Лина Баркли - Ей приснилась любовь

• Название: Ей приснилась любовь
• Автор: Лина Баркли
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-7024-2468-2

Полиция подобрала на улице сильно избитую девушку и поместила ее в Батон-Ружский городской госпиталь. Но когда пациентка пришла в себя, выяснилось, что она совершенно ничего не помнит о своем прошлом, и психотерапевт Джизус Бертон придумал для нее новое имя – Мари. Молодой врач влюбляется в Мари и помогает ей начать новую жизнь. Но прошлое девушки властно напоминает о себе, грозя растоптать только что распустившийся прекрасный цветок любви.

---

– Сколько же времени? – спросила наконец Энни, все еще всхлипывая.

– Вы поступили в ноябре. Сейчас апрель.

Она подняла голову, видно было, что она пытается сосредоточиться.

– Целых пять месяцев!

– Какое-то время вы находились в состоянии комы, потом физическое состояние пришло в норму.

Было непостижимо, что они сейчас сидят на террасе и обсуждают ее избавление от психического кризиса, которое еще день назад казалось просто невозможным. Но Джизус знал, что в психиатрии, как и в любой другой области медицины, бывают свои чудеса.

– Сейчас ваш мозг выздоравливает, – осторожно объяснил Джис. – И пройдет еще немало времени, прежде чем все, что вы забыли, встанет на свои места. Со временем вы все вспомните.

– Вы сказали, что меня нашли полицейские.

– Да.

– Где?

Он постарался приукрасить неприятную правду.

– На пустыре позади ресторана. – Бар «Красный бык» вряд ли можно было назвать рестораном, но небольшое преувеличение в данном случае можно было простить.

– Было у меня что-нибудь особенное, что-нибудь характерное?

– Нет. За исключением раны, оставленной убийцей.

– Вы знаете, что на мне было надето?

– Ночная рубашка.

– Только ночная рубашка?

Джизус был уверен, что его слова привели ее в замешательство. Как-то это противоречило сведениям о ней.

– Рентгеноскопия показала, что вам около двадцати пяти лет. До получения травмы у вас было хорошее здоровье, хотя остались следы прошлых ушибов и обезвоживания организма.

Девушка встряхнула головой, как бы пытаясь избавиться от той картины, которую он нарисовал.

– Должно быть что-то еще.

– Я бы очень хотел вам помочь, – сказал Бертон.

Это было правдой. Он действительно очень хотел. Энни Нил не была исключительной пациенткой, о которой он так заботился, но она была первой, которая завоевала его сердце. Она доверяла ему, он вызвал ее из мрака, и с ним она чувствовала себя в безопасности. Через некоторое время это чувство могло перерасти в нечто большее. Но для этого не было времени. Пройдет еще несколько дней, и ее переведут в федеральный институт в Брендвиле.

– Полиция пыталась узнать, кто я такая? – Она слегка нахмурилась. – Кто-нибудь пытался разыскивать меня?

Джизус сделал усилие, чтобы его голос звучал как можно более ободряюще.

– Полиция пыталась, но им не за что было ухватиться. И никто из тех, кто знает вас, до сих пор не заявил о себе. Это, конечно, не значит, что они никогда не объявятся.

Она сложила руки на коленях и смотрела них пристально, перебирая пальцами, пока не успокоилась.

– Почему вы не рассказываете о себе? Вы психиатр?

Он улыбнулся тому, с какой нескрываемой неприязнью произнесла она последнее слово.

– Нет. Я психотерапевт.

– Я не знаю, как вас зовут.

– Джизус Бертон.

– Доктор Бертон?

– Джизус, можно Джис.

Она позволила себе слегка улыбнуться.

– Теперь я, в свою очередь, должна была бы представиться. Только я не могу.

– Вы были записаны как Энни Нил.

Она поморщила нос, вслушиваясь в звучание непривычного для нее имени.

– Это не значит, что его нельзя изменить. Хотите придумать что-нибудь, что вам понравится больше?

Она не ответила на вопрос.

– Вы знаете много случаев, похожих на мой?

– Нет.

– Это означает, что мне будет трудно помочь, да? – Нескончаемый ряд лет, которое она проведет, не зная собственного настоящего имени и своего прошлого, возник в ее воображении.

– Есть случаи заболеваний, с которыми мы сталкиваемся очень часто, и все же не нашли способа преодолеть их. Тот факт, что они хорошо изучены нами, мало помогает. В вашем же конкретном случае я рассчитываю на успех.

Она медленно подняла на него глаза.

– Потому что вы хотите, чтобы так было.

Бертон удивился тому, как она задает вопросы. Ход ее мыслей был последователен, форма выражения – очень точной и каждый раз соответствующей ситуации. Человеческий мозг все-таки оставался загадкой. Ученые исследуют его, выдвигают гипотезы, формулируют теории; но его тайны оказываются неподвластны самому острому уму.

– Почему вы так смотрите?

– Вы изумляете меня, – честно ответил Джис. – Восстановление вашей памяти происходит прямо на глазах.

– А вы долгое время считали, что этого вообще никогда не произойдет?

