Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-053845-4

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, открывающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен периоду взросления и становления известных писателей (до 1962).

---

Хочется искренне поблагодарить редактора издательства «Молодая гвардия» Б. Клюеву, которая не коснулась своим требовательным пером этих и других самородных слов, позволив авторам донести до нас живое дыхание будущего…

А. ЩЕЛОКОВ,

журналист

16 мая, «Комсомольская правда»:

ИЗ: БИЛЕНКИН Д. МЕЧТЕ ОБГОНЯТЬ СВЕТ

<…>

У Стругацких есть рассказ под характерным заголовком «Почти такие же». И это чуть ли не символ их видения человека грядущего. В последующие десятилетия и века они переносят людей нашего поколения, наделяя их, правда, многими положительными качествами современников. Стругацкие вместе с тем пристально следят, чтобы герои будущего ругались, неоправданно грубили, а иногда пускали в ход и кулаки. Понятно стремление писателей избежать «розовых фигур», протянуть живую ниточку духовной близости между нами и нашими праправнуками. Но, видимо, вкус писателям временами изменяет, и они берут с палитры либо не те краски, либо не так их располагают. Трудно поверить, чтобы талантливые литераторы не задумывались над диалектикой развития и не видели, что человек двадцать второго века — века коммунизма — будет отличаться от нас сильнее, чем человек двадцатого века отличается от человека восемнадцатого века.

<…>

31 мая, «Московский литератор»:

ИЗ: ГУРЕВИЧ Г. ШИРОКИЙ ПОТОК

<…>

Молодые авторы братья Стругацкие пишут о космосе. Но ведь о космосе можно писать по-разному. Первая книжка Стругацких посвящена путешествию на Венеру. О путешествии на Венеру писал и один из самых солидных участников семинара Г. Мартынов. У него Венера — тема; речь идет о том, как люди в первый раз прилетели туда и что они там открыли. А у Стругацких Венера — место действия, где работают обыкновенные советские люди. И задача в том, чтобы показать не Венеру, а людей.

Живой советский человек побывал в космосе месяц назад. Мы видели его в Доме литераторов — героя и первооткрывателя. Но в литературном космосе уже были сотни первооткрывателей, сотни раз описывалось отбытие с Земли, приближение к планете, изумление открытия. И Стругацкие, вошедшие в фантастику позже других, сделали следующий шаг — начали писать об открытом космосе, куда по стопам героев пришли рядовые труженики. Авторы нашли своего героя, нашли стиль и язык, этому рядовому герою соответствующий. У Стругацких есть литературное лицо. И уже наметилась опасность стилизации, подражания самим себе, найденному стилю.

Журнал «Природа», № 8:

ИЗ: ЛЕПЛИНСКИЙ Ю. ПРОТИВ АНТИНАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ

<…>

Крупными недостатками изобилует и другое произведение, опубликованное в этом альманахе, — научно-фантастический рассказ Аркадия и Бориса Стругацких «Благоустроенная планета». И в нем авторы пренебрегают установленными наукой общими закономерностями развития общества мыслящих существ, диктуя природе свои выдуманные законы.

В этом рассказе земные астронавты попадают на планету, где мыслящие существа замечательно преобразовали, благоустроили свою страну, достигнув этого биологическим приемом, без машин и орудий труда. При этом авторы игнорируют основные марксистские положения, что лишь процесс труда, применение орудий производства, их изготовление и совершенствование — единственный путь к выделению человека из мира животных. Лишь изменяя в процессе производства природу, человек развился до степени сознательного мыслящего существа, господствующего над природой. С такой установленной наукой закономерностью возникновения цивилизации авторы не сочли нужным считаться. Они пишут о выращенных, а не построенных городах, о селекции, генетике, о «дрессированных бактериях» и т. п. Но ведь каждому известно, что наука невозможна без приборов, созданных в процессе производства, в процессе «машинной» цивилизации.

Фантастика нам очень нужна, но она должна быть доброкачественной, действительно научной, а не беспочвенной выдумкой. Она должна воспитывать в духе героизма, звать к смелым, основанным на достижениях науки, новым завоеваниям человеческой культуры.

Ю. В. Леплинский. Кандидат философских наук.

