Алексей Писемский - В водовороте

• Название: В водовороте
• Автор: Алексей Писемский
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Ну, так вот что! - начала она. - Я просто скажу князю, чтобы он послал им денег сколько только может!

- О, нет, нет!.. - опять воскликнул Жуквич, кивая отрицательно головой. - Вы ж не знаете, какой князь заклятый враг поляков.

- Тут дело не в поляках, - отвечала Елена, - а в угнетенных, в несчастных людях. Кроме того, я не думаю, чтоб он и против поляков имел что-нибудь особенное.

- Против ж поляков он имеет!.. Я могу вам это доказать ясно, как божий день, из его заграничной жизни.

- Пожалуйста, я никогда ничего подобного от него не слыхала! проговорила Елена с заметным любопытством.

Жуквич некоторое время медлил и как бы собирался с мыслями.

- Это было ж в Лондоне, - начал он, заметно приготовляясь к длинному рассказу. - Я ж сам, к сожалению, был виновником тому, что произошло... Был митинг в пользу поляков в одной таверне!.. Восстание польское тем временем лишь началось... Я только прибыл из Польши и, как живой свидетель, под влиянием неостывших впечатлений, стал рассказывать о том, как наши польские дамы не совсем, может, вежливо относятся к русским офицерам... как потом были захвачены в казармах солдаты и все уничтожены... Вдруг князь, который был тут же, вскакивает... Я передаю ж вам, нисколько не преувеличивая и не прикрашивая это событие: он был бледен, как лист бумаги!.. Голос его был это ж голос зверя разъяренного. "Если ж, говорит, вы так поступаете с нашими, ни в чем не виноватыми солдатами, то клянусь вам честью, что я сам с первого ж из вас сдеру с живого шкуру!" Всех так ж это удивило; друзья князя стали было его уговаривать, чтобы он попросил извиненья у всех; он ж и слушать не хочет и кричит: "Пусть, говорит, идут со мной ж на дуэль, кто обижен мною!.."

Елена слушала Жуквича с мрачным выражением в лице: она хоть знала нерасположение князя к полякам, но все-таки не ожидала, чтобы он мог дойти до подобной дикой выходки.

- Это, может быть, тогда произошло под влиянием какой-нибудь случайной минуты, но теперь, я надеюсь, этого не повторится, - проговорила она.

- Вы думаете ж? - спросил ее Жуквич.

- Совершенно уверена в том! - отвечала Елена.

- Разве ж красота женская способна так изменить человека? - сказал, пожимая плечами, Жуквич. - А я ж полагаю, что князь мне будет даже мстить, что я передал вам о положении моих несчастных собратов.

- Но чем он может мстить вам?.. Не донос же он на вас сделает, возразила ему Елена, уже обидевшись за князя.

Разговор их при этом должен был прекратиться, потому что в гостиную вошли Анна Юрьевна и князь. Сей последний, как только взглянул на Елену, так сейчас догадался, что между ею и Жуквичем происходила весьма одушевленная и заметно взволновавшая их обоих беседа. Такое открытие, разумеется, не могло быть ему приятным и придало ему тревожный и обеспокоенный вид. Анна Юрьевна тоже явилась какая-то все еще расстроенная, да и барон, вскоре пришедший, никак не мог скрыть неприязни, которая родилась у него против князя за его отзыв о нем. Вечер, вследствие всего этого, начал тянуться весьма неодушевленно, и даже превосходнейшим образом приготовленное мороженое никого не развлекло: хозяева и гости очень были рады, когда приличие позволило сим последним двинуться по домам.

Князя до того мучила замечаемая им интимность между Еленой и Жуквичем, что он, едучи в карете с нею, не утерпел и сказал ей:

- Когда я вчера возвратился домой поутру и входил в гостиную, то случайно, конечно, видел в зеркало, что Жуквич вам читал какое-то письмо.

- Да, читал! - отвечала Елена, нисколько не смутившись.

- Но от кого же это письмо и какого рода? - спросил князь.

- Об этом много говорить надобно, а я сегодня слишком утомлена для того.

- Но вы, однако, мне скажете это?

- Непременно, - отвечала Елена.

У князя точно камень спал с души.

- А когда именно скажете? - присовокупил он.

- Завтра, вероятно! - отвечала Елена.

Она хотела прежде обдумать хорошенько, с чего ей начать и как лучше подействовать на князя, который, со своей стороны, убедясь, что между Еленой и Жуквичем начались не сердечные отношения, а, вероятно, какие-нибудь политические, предположил по этому поводу поговорить с Еленой серьезно.