Теперь она уже даже читала мысли по выражению его лица. Бертон улыбнулся.

– Я никогда не оставлял надежды.

– Спасибо вам за это.

– Теперь я отвезу вас назад. – Он поднялся и встал за спинкой кресла.

– Джис?

Он удивился тому, как приятно звучит его имя.

– Да?

– Я никогда не забуду того, что вы сделали для меня.

– Вы все это сами сделали.

– Но не самостоятельно.

Она устало откинула голову на спинку кресла. К тому времени как они добрались до лифта, Энни уже крепко спала.

– Она не проснулась даже тогда, когда я укладывал ее на кровать.

Джизус рассказывал Кэрри Янг об их разговоре с Энни. На секунду он вспомнил, как ощутил хрупкую женственность Энни, когда поднял ее на руки и уложил, накрыв одеялом. Она продолжала крепко спать, слишком измученная, чтобы чем-то, кроме благодарного вздоха, отреагировать на его заботу.

Энни Нил скованно улыбнулась женщине средних лет, которая была представлена ей как дочь миссис Трирз. Та не смогла скрыть удивления той поразительной переменой, которая произошла с соседкой ее матери. Пока женщина суетилась, подготавливая мать к прогулке на кресле-каталке, она продолжала бросать изумленные взгляды на противоположную кровать.

– Если бы моя мать могла так поправляться.…

Ее слова относились к сиделке, которая помогала ей вывезти кресло в коридор, и, когда дверь закрылась, оборвав конец фразы, слезы выступили на глазах Энни. Для нее стало совершенно ясно, что еще день назад она была такой же, как миссис Трирз.

Почти весь день Энни просидела на кровати и только перед обедом, утомленная и упавшая духом, немного вздремнула. Она лежала прикрыв глаза, и ей хотелось прогнать голоса, звучавшие в возбужденном мозгу. Но они все продолжали настойчиво повторять разговор, который она вела с Бертоном несколько часов назад. Жаль, что ее воспоминания обо всей остальной жизни не были такими же кристально ясными. У нее не было слез, чтобы плакать. Девушка лежала на кровати совершенно неподвижно, и ей хотелось забыть ту правду, которую обрушил на нее как ушат воды доктор Фогрел. Правда была отвратительной и ужасной.

Дверь открылась и тихо закрылась, и, как всегда, она напряглась, боясь открыть глаза. Ее преследователь мог явиться и сюда. Энни не могла подобрать другого слова для человека, внушавшего мистический ужас каждой клеточке ее существа. Беспомощная, она ждала, что ей причинят боль, и, когда этого не произошло, заставила себя открыть глаза, все еще чего-то опасаясь. Джизус стоял около кровати, и чувство облегчения заполнило ее всю, разметая страшные раздумья.

– Я думал, вы спите.

Слова доктора Фогрела снова возникли у нее в памяти. Они были так же ужасны, как и образ ее преследователя. Слезы наполнили ее глаза, и она опять закрыла их.

– Уходите.

Она услышала звук пододвигаемого к кровати стула и отвернулась, желая, чтобы Бертон оставил ее одну.

– Уходите, – повторила она.

Джизус смотрел на нее, пытаясь понять, что заставляет Энни так страдать.

– Что вас так расстроило?

– Правда.

Джис не спешил отвечать.

– Правда, которую вы не позаботились мне открыть.

– А что это за правда? Вы с кем-то разговаривали?

Энни не пошевелилась. Только слезы, покатившиеся по щекам, показали ему, что она слышит его.

– С сиделкой?

Энни не ответила, и только глубокий вздох дал понять Джису, что он на правильном пути.

– Итак, доктор Фогрел приходил сюда повидать вас.

– Почему вы не сказали мне, что я была…… проституткой? – От усилия, с которым она произнесла последнее слово, ее голос дрогнул. – Почему вы не сказали мне, что кто-то пытался убить меня? О боже, лучше бы ему это удалось!

В какой-то момент Бертону захотелось схватить ее и встряхнуть. Его переполняла ярость. Зачем доктор Фогрел рассказал то, к чему она была еще совсем не готова? Но он злился и на нее тоже. Она стала сдаваться.

– Каждая жизнь бесценна, – наконец произнес он.

– Ну да. Теперь, по крайней мере, понятен ваш интерес ко мне. Кто же, как не заблудшая душа, нуждается в том, чтобы ее наставили на путь истинный.

Ее слова больно ранили Джизуса. Но он врач и ответил так, как должен был ответить:

– Что вы сделаете со своей жизнью, решать вам. Я здесь только для того, чтобы помочь вам вернуться к ней.

– Простите, – сказала Энни, всхлипнув.

– Вам не за что извиняться.

– Безусловно есть. – Она старалась преодолеть страдание. – Безусловно есть много такого, о чем я должна сожалеть.

Для Бертона было совершенно очевидно, что беседа с ней доктора Фогрела ничуть не приоткрыла завесу ее памяти. Энни все так же блуждала в потемках, пытаясь собрать воедино обрывки известной ей информации. Она не помнила своего прошлого.