Асия Уэно - Радужная Нить

• Название: Радужная Нить
• Автор: Асия Уэно
• Жанр: Фэнтези

Волшебные сказки… Только в них сохранилась память о существах, которые покинули мир Яви. Безвозвратно? Кто знает. Алая Нить истончается и рвётся, волокно за волокном, а почтение к божественной власти Сына Пламени уходит вслед за милосердием закона.

"Незавидная участь — жить в эпоху перемен", — думает Хитэёми-но Кайдомару по пути в Южную Столицу Кёо. У молодого придворного императорский мандат и странное, очень странное поручение…

Увлекательный  сюжет и запоминающиеся герои, авантюрные приключения и ориентальная мистика в  захватывающей трилогии Асии Уэно — настоящий подарок всем ценителям качественной фэнтези!!

---

Какая обходительность! Недаром говорят: скользок как угорь.

— Уязвил — так уязвил, — рассмеялся тот. — И всё-таки?

А ещё говорят: вода камень точит.

— Приятно слышать, а вот Черепаха бы огорчилась. Ну? Я всё ещё жду ответа…

— Ю утверждает, что почувствовал во мне нечто родственное с первой встречи, — нехотя признался я. — Мол, я верю в чудо, и эта черта отличает меня от окружающих.

Да и можно ли говорить о выборе, если задачей Ю было выявить того, кто родился с ним в один день, и только? Нет уж, обольщаться на собственный счёт не приходится. Чем я его покорил… раскрытым от удивления ртом, не иначе!

— Хм. Тогда ещё вопрос. Ты дал ему водяное имя,[54] почему? — невинным тоном поинтересовался он.

— Это просто сокращение от «юмеми», — я удивлённо поднял брови. — Совпадение.

— А я думаю, что совпадений не бывает, — прошипел мой собеседник. — Что ж, попробуем и посмотрим, что получится на этот раз. Ты занятный и в моём вкусе. Передай… Ю моё согласие.

— На что? — дерзко спросил я, сознавая, что изрядно рискую расположением этого переменчивого существа.

— На страшную повинность присматривать за одним наглецом, — прозвучал едкий ответ. — Пошарь там на дне, возьми что-нибудь на память.

Я снова выполнил приказ и просеял меж пальцев тонкий песок. Куда бы его завернуть, не в кулаке же таскать? Ох, а это что?

— Ну и везунчик! — восхитился Угорь, — неужели жемчужина? Ну-ка, посмотрим, какая?

Поднеся гладкий шарик к лицу, я разглядел цвет. Тёмно-синяя! Как глаза Мэй! Разве бывают синие жемчужины? Чёрные, говорят, попадаются…

— Подаришь первой встречной девице — не прощу, — прошипел хозяин. — Эта крошка нужна, чтобы ты мог со мной встретиться, когда в этом возникнет необходимость.

— А как ей пользоваться?

— Да уж сам разберёшься. Я согласился присматривать, а не растолковывать любой пустяк. Каждой волне свой черёд, есть время приливу, а есть — отливу. Этим наставлением я также хочу напомнить, что вечно задерживать дыхание ты не можешь. Намёк ясен?

— Разве я не дышу? — оторопев, я чуть не поперхнулся водой, но вовремя справился с собой. Снова испытывает! Да нет, дышу, только как бы… исподтишка.

— Это тебе так кажется, потому что время замерло. Я сжал его для твоего же блага и надеюсь, ты оценишь мою любезность. Время — моя вотчина. И любимая игрушка, которая никогда не надоедает и никогда не ломается… А сейчас оно распрямится и хлынет через край, так что готовься.

— Благодарю и прощайте! — крикнул я, в тот самый миг, когда огромная волна подхватила меня и вынесла на поверхность… и выше… выше, к самому солнцу!

Глава 13 Покровительство

(Что такое время для Великих Изначальных Сил?)

