Юрий Федоров - Искатель. 1967. Выпуск №5

• Название: Искатель. 1967. Выпуск №5
• Автор: Юрий Федоров
• Издательство: Издательство «Молодая гвардия»
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1967

Этот номер журнала посвящен 50-летию Великой Октябрьской Социалистической Революции.

На 1-й стр. обложки — рисунок П. ПАВЛИНОВА к повести Юрия Федорова «Там, за холмом, — победа».

На 3-й стр. обложки — рисунок Г. МАКАРОВА к рассказу К. Алтайского «Ракета».

---

Натура его требовала действия.

— Вот что, — сказал следователь, — на тебе записку… — Он чиркнул несколько слов на бумаге. — И иди в ЧК, отдашь дежурному, а я пока здесь побуду.

Матрос сунул записку в карман и зашагал, пыля клешем. Романов обошел телегу, отпряг коней, огладил и пустил к траве на обочину.

В доме напротив по-прежнему было тихо. Собака, позевывая, сидела на крыльце.

Романов лег на траву и закинул руки за голову. Облака медленно плыли в осеннем небе. Кони похрустывали подорожником.

«Видно, нужно им это письмо, — думал Романов. — Ох, нужно!»

Он припомнил, как кинулся этот человек в толпу, как шел, пригибаясь, меж возов и вынырнул неожиданно к пролетке.

«Побеспокоился заранее пролеточку подогнать, — думал Романов, — все предусмотрел. Видно, печет. Печет…»

Кони пофыркивали. Время потянулось томительно.

* * *

Подходя к зданию ЧК, Романов еще издали увидел светлые вихры Антона, маячившего на ступеньках у подъезда. Антон разговаривал с часовым. Часовой, увидев подходившего следователя, что-то сказал пацану. Тот кубарем скатился со ступенек.

— А я вас ищу, ищу… — заторопился он.

— Ты не ел, наверное? — спросил Романов. — Вот тебе ключ от номера в гостинице, получишь за меня паек, поешь и жди меня дома… Понял?

Антон хотел что-то возразить, но Романов сказал:

— Иди, времени у меня в обрез. А если поздно вернусь, укладывайся спать без меня.

Из подъезда вышла группа красноармейцев и начала строиться, в колонну.

— Давай — одна нога здесь, другая — там, — еще раз сказал Антону Романов и пошел к дверям.

Часовой посторонился, пропуская его в ЧК.

Поднявшись к себе в кабинет, следователь прежде всего позвонил в порт Ремизову. Телефон гудел сиплыми сигналами, хрипел, но порт не отвечал. Романов раз двадцать крутнул ручку, и, наконец, чей-то замирающий вдали голос ответил:

— Река слушает…

— Мне Ремизова, — сказал следователь.

— Нет Ремизова, — ответил голос и стих, растворился в треске и хрипе проводов.

— Ремизова, Ремизова, — повторил следователь, — разыщите и скажите, что звонил Романов, пускай срочно приедет в ЧК. Очень важно.

Голос чуть оживился. Ответил:

— Хорошо.

Ожидая Ремизова, Романов прошел к дежурному, узнал, когда приедет начальник Дончека. Скорятина ждали часа через два.

«Это хорошо, — подумал следователь. — К этому времени я многое успею выяснить».

У дома на окраине остались два товарища, присланные дежурным.

Романов мог не волноваться — оттуда и муха не вылетит незамеченной, — и все же ему было неспокойно. Ему казалось, что он сделал что-то не так и не то. А ошибаться он не имел права.

Романов вновь с ожесточением начал крутить ручку телефона, Но ему по-прежнему ответили, что Ремизова еще нет.

Люди, с которыми он боролся, торопились. Это следователь отчетливо понял.

Убийство на «Атланте» произошло двое суток назад. Баркас обнаружили у Таганрога. Вчера вечером помощник капитана «Атланта» был в Ростовском порту. Затем сегодняшний случай с портфелем. Да, они торопились. Он был убежден в этом. Торопились, но действовали обдуманно и методично.

«Нет преступлений нераскрываемых, — вспомнил следователь слова, часто повторяемые начальником Дончека, — есть преступления еще не раскрытые. И надо помнить, что успех в раскрытии преступления во многом зависит от нашей оперативности».

Следователь взглянул на часы. Прошел час, как он вернулся в ЧК. Ремизова все не было.

Романов еще раз позвонил в порт.

Уже знакомый, чуть слышный голос ответил, что Ремизов ушел в ЧК.

Следователь положил трубку, и в это время в дверь постучали.

Это был Ремизов. И куртка, и брюки, и сапоги его были белы от муки. И можно было, не спрашивая, сказать, чем гружен пароход, который он только что отправил.

«Дергаю я его, — подумал Романов, — а ведь у него и своих дел невпроворот».

Ремизов сел к столу, и стул под ним жалобно заскрипел. Словно поняв мысли следователя, Ремизов сказал:

— Видишь, какой я здоровый, мебель не выдерживает — жалуется. Вторые сутки на ногах, жена шумит: «Свалишься!» Но ничего, выдюжим, надо выдюжить!. Да, как твоя рана?

