Оока Сёхэй - Госпожа Мусасино

• Название: Госпожа Мусасино
• Автор: Оока Сёхэй
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006
• ISBN: 5-352-01744-3

Опубликованный в 1950 году роман «Госпожа Мусасино», а также снятый по нему годом позже фильм принесли Ооке Сёхэю, классику японской литературы XX века, всеобщее признание. Его произведения, среди которых наиболее известны «Записки пленного» (1948) и «Огни на ровнине» (1951), были высоко оценены не только в Японии — дань его таланту отдавали знаменитые современники писателя Юкио Мисима и Кэндзабуро Оэ, — но и во всем мире. Настоящее издание является первой публикацией на русском языке одного из наиболее глубоко психологичных и драматичных романов писателя.

---

— А с этой стороны американцы правы. После окончания войны все больше людей в Японии стали разводиться. Многие японцы в такие моменты не выплачивают отступных, я так поступать не буду.

— Дело не в деньгах. Ты не понимаешь, каково женщине расстаться с мужем, с которым она прожила десять лет.

— А я и не думал, что ты настолько ценишь наши отношения. Откуда эти представления о святости брака?! Раньше в Японии, если надо было, жена просто покидала дом. Ты себя обманываешь.

— Никого я не обманываю. Просто я думаю о тебе. Где ты будешь жить, когда уйдешь из дома?

— На квартире… да где угодно. Если заплатить…

— У тебя на это есть деньги?

Бюджет семьи Акиямы пополнялся в основном за счет университетской зарплаты, к которой добавлялись гонорары за публикации переводов Акиямы, но в последнее время эта статья дохода становилась все меньше, видимо, из-за романа с Томико. Жена всегда первой узнает, когда муж начинает метаться в поисках денег.

Деньга были самой большой проблемой для Акиямы. Сразу после войны издательская конъюнктура достигла своего пика и некоторое время держалась на этом уровне, но теперь ситуация изменилась. Переводы Стендаля еще продавались, но выплаты гонораров все чаще задерживались.

— Тебя это не должно беспокоить! Сказав это, он посмотрел на Митико таким злобным взглядом, что ей почудилось в его глазах нечто звериное. «И с этим человеком я прожила десять лет!» — подумала она.

Подобные разговоры повторялись каждую ночь. Митико чувствовала, что в душе Акияма давно все решил и что ей едва ли удастся переубедить его в целесообразности развода. Однако тот факт, что Акияма ради связи с Томико рушит семейный быт, говорил сам за себя, он находился во власти каких-то иллюзий. Митико же не могла избавиться от ощущения, что, покинув ради Томико дом, ее муж обязательно попадет в беду. И, чувствуя перед ним вину за собственное равнодушие, Митико подумала, что ей надо быть стойкой.

— Не думай, пожалуйста, что получишь согласие на развод! — в конце концов сказала она.

В день, когда Оно пришел к Митико с новостью об исчезновении жены, Акияма под предлогом редактирования переводов отправился на два-три дня на юг, в Идзу.[51] Сообщение о том, что и Томико уехала из дому, поразило Митико.

— Правда? — пробормотала она.

— Я думаю, в Осаку отправилась…

— Скорее всего, это так, но вот Акияма уехал путешествовать…

«Не может быть, чтобы они поехали вместе?!» — утверждать этого Митико не могла. Такое же опасение посетило и Оно, но он не решился озвучить его Митико.

— Все-таки попробуем подождать ответа из Осаки. Твоя свояченица должна все уладить. Да, Эйдзи-сан, и тебе с неделю будет тяжко. Во всяком случае, может быть, Юки-тян поживет у меня?

— Спасибо. Думаю, мы справимся. Может, нам с Юкико придется поехать в Осаку.

Они не знали еще, что сестра запретила Томико уходить от мужа, сказав, что не пустит ее в свой дом.

Каждую ночь Акияма доказывал жене необходимость развода и так же настойчиво предлагал Томико выйти за него замуж. После того как она посмеялась, что вряд ли у него получится развестись, он стал опасаться, а не было ли вызвано ее желание уйти из дому решением порвать отношения с ним. Чтобы удержать Томико, ему ничего не оставалось, как оформить их брак.

— Сама не люблю хлопоты и трудности и не хочу причинять их другим. Я не могу представить, чтобы такой тюха, как ты, мог расстаться с Митико. Да и Митико-сан жалко.

Это говорила она, которая сама не считала зазорным бросить мужа и ребенка.

Слова Томико подхлестнули Акияму. Услышав, что она намерена бросить дом, но собирается при этом ехать в Осаку, он был захвачен идеей поселиться вместе с Томико где-нибудь в Токио. Однако ему было трудно собрать деньги даже на невзрачное жилье. Из трех книжных издательств, где принимали его переводы, два уже прекратили свое существование. После того как Акияма потратил несколько дней в тщетных попытках наскрести денег, он оказался на грани отчаяния.

