Инесса Ципоркина - Мир без лица. Книга 2

• Название: Мир без лица. Книга 2
• Автор: Инесса Ципоркина
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010

---

Сидим, молчим. Полагается ли прОклятой демиургине ухаживать за посетившим ее фомором — чаю предложить, печенья? Или еда и питье из моих рук будут с презреньем отвергнуты?

— Ерунда это все! — отмахивается Морак.

— Что ерунда?

— Мысли твои ерунда. Вы, люди, не видели того, о чем грезите. Воинов несгибаемых, верных дев, вассалов преданных и мудрых сюзеренов. В легендах подобного добра пруд пруди. Только собрано оно по крупицам со всех земель и вод. И гибнут несгибаемые-преданные в каждой легенде, самым прежалостным образом. За глупость и прямолинейность. Аой! Ну как, утешилась? — и он смотрит на меня таким теплым, братским взглядом, что прямо тянет разрыдаться.

Впрочем, рыдать сейчас — последнее дело. Глупое бабье дело. Не до того. Надо узнать, что случилось. Наверняка ведь что-то случилось, иначе не сидел бы тут синий сереброволосый незнакомец, смущаясь и не зная, как приступить к рассказу.

— А я хотел встретиться с Морком и сказать, что вернул ему судьбу.

— Как так — судьбу вернул?

— Мы с Адайей ищем наших двойняшек. Они изгоями стали, потому что Морк отказал Адайе, когда она его выбрала. Она, конечно, ужаснулась. Даже больше, чем обиделась. Зато теперь все хорошо. И очень странно.

— Что странно?

— Любовь. — Морак произносит это слово так, словно решил переменить веру.

— Что же в ней странного?

— Для вас, людей, ничего. И для нас, детей стихий, когда мы здесь, ничего. Земля — обитель любви.

— Не замечала. — Я начинаю сердиться. Что за намеки, право слово! Я замужняя женщина!

— И сильно бездна на вас гневается? — раздается неповторимый, родной голос. Нудд. Он пришел! Я вскакиваю со своего места и с размаху утыкаюсь ему в грудь, стукнувшись лбом о ключицу. Мир привычно замирает, пока я обнимаю своего брошенного мужа.

* * *

Фоморам снятся только воспоминания. Мы не умеем заглядывать в лицо своим страхам и желаниям, как это делают люди. Зато мы можем увидеть любой миг, возникающий в памяти трех стихий — огненной, водной, воздушной. Бездна рассказывает нам о себе, пока мы спим.

Теперь в нашу жизнь вошла четвертая стихия — море Ид. Мы, фэйри, еще не готовы ее слушать. Но она уже готова с нами говорить.

После золотых чертогов Эрешкигаль в каждом из нас что-то надломилось. И сил, чтобы идти дальше, не было, и ощущения, что дорога каждая минута, не было. Как будто погонщик опустил свой кнут и дал нам покой. Мы и свалились на камни, где стояли. Силы нас оставили и разум нас оставил. Я уронила голову на колени Морку, успев подумать: сон в таком месте, как переход от зала предвечного суда к пещерам наказания за грехи, может быть опасен.

Море Ид не пощадило меня. Оно пожелало говорить со мной, как с человеком. О моих страхах и надеждах.

Хель пребывала в забытьи, когда вы пришли, сказало оно. Эрешкигаль — на суде. Тласолтеотль встретит вас на пиру. На свадебном пиру. И невесту будут звать… Помба Жира!

Это она, она сидела во главе стола, не заставленного — заваленного снедью, освещенного огнями жаровен, безобразно пышного, точно сотни Лукуллов собрались со всех концов ада, чтобы устроить посмертную вечеринку. Помба Жира, что зовется женой семерых мужей, сочеталась браком с шестерыми из нас. Фомор, дух огня и камня, лоа, сильф, уриск и ас предназначались ей в супруги. Морк, Гвиллион, Каррефур, Нудд, Марк — и еще один, неизвестный мне бог верхнего мира, пышущий тоской и яростью. Все они сидели по правую и левую руку от невесты, бесчувственные и безвольные, скованные огненными цепями вроде тех, что плела Синьора Уия — но ярче, намного ярче. Никто из шестерых больше не владел собой — отныне ими владела Помба Жира. Мы, их женщины, были не в счет. И нынешний муж богини разрушающей любви — он тоже был не в счет. Легба стоял за троном Помбы Жиры, и лицо его превратилось в трагическую маску. Огненные цепи на нем горели незакатным солнцем.

Я, Мулиартех, Фрилс, Мирра сгрудились на дальнем конце стола и беспомощно наблюдали за гибелью этого мира.

После огненной свадьбы власть Помбы Жиры над всеми стихиями станет нерушимой и вселенная покатится в ад кратчайшей из дорог — тропой убийственной любви.

Все было кончено. Победы, вырванные у судьбы по пути сюда, ничего не значат. Боги и богини, ставшие на нашу сторону, бессильны. Разрушающая любовь, смеясь огненным смехом, играючи расшвыряла наше войско и убила наши надежды. Мы обречены.

И тут самая кроткая из нас обрела голос.

