Линн Пикнетт - Леонардо да Винчи и Братство Сиона

• Название: Леонардо да Винчи и Братство Сиона
• Автор: Линн Пикнетт
• Издательство: Эксмо
• Жанр: История
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-13582-0

Тысячелетиями человеческая история творилась не только на полях сражений и в тронных залах, но и в подземельях могущественных тайных орденов.

Проведя масштабное историческое расследование, изучив множество архивных материалов по оккультизму, масонству, деятельности катаров и тамплиеров, Линн Пикнетт и Клайв Принс обнаружили в них еле ды религии, берущей начало во времена Христа, две тысячи лет развивавшейся параллельно христианству и претендующей на мировое господство. Братство Сиона, магистрами которого были такие знаменитости, как Леонардо да Винчи, Сандро Боттичелли, Виктор Гюго, Жан Кокто, в течение веков сохраняло секретную летопись Великой ереси, закодированной в произведениях искусства и готических соборах Европы.

Многие громкие события европейской и мировой истории, по мнению авторов данной книги, были лишь отголосками ожесточенной секретной войны между христианской церковью и претендующим на обладание сакральной истиной могущественным тайным орденом. Авторы представляют убедительные доказательства того, что Братство Сиона сохранилось до наших дней и продолжает активную деятельность.

Книга развивает тему, затронутую в «Коде да Винчи» Дэна Брауна, «Святой Крови и Святом Граале» Бейджента и Ли, но ее авторы пошли дальше многих исследователей и сделали выводы, которые способны ошеломить даже подготовленных читателей.

lenok555: Файл содержит вторую часть книги из-за огромного количества примечаний.

(Первая часть в другом файле.)

---

Ирод разгневался и сказал: его сын будет царем Израиля.

По этой версии, бежит в другую страну именно Елисавета с Иоанном. Таким образом, здесь содержится намек на второе, возможно, соперничающее «Святое Семейство».

Как мы видели, Иоанн имел множество последователей, которые, как и в случае Иисуса, состояли из учеников, которые повсюду следовали за ним, и народа, приходившего послушать его слова. А так же, снова как в случае Иисуса, его ученики начали составлять описания его жизни, которые, по сути своей, были Святым Писанием Иоанна.

Ученые признают, что такого рода массив «литературы Иоанна» существовал — когда-то, но до нас не дошел. Возможно, он был уничтожен, или его тайно хранят «еретики». Видимо, там содержалась информация, не согласующаяся с рассказом Нового Завета об Иоанне и Иисусе, — в ином случае в какой-либо форме что-то могло и сохраниться.

Сказанное у Луки о «совместных» концепциях Иисуса и Иоанна выглядит очень интересным. Анализируя эту историю, ученые пришли к выводу, что она представляет собой на самом деле комбинацию из двух историй, в одной из которых говорится о концепции Иоанна, а в другой — о концепции Иисуса, которые (по Крелингу) «связаны вместе материалом, не связанным ни с той, ни с другой».[187]

Другими словами, Лука (или источник, которым он пользовался) взял две разные истории и попытался соединить их с помощью литературного приема в виде встречи двух женщин, ожидающих детей, Елисаветы и Марии. Из этого следует логический вывод, что оригинал истории младенчества Иоанна существовал отдельно от Евангелия и, по всей вероятности, раньше истории Рождества Иисуса. Это имеет два важных следствия. Первое: истории об Иоанне уже существовали. Второе: версия Рождества от Луки создана специально, чтобы затмить то, чтобы было известно об Иоанне. В конечном итоге «чудо» рождения Иоанна заключалось только в том, что он появился у престарелых родителей, в то время как, по Луке, Иисус был рожден девственницей. Единственный мотив, который мог быть у Луки для такого повествования, заключается в том, что движение Иоанна в то время все еще существовало и конкурировало с движением Иисуса.