Отъезд Томико назрел. Она планировала сводить концы с концами, зарабатывая на жизнь швеей, но на самом деле у нее был тайный расчет, что родственники не оставят ее, если дела пойдут совсем плохо. К тому же она давно хотела заполучить деньги Акиямы, это было частью разработанного Томико плана-минимум.

В рёкане в Синдзюку она обсуждала с Акиямой, который должен был уехать к ней под предлогом путешествия, планы на будущее.

В ту же ночь Митико, напуганная известием об исчезновении Томико, проверила кабинет Акиямы и обнаружила, что из шкатулки пропал документ о праве на наследование дома.

Эту бумагу Акияма обещал вернуть Митико в качестве отступных при разводе. Так как она более всего надеялась на то, что муж не сможет без денег покинуть дом, потеря этого документа стала для нее окончательным доказательством того, что муж ее. бросил. Митико впервые засомневалась в том, правильно ли она сделала, не согласившись дать мужу развод.

Выйдя замуж, Митико имела смелость всегда выгораживать Акияму перед отцом и братьями, которые вели себя, как истинные представители самурайского клана. После их смерти она, единственная наследница рода, смотрела сквозь пальцы на выходки своего мужа. И вот сейчас, когда она потеряла оставленное ей наследство, у нее исчез смысл существования.

Все, что у нее осталось в жизни, — Цутому. Однако и он не отличался особым постоянством, не сумел быть верным их клятве даже в течение двух часов. Сейчас, когда Акияма бросил ее, эта клятва представилась реальным шансом выйти замуж за Цутому, но если у нее, которая на пять лет старше Цутому, не будет и наследства, он даже и не подумает хранить верность этой клятве. Да нет, Цутому уже сейчас забыл ее, ведь он живет в реальном мире, а не в мире клятв. Два-три дня тому назад она послала ему фотографию без всякой подписи, ту фотографию, где Цутому положил руку на плечо Томико.

Митико подумала, что для нее все кончилось.

Всю ноябрьскую ночь лил дождь. Стучал по старому карнизу, из разорванных водосточных труб со всех четырех сторон дома струями текла вода, их звук перерастал в причудливый хор голосов. Дождь отгородил от мира старый дом «Хакэ».

Оставшаяся одна, Митико бродила по комнатам. Стены и пол, на которые падал ее взгляд, мебель, служившая еще умершему отцу — все было отсыревшее и мрачное, как думалось ей в отчаянии. Казалось, это чувство было знакомо ей и раньше. Среди того счастья, к которому она привыкла здесь, в «Хакэ», где она ни в чем не нуждалась, ей иногда чудилось нечто угрожающее. Вот и канул в бездну семейный уклад, просчитанный рациональным стариком Миядзи.

Старик Миядзи был неверующим и не поставил в доме буцудан.[52] Поэтому, когда Митико скучала по отцу, она садилась за стол из красного дерева, которым Миядзи пользовался при жизни, теперь это был стол Акиямы, в который он складывал письма и другие бумаги. Сейчас, когда муж бросил ее, она села перед этим столом, и воспоминания об Акияме снова всплыли в ее голове. Она давно перестала любить мужа, но все-таки он был частью того мира «Хакэ», который Митико так бережно старалась сохранить. На людях Акияма называл Митико женой — это положение лучше всего соответствовало ее возрасту. Только сейчас она почувствовала, насколько привычным стало для нее это положение.

Отныне ей больше пристало другое имя — «брошенная жена». Митико было нестерпимо больно ощущать это свое плачевное состояние. Она злилась, что сама себя считала несчастной.

Ей было нисколько не жаль, что Акияма увез с собой документы на дом. Это он десять лет подряд содержал ее на иждивении, это он заплатил налог на наследство — скорее она даже была рада, что документы достались именно Акияме. Не могла она простить только одного: он забрал их, чтобы сбежать к другой женщине.

Адвокат, когда выдавал доверенность, выписанную на имя Акиямы, на распоряжение имуществом, улыбаясь, обратился к Митико со следующими словами:

— Полагаю, что вы начинаете эту процедуру, основываясь на уверенности, что супруг не будет самовольно пользоваться предоставленным ему этим документом правом. Обладая свидетельством о праве наследования и настоящей доверенностью, он сможет продать дом.

— Будет ли действительна эта доверенность в случае, если умрет жена? — спросил Акияма.

— Нет. Но в то же время вы станете законным наследником указанного в ней имущества.

Когда Акияма сказал: «Если умрет жена», Митико поразилась. В комментариях к Гражданскому кодексу она уточнила, что две трети наследства могут перейти к лицу, которое она выберет, ей надо только указать, кто это будет.

Это из-за слов адвоката Акияма заплатил из своего кармана налог, а уходя из дома, забрал и доверенность, и свидетельство о праве наследования и теперь имел право распоряжаться домом. Вдруг Митико пришла в голову неожиданная мысль: чтобы предотвратить продажу дома, она должна умереть. Притом умереть до того, как Акияма продаст дом.