Николай Раевский - Дневник галлиполийца

• Название: Дневник галлиполийца
• Автор: Николай Раевский
• Издательство: Простор
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002

Из предисловия: «Я делал свои записи нередко под огнем, и в них была свежесть только что пережитых событий», — вспоминал уже в эмиграции Николай Алексеевич. […] Галлиполи стало своеобразной передышкой и для Николая Раевского, и для белого движения вообще. Появилась возможность осмыслить и попытаться понять пережитое. […] В записках Н.Раевского много точно подмеченных психологических наблюдений, и это придает им весомую убедительность.

---

{131}  По словам Б.

{132}  Брат генерала Кутепова.

{133}  Фактически проект не был осуществлен из-за отсутствия средств у Вс. земского союза.

{134}  См. большую и очень объективную статью о военных училищах в сборнике «Русские в Галлиполи».

{135}  При производстве в офицеры юнкера пехотных военных училищ получали одновременно удостоверения об окончании курсов средней школы (для поступления в артиллерийское и инженерное училища требовалось законченное среднее образование). Впоследствии эти удостоверения были приравнены русскими Академическими группами к аттестатам реальных училищ и кадетских корпусов. Они дали возможность очень многим молодым офицерам поступить в высшие школы Чехословакии. Осенью 1924 г. МИД Чехословацкой Республики зачисляло русских молодых людей, желавших продолжать образование, в первую очередь по конкурсу аттестатов, причем документы об окончании русских военных училищ за рубежом (3 пехотных, кавалерийского, артиллерийского, инженерного и 2-х казачьих) рассматривались наравне с аттестатами средних школ реального типа. Я был в это время в Праге старостой студентов, не состоявших на иждивении, и все документы вновь поступивших проходили через мои руки.

Начиная с 1926 года Мин. Нар. Пр. Чехословацкой Республики стало считать действительными лишь те аттестаты русских заграничных школ, которые скреплены подписью представителя Мин. Нар. Пр. страны, где соответствующая школа находится. Однако к этому времени приток галлиполийцев, желавших продолжать образование в высших школах Ч.С.Р., уже прекратился и распоряжение Министерства коснулось фактически лишь нескольких человек.

{136}  Как писателя-романиста я в 1921 г. И.Лукаша совершенно не знал.

{137}  На том же сеансе я читал отрывки из «Инонии», пропуская, конечно, места, могущие оскорбить религиозное чувство.

{138}  Подпоручик М., ныне (1930 г.), состоящий студентом Пражского политехникума, познакомил меня со своим дневником, который он вел в Галлиполи. М. утверждает, что настроение юнкеров его выпуска (пятнадцатого) в общем было очень хорошим и твердым. Из 36 человек, поступивших в Галлиполи, в Болгарии было произведено в офицеры 27, умер 1 и отчислено по разным причинам до окончания курса 8.

{139}  См. примечание к стр. 43.

{140}  На Лемносе у юнкеров казачьих училищ и в некоторых частях также имелось оружие и патроны.

{141}  Николаевское кавалерийское училище было перевезено в Сербию.

{142}  Не знаю, было ли по этому делу произведено дознание. Во всяком случае, никто не был предан суду.

{143}  Генерального штаба полковник, ныне генерал-майор Ф.Э.Бредов.

{144}  Как мне передавал один из командиров полков, генерал Кутепов на совещании старших начальников приказал не допускать в частях исполнения «Боже, Царя храни» и других монархических демонстраций. Я не отметил даты этого разговора, но отчетливо помню, что распоряжение генерала Кутепова последовало весной.

Следует также отметить, что в Корниловском полку и Корниловском училище долгое время исполнялся во всех официальных случаях т.н. «Корниловский гимн», в его первоначальной редакции, производившей неприятное впечатление на монархически настроенную часть офицеров и солдат ( «Мы о прошлом не жалеем, царь нам не кумир...»). Последний раз я слышал гимн в этой редакции 13 апреля на сеансе «У.Г.», устроенном в день третьей годовщины смерти Корнилова в расположении Корниловского полка. Впоследствии еще в Галлиполи эта фраза была переделана ( «Русь Великую жалеем, нам она кумир...»), но когда и по чьей инициативе это было сделано, мне неизвестно.