Фиу-лиу! Фьють-фьють! Тень-тень-тень…

На ветвях и в кустах свистят, перекликаются шустрые пичуги. Жара, ни малейшего ветерка. Крона высокого дерева неподвижно нависает над моей головой, но внезапно из неё поднимаются в воздух розовые стрелы, и она, окутанная их облаком, напоминает о припозднившейся с цветением вишне. Это неугомонные райские птицы шалят среди листвы.

Горячие лучи пробиваются из ослепительных промежутков между ветвями, солнечными зайчиками перепрыгивают мне на лицо, а крохотное пёрышко, попавшее в плен такого луча, становится огненно-золотым. Кружась, оно медленно падает сверху, и я, заворожённый, послушно подставляю ладонь. Оно горит в ней, не обжигая и не превращаясь в пепел.

— Красиво… — так хочется сказать это вслух, чтобы отблагодарить кого-нибудь незримого за маленькое чудо в моих руках. Лежу на спине, щурясь от ярких потоков света.

Фиу-лиу! Фиу-лиу!

Где бы я ни был, наконец-то, можно полежать и поразмыслить. Как же это всё утомительно! Хорошо бы дух перевести. Или хотя бы одежду на себе высушить. Одна польза от неожиданного купания: шёлк прополоскался и стал чище. Слегка. Ох уж мне это море с его ужасным обитателем — даром, что в конце концов поладили. Не внушает он мне доверия. Правду говорил Ю, Вода — самая коварная и опасная из стихий!

С того мгновения, как я встретился с мико, у меня совсем не было времени подумать, сопоставить обретённые сведения. В точности, как тогда, в Южной Столице Кёо, когда непонятные события свалились валом на мою бедную голову. Теперь старые загадки разъяснились, но породили новые. Да, я знаю, кто такой ханец, и что ему от меня надобно. Хотя боюсь, вскоре обнаружится, что ведомо мне далеко не всё, а самое интересное этот прохвост приберёг на закуску.

Стало ясно, почему Ю не хотел идти со мной через собственный сад. Ведь ещё по пути в Овару я добился признания, что сад — тоже часть Юме. Нет никаких сомнений: перед малознакомым человеком гостеприимный хозяин не стал бы хвастаться рогом и копытцами, не говоря уже о драгоценном хвосте. Останусь в живых — надо будет снова его вычесать. Не хвост, а владельца в целом. Но и хвост — тоже.

Итак, о чём я? Ах да, о вопросах и ответах.

С Мэй-Мэй всё разъяснилось. Кажется, больше ничего не осталось? Ага, ещё ворота. Которые открывались и закрывались сами, без помощи служанки. Об этом я так и не спросил — надо будет на досуге прижать господина ханьца к стеночке! До сих пор не понимаю, как такое возможно!

С внешним обликом разобрались, хотя кое-что вызывает недоверие до сих пор. Неужели я и впрямь единственный, кто видит Ю особенным? Даже Мэй до того, как побывала на Хорае, воспринимала лишь человеческую оболочку своего хозяина. Она смотрела сквозь Мицко, не замечая её, и сикигами Кагуры казались ей бумажными фигурками. То есть, на самом деле это нам они казались людьми! Сама будучи вещью, Мэй видела лишь то, что принадлежит миру Яви. Вещественное, если можно так выразиться.

Получается, ханьская внешность — настоящая для мира, в котором я родился, и это человеческое тело обречено взрослеть и стареть так же, как у всех? А прекрасный, совершенный образ, видимый лишь мне — мнимый, волшебный? Хотя сам юмеми сейчас заметил бы, что волшебное и мнимое — понятия разные…

Ну а копытца с пышной гривой и раздвоенным рогом, куда отнести их? И почему тогда я вижу в мире Яви не легендарное животное, а всё-таки человека, пусть и с чертами истинной божественной сущности? И что, в тот день, когда я родился, не оказалось иного вместилища для ки-рина, кроме ребёнка чужой крови? Тайны, тайны… Кстати, куда делась душа младенца, в чьём теле воплотился Ю? Вот уж чем я раньше и не задавался… да и когда было? Впрочем, это уже свежие вопросы.

