Генрих Майер - Дочь оружейника

• Название: Дочь оружейника
• Автор: Генрих Майер
• Издательство: Octo Print
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1994
• ISBN: 5-85686-017-9, 5-85686-002-0

Центральная Европа эпохи средневековых смут; страны, раздираемые распрями феодалов и бунтами простого народа – таков сюжетный фон романа. В центре произведения – судьба мужественной девушки, слово и красота которой противостоят оружию обезумевших от крови мужчин.

---

– Хорошо, я буду осторожна.

– Ступай же за мной. Я, как ребенок, повинуюсь тебе.

И подав Жуаните богатые материи и наряды, он повел ее в верхний этаж через длинный, темный коридор в галерею, в конце которой была комната пленницы. Когда ростовщик и цыганка вошли к дочери оружейника, сердце Жуаниты сжалось от горести. Бедняжка Мария сидела в углу в такой грустной задумчивости, что даже не слыхала, как к ней вошли. Только когда Соломон начал говорить с ней, она как будто проснулась, подняла на него свои чудные глаза, наполненные слезами, потом обратила их на цыганку.

– Я привел к вам молодую девушку, – сказал старик, – с подарками от того, который любит вас нежно и составит ваше счастье. Не плачьтесь и взгляните на эти наряды.

– Благодарю вас, мессир! – сказала Мария тихо, но с достоинством. – Мне ничего не нужно. Я вас прошу об одном – отпустите меня домой, к матушке, и я буду молить Бога, чтобы он послал вам покойную старость.

Грустные слова девушки тронули Берлоти, хотя ему не понравилось, что она упомянула о старости перед Жуанитой.

– Я рад дать вам свободу, мое дитя, – сказал он добродушно, – потому что мне совсем не весело видеть ваши слезы. Я бы сейчас отпустил вас, но не смею. Подождите немного; скоро придет особа, которая принимает в вас участие, и соединит вас с вашими родными. Поверьте, что я буду тогда радоваться не меньше вас.

Ростовщик говорил правду. Видя много таинственного в отношениях Перолио и молодой девушки, он боялся попасть в неприятную историю и притом ему хотелось оправдать себя в глазах цыганки, которая его совершенно очаровала.

– Зачем вы обманываете меня? – возразила Мария. – Старики должны говорить правду.

Соломон поморщился.

– Старость должна внушать почтение и доверенность, – продолжала девушка, – зачем же вы принуждаете себя лгать?

– Уверяю вас, что я ни в чем не виноват и даже ничего не знаю…

– Разве я могу верить вам? Зачем вы скрываете имя моего похитителя и место, где я нахожусь? Отчего вы не назовете мне ту особу, которая, по-вашему, сведет меня к родителям?

Потом, подойдя к Жуаните, она продолжала ласково:

– Вы также молоды, как я, и должны быть добры. Скажите, ради Бога, кто вас прислал ко мне?

Цыганка все это время не сводила глаз с девушки и черты ее лица выражали сильное волнение. Она не могла не пожалеть о положении бедной девушки, но ангельская ее красота поразила Жуаниту, которая не могла поверить, чтобы Франк, живя так долго под одной кровлей с ней, не полюбил ее страстно.

– Я пришла к вам от человека, который любит вас и предан всей душой, что он скоро докажет.

– Но, как зовут его?

– Вы это узнаете скоро.

– Я уже знаю это ненавистное имя. Отчего вы прямо не скажете, что это начальник Черной Шайки?

– Клянусь, синьора, – вскричала Жуанита, – что не он послал меня.

«Славно! – подумал Соломон. – Она хорошая комедиантка».

– Верите ли вы в Бога? – спросила Мария строго, – верите ли в святость клятвы?

– Я верю в Бога и святую Деву Марию, – отвечала цыганка.

– Дева Мария – моя небесная покровительница.

– Так вас зовут Марией? – спросила быстро Жуанита, желая вполне удостовериться, что это дочь оружейника.

– Да, – отвечала невеста Шафлера. – Клянитесь мне над этим изображением Святой Девы, что вы присланы не от Перолио.

– Клянусь, – проговорила Жуанита торжественно и, наклонясь к девушке, чтобы поцеловать образок, который та сняла с шеи, она проговорила тихо:

– Доверьтесь мне… меня прислал Франк.

Мария невольно вскрикнула: так неожиданны были эти слова.

– Извините, сеньора, я нечаянно наступила вам на ногу, – сказала громко Жуанита и прибавила тихо:

– Берегитесь… не погубите себя и его.

– Ничего, мне не больно, – отвечала Мария, глядя с благодарностью на цыганку. – Теперь я верю вам, вы не обманываете меня.

«Какая ловкая и хитрая цыганка», – подумал Соломон. – Что же, прибавил он громко, – вы примете эти награды?

Мария молчала в нерешительности, Жуанита отвечала за нее:

– Синьора принимает.

Старик потирал руки от удовольствия, потому что собирался взять с Перолио порядочную сумму за эти подарки и, чтобы пленница не одумалась, он поспешил выйти, позвав знаком Жуаниту. Но цыганка успела еще подбежать к Марии и шепнуть ей:

– Надейтесь, завтра вы увидите Франка и будете спасены.

