Светлана Фортунская - Повесть о Ратиборе, или Зачарованная княжна-2

• Название: Повесть о Ратиборе, или Зачарованная княжна-2
• Автор: Светлана Фортунская
• Жанр: Фэнтези

Первая часть продолжения повести про сказочную княжну Ладу, живущую на Украине начала XXI века.

Пока княжна  почивает зачарованным сном, её волшебная свита достойно разрешает магические и бытовые проблемы, встречает дорогих гостей, спорит, колдует, влюбляется, хулиганит помаленьку...

---

На нас глазели, показывали пальцами, один зевака крикнул даже: "Реклама цирка шапито! Покупайте билеты!", а другой ему возразил: "Нет, это Куклачева труппа, видишь – кот у него!"

Хорошо, что Петуха с собой не взяли – представьте себе тогда их возгласы?

Сказал бы я им, что я о них думаю!..

Но соображения конспирации требовали хранить молчание.

Собаки, что обитают на троллейбусной остановке, конечно сопровождали наше шествие громким лаем, но близко не подходили. Они, псы эти, тертые калачи, знают, что людей трогать нельзя. Чревато. Бить будут, кормить не будут, если на людей вздумают нападать – потому они только на других собак, котов и на машины кидаются.

Мы благополучно пересекли улицу (на зеленый сигнал светофора) и углубились во двор. Собаки отстали на половине дороги.

На другой стороне представители псиного племени отсутствовали – отправились, как видно, по своим собачьим делам.

Мы прошли между домами и оказались во дворе, здесь собак тоже не было видно.

Пес закружил по двору, что-то вынюхивая, а мы присели на скамеечку в уютном уголке, с трех сторон окруженном кустами.

Крыс ядовито произнес:

— Да, это вы хорошо придумали – раскрасить меня! А как я таком виде в здешнем обществе покажусь?

Ратибор вытащил из-за пазухи бутылку с водой и тряпочку:

— А вот домовой что придумал – мы тебя сейчас мыть будем! Краска эта, он сказывал, простой водой смывается.

— Да, а обратно как я пойду? — недовольно скривился Крыс. — Меня же любая шавка растерзает!...

И добавил ядовито:

— Ну да, конечно, я вам тогда уже буду не нужен, вам уже будет все равно…

— И вовсе никому не все равно, — возразил Ратибор, доставая из-за пазухи сверточек и показывая Крысу. — Краски мы с собой взяли, мы тебя потом опять размалюем.

— А я, может быть, вовсе не хочу, чтобы меня размалевывали… — пробурчал Крыс.

Это он опять начал свои штуки – кочевряжиться и капризничать, чтобы его попросили, к нему подольстились и его умаслили. Очень он у нас прошенный.

Вот так я и знал – если Крыс пойдет с нами, без проблем не обойдешься.

А Крыс все ломался и сопротивлялся, не давая стереть с себя мел и краску (шерсть его мы выбелили мелом, потому что от белой акварельной краски он приобрел вид грязный и неопрятный), обнюхивая кусок сыра (взятый с собой для дачи взятки, буде нам встретится крыса-одиночка), и ворча, что сыр несвеж, и что не дозрел, и вообще сплошная химия на порошковом обезжиренном молоке, и ни одна уважающая себя крыса такую гадость жрать не будет, и только обидится…

Как будто он этот сыр не обнюхал и не одобрил еще дома!

Ратибор пытался уговорить Крыса, улещивал его, даже подлизывался к этому отвратительному типу, так что мне слушать было противно.

А Крыс поглядывал на меня искоса и лукаво и, как мне кажется, ждал, что я сейчас присоединюсь к Ратибору и тоже буду умолять и унижаться.

И мне надоело на это смотреть и это слушать.

Я ловко сшиб Крыса со скамейки и прижал его к земле. Когти при этом я не выпустил – пока.

— Слушай, ты, ошибка природы, — прошипел я, — Я тебя породил, то есть спас. Вчера. Я же тебя и убью, и никаких угрызений совести испытывать не буду. Если ты немедленно…

— Эй, Кот, вы тут совсем с ума посходили? — раздался где-то сзади тихий голос Пса. Он почти шептал, причем по-собачьи. — Орете по-человечески, а тут люди ходят. Туда-сюда. Давайте быстрее поворачивайтесь – я след взял. Пока местные собаки не набежали…

Ну, мне два раза повторять не нужно – я у нас сообразительный. Я выпустил Крыса.

Крыс немедленно вскочил на скамейку и быстро вскарабкался по рукаву Ратибора на его плечо. От мытья Крыс все-таки увернулся.

Пес, вытянув хвост поленом – строго параллельно земле - и опустив нос, привел нас к довольно обшарпанной парадной.

Дверь была на замке – и ни домофона, ни кода, оставалось только ждать, пока кто-нибудь не выйдет. Или не зайдет.

Ратибор посмотрел на меня с веселым изумлением:

— Дивлюсь я на тебя, Кот Котофеич! Такой серьезный маг – и с такой пустяшной ерундовиной справиться не можешь! Да это даже для начинающего мага – что в улитку плюнуть!

— А, — сказал я. — Я просто забываю, что я – маг. То есть я помню, что маг, но не тогда, когда нужно что-нибудь обычное делать. Свет зажечь, например, или дверь открыть…

— Это потому что вы тут все балованные, — объяснил Ратибор, засучивая рукава. Зачем – непонятно, не отмычкой же он собирался действовать. — У вас любой-каждый может то, чего у нас и не все маги могут. Е-лек-тричество – могутная сила, ничего не скажешь! А теперь смотри и учись…

Я приготовился смотреть и учиться, но не получилось: Ратибор еще не успел приступить к действиям, как дверь парадной отворилась, и нам навстречу вышла старушка с собачкой.

