Джованфранческо Страпарола - Приятные ночи

• Название: Приятные ночи
• Автор: Джованфранческо Страпарола
• Жанр: Классическая проза

Во время венецианского карнавала Лукреция Сфорца, дочь епископа, изъявила желание, чтобы каждую ночь дамы во дворце рассказывали страшные истории и истории о любовных похождениях, волшебные сказки о феях, удачливых дураках и задавали загадки. И в таких развлечениях они и не заметили, как пролетело время...

---

Тогда король распорядился снова вызвать к нему кузнеца и строго-настрого ему повелел, угрожая своей немилостью, чтобы он или сделал всё то, что было ему приказано, или отправился свершить дело, которое должен был совершить Гверино. Поняв, что приказание короля не допускает ни малейшего ослушания, кузнец изготовил подковы, какие были ему заказаны, и подковал ими коня. Как только конь был подкован и должным образом снаряжен, юноша обратился к Гверино с такими словами: "Садись на своего коня и поезжай с миром, а когда услышишь ржание дикого жеребца, немедленно спешивайся, расседлай и разнуздай твоего коня и оставь его на свободе, а сам влезь на высокое дерево и там дожидайся исхода дела". Получив от своего любимого всем сердцем товарища наставления, как ему поступать, Гверино, простившись с ним, весело тронулся в путь. Между тем по всему городу Ирландии успела распространиться быстролётная и всепроникающая молва о том, что некий статный красавец юноша взялся одолеть дикого жеребца и привести его к королю.

И вот, чтобы взглянуть на этого юношу, когда он будет проезжать мимо, мужчины и женщины поспешили к окнам и, увидев, что он так красив, так юн и так достоин их восхищения, прониклись к нему состраданием и стали между собой говорить: "Ах, бедняжка, ведь он по собственной воле торопится умереть; уж, конечно, на нём какой-нибудь тяжкий грех, раз ему суждено умереть такой страшной смертью". И из жалости к нему они не могли удержаться от слёз. Но отважный и мужественный Гверино беззаботно и бодро подвигался вперед. Достигнув местности, где обитал дикий жеребец, Гверино, как только до него донеслось его ржание, тотчас же спешился, снял седло со своего коня, разнуздал его и оставил на свободе, а сам взобрался на старый могучий дуб и стал дожидаться кровопролитной и беспощадной схватки. Едва Гверино взобрался на дерево, как откуда ни возьмись выскочил дикий жеребец и напал на заколдованного скакуна, и разгорелся ожесточённый поединок, какого никто в целом мире ещё никогда не видал: ведь они походили на двух сорвавшихся с цепи львов и извергали из пастей пену, совсем как покрытые щетиною вепри, за которыми гонятся по пятам остервенелые псы.

Под конец их упорного боя заколдованный скакун дважды брыкнул дикого жеребца прямо в челюсть и своротил её набок, из-за чего тот утратил боевой пыл и больше не мог ни нападать, ни защищаться. Увидев это, Гверино возликовал. Спустившись с дуба, он связал морду жеребца прихваченным с собой недоуздком и, пригнав его, как он был, со свороченной челюстью в город, под радостные клики народа привёл его, как и обещал, к королю. Король со всем городом торжественно отпраздновал подвиг Гверино. Но двоих его слуг это событие глубоко опечалило, ибо их злокозненное намерение осталось невыполненным. Раздосадованные и обозлённые из-за постигшей их неудачи, они снова дали знать королю Цифрою, что Гверино, буде он захочет того, нипочём справиться и с кобылой. Услышав это, король приказал Гверино проделать с кобылой то же, что было проделано им с жеребцом. И так как Гверино отказывался от королевского поручения, потому что оно и впрямь было непростым и нелёгким, король пригрозил повесить его вверх ногами как государственного преступника.

Вернувшись в гостиницу, Гверино обо всём поведал своему товарищу, но тот, улыбнувшись, сказал: "Отбрось всякий страх, брат мой, но пойди и разыщи уже знакомого тебе кузнеца и вели ему изготовить ещё четыре подковы такой же величины, как прежние, с такими же цепкими, хорошо отточенными когтями, и проделай то же, что было проделано тобой с жеребцом, и ты вернёшься назад с ещё большим почётом". Итак, по изготовлении подков с остро отточенными когтями и после того, как могучий заколдованный скакун был ими подкован, Гверино отправился на свой подвиг. Достигнув местности, где паслась кобыла, юноша, лишь только до него донеслось её ржание, поступил в точности так, как при поимке дикого жеребца. Не успел он оставить заколдованного коня на свободе, как на него напала и его укусила кобыла, нанеся ему столь ужасную и тяжёлую рану, что заколдованный конь едва устоял на ногах. Но он так упорно и доблестно сопротивлялся, что в конце концов лягнул кобылу с такой силой, что она охромела на правую ногу. Тогда Гверино подошёл к ней и крепко её связал, после чего, вскочив на коня, с торжеством и под радостные клики народа прибыл ко дворцу и передал свою пленницу королю.