– Все идет хорошо! – сказал старый ростовщик, придя опять в свой кабинет. – Видишь, я не обманул тебя. Теперь ты не ревнуешь ко мне эту плаксу?

– Нет, теперь я спокойна, – отвечала Жуанита.

– Так ты придешь ко мне ужинать сегодня вечером?

– Сегодня не могу.

– Отчего же?

– Сегодня мне некогда. Я приду завтра.

– Sull'onore?

– Честное слово, только с одним условием.

– Опять условия, carissima? Но говори, я готов на все.

– Я не хочу, чтобы меня видели у вас. Вы должны быть одни дома.

– Хорошо. Я и так всегда один. Мои приказчики не ночуют здесь, и во всем доме остаюсь я один и моя старая служанка.

– Итак, до завтра, синьор Берлоти, – сказала Жуанита, улыбаясь кокетливо.

– А сегодня плутовка, разве ты не подаришь мне ни одного поцелуя?

– За что подарки? – вскричала, смеясь, цыганка и побежала к двери.

– Ты не уйдешь от меня так скоро, моя красавица. Ведь все двери заперты и ключи у меня; стало быть, надобно заплатить, если хочешь выйти отсюда.

Действительно, все двери и решетки были заперты, и так как Жуанита хотела знать, какими ключами они отпираются, то позволила старику поцеловать себя и, как птица, полетела из крепости прямо к Франку, который ждал ее с нетерпением.

Она рассказала ему обо всем случившемся и молодой человек был в таком восторге, что начал с жаром целовать руку своей хорошенькой благодетельницы.

– Спаси ее, Жуанита! – вскричал он радостно. – Я тебе буду более благодарен, нежели за мою жизнь. Мария будет счастлива… будет возвращена ван Шафлеру.

Последние слова немного успокоили цыганку. Франк хотел знать все подробности свидания с ростовщиком и начал допрашивать девушку, какими средствами она заставила Соломона повиноваться.

Хорошенькая Жуанита покраснела, опустила жгучие глазки и сказал, после короткого молчания:

– Франк, вы знаете мое ремесло. Я уличная певица и плясунья, и от меня нельзя требовать такой скромности, как от девушек, воспитанных в честном семействе. Мы с малолетства натерпелись много горя, были окружены такими примерами и соблазнами, что нам трудно и почти невозможно сохранить чистоту души. Притом, если бы мы и действительно были невинны, кто поверит нам?

Посмотрев пристально на Франка, она продолжала:

– Отвечайте мне искренно, Франк: поверите ли вы мне, если я вам скажу, что несмотря на наружность, на свое свободное обращение и пылкий характер, я осталась также чиста, как ваша сестра Мария… вы не поверите?

– Верю Жуанита, если ты говоришь это.

– Благодарю! – вскричала она со слезами на глазах и сжимая руку молодого человека. – Ваше уважение необходимо мне, потому что для вас и для вашей сестры я сыграла низкую роль, я обещала противному старику свидание…

– Нет, Жуанита, я не допущу этого, я не хочу, чтобы для меня ты решилась на ужасный поступок.

– Не беспокойтесь, Франк: старый развратник останется в дураках. Его любезность и ужин пропадут даром.

– Но что ты придумала?

– Погодите немного и доверьтесь мне. Я давно привыкла казаться веселой и хохотать, когда мне хотелось бы плакать, чтобы облегчить мои страдания.

– Ты страдаешь, моя добрая Жуанита? – сказал Франк с чувством, сжимая руку девушки. – Скажи мне, о чем твое горе?

– С удовольствием! – вскричала цыганка, довольная участием молодого человека. – Теперь я не должна бы жаловаться на судьбу, потому что в сравнении с прежним житьем я почти счастлива. Я могу понимать все, могу защищаться в случае опасности и не знаю бедности. Наконец, теперь меня все ласкают… даже слишком, и я заслужила ваше уважение. Но мое детство было ужасно. Вы рассказывали мне про ваши первые годы жизни, хотите ли послушать теперь мой рассказ?

Она замолчала на минуту и отерла слезы, наполнявшие ее глаза.

– Прошу тебя, Жуанита, расскажи мне все, – сказал Франк и, посадив ее возле себя, начал слушать со вниманием.

VI. Цыганка Жуанита

– Моя судьба имеет сходство с вашей, – начала молодая девушка. – Я сирота, была отдана чужим после рождения и, как вы, не знаю ни имени, ни положения моих родных.

Я знаю только, что моя мать была француженка, хотя я родилась в Италии. Отца моего не было в живых, когда я родилась, или он не жил с моей матерью; только я никогда не слыхала, чтобы о нем упоминали.

Моя матушка казалась бедной, но у ней было много драгоценных вещей, которые она давала моей кормилице вместо денег. Последняя говорила мне потом, что моя мать испытала такие ужасные несчастья, что была помешана во все время беременности, и потом с ней часто бывали припадки бешенства, особенно, когда она смотрела на меня. Однажды, когда моя кормилица принесла меня к матери, та схватила меня с диким хохотом и чуть не задушила. В другой раз она бросилась с ножом к колыбели, где я спала и пронзила бы мне грудь, если бы кормилица не оттолкнула ее. Однако я была все-таки ранена в руку; теперь еще на ней виден шрам.