Михаил Март - Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино

• Название: Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино
• Автор: Михаил Март
• Издательство: АСТ
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-058257-0

Потерпевший аварию самолет с тремя тоннами чистого золота застрял на крутом склоне глухого таежного участка, где не ступала нога чеовека. На поиски бесценного груза отправлена необычная экспедиция — отпетый уголовник и князь, священник и бывший следователь-важняк, военнопленный поляк и донской казак... Слишком разные, выдержанные в суровых условиях сталинских лагерей, где каждый сам за себя, воспитанные на недоверии, предательстве и вражде, они должны стать единым целым — чтобы выжить. Прошлое забыто, а будущее не прорисовывается даже в общих чертах...

---

Михаил Март Затянутый узел Этап второй Принцип домино

ГЛАВА ПЕРВАЯ Его последний поклон

1.

Апрель 1950-й год. Каждый по-своему представляет себе край земли. Кто думает, будто его нет, не прав. Мыс Провидения на Чукотском полуострове и есть конец света.

Генерал стоял у края обрыва и с высоты птичьего полета смотрел на утопающий в дымке Тихий океан. Вдоль берега тянулись рыбацкие деревушки. Причаленные баркасы были выкрашены в яркие цвета. Это позволяло с большого расстояния различать рыбачьи суда даже в густые туманы, постоянно окутывающие здешние места. По цвету определяли хозяина лодки, так как дома свои рыбаки красили в те же цвета. Радостная палитра оживляла мир безликой серости, рождала хоть какой-то проблеск надежды.

Неделя трудного пути из Магадана выбила генерала из колеи. Он устал. Много лет не вылезая из своей берлоги, не затевая никаких рискованных предприятий, к пятидесяти годам Белограй пришел к заключению - жизнь прожита зря! Что ж, так сложилась судьба. Сколько раз он хватался за пистолет и приставлял к виску. Счета нет. Застрелиться легко. Застойное болото поглотит его, выпустив пару пузырьков на поверхность, и все проблемы исчезнут. Его проблемы.

Никто о нем не вспомнит. Но вот однажды, когда особенно свирепствовала метель, генерала осенило. Зачем подыхать, оставляя за спиной шлейф грехов и посланных вслед за гробом проклятий? В его власти изменить мир к лучшему. Нет. Мир, конечно, слишком громко сказано. Мирок. Спасти жизнь одному, десятерым, сотне… Тогда и пулю можно пустить себе в лоб с кривой усмешкой на губах. Он ненавидел режим, при котором жил, но другого не видел и не знал. Изменить его он не мог, но оставить после себя добрый след при данной ему власти было вполне реально. За сволочные подлости вручали ордена, и он один такой уже получил, за гибель собственного отца. За доброту полагался расстрел. Генерал пришел к выводу — пора ему заслужить смертный приговор. Пора! Вот только приводить его в исполнение он будет самолично. Так, как сделал отец. Не допустив до своей глотки окровавленных лап системы. Набив трубку табаком, Белограй раскурил ее и глубокого затянулся.

К обрыву подъехал открытый «Виллис». Майор, сидевший рядом с шофером, выпрыгнул из машины и подбежал к генералу.

— Василий Кузьмич, катер снарядили. Рыбаки просят пять тысяч. С ума сошли. Говорят, риск большой, если засекут самолеты, то подорвут без предупреждения. Все на воздух взлетим. В нейтральные воды выходить нельзя. Только военным судам.

— Здесь нет военно-морских баз, Абрек. При такой видимости авиация не летает, но деньги придется заплатить.

Генерал сел в машину.

Майор Мустафин служил начальником личной охраны генерала Белограя больше пяти лет и числился комендантом Центральной комендатуры. По национальности Ренат Рафикович был башкиром, почему хозяин прозвал его Абреком, никто не понимал.

«Виллис» затормозил возле пристани, у которой стоял старый рыбачий сейнер, выкрашенный в белый цвет. «Такой уж точно не разглядишь в тумане, — отметил про себя генерал. — Ребята хотят заработать, и авиацией их не напугаешь».

На эти места его власть не распространялась, его могли просто послать к черту. Большую часть населения составляли чукчи, но хозяйством заправляли русские, у них это лучше получалось. Милицию никто никогда не видел. За порядком наблюдали пограничники, которых по пальцам легко было пересчитать. Усмирить пьяных мужиков они могли, в дела коммерческие носа не совали. Жить всем хочется. Пограничникам тоже перепадал кусок хлеба с маслом, и всех все устраивало.

У трапа генерала встретил капитан судна. Бывалый морской волк в черном кителе без погон, из-под расстегнутого ворота виднелся выцветший тельник. Он и сам казался выцветшим. Блеклые рыбьи глаза, пожухлый пегий ежик на голове, борода-шотландка, срисованная с портрета Линкольна, потрескавшиеся губы, изрезанное морщинами лицо. Белограй в своем кожаном реглане выступал как частное лицо, непонятно из каких мест прибывшее, но опытный глаз моряка быстро оценил гостя. По выправке и стати было видно — этот человек не привык первым отдавать честь, да и взирал на всех свысока. К тому же его окружали военные с автоматами.

