С.Г. Кара-Мурза - Хроника пикирующей России. 1992-1994

• Название: Хроника пикирующей России. 1992-1994
• Автор: С.Г. Кара-Мурза
• Жанр: Книги

---

Зачем? Что за этим кроется? Кого и на что хотят спровоцировать? Ничего этого мы пока не знаем, но всем следовало бы подобраться. Апатия уже становится смертельно опасной. В такой ситуации от судьбы не спрячешься.

А нашему искреннему интеллигенту-демократу пора бы признать, хоть перед своей совестью: он своими усилиями привел к власти в России небывалый режим. Это режим, который не даст жизни ни стране в целом, ни личности. И пока мы все не сгинули и не втянуты в кровавую и грязную воронку, обязана наша интеллигенция отказать этому режиму в поддержке.

1994

Приднестровье, Абхазия, Чечня… далее везде?

М.С.Горбачев в 1988 г. сказал: «С перестройкой, как и со всякой революцией, нельзя играть. Тут нужно идти до конца, добиваться успехов буквально каждый день, чтобы массы чувствовали на себе ее результаты, чтобы ее маховик набирал обороты… Разумеется, ломка не обходится без конфликтов. Бомбы, конечно, не рвутся и пули не летят…». В полном соответствии с планом архитектора, маховик набрал обороты и массы чувствуют на себе результаты — дальше некуда. Излишней стала и нотка сожаления, мол, «бомбы не рвутся и пули не летят». И бомбы уже рвутся, и пули летят. С экспериментальных полигонов Нагорного Карабаха, Абхазии и Боснии и Хорватии прорабы и каменщики переносят испытанные там модели на «всероссийскую стройку гражданской войны». Эта война и почистит столь нужную для мировой цивилизации территорию от населяющих ее люмпенизированных толп. И тогда заградительные отряды ООН даже руки не будут пачкать. Они будут следить лишь за тем, чтобы, как выразился один французский обозреватель, «не слишком забрызгало Запад».

Уже к концу 1988 г. стало ясно, что траектория «реформы» Горбачева-Ельцина выведет нас к гражданской войне, развязанной самой властью. Это — эффективное средство решения множества проблем, сокрытия невиданных хищений и преступлений, стирания коллективной памяти. В России как первая площадка для этого готовился Северный Кавказ.

Простому человеку трудно понять, является ли решение Ельцина о войне в Чечне правильным или ошибочным. Нет у нас для этого информации. Может, создание очага войны внутри границ России является глубоко продуманным — но нам об этом ничего не известно! Из сообщений невозможно составить представление о сути конфликта в Чечне. СМИ меняют свои пристрастия с такой скоростью, что уследить за вращением политического флюгера невозможно.

То Гамсахурдия был символ свободы и демократии, то — диктатор и чуть ли не ставленник КГБ. Так же и генерал Дудаев. То считалось, что этот плод усилий Бурбулиса со Старовойтовой рожден свежим демократическим вихрем, но теперь он — чеченский Норьега. Ну, Норьегу-то создавал ЦРУ для разумной цели: внедрить этого личного друга Джорджа Буша в ускользающую из рук Панаму, чтобы можно было потом вторгнуться туда с грохотом (и, для убедительности спектакля, с ракетно-бомбовыми ударами по хижинам крестьян — что значат 7 тысяч панамских жизней по сравнению с идеалами демократии). А Дудаева зачем выращивали? Ведь никуда Чечня не уплывала. Значит, дело не в ней самой.

И вот первый вывод: вопрос о том, прав ли Ельцин в этой ситуации, не имеет смысла. Ельцин (вернее, его режим) реализует свои цели. С точки зрения этих целей он, начав войну в Чечне, возможно, прав — а возможно, ошибается. Но цели эти никто никогда не назвал, и никакого отношения к целостности России, демократии или судьбе чеченского народа они не имеют. Сказать сегодня: «на месте Ельцина я сделал бы так же» — абсолютный абсурд, ибо сначала надо определить, в чем суть «места Ельцина».

Я пишу не о Чечне, а обо всех нас. Плакать хочется именно из-за этого — власть устроила очередной спектакль, один рыжий пнул другого, а люди снова раскололись: кто из них прав? И не видят, что режим уже не может даже года без такого спектакля обойтись, и с каждым разом для оглушения миллионов наших телезрителей надо лить все больше и больше крови, пугать обывателя все сильнее и сильнее. А люди настолько просты, что и менять-то в режиссуре почти ничего не надо.

То спорили: кто прав — Ельцин или Хасбулатов? Даже не кто прав, а — чья возьмет. Посмотрели по телевизору штурм Дома Советов — ведь зачем-то его всем показали! Испугались немного: снайперы на всех крышах Москвы, ужас-то какой. Сегодня все вперились в экран, лихорадочно переключают каналы, ищут «глотка правды» — просочившихся через «цензуру» видеоклипов с танками и ранеными. И уже одни — за «наших», а другие — против. И никаких не надо лучей, чтобы нас зомбировать. В этот момент можно продать Сибирь, заморозить уж не Талнах, а весь Север. Все будут только отмахиваться. Как же, есть дела поважнее — вот, говорят, чеченцы собираются взрывать атомные станции и «объекты Тихоокеанского флота». Ой, хоть бы показали по телевизору!