— У тебя нет власти над морем Ид! — произнесла Фрилс. — Я слабый человек, не демиург и не божество, но я говорю тебе: ты НИКОГДА не получишь полной власти над миром!

Она поднимается из-за стола, хрупкая и безоружная, и стоит в красном зареве печей, исторгающих жратву, не зная, что еще сказать и сделать, чтобы пробудить наших мужчин от колдовского сна. Одна против всей этой мощи. А мы четверо ошарашенно глядим на нее, сжавшись от страха. Мы ведь тоже несвободны. Любовь изменила сердце каждой из нас. И оно стало мягким и пугливым, оно трепещет при мысли, что ради последней, самой важной победы придется пожертвовать счастьем. Вырваться из золотых сетей и стать таким же одиноким и непреклонным, как эта девочка в центре страшного свадебного зала…

Я представляю себе жизнь без Морка. Длинную-длинную жизнь без своего мужчины. Жизнь, в которой нет тепла и света, а есть только воспоминание о принесенной жертве. И бесконечные мысли о том, что был ведь, был другой выход! Только я его не увидела. И осталась одна.

Мулиартех! Матерь Мулиартех, ты же помнишь, как это бывает, ты долго, бесконечно долго была одна, после того, как овдовела в одном из страшных сражений между стихиями! Твой первый муж, великий морской змей, погиб у тебя на глазах, а ты стояла за нас, за свой народ, ты довела до конца свою битву, и только потом, когда враги были повержены, ты закрыла оба глаза, превратившись из несущего смерть демона в обыкновенную плачущую женщину. Мулиартех, скажи мне, что это МОЖНО вынести… Но прабабка молчит.

— Я тоже человек, — тяжело поднимается из-за стола Мирра. — Если для победы мало быть демиургом… Я человек и я иду с тобой.

Прощай, Морк. Прощай. Никто не разорвет нашей связи. Никто, кроме меня. Надо быть достойной тебя, мой избранник, великий воин. И пускай любовь обратила в раба того, кто ничего не боялся, кто не испугался даже суда Эрешкигаль — я постою за нас обоих. Вот только ноги подгибаются. Какая все-таки неудобная штука это человеческое тело…

Никогда в жизни я не чувствовала такой боли. Есть боль, запирающая крик в горле, тело словно пытается экономить силы — даже на вопле, даже на вдохе, даже на мысли о происходящем. Боль обволакивает тебя жгучей пеленой, оседает едкой росой на коже, течет через тебя ядовитым туманом, ты сливаешься с нею всем своим существом, ты сама становишься болью, тебе некуда деваться от нее, вся вселенная заполнена страданием. А потом время, остановленное болью, делает шаг. И ты движешься вместе с ним, ты летишь сквозь пространство, как пуля, впереди у тебя только цель и смерть. Пуля тоже гибнет, попадая в цель. Почему это пришло мне в голову — сейчас?

Рядом в жарком воздухе мчится второе тело — Истинное Тело Матери Мулиартех. Мы, два морских змея, летим вперед, чтобы убивать. И если шестеро мужей закроют собой нашу главную цель, мы убьем и их. Прощай, Морк. Прощай. Я люблю тебя и всегда буду любить. Даже после того, как убью.

Я не умерла, ударив крепким змеиным черепом в грудь Помба Жиры. И никто не успел мне помешать, ни Морк, ни остальные, никто. Я лишь успела удвивиться тому, как сон перерос в явь. Надежда, что все мы спим вповалку в темной пещере и видим кошмар, один на всех, испарилась. Мысли текли медленнее, чем двигалась моя новая плоть. Она была как живая молния, я и сама не успевала понять, что делаю, а зубы уже ухватили Помба жиру поперек туловища, встряхнули раз, другой… Глаза зафиксировали движение Мулиартех, отшвыривающей со своего пути темную, в красных прожилках громаду. Слух уловил несущийся со всех сторон рев — точно вскрылась земля и выбросила из себя тысячи струй вулканических газов. Это хорошо! Мы все умрем. Лучшая из битв, первая и последняя в жизни принцессы фоморов!

— Пусти-и-и-и! Пусти-и-и-и!!! — чей это голос? Чей голос? Неужели Морка?

Время ускоряет бег. А я, наоборот, замедляюсь. Мое новое тело, тело новорожденного морского змея, мелкое и хилое в сравнении с тушей Мулиартех, прижимает Помба Жиру к земле. А в зубах у меня — ее огненная плеть, золотая семихвостка, концами которой спутаны семеро мужей богини. Если откусить вертлявую женскую руку, плеть утратит силу. Кто там рубит мою чешую, кто пытается добраться до моих глаз? Думаете, ослепнув, я отпущу эту тварь? Плохо вы меня знаете!

Пол под нами расседается, из трещин ползет магма. Быстро, так быстро бегут ее смертельные языки, гоня перед собой раскаленный воздух. Скоро они сожрут меня. Перед смертью я должна лишить силы плеть! Стискиваю зубы, кости хрустят, но не поддаются. Черт, человеческое тело, оказывается, не такое хлипкое, как кажется на первый взгляд! И кровь в нем противная на вкус, сладковато-липкая.