Газета Завтра Газета - Газета Завтра 870 (29 2010)

• Название: Газета Завтра 870 (29 2010)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

     Храм впечатляет. Наружные стены его отделаны мрамором-травертином, интерьер — белым мрамором. Узоры и аяты (тексты) напылены из золота. Внутри мечети установлено 36 люстр, сделанных из кристаллов, бронзы и золота. 27 из них имитируют мечеть Куббату-ас Сахра в Иерусалиме. 8 сделаны по образцу Ровзату-Небеви в Медине. А самая большая, 8-метровая люстра повторяет по формам святыню Кааба в Мекке. Мечеть входит в состав исламского комплекса, куда также относится центральный офис Духовного управления мусульман, Российский мусульманский университет, исламская библиотека, общежитие для студентов и гостиница.

     Возле мечети мы присели на скамеечку насладиться пейзажем. Вокруг фотографировалось несколько семей. Бегали с воздушными шарами дети.

     — Приезжие? — улыбнулся сосед. — Хорошо, да? Не верится даже.

     Он обвёл рукой площадь.

     — Раньше здесь всё по-другому было. Тут парк имени Чехова. Там библиотека и кинотеатр. Здесь, где мы сидим, везде жилые дома. А в той стороне — площадь Ленина.

     — А дворец Дудаева?

     — Здание Совмина? С той стороны мечети. От него после штурма одни обугленные стены остались. Недолго стояло. В 96-м году его взорвали.

     Мы поинтересовались, где мужчина пережил военное время.

     — В Грозном, где же ещё?

     — Неужели здесь можно было жить?

     — Тысячи людей пережили обе войны в Грозном.

     — А русские в городе сейчас остались?

     — Есть. Но мало. Большинство бежало ещё перед первой войной. Но кто-то остался.

     Согласно официальным данным, население Грозного в 2009 году составило 231 тыс. человек. 99 % — чеченцы. 0,7% — русские (то есть около 2 тысяч человек). Во время учёта в этот список занесли и всех военнослужащих, находящихся в городе. Русских жителей Грозного мы тоже встретили.

      "ЗДЕСЬ Я РОДИЛСЯ"

     Сразу за Сунжей стоит небольшая белоснежная церковь. Храм Михаила Архангела. Основана она в 1892 году терскими казаками. Во время первой войны была практически разрушена, а её настоятель — отец Анатолий Чистоусов — похищен и убит. Восстановлена и полностью реконструирована совсем недавно.

     Войти на территорию храма нам удалось только через железные ворота, которые отперла изнутри пожилая женщина. Тут же сидела охрана — несколько командированных омоновцев: местные русские до сих пор относятся к коренному населению с подозрением и ощущают себя во враждебной обстановке.

     Внутри храма не было ни одной зажжённой свечи. Показатель того, что прихожане заходят сюда нечасто.

     — Тем не менее, русские стремятся в храм, — рассказал нам молодой священник Григорий.— В вере находят и утешение, и поддержку. На Пасху, например, пришло около 200 человек.

     Наведываются в церковь и мусульмане: поставить свечки, попросить помощь от заговора, просто посоветоваться с батюшкой…

     Самый прилежный прихожанин храма — мужчина по имени Михаил. Его мы встретили у клироса. Очки с толстыми линзами, потрёпанная одежда, разорванные ботинки. Он долго не шёл на диалог… А потом рассказал, что обе войны пережил в Грозном, что когда работал экскаваторщиком, то копал братские могилы для русских солдат. Живёт только благодаря храму, а так "помер бы давно".

     — Жилья у него нет, — добавила служительница. — Живёт в деревянной коробке, избушке без окон и без дверей.

     — А как же зимой? — спросили мы.

     — Тряпками занавешиваю, — ответил Михаил.

     — А работаете где?

     — Кто меня возьмёт? Убираю двор семье одной. Терпят ещё.

     — А друзья есть?

     Михаил промолчал.

     — А жена?

     — В Подмосковье, в доме для инвалидов.

     — Что ж вы туда не уехали?

     — Везде одно. А здесь я родился.

     Когда мы уходили, то протянули Михаилу деньги.

     — Возьмите.

      Он спрятал руки в карманы.

     — Не надо.

