Валерий Шамбаров - Государство и революции

• Название: Государство и революции
• Автор: Валерий Шамбаров
• Жанр: История

Книга Валерия Шамбарова "Государство и революции" является логическим продолжением его работы «Белогвардейщина». В ней прослеживается история антисоветской борьбы от победы коммунистического режима до его падения, рассматриваются особенности внутреннего и внешнего положения нашей страны в разные периоды ее жизни. На основе богатого фактического материала в книге по новому, порой под неожиданным углом, освещаются некоторые важные страницы истории XX столетия и предлагается обобщенная модель, позволяющая объяснить закономерности становления социалистической системы и ее эволюции. Анализируя соотношение государственных и революционных, национальных и идеологических, духовных и политических ценностей, автор исследует в этом ключе как события советских лет, так и катастрофы 1990-х, выстраивая их в единую взаимосвязанную картину, и приходит к выводу о начинающихся в настоящее время процессах возрождения Российской державы.

---

А, передав в сентябре радиограмму, что Япония не нападет на СССР, он вдруг доложил, что дальнейшее его пребывание в Токио бесполезно, и для дальнейшей работы он намерен перебраться в… Германию. Спрашивается: почему бесполезно, если в посольстве он мог и дальше черпать самые ценные данные? Если Япония готова была вот-вот вступить в войну против Англии и США? И в отношении России разве не мог ее курс измениться под влиянием каких-либо обстоятельств? Тем не менее, он вознамерился бросить все отлаженные связи, мощнейшую агентурную сеть и ехать в Германию, где заведомо очутился бы "под колпаком" — это в лучшем случае.

Стоит отметить и то, что на следствии и суде Зорге сознался в работе на Советский Союз, а вот о работе на немцев не упомянул ни разу. Хотя и без того его арест привел к крупному дипломатическому скандалу, и посол Отт был объявлен персоной нон грата, но расскажи Зорге о шпионаже в пользу Германии, это нанесло бы еще больший вред ее отношениям с Токио. Может быть, разгадка и состоит в том, что Зорге старался совершенно искренне и честно работать как на СССР, так и на Германию? Потому что был одним из тех, кто считал необходимым объединение обеих держав для борьбы с западным «империализмом». Возможно, на смысл его деятельности проливает свет одна фраза из собственных показаний: "Не следует забывать, что моя работа в Китае и позднее в Японии носила совершенно новый, оригинальный, и к тому же творческий характер".

И не выбрал ли он для себя куда более значительную роль, чем сбор и передача информации — скажем, вместо скромного подсобного винтика в машине международной политики попытаться самому делать эту политику? А усилия прилагал именно к сближению Германии и СССР?

Некоторые возможности для таких действий он и в самом деле имел. Через попавшего под его влияние Отта корректировал линию посольства в Токио и старался воздействовать на общую стратегию МИД Германии. Через своего агента, видного политолога Ходзуми Одзаки, входившего в "группу завтрака" мозговой штаб принца Коноэ, возглавлявшего правительство в 1937-38 и 1940-41 гг., он не только получал важные сведения, но мог и оказывать некоторое влияние на выбор политических решений Японии (чем и пользовался). Как раз Коноэ на основании рекомендаций и анализа своих советников признал бесперспективность войны на севере и выдвинул программу создания "великой восточно-азиатской сферы взаимного процветания", включающей Индокитай, Индию, Индонезию и "страны южных морей".

И можно выдвинуть гипотезу, что решение Гитлера об агрессии против СССР показалось Зорге грубейшей ошибкой (как это показалось и многим видным деятелям в нацистском руководстве). Тогда последующие действия разведчика находят четкое объяснение. Например, он считал, что ошибку еще не поздно предотвратить или исправить — если германское командование встретит сильный отпор и поймет, что победа не так близка, как кажется. Отсюда не только предупреждение Центра о готовящемся нападении, но и взаимная информация сторон о возможности переброски войск с Дальнего Востока. А порыв бросить все дела в Японии и ехать в Германии мог означать, что через свои обширные связи в нацистских верхах Зорге намеревался сам предпринять какие-то шаги в сторону гипотетического примирения.

То, что он так и не признался в работе на немцев, тоже логично, это вбило бы лишний клин в и без того непростые японо-германские отношения, а в конечном счете, сыграло бы на руку их западным противникам, англичанам и американцам. А раскрытие советской принадлежности давало Токио лишний шанс для неофициальных контактов с Москвой. Потому что в вопросе войны Гитлера против СССР Япония была единомышленницей и объективной союзницей Зорге. Она тоже считала нападение катастрофической ошибкой фюрера. Из германских источников известно, что в 1942-43 гг. японцы неоднократно обращались в Берлин, убеждая его в необходимости заключить компромиссный мир на Восточном фронте и предлагая себя в посредники. Причем эти попытки встречали одобрение ряда высокопоставленных нацистов (скажем, Гейдриха), но напрочь торпедировались Риббентропом и встречали решительный отказ Гитлера.

