Георгий Леонидзе - Сталин. Детство и отрочество

• Название: Сталин. Детство и отрочество
• Автор: Георгий Леонидзе
• Издательство: Заря Востока
• Жанр: Поэзия
• Год: 1944

Много проникновенных стихов посвятили советские поэты городу Гори и маленькому скромному домику, где родился товарищ Сталин.

О детских и отроческих годах Сталина поэт Георгий Леонидзе создал замечательную поэму. В поэме Леонидзе «Сталин» (1939), как и в поэме Маяковского о Ленине, повествованию о великом человеке предшествует развернутое вступление, в котором раскрывается историческая необходимость появления вождя революции.

---

АРСЕН

Заиграл в саду мествире,
Держит дудку расписную;
А косматая папаха
Прикрывает бровь седую.

И напев протяжный льется,
К небесам с земли взлетая;
Раскрывая тайны сердца,
Плачет дудка золотая.

Пусть летят слова напева,
Словно нежный звук свирели, —
Мнится, что в волынке тесной
В струях плещутся форели.

Стихли девушки и парни,
А напевы нарастают;
Мнится, что стрелок искусный
Всполошил фазанью стаю.

Чародей ли нижет росы,
Жемчугов считает зерна?
Черной ночью в Черном море
Он достанет волос черный.

— Вина старые — хмельнее,
Песни новые — чудесней…
Раны от господских розог
Сколько раз лечил я песней!

Я пою вам про Арсена,
Не страшась ничьей угрозы.
Если месяц сыплет сахар,
Я на смелых сыплю розы!

И малыш, гонявший мячик,
Обо всем забывший в мире,
С изумленными глазами
Внемлет старому мествире.

Деревянную лошадку
Бросив, слушает сказанья
Про отважного героя,
Испытавшего страданья,

Кто один смелее сотни,
Кто ломал хребты изменам.
Если мать родит ребенка,
Пусть он вырастет Арсеном!

* * *

Соловей в кустах не молкнет,
Все забыв в подлунном мире.
Вот Арсен, подобный тигру,
Словно выпрыгнул из ствири!

В шапке войлочной — тушинке,
Обращается к Сосело:
— Мальчик, матери надежда,
На врага обрушься смело!

Видит мальчик восхищенный
Меч, сверкавший неустанно
У Лиахвы, в диких чащах,
В клубах горного тумана.

Рад, что видит он Арсена,
Чьи слова к возмездью звали,
Не в обители небесной,
Не в бескрайной звездной дали, —

Что земной земным остался,
Недругам народа мстящий.
Если трудно станет людям,
Он спасет клинком разящим.

Крепкорукий, крепкогрудый,
Он — как дуб, взнесенный к тучам.
И Сосело предан сердцем
Только витязям могучим.

* * *

Озаренный доброй славой,
Встал пред мальчиком герой;
Он взирает на Сосело,
Детской вызванный мечтой.

— Дань беру я с богатеев,
Чтобы люди лучше жили.
Я — надежда угнетенных,
Я — Арсев Одзелашвили!

С брюх торговцев в два обхвата
Жира сбавил я немало,
Видел я, что злое время
В прах героев повергало.

Сколько мук, убийств, раззора
Претерпел народ бесправный!
Чтоб не видеть унижений,
В землю уходили травы.

Я мечтал о светлом веке
В золотой от солнца дали;
И не меч один, а сотни
В грудь мою враги вонзали!

Не умру, пока не вспыхнет
Свет над маревом тумана…
Мать одна у нас, одна же
У обоих иав-нана!

* * *

Сосело играет в пирала,
Врага забирает он в плен,
Бедою грозит богатеям,
Как любящий правду Арсен.

Бородка — волокна маиса;
Усы он наводит углем;
И «князя» в пути остановит,
Чей титул ему нипочем:

— А ну-ка, слезай с вороного,
Ищу боевого коня.
Я бедным дарю, отнимая,
И бог не осудит меня!

Он в чащу стремится бесстрашно,
Отважный, как горец в бою,
И вскачь по поляне несется,
Лошадку пришпорив свою.

С Како в заговоре он давнем,
И клятвой упрочена связь;
А встретив врага, не упустит,
Пред схваткой землей причастясь.

Земля ему служит постелью,
А небо — покровом в ночи;
Удача ему предвещает
Невиданной славы лучи.

Мгновенно по горной тропинке
Взлетает, не глядя назад;
А следом едва поспевает
Ватага отважных ребят.

— Веди же нас, Миндиа смелый,
И будь крепконогим, как волк!
Тебе изменить мы не можем
И свято исполним свой долг!

* * *

— Убит Арсен? — и мальчик плачет,
Поникнув в скорби головой.
— Не верю! Мне дороже жизни
И каждый вздох, и волос твой!

Не потемнеет солнце в небе,
Хоть в саван туч его одень!
Ты перепрыгнешь даже бездну,
Как разбежавшийся олень!

У дуба на лесной дороге,
Свинцом предателя пронзенный,
Арсен, с потухшими глазами,
Застыл, коленопреклоненный.

И смерть встречая без боязни,
Глядит печально на Сосело:
— Не могут люди жить без солнца
Под гнетом тьмы оледенелой.

Родятся тысячи и гибнут,
Могилы множа на кладбище,
Чтоб прозябать под вечным небом
И добывать трудами пищу.

А я внимал призыву воли,
Как звону закаленной стали,
Как на костре, сгорал от муки,
Когда сородичи страдали.