— Ничего, — сказал Романов, — подживает. День-другой — и сниму повязку.

— Добре… Живуч ты… Так говори, зачем позвал.

— Опиши мне, — сказал Романов, — как выглядит помощник капитана «Атланта».

Ремизов подумал минуту, сказал:

— Высокий, поджарый, смуглолицый… Хваткий такой мужчина… Молодой еще…

И, вдруг вспомнив, добавил:

— Да, у него есть заметная примета — припадает он слегка на одну ногу. Видать, ранен в прошлом был.

Помощник капитана «Атланта» не был похож на человека из домика, на окраине.

— Понятно, — сказал следователь, — а нет ли в команде «Атланта»…

И он как можно подробнее описал того, кто утром вырвал портфель у Антона.

— Не помню, — сказал Ремизов, — нет, не помню.

Романов встал, прошелся по комнате, зябко запахнул шинель. Ремизов, взглянув на него, неожиданно спросил:

— А ты ел что-нибудь сегодня, товарищ?

И, не дожидаясь ответа, вытащил из кармана воблу и ломоть хлеба.

— В порту что только не грузим! И рыбу, и мясо, и хлеб. Вчера масло грузили. А самим жрать нечего.

— То для Москвы и Питера, там еще хуже…

— Знаю, — сказал Ремизов. — Вот здесь, — он постучал себя пальцем по лбу, — все ясно. Но придешь домой — детишки глядят голодными зверьками, а от тебя запах, хоть режь ножом — и на сковородку.

— Да, — ответил Романов, — нелегко…

— Куда уж там! Ну ладно, это все разговоры. Давай о деле.

Грызя воблу, следователь спросил:

— Сегодня, завтра или в ближайшее время из Таганрога не выходит какое-нибудь судно на Кавказ?

Ремизов подумал, сказал:

— Завтра нет, но вот на рассвете послезавтра идет одно судно.

Романов отложил воблу.

— А кто капитан?

— Капитан из старых, — ответил Ремизов.

— Ну и что он за человек, надежный?

— Как тебе сказать… Служить он нам служит, но вот насчет надежности… Два элеватора имел он до революции… Человек не нашей руки….

— Так… — протянул следователь. — Понятно…

— Что ты задумал? — спросил Ремизов.

— Сейчас узнаешь, — ответил Романов и вышел.

Он вернулся через несколько минут. Сказал:

— Пойдем. Начальник Дончека приехал.

Когда они вошли в кабинет Скорятина, тот стоял у белевшей во всю стену карты Донской области. Повернувшись на скрип дверей, он поздоровался и, прихрамывая, пошел к столу.

— Это товарищ Ремизов, — сказал следователь, — из портового комитета. Коммунист.

Начальник Дончека еще раз кивнул Ремизову и, устало положив руки на стол, помолчал. Затем сказал:

— Погиб сегодня начальник охранного эскадрона. Боевой мой товарищ… В бою погиб…

Помолчали.

— Что у вас? — спросил Скорятин.

Следователь рассказал о письмах, найденных у капитана «Атланта», о составе команды, о портфеле, о письме на имя капитана, о проложенном на карте маршруте, о судне, которое послезавтра должно выйти из Таганрога.

— Я думаю так, — сказал он, — они хотели угнать «Атлант» за границу. Этого им не удалось, тогда они сделали ставку на второе судно.

— Логично, — сказал Скорятин, — а что с этим субъектом с окраины?

— Надо его брать, — отрезал Романов, — арестуем немедленно.

— Нет, — сказал Скорятин. — У нас пока есть время. Подождем до рассвета. Может быть, он здесь не один. Если же к нему никто не явится, на рассвете арестуем. А вот насчет Таганрога надо подумать. Угнать судно не так-то просто. Такое готовят заранее…

Скорятин повернулся к Ремизову.

— А ты как, товарищ, думаешь?

Ремизов чуть кашлянул в кулак, прочищая горло, и, навалившись широченной грудью на край стола, сказал:

— Насчет того, что трудно, — это точно, но уж больно все концы сходятся. Я считаю…

* * *

Антон терпеливо и долго ждал Романова. Гостиница заснула не сразу. До полуночи гремели шаги в коридорах, раздавались голоса, потом шаги стали реже, голоса приглушеннее, и, наконец, все смолкло.

Изредка внизу, в вестибюле, хлопала дверь, но потом и ее не стало слышно. А он все ждал.

Разные думы приходили к Антону. Он мечтал, как будет хорошо, если он навсегда останется жить с Романовым. Будет ждать его вот так вечерами, вымоет комнату, будет ходить за пайком, а позже и сам начнет работать в ЧК. С этими мечтами он и уснул. Романов в эту ночь домой не пришел.

* * *

Рассвет долго зрел за Доном. Наконец пополз по улицам парной туман: белый, клубящийся, и сразу же вспыхнул у горизонта первый багряный луч.

— Пойдем, — поднялся следователь и шагнул от плетня на дорогу. Мягкая пыль заглушала шаги.