Москва

Журнал «Юность», № 8:

ИЗ: ШИТОВА В. ВЫМЫСЕЛ БЕЗ МЫСЛИ

<…>

В рассказе Аркадия и Бориса Стругацких «Забытый эксперимент», написанном по горячим следам гипотезы астронома Козырева об энергии времени, эта самая энергия «стекает в колонны и накапливается в них», давая потом ужасные взрывы и отравляя десятки километров тайги «голубым туманом» — «продуктом взаимодействия неквантованной протоматерии с воздухом и водяными парами». Тайга превращается в царство ужасов: животные вырождаются в «совершенно новые формы, страшные и уродливые: вот и комар кусается, как зверь…»

И уж совсем кошмарные события <…>

<…>

А как выглядят люди? Чаще всего писатели отделываются от описания героя одной фразой типа «горделивый красавец», «невысокий стройный человек» или «жгучий брюнет с фантастическим носом». Когда же они берутся дать его обстоятельный портрет, то они делают это так: «Лицо его, обтянутое бурой изрытой кожей, казалось маской, тонкогубый рот сжат в прямую линию, а из-под мощного выпуклого лба холодно и внимательно уставились… круглые, без ресниц, глаза». Или: «Кирпично-красное лицо маленькие, близко посаженные глазки, облезлая лиловатая шишка носа, жесткая щетина, торчащая вперед над вогнутым лбом». Или еще: «Огромный грузный человек с темным, почти коричневым неподвижным лицом», у него опять же «маленькие» и опять же «без ресниц» глаза.

Вот так — между выспренними, безвкусными описаниями («пластически совершенная… по-женски обаятельная в земной обыкновенности и романтически необычная в трагичности судьбы») и «реалистическими деталями» вроде «облезлой, лиловатой шишки носа» — и колеблются авторы «Лунной дороги» и «Конца пути», «Крыльев» и «Баллады о звездах», «Страны багровых туч», рассказов «Один» и «Извне» (здесь мы уже не ограничиваемся журналами и берем также и книги, вышедшие в то же время в разных издательствах).

И что особенно огорчает:

очень уж трудно обнаружить во всех этих произведениях (и не только в них) индивидуальность пишущего, его личную, особую тему. Попробуйте различить писателей-фантастов «по голосам», попытайтесь найти в каждом из них своеобразие, — у вас это вряд ли получится, разве что можно хоть в какой-то мере ощутить стремление братьев Стругацких к «мужественной грубоватости» и склонность Валентины Журавлевой к пышной лирической патетике.

<…>

Кстати, все о том же буфете — вот как выглядит заветная мечта победителя Венеры в повести Стругацких «Страна багровых туч»: «…на этом самом месте можно будет выпить кружечку холодного пива, как в павильоне на углу Пролетарского проспекта и улицы Дзержинского в Ашхабаде». И много, очень много найдешь у наших фантастов подобного «пива на Венере» — все той же убогости мыслей и чувств.

<…>

Страшное? Вот этого здесь сколько угодно! И отвратительного тоже.

«Там, наполовину погруженная в зеленовато-розовую слизь, восседала кошмарная тварь, похожая на помесь жабы и черепахи, величиной с корову. Там были слоноподобные бронированные тараканы, красные, непомерной длины тысяченожки, глазастые полурыбы-полуптицы ростом с автомобиль, и что-то невероятно расцвеченное, зубастое и крылатое, и что-то вообще неразборчивых форм… В соседнюю камеру, где сидели два больших черных существа, похожих на грибы с глазами, пополз голубой дым, и „грибы“ начали корчиться, судорожно и беспомощно скакать по камере». Потом змея «поместили в другую камеру, где он сидел вполне тихо и прилично. А „грибов“ с глазами я больше так и не видел». Зато «однажды что-то грузное, с тускло блестевшей кожей, тяжело отдуваясь и хрипя, выползло из трясины, уставилось гнусными белыми бельмами. Огромные лиловые слизняки ползли по броне планетолета… Плотоядное растение разрывало на части отчаянно бьющуюся гигантскую гусеницу; кто-то кричал во мгле хриплым, надрывным криком; в тумане как бы по воздуху проплывала вереница сцепившихся волосатых клубков — шевелились трепещущие клейкие нити, огромная цепь казалась бесконечной. Михаил Антонович, задраив люк, ушел спать, так и не увидев хвоста чудовища»…

Вот именно — «так и не увидев хвоста чудовища». Писатели-фантасты старательно, с каким-то странным удовольствием населяют Вселенную уродами и химерами: прозрачными «недочеловеками», гигантскими бактериями, радиоактивной багровой плесенью.

Если им поверить, то мир неведомого, который откроет нам будущее — это мир ужасов, мир «грибов с глазами».

Если им поверить, то даже на нашей милой Земле можно будет со временем увидеть такое животное, как несчастный лось из рассказа Стругацких «Забытый эксперимент»: «…его рога… потрескались и сочились кровью. Белая скользкая плесень покрывала рога… У лося не было глаз. Вместо глаз белела скользкая плесень».