Евгений Стригин - От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)

• Название: От КГБ до ФСБ (поучительные страницы отечественной истории). книга 2 (от МБ РФ до ФСК РФ)
• Автор: Евгений Стригин
• Жанр: История

Во второй книге речь идет о событиях 1994–1995 годов, когда укрепился политический режим, установленный Конституцией 1993 года.

---

Понимал ли Черномырдин, что он унизил страну и самого себя, позвонив террористу? Понимал ли он, что сделал этим звонком Басаева национальным героем антироссийской части чеченского населения? Понимал ли он, что тем самым заложил фундамент поражение российской армии в «первой чеченской войне»? Понимал ли он, что показал всем возможности террористов, их успех т тем самым благословил на новые теракты?

Спросить у Виктора Степановича возможности не было. Да и, что спрашивать у политика? Они же на два слова правды произносят три слова лжи и четыре демагогии. Лучше уж не спрашивать.

Тем более, что защитники у него все равно нашлись и написали: «Надо отдать должное председателю правительства В. Черномырдину, который в критический момент, несмотря на жесткий настрой «силовиков» и вполне определенную позицию самого президента, взял на себя ответственность о прекращении штурма и лично возглавил переговоры с террористами, послужившие прелюдией начала мирных переговоров в Чечне».[913]

В еженедельнике «Новое время» Кронид Любарский даже написал: «…Я вовсе не удивлюсь, если в конце года Нобелевская премия мира за прекращение бойни в Чечне будет вручена трем лицам: Сергею Ковалеву, Виктору Черномырдину и Шамилю Басаеву».[914] В том же номере еженедельника другой автор вторил, что Сергей Ковалев и Шамиль Басаев принесли России мир.[915]

И в самом деле почему бы ни дать им Нобелевскую премию мира, если еженедельник так просит. Жалко что ли? Чуть раньше такую же премию получили лидеры Израиля и некоторых арабских стран. Они якобы установили мир в Палестине. Правда, пройдет еще не один десяток лет с кровопролитными стычками в той же самой Палестине. Но премию то уже дали. Если дали этим «миротворцам», то почему бы и не дать нашим «миротворцам». Ведь наш «мир», кроме того, что был более кровавен, он был еще и более унизителен.

Однако, сиюминутная политическая выгода показалась Черномырдину привлекательной. Тогда писали: «…Многоопытный премьер, похоже, намерен укрепить свои позиции на политической арене за счет дивидендов, заработанных им в результате освобождения заложников в Буденновске».[916]

Правда, дивиденды были чисто временными. Уже через несколько лет «многие вспоминали, что именно Черномырдин взял на себя главную ответственность за позорную капитуляцию перед бандой Шамиля Басаева…Именно Черномырдин позволил Басаеву уже после массовых убийств мирных российских граждан вернуться в Чечню национальным героем. Тогда общественное мнение России в основном было на стороне Черномырдина, но в 1999 году оно же осуждало его за слабость и неуверенность. Ему напомнили тот мораторий на военные действия российской армии, который был объявлен в Чечне летом 1995 года и который позволил сепаратистам оправиться от понесенных поражений и потерь. Черномырдин выполнил обещания террористам, но не выполнил своих прямых обязанностей по защите безопасности российских граждан».[917]

Кстати, в третьей книге мы еще вернемся к оценке «миротворческой» деятельности Черномырдина.

10.5.7. Однако тогда летом 1995 года глава правительства решил одно, а профессионалы решил другое. «Несмотря на существующую договоренность премьера с Басаевым, Ерин{173} поставил жесткую задачу Анатолию Куликову — бандитов не выпускать… Дипломатическая миссия переговорить, предупредить Черномырдина о принятом решении была поручена Степашину. Ерин плевался и иметь контакты с премьером после его беседы с Басаевым не хотел. Деликатный по натуре министр внутренних дел просто кипел. Проклиная дилетантов, подсказавших председателю правительства этот ход.

Наверное, и сам Черномырдин понял, в какую историю он вляпался. Ультиматум Степашина он выслушал, обронив: «Я согласен…Только из Ставропольского края они должны выйти. Я дал слово!».[918]

Террористы (около 150 человек) сели в автобусы вместе с частью заложников. Рядом с каждым их заложников сидел вооруженный террорист. В автобусах также ехала группа депутатов (Сергей Ковалев и другие). «Маршрут следования террористов до конца не знал никто».[919]

Операция по захвату была бы сложной. Мало того, она была бы не привычной, слишком много террористов, это уже похоже на настоящий бой, а не на скоротечную операцию по захвату. Жертвы среди заложников были бы, конечно, наверняка.

