Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.

• Название: Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г.
• Автор: Светлана Бондаренко
• Издательство: АСТ
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-053845-4

Поклонники творчества братьев Стругацких!

Перед вами — повествование в документах и воспоминаниях, открывающее цикл «Письма. Рабочие дневники» в серии «Неизвестные Стругацкие».

Этот том посвящен периоду взросления и становления известных писателей (до 1962).

---

a. Открыл в атмосфере Венеры несомненные следы азота.

b. Открыл присутствие какой-то странной одноатомной молекулы, производящей сильнейшее поглощение в синих лучах. Отождествить эту молекулу пока не удалось.

c. Показал, что Венера очень сильно отражает красные и желтые лучи и очень сильно поглощает в синих и фиолетовых лучах.

Путем ряда расчетов, исходя из вышеизложенного, а также опираясь на работы Росса, Адамса и др. по исслед. содержания СО2в атмосфере ♀ Козырев строит следующую модель атмосферы ♀:

[Рисунок — слои Венеры, справа — описание.]

Венерианская стратосфера — тонкий слой разреженного газа — СО2, N2, N2+. Эффективная температура (—90 °C).

Тропосфера. Слой 10–20 км. Гигантские облака (красно-рыжие), состоящие из капель сконденсированного вещ-ва неизв. происхождения (эта самая таинственная молекула). Здесь поглощается всё излучение Солнца, здесь делается «погода». Температура до +30 °C.

Изотермический слой. Сюда не достигает ни один луч света. Температура порядка +30 °C. Вечная тьма, тишь, очень слабые колебания температуры для данной широты. Жара на экваторе, холод — на полюсах (если считать, что ось Венеры так же (приблизительно) наклонена как и у Земли, что, кажется, подтвержд.).

Так то-с! Вот тебе и «Страна Багровых Туч». На днях пойду к Сашке и как следует, поподробнее изучу эту рукопись.

<…>

Младший брат развлекается, занимается наукой (астрономией — о чем в школьные годы мечтал АН). Старший — «снимает остатки», отправляется в командировку, читает лекции… Без малого восемь тысяч километров между ними. Но по-прежнему их объединяет желание писать, сочинять и — что, может быть, в этот момент наиболее важно — обмениваться планами на будущее и рассуждать о написанном.

А. Стругацкий и военный журналист В. Ольшанский. 1953. Фото Г. Берникова из архива Л. Берниковой.

Капитан Г. Берников и ст. лейтенант А. Стругацкий перед восхождением на Авачинский вулкан. 10.08.1952. Фото из архива Л. Берниковой.

Первый привал перед восхождением на Авачинский вулкан. (А. Стругацкий — 6-й слева.) 10.08.1952. Фото Г. Берникова из архива Л. Берниковой.

Второй привал перед восхождением на Авачинский вулкан. (А. Стругацкий — внизу справа.) 10.08.1952. Фото Г. Берникова из архива Л. Берниковой.

У кратера Авачинского вулкана. 10.08.1952. Фото А. Стругацкого из архива Л. Берниковой.

Г. Берников перед входом в ДОС (дом офицерского состава). 1953. Фото из архива Л. Берниковой.

Капитан Дин Футан. 1948.

Фото из архива его внука В. Орлова.

Елена Воскресенская (Стругацкая). Ок. 1965. Фото из архива Б. Клюевой.

Б. Стругацкий. 1945-46. Фото из архива Б. Стругацкого.

Б. Стругацкий с телескопом Максутова.

Северный Кавказ. 1960. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий на фоне Эльбруса. Северный Кавказ. 1960.

Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий на веранде астрономической станции.

Северный Кавказ. 1960. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий на веранде астрономической станции.

Северный Кавказ. 1960. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий и Ю. Чистяков. Лабораторный корпус ГАО

Ок. 1959. Фото Л. Камионко.

Н. Свенцицкая, знакомая Б. Стругацкого со студенческой скамьи. Конференц-зал ГАО. Октябрь 1957. Фото Л. Камионко.

А. Копылов, друг Б. Стругацкого со студенческой скамьи.

Начало 1960-х. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий перед табулятором в 18-й комнате Восточного корпуса ГАО.

Ок. 1962. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий у машины для сортировки перфокарт,

18-я комната. Ок. 1962. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий занимается коммутацией (программированием) табулятора,

18-я комната. Ок. 1962. Фото Л. Камионко.

Коммутация была удачной, результат получен. Ок. 1962. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий за черновиком ПНВС, 18-я комната. Ок. 1962. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий на фоне оптических стендов, 18-я комната.