Поражённые вестью об этом, все спешили туда, чтобы посмотреть на захваченную кобылу, которая тут же с горя и досады околела. Вот так эта страна была избавлена от невыносимого бремени и облегчённо вздохнула. А усталый Гверино, вернувшись в гостиницу, прилёг отдохнуть, но необычный и непонятный звук, который до него доносился, так и не дал ему забыться во сне: поднявшись с постели, он понял, что какое-то существо, кто его знает какое, бьётся внутри банки с мёдом и не может из неё выбраться. Тогда он открыл эту банку и внутри неё увидел шмеля, который, увязнув в меду, трепетал крылышками, но не мог взлететь. Проникнувшись к нему состраданием, Гверино взял это создание в руку и отпустил на свободу. Не вознаградив Гверино за одержанную им дважды победу и считая, что не наградить юношу было бы величайшей несправедливостью, король Цифрой приказал его вызвать к нему и, когда тот предстал перед ним, сказал ему так: "Ты и сам знаешь, Гверино, что свершённые тобою деяния избавили моё королевство от пагубной язвы, и в благодарность за это я намерен должным образом тебе отплатить.

Но не придумав, какими дарами я мог бы тебя одарить, какими благодеяниями осыпать, чтобы они были достаточным воздаянием за твои столь большие заслуги, я рассудил дать тебе в жёны одну из моих дочерей, а их у меня, да будет тебе ведомо, две; одна из них прозывается Потенцьяной, и её волосы, затейливо и прелестно убранные, сверкают, как золото; другую зовут Элевтерией, и её густые и длинные косы блестят, точно самое лучшее серебро. Так вот, если ты угадаешь, какая из них златовласая, и она и огромнейшее приданое, которое я за неё даю, станут твоими; если нет - повелю снести тебе голову с плеч". Это суровое предложение короля Цифроя поразило Гверино и, обратившись к нему, он сказал: "Священный венец, и это ваша награда за понесённые мною труды? И это плата за обильно пролитый мною пот? И это благодеяние, которым вы мне воздаёте за избавление от пагубной язвы вашего королевства, уже совсем опустошённого и разорённого? Горе мне, ибо не заслуживаю я этого! И великому королю, каковым вы являетесь, не пристало такое! Но поскольку вам так угодно и я в ваших руках, поступайте со мной по своему усмотрению". - "Иди, - молвил король, - и не мешкай. Подумай о моём предложении, даю на это весь завтрашний день".

Вконец огорчённый, Гверино ушёл и, отправившись к своему дорогому другу, рассказал ему о словах короля Цифроя. Но его друг и товарищ, не придав королевской угрозе большого значения, сказал ему так: "Развеселись, Гверино, и ни о чем не тревожься, ибо я избавлю тебя от беды. Вспомни, как несколько дней назад ты вызволил из мёда шмеля и выпустил его на свободу. Так вот этот шмель и укажет тебе путь к спасению. Ибо завтра, после обеда он появится во дворце и с жужжанием трижды подлетит к лицу той, у кого золотые волосы, а она своей белоснежной рукой будет его отгонять. И увидев три раза одно и то же, ты достоверно узнаешь, которая та, что станет твоей женой". - "Увы! - сказал Гверино своему товарищу, - придёт ли такое время, чтобы я мог рассчитаться с тобой за бесчисленные благодеяния, которые ты мне оказал? Если б я прожил и тысячу лет, то и тогда, разумеется, я бы не мог погасить и ничтожную часть моего долга. Но пусть тот, кто воздаёт за всё по заслугам, исполнит то, что мне не по силам".

Тогда неизвестный юноша так ответил Гверино: "Гверино, брат мой возлюбленный, тебе не нужно вознаграждать меня за понесённые мною труды, и теперь самое время, чтобы я открылся тебе, и ты узнаешь, кто я такой. И если ты спас меня от неминуемой смерти, то и я захотел отплатить за всё, чем обязан тебе. Да будет тебе ведомо, что я тот дикий человек, которого ты с такой готовностью выпустил из темницы твоего отца, и что зовут меня Рубинетто". И он рассказал Гверино, как фея превратила его в столь стройного и красивого. Поражённый услышанным, Гверино оцепенел, а придя немного в себя и уступив движению сердца, бросился, чуть не плача, обнимать и целовать Рубинетто и объявил его своим названным братом. Но так как близилось время, когда надлежало дать ответ королю Цифрою, Гверино и Рубинетто отправились во дворец. По их прибытии король повелел, чтобы возлюбленные его дочери, Потенцьяна и Элевтерия, тщательно укрытые белейшими покрывалами, предстали перед Гверино, что и было исполнено. Как только вошли обе девицы - отличить их одну от другой было никак невозможно, - король сказал: "Какую же из этих двух ты бы хотел получить в жёны, Гверино?" Но охваченный нерешительностью Гверино ничего не ответил.