Газета Завтра Газета - Газета Завтра 870 (29 2010)

• Название: Газета Завтра 870 (29 2010)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

     Ещё пару лет назад проехать по Аргунскому ущелью постороннему человеку без спецпропуска было проблематично. В горах "кадыровцы" добивали боевиков. Окрестные сёла жили на военном положении. Сейчас времена изменились. Однако строгости на КПП это не убавило.

     — Кто такие? Куда едете? — спросил милиционер, заглядывая к нам в салон.

     — Путешественники. Горы хотим посмотреть.

     — Документы! Выходи. Девушка пусть сидит. Один иди.

     Вопросы с выяснением личности и причин визита в Итум-Калинский район заняли минут пятнадцать. Один из милиционеров в это время изучал паспорт и записывал данные. Другой что-то долго объяснял начальнику по телефону. Третий пел на ломаном русском "Катюшу" и поигрывал автоматом.

     — Давно тут не было желающих горы посмотреть…— озадаченно сказал командир пункта, возвращая документы.

      ПРОШЛОЕ И БУДУЩЕЕ

     Районный центр Итум-Кале оказался маленькой деревушкой, расположенной на самом дне Аргунского ущелья. Когда-то здесь процветало табаководство, склоны были усыпаны стадами мелкого рогатого скота. Последние 20 лет посёлок напоминает российскую глубинку: работы нет, дворы живут натуральным хозяйством, молодёжь уезжает.

     Первая чеченская война не докатилась до этих мест. Вторая же прошлась тяжёлой машиной. То тут, то там можно увидеть словно разобранные по кирпичикам бывшие жилые постройки. Сразу за селом располагается комендатура, где проходят службу командированные из разных регионов военные.

     Встретил нас брат Анзора Аслан.

     — Здравствуйте, гости! — На лице у него была широкая улыбка, а в руках — автомат "Калашникова". — Садитесь в машину. Сейчас заедем в магазин, а потом ко мне. Я живу в соседнем селении.

     Аслан оказался работником милиции.

     — Путешествия — это мне знакомо. Рюкзак, оружие, разгрузка, спальник и на несколько дней в горы, — усмехнулся он.

     — И часто в такие рейды? — поинтересовались мы.

     — Не особенно. Но регулярно.

     — А какое вообще отношение у местных к ваххабитам?

     — Как к заблудшим. Ваххабизмом легко заразиться, но это тупиковый путь. Не случайно старики говорят внукам: если кто-то пойдёт по этой дороге — он больше не член семьи. Кстати, в нашем районе за последние десять лет к ваххабитам не перешёл ни один местный житель.

     Попетляв по горным серпантинам, мы прибыли в родовой аул Аслана — селение из нескольких мазанок из неотёсанного камня, обнесённых низкими заборами.

     — Раньше здесь около пятнадцати семей жило, — рассказал Аслан. — А теперь только три. Уехали люди от войны.

     Про войну здесь старались не вспоминать. Словно табу.

     Семья Аслана: мать, жена, тётушки и приехавшие из Грозного сёстры, — приняли нас радушно. Было ощущение, что приехали к родственникам в обычную российскую деревню. Женщины занимаются хозяйством. Дочка бегает во дворе. Огород, курятник, сарай-хранилище для кукурузы (в войну это было бомбоубежище). В доме печь, горелка с баллоном, типовая мебель, умывальник. Интернет открыт на "Одноклассниках". По телевизору транслируются новости... Но дело даже не во внешних атрибутах, а в общей атмосфере — своего, привычного, знакомого. Одна страна, и люди одни — здесь это чувствовалось особенно ясно.

     В долине реки Аргун мы встретили тётю Аслана — бабушку Социту, работницу настоящей водяной мельницы! Целый день Социта шелушит початки, жарит на огромном подносе семена. Бурный поток воды поступает в желоба, те крутят маховик, который растирает жареные кукурузные зёрна в пыль. Готовую муку Социта сортирует в мешки: это для Асет, это для Хавы. Заказ от жителей окрестных сёл большой, поэтому мельница работает и днём, и ночью.

     Ближе к вечеру Аслан решил устроить пикничок. Взял пива, вяленой рыбы и привёл свою "Ладу" на отвесный склон. Внизу, как на ладони, виднелись аулы (каждый о нескольких дворах). На горизонте — величественный Башлам (Казбек).

     — Хорошо у вас, Аслан, спокойно...

     — Раньше к нам гости часто наведывались, не боялись. А теперь… Вы первые за много лет.