Ок. 1962. Фото Л. Камионко.

Б. Стругацкий с супругой перед лабораторным корпусом ГАО.

Ок. 1965. Фото Л. Камионко.

1954

И вот, только читатель начал привыкать, что уже попадаются и сохранившиеся письма БНа, как переписка исчезает вообще. На целый год.

Конечно, переписка не прерывалась. Братья продолжали друг другу писать. Так же часто. Так же подробно. Но писем за этот год не сохранилось вообще.

ИЗ: БНС. БЕЗ НАПАРНИКА

Аркадий всегда был человеком необычайно увлекающимся, энергичным, что называется — «заводным». Мир для него с детства был исполнен загадок, тайн, сверкающих истин, и никакие, самые жуткие, условия жизни не способны были отбить у него эту жажду искать и знать. Вот представьте: загнали его служить на край света — Петропавловск-Камчатский, воинская часть, рубеж сороковых-пятидесятых, мертвый, совершенно купринский мир — скука, пьянство, жизнь в землянке, никаких развлечений, никакой работы — он дивизионный переводчик с японского, но японцев поблизости нет и не предвидится… (Потом, правда, его откомандировали в распоряжение пограничников, и работа нашлась — допрашивать рыбаков, попавших в наши территориальные воды, — но это уже годы спустя, в конце службы.) И вот там, в этом богом забытом мире, сидит в своей землянке лейтенант Стругацкий и при свете керосиновой лампы самозабвенно изучает теорию отражения — по Ленину и по Тодору Павлову! А какие свирепые письма он мне оттуда писал — требовал информации, больше, новейшей, самой подробной, по астрономии (я стал уже студентом тогда), по физике, и что нового в литературе, особенно в фантастике, и какие новые песни сейчас поют, и какие читают новые стихи…

Сам же БН в это время вел студенческую жизнь. Обычную студенческую жизнь. Как все.

ИЗ: БНС: «СПРАВЕДЛИВОЕ ОБЩЕСТВО: МИР, В КОТОРОМ КАЖДОМУ — СВОЕ»

Споры с друзьями-студентами. Компания ребят — очень умненьких, очень начитанных, очень интеллигентных… Полные идиоты! (Поскольку речь идет о политике.) «Если вдруг заболеет товарищ Сталин, — говорили мы друг другу, покачиваясь со стаканом, как сейчас помню, хереса в руке, — что важнее? Здоровье товарища Сталина или моя жизнь?» И это — на полном серьезе! Если бы кому-нибудь пришла в голову мысль шутить на такую тему, могли бы просто побить. Один только среди нас был умный человек — потому, наверное, что его родители были неизвестно где. (Странные такие родители — они как бы и были и, в то же время, их как бы и не было.) Он-то все понимал и не уставал повторять: «Ну что ты вопишь, как больной слон? Тише! Что вы орете на весь Ломанский! Тиш-ш-ше!..» (Отчетливо помню, я был уверен: он просто боится, чтобы мы своим ором не беспокоили сварливых соседей за стеной.)

И даже получал вот такие письма:

ПИСЬМО БНу ОТ СОСЕДКИ

Борис!

Я прошу вас после 12 часов ночи не нарушать тишину в квартире, т. к. я работаю и не могу из-за вашего поведения уснуть. Вы же со своей компанией ведете себя недостойно образованному и культурному человеку: крики, возня, карты…

Это предупреждение, а на будущее я сообщу куда следует. Думаю, что до этого не следует доходить.

Анна Захаровна

Спорили студенты и пели песни…

БНС. ОФЛАЙН-ИНТЕРВЬЮ 04.10.02

Я же в молодости баловался стихами активно, предпочитая романтические или неприличные песенки для пения под гитару. Тогда ведь (конец 40-х, начало 50-х) не было ни Высоцкого, ни Окуджавы, ни Кима — приходилось сочинять самим.

Прохаживались по родному городу…

БНС. ОФЛАЙН-ИНТЕРВЬЮ 09.10.00

Я живу (всю свою жизнь) в Петербурге (Ленинграде). Гулять не люблю. Хотя в молодости любил: любимый маршрут был — по набережной, мимо здания Военно-медицинской академии, через Литейный мост, снова по набережной до Троицкого (Кировского) моста, и обратно — мимо Дома Политкаторжан, до Сампсониевского (Свободы) моста, по Финляндскому проспекту (самому короткому проспекту Питера) и — домой.

БН даже занимался спортом: