Ильдиго фон Кюрти - Сердечный трепет

• Название: Сердечный трепет
• Автор: Ильдиго фон Кюрти
• Издательство: Амфора
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2004
• ISBN: 5 94278 536 8

Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она — свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.

---

Я этого, честно говоря, никогда не понимала. Зачем ему время для общения с собой, когда в это же самое время он может общаться со мной? Для чего читать скучную газету, если я готова сообщить детально и подробно обсудить все важнейшие события дня, да еще их и прокомментировать?

Я знаю многих мужчин, которым нужно время для себя, и очень мало женщин, относящихся к этому с пониманием. Это чаще всего приводит к тому, что тот час, который мужчина хотел посвятить себе, он посвящает ругани с женой, потому что она требует отдать ей это время.

Филипп и я, как скоро нам стало ясно, вообще не особо подходили друг к другу. Я посчитала это многообещающим началом. Ведь если рядом кто-то такой же, как я, то лучше уж оставаться одной. Иначе я вообще буду незаметна.

Я невысокого мнения о так называемой гармонии. Ее ценность необыкновенно завышена. То же скажу и об уравновешенности, спокойствии и умении вести дискуссию. То, что мы с Филиппом никогда не составим гармоничную пару, стало ясно в первую же минуту нашего знакомства, когда мы молча стояли возле расплавившегося почтового ящика, в котором горело мое любовное послание Хонке. Наши сердца, бьющиеся друг для друга, согревались возле него, как возле потрескивающего камина, и я была полностью захвачена романтикой и полнотой момента, когда вдруг Филипп фон Бюлов откашлялся, вытащил свой мобильный телефон и сказал: «Я позвоню в полицию. Если хотите, я могу защищать вас на процессе о причинении ущерба. Я думаю, что я вытащу вас даже без предварительного залога. Но к внушительному штрафу вы все же должны быть готовой».

Я смотрела на него сияющим взглядом. О чем говорит этот человек? Разве он не замечает, что произошло невероятное чудо? Ладно, все равно, подумала я, главное — один из нас это заметил. Я была абсолютно уверена в своей правоте и сказала: «Знаете, пожалуй, мы уладим этот вопрос по-другому. Просто пошли отсюда».

Потом я взяла его под руку, и поныне он не возражает, когда я говорю, что в тот самый миг мы стали парой.

Я проснулась на следующее утро очень рано — я всегда просыпаюсь очень рано, когда мне очень хорошо или очень плохо, — и только тогда смогла по-настоящему рассмотреть мужчину, который так неожиданно возник на моем пути.

Само собой, ночь мы провели вместе, потому что судьбоносность нашей встречи совершенно исключала разные манипуляции, игры, любое промедление только ради крутизны момента.

Помню, как я обрадовалась и удивилась, в кои-то веки проснувшись рядом с мужчиной, на которого было приятно посмотреть даже на голодный желудок.

Многие люди, конечно не только мужчины, в ранние утренние часы смотрятся не слишком привлекательно. Тогда лучше закрыть глаза, пока вчерашний объект поклонения скроется в ванной, если потом вообще захочется ему поклоняться.

Когда Филипп проснулся в то первое утро, вид его радовал глаз. Он намного выше меня, что, правда, не трудно. У него темно-русые волосы, очень красивые и гладкие, так что при малейшем дуновении ветра они падают ему на глаза. Как у Тома Круза в «Миссии», которая «невыполнима-2».

Добавление к фамилии «фон» Филипп заслужил уже одним своим носом, аристократично изогнутым и сильно выступающим на его худощавом лице. У него светлая кожа, и если он не побреется, то в конце дня выглядит несколько подозрительно, как будто приторговывает на заднем дворе подержанными электроприборами, которые при транспортировке попадали с грузовика.

У Филиппа карие глаза. Быстрые глаза, находящиеся в постоянном движении, как сторожевой пес, желающий зараз контролировать всю территорию.

Мой Филипп строен, но не худ, у него длинные пальцы на руках и на ногах и — слава богу! — задница, которая заслуживает этого гордого имени.

К сожалению, многие мужчины — несчастные создания! — выглядят так, будто забыли свои задницы дома. Когда они в джинсах, кажется, что спина у них сразу переходит в бедра и дальше в колени. И это при том, что, согласно опросам, женщины в первую очередь обращают внимание на мужской зад. Однако бывает, что это взгляд в пустоту.

Собственно говоря, нет ничего в его внешности, к чему бы я могла придраться. Ну, может, под мышками у него не так много волос, как я люблю, а редкая растительность на груди сравнима с маленьким островком, который грозит смыть прилив. Но нельзя же иметь все и сразу, говорю я себе. Что вовсе не означает, что я не хотела бы иметь сразу и все. Внешностью Филиппа я была очень довольна, с самого начала. Больше забот, это сразу стало ясно, грозил доставить мне его характер. Как правило, юристы, утомительные люди. Они привыкли быть правыми и даже когда совершенно не правы, то очень убедительно делают вид, будто все-таки правы.