     — Чеченцы очень часто повторяют "раньше". А что же будущее, Аслан?

     — Жизнь возрождается. На следующий год сюда из Грозного асфальтированную дорогу построят. Газ проведут. В этих горах планируют горнолыжный курорт построить, чеченскую "Швейцарию". Надо же как-то народ привлекать! Восстанавливается республика.

     — А насчёт войны что ты думаешь?

     — Я не знаю ни одного чеченца, который хотел бы, чтобы такое повторилось.

     …Утром мы отправились на попутке обратно. В салоне автомобиля играли арабские напевы.

     Мы вновь проехали и торжественные, и печальные места. Пребывание в Чечне вызывало уже не тревогу, а какие-то новые, непонятные чувства.

1

Анна Серафимова ЖИЛИ-БЫЛИ

Изнуряющая жара в Москве — явление погодное. Но нестерпимость этого жара — отчасти рукотворение. Во время этой жары побывала в Минске. Тоже большой город. Но жара переносится там легче. Потому что город, банально выражаясь, утопает в зелени: парки, скверы, газоны, деревья вдоль дорог и улиц...

     В Москве же заасфальтирован и затыкан домами каждый кусочек земли, еще недавно бывший сквером, газоном… А как быстро происходит нагревание (остывание) камня, бетона, асфальта и земли, травы, дерева, знакомо еще по курсу физики. Если не изучали или забыли, можно путем следственного эксперимента подойти и потрогать. Для сохранения и усиления жара в банях печки набивают камнями.

      Дома в городе — это огромные печи. Автомобили — мобильные буржуйки. Нагревшись за день, они пышут жаром и даже к утру едва ли остывают. Не успевает остыть и воздух. А днём вбирают в себя новое тепло, чтобы затем вновь с нами им щедро поделиться. Городские эффективные застройщики этого не понимают? Но виды с вертолётов их поместий в Подмосковье, которые нам демонстрировали, чтобы мы порадовались, что кое-кто уже стал жить и лучше, и веселей, свидетельствуют: нет, понимают. И их дома тоже утопают в зелени, лужайки радуют глаз изумрудом травы. Ни один из тех, кто превратил Москву в асфальтово-бетонный саркофаг, не выложил свои поместья этими же материалами: асфальтом и бетоном.

     Жители одного из московских домов-новостроек возражают против строительства по их двору городской трассы. Конечно, кому понравятся тысячи машин с их выхлопными трубами и ревущими моторами под окнами? Только посочувствуешь обреченным на такое соседство.

     Но оказалось: трасса, как совершено необходимая городу, была спроектирована ещё до постройки дома, в 2004 году. И после этого практически на месте её пролегания выросли новостройки! Это при одном и том же городском голове и при одном строительном монополисте! Никто из них не сменился за этот срок! То есть планируют дорогу и тут же это место застраивают многоэтажными домами!

     Вот как о чуде, укрощении природы человеком, то и дело докладывают нам: над Москвой разогнали облака, грозившие своими осадками омрачить праздник под открытым небом. Много по этому поводу вопросов и возражений: полезно — вредно, дорого — не очень… Не об этом сейчас речь. Если научились разгонять, то чего же не научатся нагонять? Сейчас сюда бы пригнали те облака, что когда-то угнали! И чтобы — дождь! А то как угнать, так пожалуйста, а как пригнать… Ведь и с капиталами то же самое. Как угонять в другие места, чтобы они там в осадки выпали, так власти споры, сноровисты, поднаторевши — вмиг организуют. И подсказывать не надо: сами со счетами. А как сюда пригнать, не то, что чужие, а хотя бы свои, что до этого угнали, так не дождешься.

     Аномальную жару синоптики трактуют как антициклон и ветер из Сахары, а иные батюшки трактуют как наказание за грехи. То жаром преисподним нас, грешных, палит, то морозом холодит. Одним словом — жжёт! Но самые отпетые грешники, которые, ну, все заповеди попрали: не убий, не укради, не лжесвидетельствуй, не прелюбодействуй, — они имеют возможность использовать сто способов от наказания увернуться. Что и делают: автомобили у них с кондиционерами, дома — тоже, в поместьях — и бассейны, и лужайки. А захотел — сел в самолет и улетел в любой подходящий климат: в жару прохлаждайся, в холод отогревайся. Да и неужели у ребенка из бедной семьи, парящегося в тесной хрущевке, больше грехов, чем у какой-нибудь Даши Жуковой и ее кавалера?