IV

На другой день князь Григоров совершенно неожиданно получил письмо с заграничным штемпелем. Адрес был написан незнакомой ему рукою. Как бы заранее предчувствуя что-то недоброе, князь с некоторым страхом распечатал это письмо и прочел его. Оно было от г-жи Петицкой и несколько загадочного содержания. "Извините, князь, - писала она, - что я беспокою вас, "но счастие и спокойствие вашей супруги заставляют меня это делать. Известный вам человек, который преследует княгиню всюду за границей, позволяет себе то, чего я вообразить себе никогда не могла: он каждодневно бывает у нас и иногда в весьма непривлекательном, пьяном виде; каждоминутно говорит княгине колкости и дерзости; она при нем не знает, как себя держать. Я несколько раз умоляла ее сбросить с себя эту ужасную ферулу; но она, как бы очарованная чарами этого демона, слышать об этом не хочет и совершенно убеждена, что он тем только существует на свете, что может видеть ее. Ваш совет и ваше слово, я уверена в том, могущественнее всего подействуют на княгиню. Она до сих пор сохранила еще к вам самое глубокое уважение и самую искреннюю признательность; а ваша доброта, конечно, подскажет вам не оставлять совершенно в беспомощном состоянии бедной жертвы в руках тирана, тем более, что здоровье княгини тает с каждым днем, и я даже опасаюсь за ее жизнь".

Письмо это очень встревожило князя. Он порывисто и сильно позвонил.

Вбежал лакей.

- Позови сюда скорее Елену Николаевну! - сказал князь, забыв совершенно, что такое беспокойство его о жене может не понравиться Елене и что она в этом случае будет ему плохая советница.

Елена, когда ее позвали к князю, непременно полагала, что он будет говорить с нею о Жуквиче, а потому, с своей стороны, вошла к нему в кабинет тоже в не совсем спокойном состоянии, но, впрочем, с решительным и смелым видом.

- Посмотри, что мне пишут из-за границы! - сказал князь, подавая Елене письмо Петицкой.

Елена поспешила прочесть его.

- Что же из этого? - спросила она совершенно равнодушным голосом князя.

- Ничего из этого! - отвечал он. - Только господин этот может уморить княгиню, - больше ничего!

- Это очень бы, конечно, было жаль! - сказала Елена протяжно и, будучи совершенно убеждена, что Петицкая от первого до последнего слова налгала все, она присовокупила: - Из этого письма я вовсе не вижу такой близкой опасности, особенно если принять в расчет, кем оно писано.

- Оно писано женщиной, очень хорошо знающей настоящую жизнь Миклакова и княгини, - отвечал князь.

- Но ты забыл, что эта женщина - врунья, сплетница, завистница! возразила ему Елена.

- Все это, может быть, справедливо! - согласился князь. - Но тут-то она не имеет никакой цели ни лгать, ни выдумывать.

- Цель ее, вероятно, заключается в ее гадкой и скверной натуришке, жаждущей делать гадости и подлости на каждом шагу!

- Что Миклаков зол, желчен и пьяница, - это и я знаю без госпожи Петицкой!.. - возразил князь.

- И я тоже это знаю, - подтвердила Елена, - но в то же время убеждена, что, при всех своих дурных качествах, он не станет никакой в мире женщины мучить и оскорблять.

- Это только твои предположения, которые надобно еще доказать.

- Доказать это, по-моему, очень нетрудно, - отвечала, подумав, Елена. Пошли за Жуквичем и расспроси его: он очень еще недавно, в продолжение нескольких месяцев, каждодневно виделся с княгиней и с Миклаковым, и я даже спрашивала у него: хорошо ли все у них идет?

- Что же он тебе сказал на это? - перебил ее стремительно князь.

- Сказал, что все у них мирно.

- Что еще потом он тебе говорил об этом?

- Да я не расспрашивала его особенно много... Пошли, я тебе говорю, за ним и сам расспроси его.

Князь размышлял некоторое время.

- Тут одно неудобство - совершенно постороннего человека посвящать в подобные интимные вещи... - проговорил он.

- Какие же это интимные вещи, о которых все, я думаю, знают? возразила Елена.

Князь еще, однако, подумал немного; потом, видно, решившись, довольно сильно позвонил. Явился лакей.

- Поди к господину Жуквичу, - начал он приказывать лакею и при этом назвал улицу и гостиницу, где жил Жуквич, - и попроси его пожаловать ко мне, так как мне нужно его видеть по весьма важному делу.

У Елены в продолжение этого разговора все больше и больше начинало появляться в лице грустно-насмешливое выражение. Участие князя к жене и на этот раз болезненно кольнуло ее в сердце: как она ни старалась это скрыть, но не могла совладать с собой и проговорила:

- Я еще тогда, как княгиня взяла только Петицкую с собою за границу, говорила, что та будет ссорить ее с Миклаковым, и даже предсказывала, что княгиня, вследствие этого, опять вернется к тебе.