Тэру Миямото - Миямото Тэру

• Название: Миямото Тэру
• Автор: Тэру Миямото
• Издательство: Восточная литература
• Жанр: Современная проза
• Год: 2001
• ISBN: 5-02-018145-5

Слава "новой японской прозы", ныне активно переводимой и превозносимой на Западе, — заслуга послевоенного поколения японских писателей, громко заявивших о себе во второй половине 70-х.

Один из фаворитов «новых» — Миямото Тэру (р. 1947) начинал, как и многие его коллеги, не с литературы, а с бизнеса, проработав до 28 лет в рекламном агентстве. Тэру вначале был известен как автор «чистой» прозы, но, что симптоматично для «новых», перешел к массовым жанрам. Сейчас он один из самых популярных авторов в Японии, обласканный критикой, премиями и большими тиражами.

За повесть "Мутная река"("Доро-но кава"), опубликованную в июле 1977 г. в журнале "Бунгэй тэнбо", Миямото Тэру получил премию Дадзая Осаму. Позже по повести "Мутная река" режиссером Огури Кохэем был поставлен фильм, получивший вторую премию на Московском кинофестивале 1981 г.

---

И сегодня братья, как обычно, выбирали шестом самое хорошее из того, что принесла река. Нобуо смотрел и чувствовал свое превосходство. Сколько бы они ни хвастались, а их карпы уж явно не больше того карпа-оборотня. Нобуо напряг глаза и посмотрел на другой берег. На реке серебрились блики утреннего солнца, у самого берега стоял плавучий домик. Солнце аккуратно очертило тень складов, домов и столбов, и домик словно качался в лоне этой тени.

Садако сразу заметила, куда смотрит сын.

— Какое странное судно. — Симпэй отдирал доску от окна.

— Похоже на плавучий домик.

— Интересно, как там у них со светом и водой?

Во время обеда, когда в столовой было много посетителей, Нобуо украдкой от родителей выскользнул с черного хода. Он зашагал к плавучему домику.

О тайфуне напоминали поваленные рекламные щиты и солнце, обжигающее затылок. Оборванные провода свисали с перил моста, вокруг суетились рабочие-ремонтники.

От Минато-баси вниз вела узкая тропка. Ее явно протоптали те, кто живет на судне. Грохот трамвая и машин, звуки голосов, дальние гудки паровых катеров — весь этот гул раздавался вдалеке от плавучего домика. В прибрежной грязи гнили груды мусора, которые намокали во время прилива и высыхали во время отлива.

Нобуо с любопытством разглядывал плавучий домик. Под него, видимо, приспособили старый катер — кое-что переделали и соорудили крышу. Там было два входа, и к каждому из них перекинута доска.

Казалось, что домик необитаем. К тому же он выглядел таким грустным, что к нему вряд ли кто-нибудь решился бы подойти. И эта грусть передалась даже детскому сердцу. Нобуо молча стоял у моста, не решаясь спуститься.

Луч солнца упал на обшарпанную деревянную крышу. Нобуо посмотрел на реку. Почему-то именно сейчас желто-глиняная река, у которой он родился и жил, показалась ему как никогда грязной. Грязным было все — и асфальт, там и тут «помеченный» лошадьми, и кривые серые мосты, и прокопченные стены домов. Нобуо нестерпимо захотелось домой. Он взглянул на крышу своего дома на том берегу. Было видно, как на втором этаже покачивается бамбуковая занавеска… В этот момент кто-то хлопнул Нобуо по плечу. Он обернулся. Перед ним с большим ведром в руке стоял вчерашний мальчуган.

— Ты к нам в гости пришел?

Мальчуган, словно не веря своим глазам, заглянул Нобуо в лицо. Нобуо кивнул. Ему было неловко оттого, что он явился без приглашения. И тут у Нобуо вырвалось:

— А тот карп снова вон там плавает!

— Ты что? Вправду? — Мальчуган уже бежал. Нобуо понесся за ним. Пока они бежали, Нобуо стало казаться, что он и вправду видел карпа. Мальчики вглядывались в реку с середины Хататэкура-баси.

— А где он был? Где?

— Да он сразу же нырнул. — Нобуо показал пальцем на воду.

Мальчуган вздохнул с явным сожалением.

Лодка братьев-близнецов кружила по реке недалеко от дома Нобуо.

— А может, эти его видели?

— Да нет же, быть не может.

— А ты почем знаешь? Нобуо слегка растерялся.

— Так он тут же нырнул и исчез.

— Что же ты сразу мне не сказал, а то я бежал как угорелый.

На щеке мальчугана играло солнце. Нобуо посмотрел на его совсем недетскую улыбку, и ему показалось, что тот давно раскусил его хитрость. И только тут он заметил, что мальчуган обут в красные девчоночьи кеды. Из дырки в носке выглядывал большой палец.

— Пойдем к нам, а? — Мальчуган пристально взглянул на Нобуо и потянул его за руку. Мальчики вернулись к Минато-баси. Они спустились по тропке, и тут Нобуо, неловко встав на перекинутую доску, провалился в прибрежную топь,

— Ой, у меня даже в кедах грязь! — Нобуо вытащил ногу, и тут мальчик громко позвал:

— Сестрица! Сестрица!

Из домика выглянула белокожая девочка года на два-три старше Нобуо. Обеими руками она поправила челку и посмотрела на Нобуо. Глазами девочка очень походила на брата.

— Это мальчик из столовой на берегу.

Мальчуган объяснил сестре, где находится дом Нобуо.

