Юрий Ижевчанин - Критический эксперимент

• Название: Критический эксперимент
• Автор: Юрий Ижевчанин
• Жанр: Альтернативная история

Наш современник в XVIII веке. Строгое соблюдение правил культурного эмбарго: не используется ничто неизвестное тогда.

---

Егор покачал головой:

-- Василий Иванович, я ведь знаю, что вы меня не послушаете, а наоборот, ежели я уж за кого-то заступаюсь, значит, дело нечисто.

--Верно думаешь, шельма! А отдавал ли ты хоть раз кому-то денежки, если их дельце не выгорало?

-- Да как-то так все время получалось, что они сами виноваты оказывались.

Я вспомнил вчерашнюю ситуацию с чиновничками, и сказал:

-- Ваше высокопревосходительство, а ведь вчера Вы мудро рассудили, кому платить, а кому нет. А я влез.

Суворов расхохотался.

-- А ты, скромник, приоденься получше. Тут замучили меня местные юнкера да ратманы со своими тяжбами. Буду посылать тебя распутывать эти дела и говорить мне, на чьей стороне справедливость. Я знаю, что ты криво не скажешь.

А насчет справедливости, теперь будешь мне помогать ее устанавливать. Думаешь, я сам все узнаю? А знать уж приходится много, даже такого, чего бы и не нужно знать, — и генерал тяжело вздохнул.

Я собрался с духом.

-- Ваше высокопревосходительство, а можно мне порою в университет здешний на лекции ходить?

-- Опять премудрости жаждешь! Ну поищи ее здесь, раз в Киеве не нашел. Да, заодно, когда мы наедине, можешь называть меня по имени-отчеству, как Егорка.

А Егор ухмыльнулся:

-- Думаешь, здесь чего-то найдешь? Местные профессора спесивые, сволочи, да, по-моему, почти все туповатые зубрилы. А ежели и есть здесь кто на самом деле умный, то он очень сильно себе на уме.

Генерал еще чуть-чуть посидел, и сказал нам:

-- Тебя, Егорка, я к награде и к повышению в чине представлю. А тебя, Антон, ни за что! Таких пройдох, как Егорка, немало, и его не уволокут, да и справиться с таким цыганищем мало кто может: другого он тысячу раз объегорит и подкузьмит. А ты, Антон, — редкий фрукт. Ежели тебя распознают, живо в столицу заберут. Ну а там чуть побудешь в фаворе, да потом скоро тебе за твои речи язык урежут и в Сибирь закатают.

Генерал поднялся, и мы распрощались и вышли. У меня неожиданно появилось чувство, что первый шаг сделан. Но вот куда? И что именно в разговоре наводило на этот шаг? Уж не Егорка ли здесь корень проблемы? Не обхитрил бы он всех и не подкузьмил бы он целую Россию, а то и целый мир! Но, с другой стороны, прав генерал, таких жуликов всегда было много… А вот если такой жулик оказывается в решающем месте и в решающее время… Не сможет ли он повернуть историю, как это сделал Талейран? Ну что же, первая гипотеза есть, пригляжу за Егоркой.

Но как обидно: Яковлев-то свою проблему чуть не в один день решил, а я за пять месяцев только один первый шажок сделал! Что же это за бяка, которая здесь имеется? Судя по темпам, это не срочное спасение чего-то или кого-то, а скорее неспешное распутывание какого-то безнадежно сплетшегося гордиева узла.

Я вышел из канцелярии. Домой идти сразу не хотелось. Пошел куда глаза глядят и куда ноги несут. Из-за угла вылезли три подозрительных пьяных типа. Инстинкт сработал: я вжался в стенку в дверном проеме, чтобы пропустить их и не ввязаться ни во что. Но они направились ко мне, и один из них, дыша перегаром и ухмыляясь, потребовал по-немецки: <<Кошелек или жизнь!>>

Видимо, бурсацкая выучка сработала: я не представлял, что могу быть столь хладнокровно жесток. Пальцами я ткнул в глаза переднему. Он схватился за глаза и завыл. Второй вынул кинжал, но передний, корчась, ему мешал, и я успел изо всей силы дать головорезу ногой в пах. Он тоже скорчился, правда, по-другому, а я выхватил свою тупую шпагу и заорал: <<Караул!>>

В те времена этот крик имел прямое значение и был порою действенен. Увидев, что случилось с его подельниками, да еще шпагу в моей руке, третий предпочел смыться как можно быстрее, пока не появился караул.

Ноги у меня подгибались и я весь трясся. Болели разбитые рука и нога. К счастью, на повторный крик подбежал патруль солдат, а за ним потянулись подвыпившие рожи моих коллег. Я оказался поблизости от кабачка, где они отмечали получку. Двух незадачливых типов забрали, и я уныло подумал, что завтра опять в застенок, где из них будут вытягивать имя третьего. А не идти теперь с коллегами в кабак было просто неприлично.

В кабачке сидели почти все. Егор махнул мне рукой и сказал:

-- Возьми своих, я возьму своих, пойдем в отдельную комнатку, я угощаю!

-- Пополам, — ответил я.

-- Справедливо, — сказал Егор.