Да, так бы и радовался, если бы поверх маленькой кучки неразгаданных загадок не навалился огромный ворох новых! Всё, связанное с Островом Блаженных и бессмертием. Можно ли раздобыть чудесное снадобье, или единственный способ продлить чей-то век — доставить сюда? Стараниями некоторых личностей я окончательно запутался. Смутно понимаю то, что касается смены правления и моей роли в этом. Но… боги, даже думать об этом не хочу! Есть ли у меня выбор и могу ли я отказаться — пожалуй, это волнует сильнее прочего. Кстати, ещё одно: что делать после переговоров с тремя оставшимися Силами? Остров вернёт меня к Ю? Или тот объявится сам? Или?..

Ладно, буду справляться с трудностями по мере их возникновения — говорят, так поступают мудрые люди. Интересно, что за Сила ждёт меня здесь и почему не проявляет себя? Древо? Весьма вероятно… Ладно, буду пользоваться передышкой. Может, и впрямь вздремнуть?

А моя мать и её посмертная участь? А мико? В чём причина её действий, и почему я сумел противиться её воле, пускай и слабо? А дядюшка, бежавший младший принц и события при дворе; кстати, хотелось бы осведомиться и о делах семейных! Что там в Оваре? Ох, сколько забот… не стоит задерживаться на острове, каким бы священным он ни был. Хотя, по словам Ю, время движется здесь своим ходом. В крайнем случае, можно будет отправиться на поклон к Силе Воды… в самом крайнем случае!

Тень-тень-фьюу! Тень-тень-тень!

Какое умиротворение! Век бы лежал, слушая птичьи трели! Но при этом совсем иное чувство, нежели под водой. Там я ощущал некую отстранённость, отрешённость от мира. Замкнулся в себе, и всё вокруг перестало существовать. До того, как меня окликнула эта рыба с кошмарным нравом. Вернусь домой — упрошу матушку… то есть, сестрицу добыть к столу копчёного угря! Из простой человеческой мстительности.

Интересно, нуси является сикигами Воды или нет? Подозреваю, что это так: какова Сила, таковы и духи-прислужники. Даже внешне — вон, пламенная сики тоже птица, как и Хоо. Любопытно, Хоо и Сила Пламени — это одно и…

— Ты кого-то ждёшь, смертный?

Я резко вскочил, за щебетом и гамом пернатых не расслышав тихие шаги по траве.

Женщина. Молодая и красивая, пышнотелая, с загорелой дотемна кожей — что вовсе не лишено своеобразной прелести. Яркий румянец на смуглых щеках, губы кроваво-красные, как лепестки цветущей сливы, чёрные глаза слегка сужены, тая в себе внутренний огонь. Брови тонкие, как ниточки — не угольком рисованные поверх выщипанных, а настоящие. Волосы, сколотые драгоценной шпилькой, свиваются над высоким лбом в медные кольца. Изящная шея обнажена, а лоснящаяся от благовонных масел кожа предплечий украшена татуировками: множество пёрышек, каждое выколото с превеликим старанием. Через локти переброшен длинный отрез шёлка ра, чёрный с одного края и красный с другого; настолько длинный, что ниспадает до земли. На тонких запястьях звенят, переливаются мелодичным смехом бронзовые браслеты и цепочки с бубенчиками, то же и на щиколотках, откровенно выставленных напоказ. Одеяние короткое, чуть ниже голени, и напоминает тот ханьский наряд, в котором Ю встретил меня в Кёо. Узкое платье с разрезами по бокам сшито из самой дорогой золотой парчи, под ним виднеется край алых штанин, узких и плотно обтягивающих ноги. Туфельки тоже ханьские, угольно-чёрные, расшитые золотым узором.