Люциан Воляновский - Бесшумный фронт

• Название: Бесшумный фронт
• Автор: Люциан Воляновский
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1957

В книге Люциана Воляновского описана борьба, которую ведет польская контрразведка против шпионской организации в ФРГ, руководимой генералом Рейнгардом Геленом. Борьба, которая изо дня и день разыгрывается вокруг нас на «бесшумном фронте».

Работая над этой книгой, автор полтора года кропотливо исследовал историю разведывательных сеток Гелена в Польше. Деятельность этой организации направлена не только против Польши, но также и против СССР. Этот «бесшумный фронт» тянется не только через Варшаву или Щецин, но и через Москву, через Киев.

---

Глава третья «Люди-крысы» о «людях-жабах»…

Часом позже Кайзер и Торглер снова ехали на своей машине в сторону американского сектора. Оба явно были в хорошем- расположении духа.

— Ну, этот наш Гейнц не слишком-то умен, но надо брать товар, какой есть. Будет служить, пока с него шкуру не сдерут!

— Фу, отвратительный цинизм! Когда ты обрабатывал его, используя его молодость и неопытность, я вспомнил свое собственное школьное время, уроки латыни и мифологии…

— А в связи с этим Марса — бога войны?

— Мет! Когда я смотрел на этого Гейнца, он напомнил мне Харона. Знаешь?

— Не очень. В Потсдамском кадетском корпусе я был силен только в военных предметах. Впрочем, на другие там вообще мало обращали внимания… А что?

— Этот древний Харон перевозил на ладье души умерших через мифическую реку Стикс. За перевоз нужно было платить. Поэтому-то древние и клали умершим монету в зубы. Если забывали про такую церемонию, то, говорят, умерший скитался по берегам Стикса. Теперь мы тоже будем давать нашему перевозчику монету, но уже из рук в руки. Пусть возит эти душонки в Польшу и возвращается целый. Лишь бы он смог облегчить переезд следующим…

Так Гейнц Ландвойгт поступил на службу к генералу Гелену. В Баварию пошел рапорт, уведомляющий центр о завершении вербовки агента «ОДТ-745». Боннская разведка выиграла еще одну стычку на бесшумном фронте: поймала в силки агента для работы против народной Польши.

Ландвойгт в свою очередь познакомил новых хозяев с жителем ГДР Купшем, владельцем таксомоторного парка. Кроме того, он представил Торглеру некоего Эдгара Зоммерфельда, владельца лесопилки в Кенитце на Одере, где немедленно же был организован пункт переправы в Польшу. Благодаря помощи всей тройки Ландвойгт организовал новые пути для переброски агентов.

По территории ГДР Гейнц Ландвойгт разъезжал свободно, обеспеченный через организацию Гелена фальшивыми документами на имя Гейнца Штернберга. С Кайзером и Торглером он встречался довольно часто, и не только в западноберлинских кабачках. Они тогда не скупились на самые изысканные блюда и тонкие вина. На территории Западного Берлина в страшной нужде живет 300 тысяч безработных. Каждую неделю они являются за жалким пособием то в Главное управление труда на Зоннен-аллее, 280, то в районные отделы, например, в Нейкельне. На фоне этой тяжелой нищенской жизни особенно отвратительно выглядит транжирство профессиональных торговцев смертью — сотрудников многочисленных разведывательных бюро и их агентов.

В сентябре 1953 года Кайзер и Торглер вызвали Ландвойгта на встречу с одним полковником, прибывшим из мюнхенского центра. Полковник сначала проэкзаменовал взволнованного важностью минуты Ландвойгта по радиоделу, затем перешел к другим вопросам.

— Видите ли, — сказал он, — все труднее становится перевозить людей через Одер. Но у нас уже есть иные планы. Вы ведь несколько лет плавали по Одеру, верно?

— Яволь, герр оберет![5]

— Вы хорошо знаете течения на этой реке?

— Так точно!

— Слышали вы когда-нибудь о «людях-жабах»?

— Нет, господин полковник.

— «Люди-жабы» во время последней войны совершили много смелых действий. Итальянцы, например, благодаря «жабам» сумели потопить некоторые британские корабли на их же средиземноморских базах. «Люди-жабы» носят легкие маски с химическими веществами, выделяющими кислород, или просто резервуары с таким количеством кислорода, которое необходимо на время их определенной работы. Пользоваться скафандром им не нужно. Так вот, «люди-жабы» могли бы переходить по дну Одера в Польшу. Нужно только установить, куда их может снести подводное течение.

— Над этим следует поработать… поразмыслить….

