Майк Кэри - Порочный круг

• Название: Порочный круг
• Автор: Майк Кэри
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-050717-7, 978-5-9713-9859-2

Врата между миром людей и миром демонов внезапно распахнулись настежь — и в современные города хлынул поток призраков и привидений, зомби, оборотней и еще десятков порождений Тьмы.

Однако жизнь продолжается… только к преступлениям человеческим прибавились преступления паранормальные, а у полицейских появились новые соперники — частные детективы — экзорцисты.

Лучшим из экзорцистов Англии по праву считается многоопытный Феликс Кастор. Правда, он люто ненавидит свою профессию и работать соглашается лишь в исключительных случаях. Но на сей раз случай и впрямь исключительный. Похищен призрак погибшей девочки Эбигейл Торринггон.

Безутешные родители уверены — их покойную, но драгоценную малютку похитил бывший любовник матери, Денис Пис, тоже экзорцист не из последних и к тому же старинный приятель стаи оборотней, перешедших на службу Святой церкви.

Интересно? Страшно интересно. Но чем дальше Феликс занимается этим делом, тем яснее он понимает — будет не столько страшно интересно, сколько попросту страшно…

---

Вопрос застал меня врасплох, поэтому пришлось импровизировать.

— Про Эбби больше никому неизвестно. Последователи Фанке перебиты, а самого Антона уничтожил Цукер.

— Верно. А его сайты и форум? А другие последователи? Что придет в голову этим… прихожанам сатанистской церкви, когда они узнают, что обряд сорвался? Да, вы очень умело разобрались с непосредственной опасностью, но в более широком плане проблема еще не решена. Душа девочки по-прежнему является детонатором, ожидающим подходящей бомбы. Поэтому Богу — богово, кесарю — кесарево.

«А высокопарным говнюкам — говно», — подумал я и собрался озвучить, но оказалось, что Гвиллем еще не закончил.

— Иехошуа, всем людям брат, всем людям король, — нараспев начал он. — Пою хвалу Тебе и живу в глазах Твоих! И вина царского было множество, по богатству царя.[57] Как поступить по закону с царицею за то, что она не сделала по слову царя?[58] Когда же настал день, Он, выйдя из дома, пошел в пустынное место.[59] Из синагоги вошел в дом Симона…[60]

Господи, ну я и тормоз! Догадался, в чем дело, только когда, искоса взглянув на Джулиет, заметил в ее позе что-то странное. Она стояла неестественно прямо, без единого движения, хотя мышцы на алебастровой шее так и бугрились.

— Это было связывающее заклинание, — объявил Гвиллем. — Уничтожающее прочитать?

Механически, совершенно бездумно я шагнул к нему. Дула автоматов уставились на меня, словно глаза готовых к броску кобр. Я тут же остановился, сообразив: живым мне до него не добраться.

— Мне прочитать…

— Нет, пожалуй, не надо…

В жизни бы не поверил, что он так быстро раскусит Джулиет! Ее сила состоит в умении заполнять своим существом обоняние, зрение и другие органы чувств, что при контакте с изгоняющим нечисть — весьма опасная тактика. Моментально отпечатываясь в сознании, она тем самым предоставляет необходимое оружие.

— Тогда отдайте медальон, — потребовал Гвиллем.

Я никак не отреагировал, продолжая молча смотреть на зажатое в ладони сердечко.

— Кастор! — нетерпеливо окликнул святой отец.

— Вы заберете его и уйдете?

— Вообще-то убить вас и эту шалаву из ада не составит ни малейшего труда, но да, пожалуй. По-моему, предложение отличное, соглашайтесь!

А ведь он совершенно прав! Я швырнул медальон, и Гвиллем поймал его одной рукой. Глаза Джулиет сузились, но это было единственным движением, которое она сделала. Более того, единственным движением, которое она могла сделать.

Гвиллем тут же дал знак боевикам: покрутил указательным пальцем против часовой стрелки, что явно означало «свернуть лагерь». Послушные автоматчики начали растворяться во тьме (последняя пара захватила Цукера), когда витражные окна по обе стороны церкви взорвались разноцветными осколками, изрыгнув в ночное небо дым и пламя.

Гвиллем задержался во дворике, будто хотел сказать что-то еще.

— Как я уже упомянул, мы интенсивно занимались Рафаэлем Дитко два года назад. Вскоре после того, как вы определили его в больницу Чарльза Стенджера.

— Да, вы уже говорили…

— Думаю, я сумею немного исправить вам настроение, если поделюсь тем, что мы выяснили.

С моих губ не слетело ничего похожего на «Пожалуйста, расскажите!», но Гвиллем, смерив меня задумчивым взглядом, все равно продолжил:

— В ту пору у Фанке была любовница, ныне уже мертвая. Для сексуальных утех он всегда выбирал молодых и глупых. Похоже, ему доставляет, вернее, доставляло особое удовольствие подчинять своей воле слабых и бесхарактерных. Звали ее Джейн, серая мышка Джейн, но, примкнув к сатанистам, она перекрестилась в Джиневру. Не знаю, наверное, так казалось романтичнее. Вопреки стараниям бедняжки, знакомые продолжали звать ее Джейн. Рафаэлю Дитко ее представили как Джиневру, а он переиначил имя в Джинни.