Собачка – мелкая такая шавка, лисий пинчер, как у нас это называется – остромордая дворняжка, но выглядит, как породистая.

Собачка сначала облаяла Ратибора, точнее, Крыса на Ратиборовом плече, потом сделала стойку на меня (я уже приготовился отвесить ей пощечину) и только потом увидела Пса – и, поджав хвост, спряталась за хозяйку.

— Безобразие! — сказала хозяйка. — С таким огромным Псом – и без намордника, без поводка! Вот я сейчас милиции вызову!

— Ась? — переспросил Ратибор. Он не знал слова "милиция".

Крыс что-то там нашептал ему в ухо, и Ратибор с облегчением и улыбкой выдохнул:

— Не надо эту самую… ми-ли-цию. У меня звери ученые, из этого самого… Из циркуса!

Старушка по-прежнему перегораживала вход и смотрела на нас с недоверием.

А старушка, надо вам сказать, была совсем не сухонькая и не тощенькая – достаточно огрядная, чтобы мимо нее можно было протиснуться Псу или Ратибору.

— А куда вы это, молодой человек, со всем этим зверинцем, то есть цирком, претесь? — подозрительно спросила она.

— Ась? — переспросил Ратибор.

Я лихорадочно соображал, как нам эту самую старушку обезвредить. Чихать на нее бесполезно – от моего чиха с ней начнут случаться мелкие неприятности, но с места она при этом не сдвинется, то есть не обязательно сдвинется. Я мог бы ее заступорить – то есть наложить заклинание ступора, но это тоже с места ее не сдвинет, а даже и наоборот. Зациклить ее, чтобы она начала думать о чем-нибудь своем и забыла про нас, я никак не мог – во-первых, потому, что пока что плохо умел это делать, а во-вторых, нужно было, чтобы старушка на меня посмотрела. И не просто посмотрела, а в глаза. А старушки, как правило, не имеют желания обмениваться взглядами с какими-то там котами.

Крыс тем временем пошептал в Ратиборово ухо и Ратибор с готовностью сообщил:

— А я к вашему соседу, как бишь его там…

Ха!

Я придумал, как обратит на себя внимание старушки!

— К Бублику, — подсказал я. — Не напомните ли, в какой он квартире живет? — и, обогнув Пса, уселся перед самым носом старушки, чтобы словить ее взгляд безо всяких помех.

Ага – размечтался! Старуха глазом не моргнула, бровью не повела в мою сторону и, как прежде пялилась на Ратибора, так и продолжала пялиться и отвечала на мои слова не мне, а ему, Ратибору:

— Сколько это может продолжаться! То оргии пьяные, девки какие-то, дружки, теперь еще и звери! Любитель животных, скажите пожалуйста! Галку сегодня притащил, каркает так, что в моей квартире слышно, и мурашки по коже бегают! Теперь еще этот туда, с целым звериным выводком! Как еще крокодила с собой не притащили, раз из цирка!

— Каркарладила у нас нету, — вздохнул Ратибор, — а то мы бы с радостью… Я его в глаза и не видел никогда, только на картинке…

Крыс дернул Ратибора за ухо и что-то взволнованно зашептал, размахивая правой лапкой – левой он крепко держался за воротник Ратибора.

— А, ну и в зопарке, — добавил Ратибор. — Зубищи у него!.. А зачем тебе каркарладил?

Старушка подскочила на месте – как подскакивает теннисный мячик – и заорала:

— Хам! Он еще грубит! И издевается!

Но тут подоспела пятая колонна – даже целых две пятых колонны: одна – в подмогу этой тетки, вторая – в помощь нам.

Местные собаки наконец обнаружили нарушение прав на их территорию и подняли лай. Правда, они предусмотрительно держались поодаль, метрах в пятнадцати. Выстроившись полукругом, припадая к земле и отставив зады, они самозабвенно поливали противника (то есть нашего Пса) оскорблениями. Такая вот акустическая атака.

А старушка уже и руки распустила – она пыталась закрыть за собой дверь и локтем отпихивала Ратибора, чтобы он не зашел в парадную. Собачка, которую она взяла подмышку, тявкала и старалась ухватить Крыса за хвост. Но у нас тоже появилась мощная поддержка: из парадной, в которую нас не допускали, кто-то пытался выйти, так что дверь распахнулась, и старушка полетела бы на землю, если бы Ратибор не успел ее подхватить. Правда, сам он при этом не удержался на ногах и сел, потеряв при этом Крыса. Старушка по инерции уселась сверху, чуть не раздавив бедного Ратибора и потеряв собачку. Собачка с визгом покатилась кубарем, вскочила на лапы, помотала головой, оклемалась и бросился за Крысом, Крыс кинулся в парадную, и дверь перед носом собачки захлопнулась. Собачка заскулила, закружила на месте и, кажется, хотела обратить свое внимание на меня, однако тут наш Пес сказал (не гневно, но очень спокойно и с достоинством): "ГР-Р!" — что в переводе означает: "Пошла прочь!" Ну, или "Пошел!" — собачий не различает полов. Собачка кинулась спасаться к старушке на руки, с жалобным повизгиванием, поскуливаньем и потявкиваньем. В вольном переводе: "Меня обидели! Меня прогнали! Помогите! Спасите!"