У многих историков вызывает удивление то обстоятельство, что от ареста Зорге до суда над ним прошло почти два года, а смертный приговор был приведен в исполнение еще через год с лишним после вынесения. Очевидно, японцы в самом деле держали его "про запас", как одну из возможностей для наведения мостов с СССР. И кстати, неоднократно пробовали таковые забросить. По свидетельству одного из видных разведчиков генерала Томинага Япония трижды обращалась в советское посольство, выражая готовность обменять или даже выдать Зорге жестом "доброй воли". И всякий раз получала один и тот же ответ: "Человек по имени Рихард Зорге нам неизвестен". Лишь 7. 11. 44 г., когда определилось окончательное нежелание идти на контакты, разведчик был повешен. Знаменательно и то, что «своим» Зорге признали в СССР только 20 лет спустя после гибели, и тогда же ему посмертно присвоили звание Героя Советского Союза. Впрочем, я готов признать, что изложенная здесь мотивация действий знаменитого разведчика является всего лишь авторской версией, и соответственно, на ее объективность претендовать не могу.

19. Союзники

В мировой исторической литературе прочно утвердилась версия, что резкое сближение Сталина и Гитлера началось в августе 39-го — дескать СССР сперва ориентировался на создание антифашистской коалиции с западными державами и лишь затем, не встретив особого желания к сотрудничеству, принял предложение Германии о союзе с ней. Что является искаженным штампом, сформировавшимся в массовом сознании, поскольку именно так преподносились и комментировались события политиками и прессой, вот и образовался устойчивый информационный стереотип. Но рассмотрим эти события подробнее.

В марте 1939 г. нацисты завершили окончательный захват Чехословакии и присоединили к Рейху независимую область г. Мемеля (Клайпеды). И сразу же обозначили следующую жертву: 21. 3 Риббентроп вызвал польского посла Липского и выдвинул тяжелые требования о присоединении к Германии Данцига (Гданьска) и экстерриториальных железных дорогах через всю Польшу, которые связали бы Берлин с Восточной Пруссией. То есть, полностью повторялась история с Судетской областью Чехословакии. Теперь уже и коню могло быть ясно, что Мюнхенскими презентами Гитлер не удовлетворился, и западные державы сочли, что его наглость зашла слишком далеко. 31. 3 Великобритания, а за ней и Франция предоставили гарантии военной помощи Польше на случай агрессии. Аналогичные гарантии были даны Румынии и Греции.

17. 4 нарком иностранных дел Литвинов вызвал британского посла в Москве и вручил ему советские предложения о создании единого фронта с Великобританией и Францией. Но камнем преткновения стало условие, что государства, которым угрожает нападение, должны принять гарантии военной помощи не только от Запада, но и от СССР. Поясняем: в случае войны (или, скажем так, "угрозы войны") Советский Союз имел бы право ввести войска на их территорию. То бишь Англии и Франции в закамуфлированной форме предлагалось за союз против Гитлера отдать эти страны коммунистам. Любопытно, что даже столь умный и проницательный деятель, как У. Черчилль, считал, что условия нужно было немедленно принимать — и придерживался такой точки зрения не только в 1939 г., но писал об этом и в своих послевоенных мемуарах. Он расценивал происходившее как торг Сталина, выбирающего, к какой стороне примкнуть, и утверждал: хуже, чем случилось, все равно не могло быть. Потому что СССР все равно получил потом интересующие его области, но уже в качестве союзника Германии. Да только отдать за здорово живешь большевикам своих «демократических» союзников Запад не ре-1 шалея, и Черчилль сохранил уверенность, что проволочка с ответом на советские предложения стала роковой для Европы. Иначе, мол, война против Гитлера могла развиваться совсем иначе.

3. 5 Литвинов, лидер прозападного направления в советской политике, был отстранен от должности, и на его место назначили Молотова. Этот недвусмысленный жест подтолкнул англичан хоть к каким-то действиям, и 8. 5 британское правительство наконец-то соблаговолило ответить на советские предложения, приветствуя инициативу создания единого фронта и постаравшись в округлых фразах обойти вопрос о советских «гарантиях». Не тут-то было. На следующий день ответ был в пух и прах раскритикован в заявлении ТАСС, а 10. 5 в «Известиях». 19. 5 по данному вопросу состоялись слушания в британском парламенте, с речью выступил премьер-министр Чемберлен, соглашаясь с необходимостью союза и снова не ответив на связанные с этим щекотливые условия. А 31. 5 прозвучало ответное выступление Молотова, четко расставившее все точки над «1». Дескать, Москва стоит за эффективное сотрудничество, а не сотрудничество на словах. А эффективное сотрудничество возможно только после подписания соответствующего договора с Англией и Францией. И непременным условием должно стать принятие советских гарантий Польшей, Румынией, странами Прибалтики и Финляндией.