Воспоминания налетели, словно грузовик из-за поворота. «Джинни… Джинни все это видела? Где она? Ждет на улице?»

— Боже милостивый! — выпалил я.

Заметив, что я разобрался в ситуации, Гвиллем кивнул:

— В ночь, когда Дитко вызвал Асмодея, Фанке предпринял ход. Ход в игре против Господа. Следующим ходом стала Эбби Торрингтон. Возможно, первоначально эту девочку готовили для другого алтаря и другого бога. Но у Дитко ничего не вышло, а вы… вы сделали то, что сделали. Естественно, он принимал решения самостоятельно, ваши же были давным-давно приняты за вас. Хотите — верьте, хотите — нет, но вы тоже солдат Господа. Вы палица, которую Он вынимает из костра, дабы разогнать врагов. Надеюсь, после такой палицы в мире еще останется что спасать…

— Да катись ты! — прорычал я.

Нужно признать, как нередко случается с остроумными ответами, моему чего-то не хватало. Вообще-то ему не хватало почти всего.

Гвиллем отвернулся и пошел вслед за боевиками. Холодные булыжники гулким эхом разносили его шаги до тех пор, пока их не заглушил вой приближающейся сирены. Похоже, детектив-сержант Баскиат все-таки проверила сообщения.

Вистла при себе не было, впрочем, он и не понадобился. Просвистев несколько дребезжаще резких тактов, я оборвал путы, которыми Гвиллем связал Джулиет. Мгновенно оправившись от последствий заклинания, она вопросительно посмотрела на меня.

— Полеты разберем чуть позже, — заявил я. — Нет, дело тут не в пошлых намеках, просто сейчас я бы на твоем месте поскорее смотал удочки.

Джулиет взглянула на первую из машин с мигалками, что, свернув за угол, во весь опор мчалась к церкви. Затем в слепящем свете фар она повернулась ко мне и коротко кивнула, словно показывая, мол, обязательно заставит ответить на некоторые вопросы.

Когда справа и слева от меня раздался скрип тормозов, Джулиет уже исчезла.

23

В закрытом отделении Уиттингтонской больницы у меня по крайней мере был журнал «Авторевю», таксофон на колесах и веселый кабаре-дуэт «Оборотни», а в камере для допросов полицейского участка на Аксбридж-роуд осталась лишь одежда — за вычетом куртки и ремня.

Глаз радовали только разнообразные, с большим талантом выполненные граффити на стенах, но и они вскоре приелись. Сильный пинок в дверь не принес никакого ответа за исключением приглушенных ругательств парня из соседней камеры, который время от времени бредил и разговаривал с собой разными голосами. Даже тараканы, дикие и гордые духом, не желали бегать наперегонки. Часа через три стало ясно, почему отняли ремень: окажись он при мне, я бы на нем повесился. Как вариант, окажись на койке хоть простыня, я бы поспал.

Ближе к утру появилась Баскиат с Филдсом на буксире: нужно же было кому-то держать ее вещи и потакать, подпевать, подыгрывать. Дежурный распахнул перед ней дверь камеры, отметил в журнале, опустил на пол магнитофон и с почтительным кивком вышел.

Проигнорировав магнитофон, Баскиат жестом велела мне сесть на койку, сама устроилась на краешке стола, а совершенно забытый Филдс остался у двери.

— Ну… — протянула детектив-сержант.

Я решил подождать более содержательного продолжения.

— Горящая церковь, полная убитых в черных мантиях. Плюс во дворе убитый в красном… А вас застали стоящим на коленях возле связанной женщины.

— Да, пожалуй, на беглый взгляд выглядит довольно подозрительно…

— Самую малость, — холодно улыбнулась Баскиат. — Но мы, не ограничившись беглым взглядом, обратились к деталям. Мужчина в красном оказался Антоном Фанке. Похоже, он устал от Бельгии.

— Как сказал Сэмюэл Джонсон, «если человек устал от Бельгии…»

— Хватит умничать, Кастор, отчаявшимся и испуганным вы мне нравитесь куда больше. Кроме того, самое вкусное еще впереди. У Фанке нашли пистолет, которому мои друзья из отдела баллистики обрадовались, как давно потерянному другу. Именно из него застрелили Мелани Торрингтон.

Один из убитых сжимал в руках нож, на котором нашли кровь Эбби Торрингтон, разные отпечатки пальцев, в том числе принадлежащие Фанке, а ваши — нет. Как следствие, мои теории относительно вашей причастности к убийству Торрингтонов начинают пахнуть керосином. Нет, обвинение в убийстве Писа я не снимаю: на пистолете, из которого его убили, ваши пальцы есть. Однако та связанная женщина рассказала нам столько интересного о покойном мистере Фанке! Вы даже не поверите…

— Отчего же нет? Поверю!

— Да, сейчас-то, наверное, поверите… Судя по всему, Фанке начал искать Писа еще раньше, чем вы, причем в тех же местах, например, в клубе на Сохо-сквер. Поэтому история о том, что Фанке нанял вас для беготни и грязной работы, теперь, возможно, внушает мне чуть больше доверия.

Как отреагировал Бурбон Брайант, когда я завел разговор о Писе? «Интересно, с чего он вдруг стал таким популярным?» Господи, что же я сразу не сориентировался и не спросил, кто еще интересовался Деннисом?