Филип Фармер - Небесные киты Измаила

• Название: Небесные киты Измаила
• Автор: Филип Фармер
• Жанр: Научная Фантастика

Третий роман — "Небесные киты Измаила" — стоит несколько особняком. Любовь Филипа Фармера к смелым заимствованиям — не секрет. Весь цикл "Многоярусный мир" выстроен вокруг образов, взятых из поэзии Уильяма Блейка, а "Мир Реки" и вовсе описывает вымышленные приключения вполне реальных исторических лиц. Но в "Небесных китах Измаила" автор идет несколько иной дорогой. Роман представляет собой как бы продолжение знаменитого "Моби Дика", главного героя которого — Измаила — фантазия автора заносит в далекое будущее, в мир вечных землетрясений и высохших морей. В небесах над равниной, бывшей дном Тихого океана, парят небесные киты, и китобои на летающих кораблях пускаются за ними вслед под багровым солнцем и раздувшейся луной…

---

Это был представитель старинного и удачливого племени, той породы, что научилась жить с людьми и за их счет. Они даже отправлялись с людьми в море и преуспели в своем паразитизме больше, чем крысы.

Это был таракан длиной по меньшей мере девять дюймов.

Он осторожно выполз на открытое пространство, поводя усиками, и теперь сидел у него на плече. Его фамильярное поведение доказывало, что парализующее действие сока из стручков не было для него новостью.

Его лапок на своей коже Измаил не чувствовал, но почувствовал тупую боль в мочке правого уха.

Лучше бы он пошел на дно вместе с «Пекодом» и всей командой.

Измаил услышал шорох — слух его не притупился — и увидел, что из-за завесы листьев возникло лицо.

Лицо было коричневое, как у таитянки, с красивыми чертами. Глаза на нем были ярко-зелеными и необычайно, почти нечеловечески большими.

Однако язык, на котором она говорила, он никогда не слыхал, — а он слышал большинство языков мира. Она шагнула вперед и прихлопнула таракана тот прыгнул на ветку и исчез.

Тут же он почувствовал, как от него оторвался конец лианы.

Он ожидал, что раз уж она избавила его от насекомого, то уберет и лиану. Однако она, держа в руках палку, пошла искать здоровенного таракана и Через минуту вернулась, держа его за несколько ножек. Хотя сквозь большую трещину на спине насекомого текли внутренности, оно еще трепыхалось.

Показывая ему насекомое, она улыбалась и что-то мелодично говорила. Он хотел открыть рот, чтобы ответить, но не смог.

Очевидно, она знала, что он не ответит, потому что спокойно села рядом и стала резать лиану каменным ножом.

Измаил забыл, хотя и всего на мгновение, что на него сейчас бросятся акулы. Теперь он пытался открыть рот, чтобы предупредить ее об опасности. Может быть, она сумеет толкнуть его на землю, чтобы заросли заслонили его от акул. Или сможет…

Должно быть, девушка почувствовала, что он хочет ее предупредить. Ее глаза в страхе забегали. Она вскочила, обернулась и глянула вверх, как раз когда на землю упала первая тень.

Она пронзительно закричала и отскочила назад, резко толкнув моряка и опрокинув назад. Он ударился обо что-то головой.

Измаил оправился уже настолько, чтобы чувствовать, как под ним вздрагивает земля, поднимаясь и опускаясь, словно по ней пробегает слабая приливная волна. Ему пришло в голову, что это предположение, возможно, не так уж далеко от истины.

В самом деле, на той планете, которую он знал раньше, земля тоже поднималась и опускалась, — ее притягивали солнце и луна. Но масштабы этого явления были столь незначительными, что люди его не замечали.

Здесь луна и солнце были такими огромными, что циклические поднятия почвы, которые они вызывали, мог бы заметить даже самый невнимательный человек.

Его стало подташнивать. То ли ему в кровь проник какой-то яд, то ли он заново привыкал к подрагиванию земли.

Он попытался сесть и обнаружил, что связан по рукам и ногам.

Девушка отошла.

Видимо, она не была так уж дружелюбно настроена, как показалось вначале. Выходит, она не опасалась его, потому что знала, что он ничего не может ей сделать.

Он не винил ее за это: он был здесь чужим, и было бы глупо приближаться к нему, не приняв мер предосторожности. Наверное, это не было бы глупо только в мире, где все люди дружны между собой и не знают, что такое война и убийство.

Она связала его — это свидетельствовало о том, что она жила не в Утопии.

Он вздохнул. Было бы слишком наивно ожидать, что есть такая планета, где все друг друга любят и доверяют друг другу.

Здесь то же, что на Земле. И так, наверное, везде. К счастью, чтобы чувствовать себя спокойно, Измаилу не обязательно было находиться в совершенном обществе или искать его.

Конечно, сейчас он тоже не был спокоен. Но он чувствовал облегчение и даже некоторый подъем. В этом мире он был не одинок, и когда он выучит язык, на котором говорила девушка, он получит ответы на кое-какие вопросы.