      ОТПРАВНАЯ СТАНЦИЯ

     Видимых следов войны в Грозном почти не осталось. Несколько стен со следами от пуль. Бетонные "стручки" на окраинах. Железнодорожный вокзал — некогда район боевых действий — недавно капитально отремонтировали. Он радует взор розовыми тонами фасадов, сверкает новенькими пластиковыми окнами. Однако рядом царапают глаз и "бастионы" тех далёких боёв — "рваные по пояс" дома. Поломанные плиты, кирпичная крошка, разверстые зевы подвалов. Внутри развалин до сих пор слышны топот, стуки и крики — там играют в войну дети.

     Атмосфера здесь совсем не похожа на привычную городскую, с шумом и суетой. Тихо. Несколько милиционеров следят за порядком. В окошечке справочной скучает сотрудница РЖД. Вот раздаётся гудок и к платформе подходит 685-й поезд. Из вагонов высыпает десятка полтора пассажиров, но скоро исчезают. Снова тишина.

     — Гости? — Улыбается нам работница справочной. — Видите, как красиво теперь. А ведь самый первый ремонт мы делали — железнодорожники. Во главе с начальником вокзала разгребали развалины, наводили порядок. Сходите, посмотрите наш новый зал ожидания, как теперь там красиво!

     Идём туда. Зал такой же чистый и свежий, как и весь вокзал. Как весь отремонтированный город! "Добро пожаловать" — буквально зовут эти стены, эти новенькие кресла для пассажиров. Но пусто. Никого нет. Когда же наполнится он, такой гостеприимный?

      НЕГРОЗНЫЙ ГРОЗНЫЙ

     Особенность Грозного — малолюдность его улиц. Утром ли, вечером, в центре или на окраине — народу почти не видно. А ещё чувствуется какая-то глубокая усталость. Не так много улыбчивых лиц. Почти не слышно смеха.

     Впрочем, особой обречённости или подавленности мы не заметили. Люди были спокойны и расслаблены. Учтивы и внимательны друг к другу. Мы ни разу не стали свидетелями выяснения отношений. Ни разу не увидели пьяного. В автобусах молодёжь уступает место пожилым людям. Незнакомцы здороваются на улицах. За день мы обошли весь Грозный, заглянули в самые разные его уголки, но не поймали на себе ни одного косого взгляда, не испытали ни малейшего намёка на недоброжелательность. Напротив, некоторые интересовались, откуда мы, спрашивали, нужна ли помощь, желали удачи. Несколько раз, правда, проскользнули шуточки про плен.

     Не хочется преуменьшать потенциальной опасности этого города, но, кажется, простым случаем нашу везучесть объяснить нельзя.

     Вечером нас встречал Анзор.

     — Хорошо погуляли? Молодцы. Я подумал, что съездить в Чечню и не увидеть горы — значит, не увидеть настоящей Чечни! У меня предложение. В Итум-Кале живёт мой старший брат. Он встретит… Поедете?

      УЩЕЛЬЕ КРЕСТОВ И БАШЕН

     В горы мы решили ехать. Отыскали утром на автостанции потрёпанные "Жигули" с картонкой "Итум-Кале". Договорившись с шофёром о цене, отправились в путь. Ехать предстояло в самый отдалённый район республики — на границу с Грузией.

     Дорога до Итум-Кале проходит через Аргунское ущелье. Тянется оно от Чеченской равнины до грузинской Хевсуретии и Чёрных гор почти 120 км.

     Именно здесь проходил когда-то путь из Европы в Азию, из России в Закавказье и на Ближний Восток. Знаменито ущелье и своими каменными башнями. До сих пор на склонах вдоль дороги, и не только, можно увидеть сотни этих величественных построек — жилых и военных крепостей, наземных склепов, обрядовых сооружений.

     Правда, на слуху оно ныне по иной причине.

     Обе чеченские войны ущелье гремело как место коварных "мышеловок" и жесточайших сражений. Шатой, Ярыш-Марды, Улус-Керт…

     Едва въехав в теснину, мы увидели один из "осколков" тех событий — огромный деревянный крест, от вида которого обдало холодом.

     — Что здесь было?

     — Хаттаб колонну "федералов" разбомбил, — прокомментировал водитель по имени Ваха. — Такие кресты по всей Чечне можно встретить.

     Последние 15 лет Ваха работал водителем рейсовых маршруток.

     — А вон там я на мине подорвался, — усмехнулся он. — Один ехал. Всю кабину всмятку, а я живой! Аллах миловал.

     Ещё пару лет назад проехать по Аргунскому ущелью постороннему человеку без спецпропуска было проблематично. В горах "кадыровцы" добивали боевиков. Окрестные сёла жили на военном положении. Сейчас времена изменились. Однако строгости на КПП это не убавило.