Девочка вышла и, взяв Нобуо за руку, молча отвела его на нос посудины. Там она велела ему сесть и опустить ноги в реку. Потом принесла в ковшике воды.

— А тебя как зовут? — Девочка полила водой ноги Нобуо.

— Итакура Нобуо.

— А в каком ты классе?

— Во втором.

— Так вы же с Ки-тяном одногодки. Нобуо робко спросил, как их зовут: ему всегда казалось, что спрашивать полные имена — это взрослое дело.

— Я — Мацумото Киити, или Ки-тян, — сообщил мальчик. Девочка сказала, что ее зовут Гинко.

— А вы из какой школы?

Мальчуган на минуту смешался, взглянул на сестру и быстро сказал:

— А мы в школу не ходим.

По Минато-баси катил тележку торговец бамбуком. Вдалеке виднелись бритые головы близнецов, которые все еще кружили на лодке в поисках сокровищ.

Девочка вымыла ноги Нобуо. Она несколько раз ходила внутрь посудины за водой. Мальчуган помыл в реке кеды. Нобуо бездумно смотрел на плывущие по реке арбузные корки. Сидя на солнце, он вспотел, но где-то внутри ему все еще было холодно. Он подумал, что вечером опять поднимется температура. Девочка полила водой пальцы на ногах Нобуо. Было приятно, но Нобуо нарочно съежился:

— Щекотно! — и украдкой посмотрел на девочку, которая улыбнулась ему в ответ.

— Ну все, теперь ты чистый. — Девочка вытерла ноги Нобуо подолом потрепанного платья.

— У тебя такие длинные ресницы, Нобуо-тян.

— Да меня зовут вообще-то Нобу-тян, — пробормотал он, покраснев до корней волос.

— Ну, Нобу-тян, проходи. Внутри-то прохладнее, — пригласил Ки-тян.

Внутри было расстелено татами в четыре-пять дзё, стояли потемневший от старости комод и низкий обеденный столик. Пол качался, напоминая о том, что дом стоит на воде. Комната была разделена фанерной перегородкой. В другую часть домика нужно было заходить по второй доске, перекинутой с берега.

С потолка свисал старенький фонарь. Нобуо вспомнил, как вчера ночью он смотрел на желтоватый огонек.

— Воды принесли? — Из соседней комнаты раздался женский голос. Наверное, это была мать. Голос был низкий и слабый.

— Да в парке воду до вечера отключили, — сказала девочка.

У входа в дом стоял огромный кувшин для воды.

— Я пить хочу ужасно. Там немножко осталось?

— Ага.

Девочка зачерпнула ковшиком воды из кувшина, набралось всего полстакана.

— А кто пришел?

— Да это мальчик с того берега, из столовой, — почему-то сердито ответил Ки-тян.

— Ты посторонних-то не приводи.

— Так это мой друг.

— Когда это вы успели подружиться?

— Вчера.

— Вчера?

Мать обратилась к Нобуо:

— Мальчик, так ты из «Дарума-я»?

— Нет. Я из «Янаги».

— Будешь с моим дружить, тебя дома ругать будут. Нобуо не знал, что ответить, и растерянно молчал.

— Киити, там у нас кусочек сахару был, угости гостя.

Мальчуган взял с полки большую стеклянную банку, из тех, что стоят в дагасия,[3] и вытащил из нее сахар. Он долго выискивал кусочки побольше, наконец выбрал три примерно одинаковых и угостил Нобуо и сестру.

За стенкой замолчали. Полутемную комнату охватила странная тишина. Дети молча грызли сахар. Где-то прошел паровой катер, и волны от него стали сильно раскачивать лодку.

Даже когда Нобуо вернулся домой, ему все казалось, что его покачивает. Он откинул занавеску и, подперев щеку рукой, смотрел на плавучий дом. Солнце падало как раз на то место, где была комната матери. От горячего речного ветра позванивал фурин[4] в его комнате.

«Воду в парке до вечера отключили…» Он вспомнил, как девочка шарила ковшиком по дну кувшина.

Нобуо спустился до середины лестницы и заглянул в столовую. Матери не было, наверное, она пошла разносить заказы. Отец сидел в кресле, читал книгу о шахматах. Нобуо потихоньку вытащил из холодильника бутылку лимонада и направился к плавучему домику.

Прижав к груди холодную бутылку, он стал спускаться по узкой тропке у Минато-баси и неожиданно вспомнил, как девочка ласково прикасалась к его пальцам, и хотя где-то в пальцах оставалось это приятное чувство, ему вдруг стало грустно и одиноко.

Нобуо повернул назад. Он дошел до середины Сёва-баси и, сам не зная почему, бросил бутылку в воду.

В маленькой деревянной лодке может уместиться только один человек. На ней водружен флаг с названием лодки — черным по красному написано «Ямасита-мару». Хозяин лодки — молчаливый старик, которому можно дать лет за семьдесят, — ловит кольчатых червей. Если зачерпнуть грязь со дна реки, потом промыть ее, то на решете останется несколько червяков.

Если кто-то из рыбаков на мосту машет рукой, то старик медленно гребет к нему. Рыбак бросает в банку или коробку для наживки мелочь и на веревке спускает прямо в руки старику, а тот, вынув деньги, кладет в банку червей.

Нобуо не мог понять, как это в черной грязи на дне живут такие жирные красные червяки. Раньше ему снился сон: он разрезает себе грудь, а там толстый слой грязи и из нее выползает много червяков. Был случай, когда по реке принесло трупик младенца прямо с пуповиной. Именно тогда Нобуо и приснился страшный сон про червяков. Нобуо не нравились ни червяки, ни старик, который вытаскивал их со дна реки.