесь, и черный зверь сожрет его печень.

– Нет, – сказал эльф, закрывая собой степняка.

Зверь вцепился ему в плечо и опрокинул навзничь. Корчась от страшной боли, Итильдин сумел достать его мечом.

Последний оборотень, рыча, медленно приближался.

– Лиэлле, прощай, – успел сказать Итильдин, поднимаясь на ноги навстречу зверю.

Зверь прыгнул.

Заросли на берегу загорелись. Ночь осветилась. Альва выхватил из огня пылающий сук и ткнул его в морду оборотню. Тот завизжал и бросился прочь, мотая обожженной мордой.

Альва пошатнулся, эльф едва успел его подхватить. Любимый его Лиэлле был в глубоком шоке, рубашка дымилась, волосы обгорели. Смолистое дерево вспыхнуло, как порох, прямо у него в руках.

Поле битвы осталось за ними, но победа больше походила на поражение. У ног Итильдина лежал окровавленный Кинтаро, и только обостренные эльфийские чувства подсказывали, что он еще дышит. Лиэлле повис у него на руках без сознания. У самого Итильдина перед глазами плавал туман из-за потери крови. Если последний оборотень вернется, они станут легкой добычей. Напрягая последние силы, Итильдин отнес Альву к плавучему островку, уложил поудобнее. Потом туда же перетащил Кинтаро, разорвал на полосы свою рубашку, наскоро перевязал раны степняка. Его собственное плечо невыносимо болело, но кровь уже свернулась, и угрозы жизни больше не было.

Он оттолкнул островок от берега и лег на край, не выпуская из рук серебряный меч.