Веда Талагаева - "КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)

• Название: "КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12)
• Автор: Веда Талагаева
• Издательство: СИ, http://zhurnal.lib.ru/t/talagaewa_w_g/
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010

От автора:

ПРЕДУПРЕЖДАЮ: Перед вами антинаучная книга, нелогичная книга, косноязычная книга. И, в конце концов, просто глупая. Следуя моде печатных изданий украшать обложки книг рецензиями, привожу тематические комментарии, полученные на "Самиздате":

1) Я бы хотел, чтобы обо мне говорили всегда. В крайнем случае хорошее. Сальватор Дали.

2) Ну нельзя же так!!! Одно дело, когда заранее кладут с прибором на техдостоверность, как в большинстве спейсопер. Но другое - когда кладут ээээ... большую сисю на здравый смысл? Бука.

3) И мое любимое: Дура набитая писала для набитых дур. Не читать! Wild.Bill.Hickok. (Кто такой не знаю, но сказал круто!) ЕСЛИ ВЫ ВСЕ ЕЩЕ НЕ ИСПУГАЛИСЬ, ВАМ СЮДА:

---

- Слышал, оперативники привезли этого телепата, по которому вышка плачет, - равнодушно заметил Паук, - Удача для нас редкостная. Своих ведь на Марсе пока нет, не выявлено. Осмотреть бы его, а? Тесты кое-какие сделать. Тебе ведь его все равно на убой пускать.

- У нас что здесь филиал "Освенцима"? - опешил Лавров, - Мало ли кого мы пустим на убой, как ты выражаешься. Их что теперь всех тебе для опытов предоставлять?

- Так уж и для опытов, - улыбнулся на его возмущение Паук, - Ничего ему не сделается, твоему колдуну. Я ж не препарировать его собираюсь, только осмотреть. Ну, так что?

- Если он сам согласится, - проворчал Лавров и пошел к соседнему зданию, туда, где находилась отведенная ему столь нелюбимая комната в полуподвальном помещении.

Ему очень хотелось вообще забыть о телепате до завтрашнего утра, и то, что вокруг сразу разгорелось любопытство, до крайности утомляло. "Почитать что ли до ужина"? Лучше было бы поспать, но Лавров знал, что теперь, когда Кристофер Сато тут, уснуть ему не удастся.

Обвинительное заключение и приговор всегда зачитывались на следующий день после ареста, а казнь назначалась на следующий день после оглашения приговора. Эти небольшие промедления делались на случай, если подсудимый захочет представить доказательства в свою защиту, или вдруг откроются неизвестные ранее обстоятельства по делу. Но, сказать по правде, случаи, когда трибунал смягчал приговор или отменял его, бывали очень редко. Лаврову нужно было лишь спокойно соблюсти все формальности и немного подождать для того, чтобы смерть Лары была отомщена.

Перед ужином он собрался с духом и спустился в подвал. Повод был - передать просьбу Паука о прохождении осмотра. На самом деле Лаврову хотелось еще раз посмотреть на это существо. Назвать человеком того, кто способен только лишь подумать, для того чтобы убить других, у Лаврова язык не поворачивался. А ведь телепат даже не знал этих людей. Лавров подумал, а если бы Сато был знаком с Ларой или кем-то еще из военного городка, так же легко мысли об убийстве шевельнулись бы в его голове?

Поскольку космодром был военным, в подвале жилого блока помещалась гауптвахта с парой камер. Телепата поместили в одной из них. Когда Лавров вошел в помещение и бросил взгляд на решетку, заменявшую камере переднюю стену, Сато сидел у дальней стены на низкой койке, забравшись на матрас с ногами, и сосредоточенно глядел под потолок. Там в луче света, падающем из потолочного люка, кружились пылинки. На приход Лаврова телепат не среагировал, продолжая смотреть в ту же точку.

- Что-то интересное? - холодно полюбопытствовал Лавров.

- Красиво, - тем же тихим голосом, что и раньше ответил Сато.

- Разве? - удивился Лавров, остановившись, не доходя решетки.

Сато кивнул.

- По-другому начинаешь видеть многие вещи, - ровным тоном, не обнаруживающим каких-либо переживаний, объяснил он.

Лавров понял, что телепат имеет в виду. Когда сам он в пыточном подвале ждал смерти, у него почему-то не было времени и желания разглядеть красоту в обыденности. На войне не до сантиментов.

- Вы в армии служили? - подумав об этом, спросил Лавров.

- Все телепаты "Дельты" военнообязанные, - по-прежнему спокойно ответил Сато.

- Звание? - поинтересовался Лавров.

- Полковник, - не заботясь, какое впечатление произведет своими словами, ответил телепат.

- В вашем возрасте? - удивился Лавров, - Я только до майора успел дослужиться. За особые, видать, заслуги?

- Не за те, о которых вы подумали.

Лавров с тайной надеждой вслушался в тихий голос, но не уловил признаков раздражения, злости или других чувств. Апатия Сато была еще хуже, чем истерики других приговоренных. Она возбуждала ярость. Видя равнодушие во взгляде, в котором он мечтал увидеть мольбу и страх, Лавров начинал закипать. Он понимал, что готов опуститься до состояния Ферье - открыть решетку, вытащить наружу Сато и набить ему морду. Кто, знает, может, это старое народное средство помогло бы ему утолить боль вернее, чем любой справедливый суд? Лавров сделал шаг к решетке и крепко схватился за толстый железный прут, радуясь, что браслет из гелиастриума не позволяет читать его мысли.