Измаил улыбался, глядя, как она умело разделывала животное с двойным хоботком, похожее одновременно на обезьяну и на медведя. Он пристально наблюдал, как она работает. В ее распущенных волосах, длинных и черных, как у девушек племени тайпи[Тайпи — каннибальское племя, обитавшее на одном из Маркизских островов. Оно описано в книге Германа Мелвилла «Тайпи», которую автор романа "Моби Дик, или Белый Кит" сочинил на основе эпизода своей биографии, связанного с месячным пребыванием в плену у этого племени после его бегства с американского китобойца "Акушнет".], был гребень из какого-то материала, напоминавшего слоновую кость. В проколотые уши вставлены тонкие кольца из чего-то, похожего на камень угольно-черного цвета, и в каждое кольцо было вставлено по большому темно-зеленому камню. Внутри зеленых камней мерцало что-то ярко-красное, похожее на паука.

На шее у нее было жабо из коротких разноцветных перьев, а на талии тонкий, полупрозрачный пояс из дубленой кожи.

С нижнего края к поясу были приделаны костяные крючки, на которых держалась шотландская юбочка из того же материала, что и пояс, достававшая как раз до колен. Ее сандалии из толстой коричневой кожи облекали четырехпалые ступни — мизинец в процессе эволюции исчез.

Она была хрупкого телосложения. Лицо имело отчетливо треугольные очертания. Лоб — широкий и высокий. Огромные лучезарные зеленые глаза были оттенены излишне густыми черными бровями, от природы изогнутыми. Ресницы напоминали маленькие пики. Скулы были тоже высокие и широкие, но уже, чем лоб. Нижняя челюсть уходила под углом вниз и оканчивалась подбородком, Измаил ожидал увидеть острый подбородок, но он был закругленным. Именно подбородок смягчал выражение ее лица, делая его почти красивым. Губы были полными и приятными на вид, даже когда она откусывала кусочки жира убитого животного.

Измаил не чувствовал отвращения — он повидал много дикарей, евших сырое мясо, да и сам его пробовал. Поэтому, когда девушка предложила большой кусок мяса ему, он принял его с улыбкой и изъявлениями благодарности.

Оба ели, пока не набили себе животы до отказа. Девушка нашла камень и, разбив череп животного, извлекла из него мозги и съела их. Измаил мог бы согласиться с ее предложением разделить с ней это блюдо, только умирая от голода. Он помотал головой и сказал:

— Спасибо, не хочу.

То, что он помотал головой, девушка явно восприняла как положительный ответ, так как стала его кормить. Измаил, восприимчивый к чужестранным обычаям, сразу понял свою оплошность и закивал. Похоже, это сбило девушку с толку, но пищу она отодвинула.

Проблем с мусором здесь, как видно, не было. Девушке было достаточно просто отнести кости и другие остатки к ближайшему растению и ударить по нему рукой. Через несколько секунд из небольшого отверстия на стебле возникла лиана и обернулась вокруг останков. Другие лианы, словно их известили при помощи некоего растительного телеграфа, выскользнули из своих отверстий и тоже обвили скелет.

Девушка сорвала шесть стручков, два из них надорвала и вылила их содержимое в рот Измаилу. Пока она это делала, лианы не обращали на них внимания. Как предположил Измаил, потому, что им уже дали мяса и крови и они решили пощадить того, кто их покормил. Однако же они с девушкой минут на пятнадцать впали в оцепенение — выпитое на них подействовало. Если бы в это время появился любой хищник, он мог бы с легкостью растерзать их, никуда при этом не торопясь.

Вновь обретя способность двигаться, Измаил попытался скосить глаза и так изогнуться, чтобы дать ей понять, что хочет, чтобы его развязали. Она нахмурилась — выражение ее лица показалось ему очень милым — и некоторое время помедлила, решая, стоит ли пойти ему навстречу. Потом поднялась и с улыбкой перерезала его сплетенные из травы путы. Он медленно встал, растирая руки, а потом нагнулся, чтобы сделать то же самое с ногами. Девушка отпрыгнула назад, сжав в руке нож, но минуту спустя поняла, что надо либо караулить его с ножом в руке всю дорогу, либо оставить это занятие. Она сунула нож в кожаные ножны на поясе и повернулась к нему спиной.

Измаил вскарабкался на растение, согнув стебель под углом сорок пять градусов к земле, и окинул взглядом джунгли.

Везде, насколько хватал взгляд, простирались заросли — растительности не было лишь на вершинах холмов вдали — по-видимому, очень высоких. Весь этот лес подрагивал, словно от страха. Он и сам устал от постоянной тряски и смутного, неослабевающего беспокойства вызванной ими легкой тошноты.

Девушку это явно не беспокоило; видимо, она с рождения привыкла к таким колебаниям почвы.

Джунглей не было только справа от него. Там простиралось мертвое море, колыхаясь, словно живое.

Небесные акулы улетели. На западе вдали виднелась легкая красноватая дымка, — видимо, еще одно скопление планктона, влекомое ветром. Вместе с ним появятся новые небесные чудовища — и акулы, наверное, тоже.