— Меня зовут Василий Кузьмич. Этого достаточно?

— Вполне, — ответил капитан. — Макар Шатохин.

— Служил на флоте?

— В прошлой жизни. Проходите в мою каюту, там поговорим.

Каюта оказалась просторной, если это определение вообще применимо к помещениям на судах таких размеров. Два кресла, диван, моржовые бивни, шкуры белых медведей, нерпы, выдры, макеты кораблей, на стенах фотографии.

— Мне тебя рекомендовали, Шатохин, как опытного моряка. Американцев к нашим берегам не подпускают, кончилась былая лафа, но ты и тебе подобные продолжают с ними торговые дела. Рыбка так, для отвода глаз. Песцовой выделкой торгуешь?

— Я все знаю, вы все знаете. Пустой разговор.

— И то верно. Нейтральные воды, пятьдесят миль к западу, квадрат семьдесят два.

— Найду.

— Крайняя правая кромка квадрата. Мы должны быть там в четырнадцать часов. Примем на борт гостя. У меня с ним предстоит разговор на час или два.

— На якоря вставать не будем, я покружу в нашей зоне, а потом вернем гостя на точку. Деньги вперед.

Белограй достал из-за пазухи сверток и бросил на стол.

— Здесь больше, чем ты просил.

— Больше, меньше, риск остается тем же. Две эскадрильи расквартированы в Анадырском заливе. В случае выхода в нейтральные воды, гражданские суда подвергаются бомбовой атаке.

— Кто тебя заметит при такой видимости?

— Они наблатыкались летать на бреющем над водой. Патрулируют на этажерках «У-2». Малые скорости, хороший обзор.

— Хочешь сказать, ты их боишься? Или плохо подкармливаешь летунов?

— Нет, мы друг друга понимаем. Речь о вашем госте, он же не с неба упадет в квадрат семьдесят два. Американские суда прослеживаются с особой тщательностью. Они в наши воды не суются. Моего кореша разбомбили как только он вернулся в наши воды, а он был опытный моряк, шесть японцев в войну потопил. У нас таких много, кто успел в 45-м от чисток уйти.

— А как Северный морской путь?

— В навигацию сторожевые корабли встречают наши суда у мыса Дежнева в Беринговом проливе и сопровождают под конвоем.

— Значит, военные корабли ходят в этих водах?

— Только в навигацию. В ближайшие годы флот не намерен строить здесь базы. Даже Курильские острова остаются бесхозными. За что воевали — не ясно, они никому не нужны. Сотня пограничников на всю гряду.

Шатохин забрал сверток со стола.

— Через полчаса отчаливаем. Можете поспать, у вас усталый вид. Прибудем на место, разбужу. Людей в форме и с оружием я на борт не возьму.,

— Они подождут на берегу. Прибудем на точку, спустите на воду шлюпку с гребцами. Скорее всего, гость все же свалится с неба.

Когда Белограя разбудили, он понял, что выспаться не успел, но усталость все же прошла.

На море стоял штиль, видимость не превышала трех сотен метров, дальше — сплошное молоко. Влажность была выше всех ожиданий. Капли собирались на лице, на пальто, медленно стекали, оставляя мокрые дорожки.

На воду спустили шлюпку с шестью гребцами.

— Где же ваш гость? — спросил капитан, подходя к борту. — Стоять на месте мы долго не можем…

Не успел он договорить, как вода забурлила метрах в сорока по правому борту и на поверхности появилась рубка, а потом и вся подводная лодка.

— Отправляйте шлюпку, — приказал Белограй. Шатохин дал отмашку. Гребцы взялись за весла.

— На острове Святого Лаврентия у американцев нет базы, субмарина пришла с Аляски, — заметил капитан, — никак не ближе. Путь долгий.

На палубе лодки появились двое мужчин в гражданской одежде. Шлюпка пришвартовалась к корме, люди в штатском сели в нее, и она взяла обратный курс.

— Могли бы войти во фьорд и всплыть у нашего берега. Чего им стоит. А вы на риск пошли. Зря, — проговорил капитан.

— Не будь занудой, Шатохин. Прими гостей, я буду ждать их в твоей каюте.

— Правильно. Нечего перед ними кланяться. В тумбочке есть водка и стаканы.

— С твоим торговым размахом можно иметь виски.

— Травиловка. Терпеть их не могу. А водку под красную икру американцы пьют не хуже наших.

Белограй спустился в каюту. Он долго ждал этой встречи и немного волновался. Не за себя, а за тех, кто был невольно связан с ним. Достав водку, сделал несколько глотков прямо из горлышка. В каюту постучали. Белограй сбросил пальто и остался в мундире с золотыми погонами, при орденах.

— Войдите.

Оба вошедших были немолоды, при всей сдержанности на их лицах читалось любопытство.

— Здравствуйте, генерал. Разрешите представиться. Я руководитель подразделения службы безопасности Амвросий Колчанский. Мистер Дэвид Хьюпорт руководит отделом Восточной Европы в разведывательном управлении. Как видите, мы откликнулись на ваше предложение о встрече. С некоторой задержкой по определенным причинам, но мы рады, что она состоялась.