И идет спектакль, вещают «эксперты», один страшнее другого, несут бред «источники из окружения президента, пожелавшие остаться неизвестными» — а через полчаса их опровергают другие такие же «источники». И ради этой преступной «свободы информации», посредством которой сводят с ума простого человека, наши инженеры и м.н.с. помогли раздолбать советский строй! И еще не признали этого своего смертного греха. Они ненавидели советскую цензуру, а суть-то ее была в том, что СССР оставался островком, в который на давали запустить свои лапы мировой клике, дирижирующей информационным спектаклем. Но это — к слову.

Давайте сделаем усилие и приведем в порядок те факты, которые всем очевидны и никем не отрицаются — а уж потом перейдем к домыслам, оценкам и барабанному бою. В России живут рядом с нами и одной с нами непростой судьбой около миллиона чеченцев. С Чечней тридцать лет в ХIХ веке вела Россия войну, и только мудрость живущих бок о бок народов помогла зарастить эту рану, а потом преодолеть взаимные обиды военных 40-х годов ХХ века. Сегодня власть вновь вложила персты в эту рану. При этом сразу же стала по каплям лить яд, совершая культурную диверсию против России: государственное телевидение стало говорить о военных действиях: «наши» — и «чеченцы», «российские войска» — и «чеченцы». Убитый чеченец — это наша потеря или нет?

Если собрать все, что я слышал за эти недели, то, будь у нас демократия, я бы подал в суд на государство «Российская Федерация» за разжигание национальной вражды и «организацию» сепаратизма — только за действия телевидения.

Нам говорят, что проведенные в Чечне выборы незаконны, а ведь Чечня должна же быть правовым государством! Но, господа! И в насквозь европейской Москве и даже в Санкт-Петербурге закон уже даже и не дышло, а просто вывернутая из телеги оглобля. С какой меркой вы подходите к Чечне? С римским правом или с протестантской этикой, как в разграблении наших заводов? Говорят далее, что режим Дудаева нелегитимен. И настолько задурили людям головы, что все уже повторяют, как попугаи, это слово, забыв его смысл. Ведь легитимация — это превращение власти в авторитет. Ведь всем очевидно, что режим Ельцина держится только на силе (недаром внутренние войска уже сильнее российской армии, а личная охрана Ельцина сравнима с армией) — да на денежном интересе «новых русских». А «народ безмолвствует», что и есть признак потери легитимности. Она была наполовину потеряна при «либерализации» цен, и добита танком офицера-уголовника Русакова, стрелявшего по Дому Советов. Авторитет — такая вещь, что народ дал, народ и взял. Народ поддержал Шуйского против Годунова — а потом отшатнулся.

Сегодня наши шуйские — особого рода. Они опережают созревание умов и сами лишают себя легитимности. Зачем? Чтобы поставить себя вне морали и тем самым отклонить всякие претензии. Какие могут быть претензии к молодцу, который сам объявил себя «беспределом»? Вот мелочь, но красноречивая. Как сказал по телевидению один из советников Ельцина, можно не боясь бомбить Грозный, т.к. второй Кавказской войны не будет — социологи выяснили, что она вспыхнет лишь в том случае, если «убийство мирного населения будет массовым». Но это и есть делегитимация власти — саморазрушение ее авторитета. Советник декларировал полную аморальность режима: он принимает решения в зависимости от того, опасен или нет ответ подданных. Это власть, держащаяся лишь на силе. Авторитетом же (т.е. легитимностью) обладает лишь власть, которая «согласуется с совестью», т.е. решения принимает в рамках моральных ограничений. Для такой власти запрещено бомбить города собственной страны — вне зависимости от того, могут или нет жители этих городов причинить власти вред.

Эффективную операцию по снятию налета легитимности с власти произвел Шумейко. Согласно конституции, которую режим, по выражению Бурбулиса, «через ухо, через задницу — но протащил», наши «сенаторы» дают или не дают согласие на введение чрезвычайного положения. Известно, что оно вводится для того, чтобы временно отменить конституционный строй, при котором власть не имеет права убивать человека без суда — из автомата, из танка или огнеметом «Шмель». С точки зрения права, чрезвычайное положение должно быть введено до начала военных действий, а не после их завершения, как пытался уверить Шумейко. Стрельба при формальном сохранении конституционных гарантий — государственный бандитизм. Для чего же вводится чрезвычайное положение? Чтобы разрешить власти, в качестве меньшего зла, палить по людям — но при этом по возможности защитить граждан, ввести стрельбу в рамки «Закона о чрезвычайном положении». Так давайте посмотрим, какие же это рамки.