Поэтическая антология - Манъёсю

• Название: Манъёсю
• Автор: Поэтическая антология
• Издательство: ГЛАВНАЯ РЕДАКЦИЯ ВОСТОЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
• Жанр: Древневосточная литература
• Год: 1971

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.

Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.

«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.

Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.

Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

---

Плачи, сложенные экс-императрицей [Дзито], когда скончался император [Тэмму]

160

Не говорят ли, что зажженные огни
Берут бесстрашною рукою,
Не обжигаясь, прячут их в мешки,
Но нам не встретиться с тобою,
Таких чудес не знают на земле!

161

Средь голубых небес,
У северных вершин,
Где тянутся цепочкой облака, —
И звезды покидают небо,
И покидает небеса луна.

162

Плач, который повторяла императрица [Дзито] во сне накануне поминок по императору [Тэмму] на восьмой год после его смерти в девятый день девятого месяца

{Из собрания старинных песен}

Мирно правящий страной
Наш великий государь!
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын!
Ты, который управлял
Поднебесной много лет
В Асука- стране,
Во дворце, среди равнин Киёмихара!
Как задумал это ты?
Как решиться только мог?
В дальней стороне Исэ,
Что незыблемо хранят
Ветры грозные богов,
В той далекой стороне
Поднялся туманом ты
В час прилива над волной,
Что сгибает до земли
Водоросли-жемчуга…
Ты, что так прекрасен был,
Как на ткани дорогой
Дивно вытканный узор,
Ты, что озаряешь высь,
Солнца лучезарный сын..

ПРАВЛЕНИЕ ИМПЕРАТРИЦЫ ДЗИТО [687–696] И ИМПЕРАТОРА МОММУ [697–707]

163-164

Плачи, сложенные принцессой Оку, когда она приехала в столицу из священного храма богини солнца в провинции Исэ после смерти принца Оцу

163

Лучше было бы остаться мне
Даже в дальней стороне Исэ,
От врагов хранимой ветрами богов.
Для чего спешила я сюда?
Ведь тебя, любимый, больше нет…

164

Тебя, кого я так мечтала
Увидеть здесь, —
Ведь больше нет тебя!
О, для чего явилась я сюда?
Лишь только лошадей я загнала напрасно!

165-166

Плачи, сложенные в горе принцессой Оку, когда останки принца Оцу перенесли для погребения в Кацураги на гору Утаками

165

И разве я не бренный человек,
Лишь временно живущий в этом мире?
О, с завтрашнего дня
Гору Футаками
Считать горой сестры и брата буду!

166

Я сорвала бы цветы асиби,
Что растут
На каменистом берегу,
Но ведь больше не живет на свете
Тот, кому хотела б показать цветы…

167

Плач Какиномото Хитомаро, сложенный им, когда останки наследного принца Хинамиси находились в усыпальнице

В час, когда на свет явились
Небо и земля,
На равнинах вечных неба
Боги собрались.
Сотни, тысячи богов —
Бесконечное число —
И совет держали боги
И решили все дела:
Пусть богиня солнца ныне Аматэрасу
Будет править вечным небом,
В небесах царить.
А страна колосьев риса,
Где долины тростника,
До поры, когда сольются
Снова небо и земля,
Будет управляться богом —
Сыном божества.
Восемь ярусов раздвинув
Белоснежных облаков,
Бог сошел тогда на землю,
Чтоб страною управлять,
Тот, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын!
В дивной Асука- стране,
Во дворце Киёми ты,
Богом будучи, царил
Здесь во славе на земле.
Было сказано: страною
Будут впредь повелевать
Боги, что сошли на землю,
Внуки славные богов!
Но среди равнин небесных
Дверь пещеры отворив,
Поднялся наш бог на небо
И не возвратился вновь.
О великий государь,
Принц светлейший наш!
Если мог бы ты теперь
Поднебесной управлять,
То сверкал бы славы блеск,
Как весною блеск цветов!
И, как полная луна,
Все сияло бы вокруг.
Люди с четырех сторон
В Поднебесной, здесь,
Словно на большой корабль,
Уповали на тебя,
Как небесной влаги ждут,
Ввысь направив взор с мольбой,
Ожидали все тебя.
Как задумал это ты,
Как решиться только мог?
На холме здесь Маюми,
Что не знали мы досель,
Мы воздвигли навсегда
Вечный для тебя чертог,
И покои для тебя
Мы воздвигли до небес.
Утро каждое мы ждем,
Но не слышен твой приказ,
Много месяцев и дней
Минуло уже с тех пор.
И поэтому теперь
Свита славная твоя
Все не знает, как ей быть,
И куда теперь идти,