{145}  Мы обыкновенно только обращали внимание слушателей на ту или иную статью «О.Д.», так как газета расклеивалась по городу и лагерю и раздавалась по частям в большом числе экземпляров (доставлял «О.Д.», как и другие газеты, Земский союз). Влияние «О.Д.» и личная популярность В.Л.Бурцева среди большинства чинов 1-го корпуса были огромны. Мы, сотрудники «У.Г.», как и огромное большинство офицеров и интеллигентных солдат, понимали, что делу сохранения армии он оказывает незаменимую услугу. В 1923 году я записал относительно роли «О.Д.» и других поддерживавших армию газет: «Газету Бурцева привыкли считать своей, чем-то вроде официоза армии. Вряд ли Владимир Львович и сам знает, как сильно он влиял на настроения. Добрых семь восьмых корпуса смотрело на события глазами «Общего Дела». Прежние читатели «Русских ведомостей» предпочитали «Руль», но их было немного, да и они обязательно прочитывали парижские простыни. Читали еще и «Новое время», но оно получалось в малом числе экземпляров. Кроме того, к галлиполийским настроениям белградская газета вообще не подходила. Ее любили только в гвардейском батальоне, да отчасти на кавалерийском берегу. Все-таки, если спросить, что читал 1-й корпус, проще всего ответить — «Общее Дело». Как-то раз я говорил с юнкерами Корниловского училища о том, кто самые популярные люди в Галлиполи. Решили, что таких трое; генерал Врангель, генерал Кутепов и из штатских — Владимир Бурцев. «Единственный человек, который по-настоящему нас защищает».

{146}  Во время пребывания в Галлиполи ввоз и распространение в частях газет, враждебных армии ( «Последние новости», «Воля России» и др.), были воспрещены. Получали их (под честное слово) лишь некоторые лица, в том числе сотрудники «У.Г.» Приказом № 331 от 26 сентября 1921 года главнокомандующий вменил в обязанность всем командирам частей широко знакомить войска с враждебной армии печатью. Указанные выше газеты были выписаны на казенный счет в офицерские собрания и солдатские чайные некоторых русских гарнизонов в Болгарии (напр., в Орхание).

{147}  Впоследствии мне пришлось дважды слышать в Праге публичные заявления П.Н.Милюкова о том, что он никогда не оскорблял армии. Так это или нет, будет решать история. Во всяком случае, у нас, сотрудников «У.Г.», читавших «Посл. Нов.» изо дня в день, получалось впечатление, что газета не критикует, а систематически травит и оскорбляет армию, ее вождей и ее друзей. Перелистывая «Посл. Нов.» за 1921 г. теперь, почти через 10 лет и в совершенно иной обстановке, я лично по-прежнему воспринимаю многие статьи как оскорбление армии. Справедливость требует отметить, что постепенно отношение «П.Н.» к галлиполийцам очень изменилось и в данное время (1930 г.) является совершенно корректным.

{148}  Юнкеров Николаевского училища.

{149}  И.С.Лукаш сказал мне также: «В Галлиполи творится такое большое дело, что становится жутко. Мне порой кажется тут, у вас, что я слышу шелест страниц истории» (запись 1923 г.).

{150}  Результатом поездки И.С.Лукаша в Галлиполи явилась его книга «Голое Поле». В ней есть блестящие страницы, превосходно схвачены некоторые настроения, но чрезмерно выспренний стиль книги большинству галлиполийцев не понравился.

Кроме того, в «Голом Поле» имеются и фактические ошибки. Так, например, описание внешности генерала Туркула явно относится к генералу Скоблину.

{151} Еще в мае месяце 1921 г. генерал Б., очень сочувственно относившийся к «У.Г.», сказал мне: «Это очень хорошо, капитан Р., но скажите мне, чем это, собственно, отличается от концерт-митингов?» Я ответил: «Названием, Ваше Пр...во, и отсутствием прений. Впрочем, у большевиков их тоже, собственно говоря, нет. По существу, мы, конечно, заимствовали идею у врагов, но отчего же ее не заимствовать, раз она удачна?»

{152}  «Последние Новости» умышленно или неумышленно перепутали нашу «У.Г.», существовавшую официально как предприятие Вс. земского союза, с выступлениями нескольких крайне правых журналистов во главе с г. Бурнакиным. Журналисты эти приехали в Галлиполи в феврале месяце и произнесли в расположении частей ряд речей монархического содержания, анонсированных, как «Устная Газета». Ввиду очень неблагоприятного впечатления, произведенного выступлениями группы Бурнакина на войска, генерал Кутепов запретил дальнейшие доклады и предложил журналистам покинуть Галлиполи.

Само собой разумеется, что организованная впоследствии наша «У.Г.» ни в каких отношениях с г. Бурнакиным не находилась, хотя сходство названий на первых порах вызывало некоторые подозрения и в Галлиполи. Как впоследствии мне передавали, некоторые офицеры при первом появлении афиш «У.Г.» говорили: «Опять бурнакинская кампания».

{153}  «Русские в Галлиполи». Помещенные в нем статьи на указанную тему принадлежат не мне.

{154}  Мне не удалось проверить изложенных здесь сведений. Телефонным проводом снабжались в первую очередь части, находившиеся на фронте. Что касается шестидюймовой батареи, то не исключена возможность, что лучшей позиции для нее в этом районе вообще не было.

{155}  Последние две части фактически на «Решид-паше» не уехали.

{156}  В Галлиполи вся регулярная конница была сведена в 4 номерных полка, но в их составе имелись ячейки очень многих кавалерийских полков старой армии, сохранявшие свою форму.