«Мне кажется, — писал Сергей Ковалев вскоре по следам событий, — что очень вероятно, что после достижения соглашения вся эта, длившаяся более суток затяжка связана была с разработкой планов, так сказать, нашего освобождения. Сколько из нас недосчитались бы головы при таких попытках, я не знаю. Но это мое предположение».[920] Сергей Адамович почувствовал это нутром, признания о несостоявшемся захвате террористов появились гораздо позже.

Они вышли не только из Ставропольского края, но и с триумфом проехали по Чечне. «Дважды предпринимались попытки остановить колонну, в том числе на территории Ставропольского края. Но нескоординационность действий не позволила решить задачу. После исторического разговора премьера с террористами мало кто хотел бы взять на себя ответственность и рискнуть…».[921] Очередной бардак с участием сборища чиновников, которым своя рубашка ближе к телу, чем все остальное вместе взятое.

Критики писали: «Результат басаевской операции был один — совместно с Черномырдиным он обеспечил возможность боевикам избежать окончательного поражения, перегруппироваться, пополнить свои отряды и с новыми силами атаковать российские войска».[922] Немного резковато, но кто сказал, что правда бывает приятной.

Российский журналист, рассказывая о своей встрече с русскими, проживающими в Чечне, написал: «Иллюзий же по поводу достижения в Чечне быстрого мира мои собеседницы не питали: «После того, что произошло, война здесь будет продолжаться долго».

Схожей точки зрения придерживается и известный чеченский политолог, директор НИИ гуманитарных наук ЧР Вахид Акаев: «Сегодня для очень многих людей Шамиль Басаев стал национальным героем. Многие даже называют его новым имамом Шамилем. Даже если бы Дудаев пошел на компромисс с российскими властями, Басаев бы продолжал войну. Надежды же, что дудаевцы арестуют и выдадут Басаева российским властям, совершенно утопичны, скорее, случится обратное. Действия российских властей в Чечне резко подняли среди населения республики рейтинг непримиримых».[923]

Это понимали многие, но не Черномырдин. А может и он понимал, но готов был поступиться интересами Родины ради политических дивидендов?

10.5.8. Разумеется, были другие точки зрения. Кронид Любарский, например, написал: «Ясно, что происшествие в Буденновске — это не просто терроризм, а, возможно, не терроризм вообще. Басаев еще на пресс-конференции в больнице нашел нужное слово — диверсант… Рейд в Буденновск — уникальный случай в истории, когда «террористический акт» был совершен ради прекращения кровопролитной войны и спасения тысяч ее будущих жертв».[924] Оказывается, что если очень хочется, то черное можно назвать белым и наоборот. А то что при этом кровопролитная война не прекратилась, а продолжилась и стала еще более кровопролитной, так это можно в расчет не принимать. Особенно, если очень хочется или прилично платят за нужный текст.

Но гораздо больше было тех, кто оценивал события в Буденновске критически. «Трагические события в городе Буденновске внесли существенные коррективы в развитие событий. Во-первых, вынудили российское руководство сесть за стол переговоров с представителями Д. Дудаева, тем самым де-факто признать легитимность его режима. Во-вторых, основательно встряхнули вершину государственной власти, еще более обнаружили ее просчеты при решении сложных проблем в области межнациональных отношений, продемонстрировали слабость силовых структур и уязвимость государственной системы мер по обеспечению безопасности страны, а также укрепили сомнения в способности властей эффективно противодействовать преступным посягательствам на жизнь и здоровье граждан России. Все это основательно било прежде всего по авторитету Б. Ельцина».[925]

События в Буденновске имели и важное внутриполитическое значение в плане внутриполитической борьбы. «Террористический акт бандита Басаева по захвату больницы в Буденновске резко обострил ситуацию в стране и продемонстрировал как криминальную сущность чеченского режима, так и неспособность силовых структур России решить проблему»,[926] — так констатировали сторонники Зюганова. Они были правы, но не в этой правоте дело. Дело в том, что провал в Буденновске коммунисты решили разыграть в Думе. Зюганов вновь поставил вопрос о вынесении вотума недоверия Правительству, как не способного обеспечить проведение рациональной политики».[927]

«Лейтмотивом практически всех выступлений стало требование отставки правительства. Здесь как нельзя кстати оказались подписи, собранные за отставку правительства лидером фракции ДПР С. Глазьевым…