Я, наоборот, всегда сомневаюсь в себе. И собственно, поэтому никому из нас не приходит в голову мысль, что при разногласиях права могу оказаться и я. Иногда это приводит к курьезам.

«Послушай, Филипп, — сказала я, после того как провела четыре месяца в его берлинской квартире в качестве гостя на уикенд и уже хорошо там освоилась, — как ты думаешь, что это за смешные штучки там на потолке?»

Филипп рассеянно взглянул наверх и нахмурил лоб: «Куколка, не бери в голову».

Филипп часто рекомендует мне не брать чего-то в голову. Но сказать легче, чем сделать.

Но следующий уикенд странных штучек на потолке стало больше. Я влезла на стул, чтобы поближе их рассмотреть. Кошмар.

«Филипп, — сказала я при первой возможности, — у тебя на потолке маленькие личинки. И по-моему, они размножаются».

Филипп на этот раз смотрел наверх несколько дольше, потом, с сожалением, на меня — и терпеливо сказал: «Куколка, личинки на потолке ползут к окну. Это хороший знак. Они хотят отсюда выбраться, потому что им тут нечего есть».

Я подумала, что это самая большая глупость, которую я слышала от человека с высшим образованием, но сказала только: «Мммм. Ну, если ты так считаешь».

Действительно, не просто объяснить юристу, что он городит чепуху, — и уж совсем невозможно, когда у тебя самой всего лишь незаконченное искусствоведческое образование.

В то время как Филипп прихорашивался в ванной, перед тем как отправиться за субботними покупками, я еще немного посомневалась над его словами, осмотрела тошнотворных тварей над головой и отправилась на поиски.

Я нашла, что искала, как раз тогда, когда Филипп варил капуччино в своей новой кофеварке от Павони: орешки в кухонном шкафу превратились в омерзительный шевелящийся комок. Вопреки Филипповой теории оказалось, что личинкам здесь вполне вольготно.

Но вместо благодарности за то, что я спасла его квартиру от нашествия личинок, — я не замедлила объявить, что гнездо зла ликвидировано с помощью бытовой химии, — господин доктор юриспруденции фон Бюлов испытал легкое… как бы это сказать: брезгливое раздражение.

Не потому что у него завелись в доме личинки, а потому что он не прав. И весь уикенд его настроение было испорчено. А когда в субботу вечером один червяк, к сожалению, незамеченный мною, упал с потолка прямо ему в тарелку с равиоли и трюфелями, я подумала, что конец наших с ним отношений не за горами.

«Тебе это кажется еще и смешным — или как?» — прошипел он.

К сожалению, мне было смешно.

Вечер закончился тем, что я взяла под мышку собаку, мобильник и зубную щетку и в слезах провела ночь на диване у Бурги, моего парикмахера и друга.

«Мужчины воспринимают критику как оскорбление величества, — сказал Бурги и заботливо погладил меня по затылку. — Дай ему почувствовать, что он бог. И у тебя не будет с ним больше проблем».

Бурги вообще-то зовут Бургхард Гинстер, он очень гомосексуален и очень состоятелен. Наряду с Удо Вальцем, он самый востребованный парикмахер столицы. И раз Бенте Йохансон ходит к Удо, я решила ходить к Бурги. Не могу представить себе более кошмарной ситуации: вот я, почти неузнаваемая из-за бигуди, сижу под сушилкой и вдруг слышу радостный вопль: «Кукленок! What a lovely surprise![18] Никогда бы и не подумала, что ты столько тратишь на прическу».

У Бурги я чувствую себя уверенно. Это безумно шикарно — иметь в Берлине своего парикмахера.

Я знакома с Бурги почти так же долго, как с Филиппом. И честно говоря — каждая женщина, которая нашла своего парикмахера, меня поймет, — я бы затруднилась сказать, кто из двоих мужчин играет более важную роль в моей жизни.

Бурги мой настоящий друг. Он все воспринимает так же драматично, как я. Он как девушка во всем, что касается чувств, но ум и страстные влечения у него совершенно мужские. Весьма поучительно.

Конечно же, и к большому сожалению, Бурги большой поклонник Филиппа. Почему-то многие люди — большие поклонники Филиппа. Многие робеют от его надменности, видимо обусловленной генетически. Наверное, они считают, что каждый, кто плохо с ними обходится, достойнее их, вот они и бьются за то, чтобы заслужить его благосклонность. Женщины любят в нем это пренебрежительное выражение глаз: вы-все-меня-не-интересуете. Автоматически считают его желанным, а каждое его высказывание принимают за проявление интеллекта, просто потому что не совсем его понимают.