В пользу этого предположения говорит и установленный учеными факт, остающийся неизвестным для большинства христиан. Столь любимая христианами «песнь» Марии «Магнификат»[188] была на самом деле «песней» Елисаветы и относилась к ее ребенку. Слова связывают эту женщину с Анной — матерью пророка Самуила из Ветхого Завета, которая в свои преклонные годы была бездетной, что в большей степени отвечает ситуации Елисаветы. Действительно, в некоторых ранних рукописях Нового Завета прямо сказано, что это «песнь» Елисаветы. Отец Церкви Ириней Лионский (120–200 гг.) тоже пишет, что именно Елисавета, а не Мария произнесла эти слова.[189] Есть и аналогичный случай. Во время церемонии обрезания Иоанна его отец Захария провозглашает «пророчество» или гимн, который известен под названием Бенедиктус, в честь его новорожденного сына.[190] Очевидно, что этот гимн был ранее частью истории Рождества Иоанна. И Магнификат «Величание», и Бенедиктус, видимо, были когда-то отдельными гимнами Иоанну, включенными в «Иоанново Евангелие», которые были затем заимствованы и, быть может, сфальсифицированы апостолом Лукой, чтобы сделать гимны приемлемыми для последователей Иисуса. Это свидетельствует о том, что народ не только составил жизнеописание Иоанна, но и восхвалял его в песнопениях. Не дало ли авторам канонических Евангелий учение Иоанна материалы, на которых они составили свой рассказ об Иисусе? Шонфилд пишет в своем труде «Одиссея ессеев»: «Контакт с последователями Иоанна Крестителя… познакомил христиан с историей Рождества Иоанна, в которой он фигурирует как младенец Мессия ветхозаветного толка, рожденный в Вифлееме».[191] Кроме этого, в одном из ранних церковных тестов, известном под названием «Признания Клементина», говорится, что некоторые из последователей Иоанна верили, что он Мессия.[192] Тот факт, что существовала такая вещь, как «литература Иоанна», является решением многих проблем, связанных с Четвертым Евангелием, которое приписывают ученику Иоанну. Как мы видели, в этом Евангелии есть немало противоречивого. Хотя оно считается единственным, основанным на показаниях прямого свидетеля, это заявление подкрепляется некоторыми подробностями текста, есть в этом Евангелии явно гностические элементы, которые не согласуются ни с другими Евангелиями, ни с беспристрастным тоном остальной части книги.[193] Особенно заметным является «пролог», где говорится о Боге и Слове. Евангелие от Иоанна наиболее отчетливо настроено против Иоанна Крестителя из всех четырех, но вместе с тем единственное, где прямо утверждается, что Иисус набрал своих первых учеников среди последователей Иоанна Крестителя, включая самого автора этого Евангелия и предполагаемого прямого свидетеля, «возлюбленного» ученика.[194]

Однако эти противоречия не дискредитируют Евангелие. Ясно, что автор пользовался текстами нескольких источников, которые он сплел вместе и истолковал в соответствии со своими представлениями об Иисусе, подправляя материал в тех местах, где считал это необходимым. Кто бы ни был этот автор, Евангелие, видимо, содержит свидетельство «возлюбленного» ученика, полученное из первых рук. Но многие из наиболее влиятельных ученых, специализирующихся на Новом Завете, думают, что автор использовал также некоторые тексты, написанные последователями Крестителя. Автор, согласно утверждению авторитета в вопросах исследований Ближнего Востока Эдвина Ямаучи, «Четвертый Евангелист… демифологизирован и охристианен».[195]

Материалами Крестителя являются в основном пролог и некоторые эпизоды, которые называют «откровениями» Иисуса перед учениками. Великий немецкий ученый библиовед Рудольф Барлтманн утверждает, что это были,

«…как верят, оригинальные документы последователей Иоанна Крестителя, в которых восхвалялся Иоанн, где ему была отведена роль Искупителя, посланца Мира Света. Следовательно, значительная часть Евангелия от Иоанна была не христианского происхождения, но появилась в результате переработки учения Крестителя».[196]

Заметьте, что эти элементы в Евангелии от Иоанна являются наиболее гностическими, и, следовательно, наиболее проблемными для историков. Часто считается, что эти элементы столь явно не согласуются с теологией остальных Евангелий и Нового Завета в целом потому, что эта книга была написана много позже других. Однако признание того, что они взяты из источника, не связанного с последователями Иисуса, меняет картину. Некоторые комментаторы связали Четвертое Евангелие с «дохристианской гностической литературой», которая была адаптирована автором. Видимо, этим источником был Иоанн Креститель и его последователи, которые, вероятно, сами были гностиками.

(Эти находки могут положить конец спорам о времени создания Евангелия от Иоанна. Как сказано, в связи с присутствием гностических и нееврейских материалов в этом Евангелии обычно считалось, что оно было написано поеле синоптических Евангелий. Однако, если Иисус не был евреем и поскольку большое количество материалов заимствовано у последователей Иоанна Крестителя — который, как мы увидим, был гностиком, — то вполне возможно, что Евангелие было написано в то же время, а может быть, и раньше других.)

Иоанн не только имел много преданных последователей при жизни, но их число продолжало расти и после его смерти, что является любопытной аналогией с тем же процессом — распространением христианства. Есть доказательства, что движение Иоанна стало самостоятельной Церковью, причем ее распространение не было ограничено Палестиной. В своей книге 1992 года «Иисус» Уилсон пишет:

«Если бы религия Иоанна Крестителя (а мы знаем, что такая была) стала бы доминирующим культом Средиземноморья вместо религии Иисуса, то, вероятно, мы знали бы больше об этой очень интересной и привлекательной фигуре. Его культ существовал по меньшей мере до пятидесятого года, как простодушно проговорился автор Деяний… В Эфесе думали, что «Путь» (под таким названием была известна эта религия) означает следование «Крещению Иоанна»… Будь Павел более слабой личностью… если бы он никогда не написал своих посланий, вполне могло случиться так, что «Крещение Иоанна» стало бы религией, завладевшей умами и сердцами древнего мира вместо Крещения Христа… Культ мог бы развиться до такой же степени, что иоанниты сегодняшнего дня или баптисты поверили бы, что… Иоанн был Божественным…

Однако этому не суждено было случиться в истории».[197]

Даже в Новом Завете говорится о существовании Церкви Иоанна за пределами Израиля. Бамбер Гаскон пишет:

«Группа людей, которую Павел встретил в Эфесе, заинтересовалась одной такой потенциальной религией, получившей развитие, — той, которую Павел быстро пресек в зародыше».[198]