Противен — кто, подобно мулу,
Забыв про кнут, один пасется,
Кто деревом с листвою тощей
Клонится над гнилым болотцем.

Стегнув коня, взлететь бы к солнцу!
Не быть в плену у тьмы постылой!
И я иной судьбы достоин,
Ведь солнце мне в глаза светило!

* * *

Все ближе смерть. К груди костлявой
Хотела б молодца прижать,
Но, окроплен водой бессмертья,
В народе он живет опять!

И кудри черные истлели,
И тьма легла в орбиты глаз,
Но добрым именем героя
Народ клянется и сейчас.

И в ясный день, и в непогоду
Стоит он солнцем в вышине;
Его бессмертная отвага
Живет и будет жить в стране!

Его клинок висит на солнце
И взор людей влечет к себе,
Чтоб в должный час украсить пояс
Не отступавшего в борьбе.

Над победителем сияют
И солнце в небе, и луна.
О, разве смерть того осилит,
В чьем сердце жизнь заключена?!

И жив герой в орлином царстве,
На мир взирая с высоты;
Орлы крылами прикрывают
Его, как воина — щиты!

* * *

Расплавилось в ущелье солнце,
Но не смолкает песнь мествире!
Хвостом павлиньим виноградник
Раскинулся в прибрежной шири.

Сады души кропит слезами
Певец — скиталец поседелый.
И слушают сказанья ивы,
И внемлют песням земледелы.

Его слова — как вспышки молний,
Героям нипочем преграды!
— Пока земля в позорном рабстве,
Бессмертья мне, клянусь, не надо!

И мнится, что орлом бесстрашным
Проносится боец могучий.
— Мужи! Врагов своих разите! —
Призывный клич гремит из тучи…

Уже у старца в сумке ствири,
Что вторила его напевам;
Но в мальчике не унимался
Арсена клич, рожденный гневом.

КУЛАЧНЫЙ БОЙ

На масляной неделе
У рынка шум и гам;
Амкары окружили
Горийский древний храм.

Над щелью узких улиц —
Балконы, скаты крыш;
Детей на вязах видишь
И па толпу глядишь.

И, братски состязаясь,
Борясь за честь свою,
Испытывают парни
Здесь кулаки в бою.

Нежданный вымах локтя,
И в челюсть бьет кулак;
Но разве тот мужчина,
Кого осилит враг?!

Кто крепко сшит и скроен,
Тот будет знаменит,
Кто, как хурджин, потрясши,
Соперника сразит.

Кулак тяжел, как молот.
Бойцов неистов пыл.
Сегодня будет видно,
Кто силу накопил.

Кто будет палаваном
И чей сильней удар,—
Сегодня тут, у храма,
Поймет и млад, и стар.

* * *

— Прославленный Птиани,
Победой бой увенчивай!
Противника повергни,
Мой добрый друг застенчивый!

— Любимец мой, Ходели,
Не дрогнешь и над бездною!
Ты кулаком пудовым
Плиту прогнешь железную!

— Боец Эгнаташвили,
Ты, как баржа, придавишь…
Твой ус — залогом верным,
Что свой кулак прославишь!

— А Гоча, схожий с тигром,
Сильнее Амирана.
Соперника повергнув,
Он и не двинет стана!

Не бой, а схватка дэвов!
Удар и вновь удары,
Опасные порою
И тем, кто бьется яро!

Строптивцев поединок;
Упрямо зубы сжаты;
Взлетевши вверх ногами,
Упал боец завзятый!

* * *

Загремело Верхорядье —
Нижнерядцев гонит прочь,
Отступающей ватаге
Нелегко уже помочь!

Победителя зурною
Провожает весь квартал;
Но на шумном перекрестке
Нижний Ряд плотиной стал.

Зурначи из Верхорядья
Смолкли, туш начав едва.
Вызов принял тут Хорвели,
Засучивши рукава.

Вот опять Ходели бьется,
С черной бровью сдвинув бровь;
Крепко дрогалю досталось —
Он не будет биться вновь!

А Ходели в мягких чустах
Наступает, дик и яр;
Мнится, львы колеблют землю;
За ударом — вновь удар!

Кулаки обвиты кожей
Или сложенным платком.
— Мы противников осилим,
А не то — в бою падем!

* * *

С высокой черепичной крыши
Вперил в бойцов Сосело взгляд;
Незыблемы, как башни, эти,
А те уже в пыли лежат.

Тела сраженных победитель,
Повергнув, громоздит кругом;
И мальчуган, живой, как серна,
Мечтает тоже стать бойцом.

— Скорее стать бы палаваном
Да взять противника в тиски,
Мне силу бы, как у Птиани,
Как у Ходели — кулаки!

О, лишь бы стать скорей героем,
Собратьев исцелить печаль!
Любимцем быть всего народа
И крепким волей, словно сталь!

Сосело день и ночь мечтает
Прожить во имя славных дел,
Как побратим — отважный Коба —
Желает мщенье взять в удел.

Когда горийские проселки
Объемлет сумрачная тишь,
Со стрелами и гибким луком
Крадется по тропе малыш.

Стрелу метнувши из засады,
Он крикнет: — Вот награда вам!
Я — Коба! За печаль Иаго[4]
Я жить обидчику не дам!

За двух любимых побратимов
Бороться будет, грозно мстя;
Мечтая постоять за правду,
Отныне счастливо дитя.

ТЮРЬМА ДУШИ