- Председатель. Вы ведь Председатель? - Сато, наконец, оторвался от танца пылинок в солнечном луче и посмотрел на Лаврова, - Ничего, если я не буду больше с вами разговаривать? Потому, что говорить нам особенно не о чем, все уже решено. Я предполагаю, что у вас есть причины ненавидеть меня лично. Не могу сказать вам ничего, что смягчило бы ваше горе. Надеюсь, послезавтра...

- Заткнись, - яростным шепотом оборвал его Лавров.

Он правда видел, что Сато не собирается делать то, что может насытить его чувство мести. Он не поведет себя так, как Лана Моралес. То, как он достойно держался перед лицом смерти, невольно вызывало уважение, и в то же время бессильный гнев. Телепат вел себя, как виновный, но не как трус, и это убивало Лаврова. Моральное превосходство, которое он с самого начала ощущал перед Сато, таяло на глазах.

После того, как ему повелели молчать, телепат лег на матрас и повернулся лицом к стене. У Лаврова потемнело в глазах от злости. Он заставил себя успокоиться, до боли сжимая пальцами прут решетки.

- Я к вам по делу, - сухо проговорил он, - Наш медицинский центр проявил к вам научный интерес.

- М-м?

- Ничего страшного с вами делать не будут, просто наш врач хотел бы вас осмотреть. Это не в принудительном порядке, речь скорее о, - Лавров запнулся, понимая, что это звучит дико, - о любезности. Конечно, никаких поблажек вам это не даст. Ни смягчения, ни отсрочки. Так что соглашаться или нет - ваше дело.

Телепат, не оборачиваясь, пожал плечами.

- Не видели телепатов вблизи? Ладно, пусть посмотрят. Я согласен.

- Тогда я попрошу сотрудников из медицинского центра сейчас прийти к вам, - сказал Лавров, надеясь, что его голос звучит вполне непринужденно, и поспешил уйти.

"Больше не подходи к нему", - сказал он себе, понимая, что удержаться будет трудно.

Ужин за казенный счет был, как всегда отвратителен. Сплошная синтетика и концентраты. Зара принесла с собой в термокапсуле бульон с фрикадельками, которого хватило по маленькой порции на всех. Ланскис поделился ореховым рулетом. Неприкаянный Ферье явился, как всегда, с пустыми руками. Сам Лавров достал пирожки с мясом, которые испекла Дана, его давняя домработница, служившая у него еще до войны. Лара их очень любила и, приезжая в гости и в отпуск, могла съесть целое блюдо за один раз. Потом смеялась и говорила, что не влезет ни в одни джинсы. Соратники тоже смели пирожки в один присест. Ларов их есть не стал, почему-то не смог откусить ни куска.

- Арестованного не забудь покормить, - сказал Ланскис служащему базы, который накрывал на стол и убирал посуду.

- Жратву еще на него тратить, - проворчал Ферье, - Все равно послезавтра в расход.

- Давай его еще будем голодом морить, - со злой иронией подхватила Зара.

- Моих в концлагере морили, - сквозь зубы заметил Ферье.

- Не он, - отрезала Зара, - Если ты мстить кому собрался, то это не здесь. Здесь у нас суд вообще-то.

- Да с чего ты взяла? - рассердился Ферье, - Ты с самого утра ко мне лезешь. Я только хочу сказать, скорее бы разделаться с этим делом. Сато он ведь нелюдь. Ему бы просто пулю в лоб, а не везти его на орбиту, и зря топливо тратить.

- Какой ты эконом, - усмехнулся Ланскис, - А как же пули? Их тоже переводить жаль. Дело, видишь ли, в том, что нам следует соблюдать секретность. Исполнение приговора на орбите помогает нам замести следы. У нас тут хоть и суд, как правильно говорит Зара, но тайный. А всех подряд стрелять, как ты пропагандируешь, это подставлять премьер-министра, который на нас надеется.

Ланскис всегда казался таким флегматичным, а ведь ему тоже здорово досталось. Он почти полгода просидел в тюрьме для военнопленных. Его уже собирались расстрелять, но в последний момент отложили казнь, как раз в тот день, когда город заняли независимые. Если все это и оставило какой-то след в душе Ланскиса, по его виду этого никак нельзя было сказать.

- Ладно, проехали, - с неохотой проговорил Ферье, - Вы правы, правы. Делать все нужно, как положено.

- Доешь бульончик, - посоветовала ему Зара.

Лавров ценил своих помощников. Все-таки тяжело раз за разом посылать людей на смерть, какими бы они не были. Обычно, они вчетвером неплохо ладили, не смотря на различия во взглядах и характерах. Но сегодня с каждым словом собеседников, Лавров начинал понимать, что они его все больше раздражают. Он встал из-за стола.

- Пойду пройдусь.

Зара бросила на него сочувствующий взгляд. Все трое, оставшиеся за столом, переглянулись.

- Вениамин Григорьевич, - окликнула Зара, когда Лавров уже был в дверях, - Думаю, нам следует вас спросить. Вы уверены, что ваше личное отношение к этому делу не помешает вам выполнять свои обязанности?