Мы всемером уселись в маленькой грязной комнатке.

-- Ну ты и молодец! Ну ты и дурак! — сказал Егор.-- Деньги бы нажил, а жизнь бы потерял — уже ничего не надо.

-- Повезло мне, — ответил я.-- Эти немецкие шиши были уже вдрызг пьяны, да и думали, что попался им трусливый приказный. Нападали бестолково, а я чего-то неладное почувствовал и заранее забился в угол.

-- Ну ты и честный! — иронически сказал Егор. — Другой бы расписал, какой он герой, а ты: <<Пьяные да глупые они были.>> Давай уж выпьем за тебя. Вчера и сегодня ты славно погеройствовал. Верно генерал сказал: надо было тебе в офицеры идти, а не к нам в ярыги. Доволен он будет: как мы Королевец взяли, тут много шушеры было, думали, наши солдаты грабить будут, и они руки погреют. Ну а наши солдаты не цесарцы какие-то: они порядок знают! Вроде уж вывелись грабежи, да опять кто-то появился, да на тебя напоролся. Ну, выпьем за русскую армию и за ее победу!

Я выпил. Егор начал рассказывать, как идет война, и я тут понял, что история уже пошла наперекосяк. Наши, как ни странно, воевали вяловато, несколько раз победив Фридриха и столкнувшись с постоянной трусостью и вероломством австрийцев, они в основном удерживали занятые позиции. Фридрих тоже предпочитал их не задевать, видимо, дожидаясь кончины Елизаветы и вступления на престол преданного ему Петра III.

-- Французов Фридрих бьет в хвост и в гриву, — витийствовал Егор.-- Они думали, что англичане у них пойдут Ганновер забирать, откуда ихний король родом и коим они владеют, а англичане на Ганновер наплевали и стали у французов колонии забирать. Да просчитались они: им бы с королевской армией драться, где порядка нет совсем, а все командующие назначены королевскими блядями. А в колониях французы не те, дельные и смелые. Пошли англичане Канаду брать, да никто из них оттуда не вернулся, только один офицер приплыл, которого отпустили собирать деньги на выкуп пленных. Французишки-то хитрые. Мы сами, де, денег за пленных не берем, а вот наши индусы американские требуют. Да, тем более, французам повезло: командующего там убили, а американские офицеры у них дельные, не то, что парижские.

Люди поржали над уловкой и над шуткой о везении, и Егор продолжал:

-- А в Индии французы наголову разбили англичан. Будь у французов еще и король поумнее, и флот посильнее, они бы им везде жару дали. Но и сейчас заволоков им наставили на самые причинные места. Словом, выпьем за благо честных союзников, и за погибель нечестных.

Выпили. Егор продолжал:

-- А тут у нас самое гадюшное место. Вокруг поляки, торговать местные купцы ездят сейчас с ними да с цесарцами. Дальше Копенгагена плавать они боятся, англичане их с превеликим удовольствием похватают. А цесарцы да поляки нашим немцам всякие каверзы строят. Поляки смотрят на нас так, что только и жди удара в спину. Слава Богу, король у них честный, а то паны давно уже поскакали бы Кенигсберг брать, да даже если бы взяли, хрен бы потом его Фридриху отдали.

-- А взяли бы? — спросил один из чиновников.

-- Фигу бы они взяли! Но неприятностей много причинили бы, — уверенно сказал Егор.-- Ну что ж, выпьем за нашего губернатора. За императрицу нам пить не по чину, да и рюмки потом придется бить, а они здесь медные, трудно будет! — пошутил Егор.

Я еще раз выпил. И тут вдруг я вспомнил один из вопросов генерала к Егору.

-- Пафнутий, а ну, признайся, как на духу, возвращали ли вы деньги кому-то?

-- Пару раз было, Антон Петрович. Жалко было немцев: бедные, а дело-то их не выгорело.

-- Да ты что! — закричал Егор.-- Чтобы из своих рук деньгу выпустить? Ну и дураки же вы все!

-- А немцы говорят, что умные. Уже пошли разговоры, что мы честные чиновники, и люди к нам потянулись.

-- Ну ладно, — вздохнул Егор.-- Все равно к вам пойдут лишь те, у кого дело почти что чисто, а у таких денег мало. А на меня хватит и немцев, вообразивших себя жуликами. Уж русского-то обжулить у них кишка тонка!

Я отметил, что генерал был прав дважды, но тут разговор перешел на меня, верней, на Шильдершу.

-- Уже трех постояльцев она выгнала, мы тут спорили, сколько ты продержишься? А ты все живешь и живешь.

-- Выгнала она их потому, что они дураки были. А тебя не выгнала, поелику ты этих хитрецов и умников хитрее и умнее оказался, — неожиданно сказал Егор.-- Вы стали к ней приставать, а она вся из себя честная и скромница. Такую скромницу нужно не трогать, вести себя тихо, и тогда она сама к тебе в постель прыгнет.

<<Ну и пройдоха! Все вычислил>>, подумал я, а все воззрились на меня. Я хотел сказать <<No comment>>, но вовремя удержался от несвоевременного выражения и только уткнулся в кружку. Пьяная компания загоготала.