168-170

Каэси-ута

168

О, как жаль, что пустынно
В покоях светлейшего принца,
На которого все мы взирали с надеждой,
Как глядят лишь обычно
На извечное небо!

169

И хоть светит нам солнце,
Пустившее красные корни,
Но как жаль,
Что на небе скрывается месяц
Ночью черной, как черные ягоды тута!

170

Из неизвестной книги

У пруда Магари,
У дворца Сима,
Птицы ханатидори,
По людскому взгляду стосковавшись,
Не скрываются на дне пруда.

171-193

Плачи, сложенные в печали дворцовыми стражами после смерти принца Хинамиси

171

О дворец Сима,
Где он правил бы страной
Тысячи веков,
Он, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын!

172

Вы, живущие у светлого пруда,
У дворца прекрасного Сима,
Птицы ханатидори!
Далеко от нас не улетайте,
Хоть ушел навеки государь…

173

Если был бы жив светлейший принц,
Тот, что озаряет высь,
Солнца лучезарный сын,
То дворец этот
Сима Вряд ли в запустенье был!

174

Даже Маюми- холм, что в былое время
Был чужим и дальним для меня,
Раз там государь мой,
Охранять я буду,
Как дворец извечный моего царя!

175

Даже и во сне
Не снилось нам
То, что будем в горести такой
Службу мы дворцовую нести
Возле Сахинокума!

176

Ошиблось сердце то,
Что преданно служило
И думало всегда,
Что с небом и землей
Кончать он будет вместе путь земной!

177

Толпой собрались мы
Здесь, у холма Сада,
Что освещен лучами утреннего солнца,
И слезы, что мы льем,
Не будут знать конца…

178

Когда посмотрим на игрушку-сад,
Куда не раз он раньше приходил,
Потоком ливня
Льющиеся слезы
Не в силах мы остановить…

179

Ах, во дворце Сима,
В Татибана,
Излить свое не в силах горе,
Идут они к холму печальному Сада
Нести торжественно охрану.

180

О птицы, что всегда искали здесь приют.
Считая домом сад дворцовый,
Который он изволил посещать,
Не улетайте далеко от нас,
Пока не минут горестные годы!

181

Взглянешь ныне
На острова берег пустынный,
Где изволил гулять он всегда, —
И видишь, как все заросло и покрылось травою
Там, где раньше трава не росла!

182

Соколенок, ты, что здесь нашел приют,
Ты, что вырос здесь!
Когда гнездо покинешь,
Улетай к холму ты Маюми,
Где ныне лук его покоится прекрасный!

183

О, как же горько мне,
Который думал,
Что будет процветать он тысячи веков
И вечно жить,
Мой государь любимый!

184

К чертогам на восточной стороне,
Где мчатся в белой пене водопады,
Служить я прихожу,
Но ни вчера, ни нынче
Меня к себе он больше не зовет!

185

Дорогу в пышных
Горных цуцудзи
Средь скал у берега, где воды
Текут, сбегая по камням,
Придется ль мне увидеть снова?

186

Те огромные дворцовые ворота,
Обращенные к восточной стороне,
Где несчетно раз
Ты проходил, бывало,
Не суметь теперь тебе пройти!

187