— Пока это дело еще не очень срочное: сейчас приближаются долгие и темные осенние ночи. Но к весне этот вопрос станет жгучим. Нам тогда можно будет организовать морские десанты… К польскому берегу подойдет подводная лодка. Спустит резиновую лодку. Два моряка сядут за весла, а третий — наш агент — за руль. Обратно — тем же путем. Подводная лодка не всплывает, но посылает на поверхность сигналы, которые агент видит через специальные очки на расстоянии около полукилометра. Когда ведомая сигналами резиновая шлюпка подходит ближе, подводная лодка всплывает и в несколько минут забирает агента на борт. Это уже дело тренировки… Стоит хорошенько обучить людей, и дело пойдет исправно… Но все это — вопросы будущего… Теперь то, что самое срочное. Вы, функмат Ландвойгт, могли бы получить повышение на нашей службе.

— Покорно благодарю, господин полковник!

— Вы могли бы работать на очистке «мертвых почтовых ящиков» либо в оперативной тройке. Знаете, что это такое? Нет? Ну что ж, ничего удивительного. Во флоте вас этому не учили…В общем — как наши люди организуют «мертвые почтовые ящики»? Они выбирают укромное место, например руины, вынимают там несколько кирпичей и делают нечто вроде ниши, в которую кладут собранные материалы. Каждый из агентов вкладывает свои материалы самостоятельно, не видя и не зная другого. Это очень важно: если поляки и поймают кого-нибудь, то он не сможет выдать других. На дереве, телеграфном столбе или на заборе, неподалеку от этого ящика, вбиваются две канцелярские кнопки. Если — это, замечу, дело договоренности — кнопки вбиты близко одна от другой, значит ящик пуст и там никаких материалов нет. Если же кто-нибудь из агентов вложит туда материал, то он расставляет кнопки шире, и значит ящик полон, его надо опорожнить. Добытые таким образом материалы надо переправить нам как можно скорее. То, что сегодня является сенсацией, завтра — как это часто бывает — уже просто отбросы… Может быть, вы, функмат, захотите очищать один такой ящик? В оперативной тройке основа работы та же самая, только там материал из ящика достает радист, который затем шифром передает эти сведения в наш центр.

— С вашего разрешения, господин полковник, я подумаю. Завтра мне предстоит снова ехать в Польшу. Важная переброска.

— Хорошо. Отдохните до утра. Можете идти!

— Слушаюсь!

Глава четвертая «ОДТ-738»

Кто же тот человек, который должен завтра, с помощью Ландвойгта, ступить на польскую землю?

Как раз сейчас военный самолет США из «Транспорт Комманд» приземляется на берлинском аэродроме Темпельгоф. Юркий «джип» американской полевой жандармерии подкатывает к самым дверцам огромного четырехмоторного самолета. Оттуда выходят американские офицеры, возвращающиеся в берлинский гарнизон из отпуска, проведенного на Рейне или в «веселом» Париже. Высаживается также несколько военных курьеров, которые везут битком набитые и запирающиеся специальными замками портфели. Наконец выходят двое мужчин в штатских костюмах. Оба быстро вскакивают в ожидающий их «джип». Через минуту они уже в холле аэровокзала. К ним подходит третий мужчина. Ба, да это наш старый знакомый, герр Кайзер! Он забирает обоих пассажиров, и… все трое едут в отель на Инсбруккерплац. Портье в роскошной ливрее услужливо сообщает:

— Так точно, номер для господина Альберта Мора и господина Янсена уже забронирован. Прошу заполнить карту приезда.

Господин Альберт Мор и господин Янсен заполняют регистрационные карточки. Господин Альберт Мор совсем молодой человек: заглядывая через его плечо, мы видим, как он пишет, что ему всего двадцать лет. Действительно, за его спиной 22 года жизни, но чем они заполнены? Нет, нет, этого господин Альберт Мор не пишет. Чтобы узнать о нем что-нибудь большее, нам пришлось бы искать документы господина Альберта Махлина и господина Антона Моравца. Эти трое — одно и то же лицо. Но даже и они не дадут нам полных сведений о нашем новом знакомом, который в действительности носит имя Адольфа Махуры. Под всеми четырьмя именами скрывается один и тот же преступник.

Мы видим его сейчас в номере отеля, где он старательно причесывает волосы. Еще минута — и вместе с господином Янсеном Лльберт Мор выходит на улицу Берлина. Останавливается, оглядывается вокруг — сразу видно, что он не первый раз в этом большом городе.

Мор — силезец. Он родился в Страдуне, волость Крапкопице, уезд Ополье. Его мать происходит из старой, хорошо известной в Ополье семьи Вехачков. В последние годы войны Альберт Мор был членом «Гитлер-югенд»[6] — этого инкубатора преступников. Некоторое время по окончании войны АДор работал у местных зажиточных крестьян, а затем — это был уже апрель 1950 года — поступил в Чехословацкое пароходство на Одере, отделение которого находилось в Южле. На буксирах, совершающих рейсы на трассе Кожле — Щецин, он дослужился до звания боцмана. Могло бы показаться, что его дальнейшая трудовая жизнь потечет спокойно и честно — подобно водам Одера. Однако Махура хотел придерживаться в своей жизни другого принципа: больше получить — меньше дать.