Виолетта Буренок - Блунквилль

• Название: Блунквилль
• Автор: Виолетта Буренок
• Жанр: Ужасы и Мистика

О том, что есть рай и ад, знают все, но о том, что существует еще одно подобное им место — Блунквилль — неизвестно почти никому. Вот и Виктория, вместе со своим братом случайно сошедшая с поезда не на той станции, даже и не предполагала, в какое таинственное и невероятное место забросит ее судьба. Не покидая пределы мрачного замка, Виктория откроет для себя целый новый мир, испытает приключения, которые не снились даже самым прославленным путешественникам, и узнает тайны, лежащие в основе нашей жизни и за ней. И самое главное — поймет, что случайностей не бывает. И всё, что с ней происходит, результат давно совершенных поступков..

---

Оставшись одна, Виктория огляделась и задумалась. Немного хотелось есть, но возвращаться в пустую спальню не было никакого желания. Кроме того, туда мог уже вернуться Мэтт, а сейчас у Виктории было совсем не то настроение, чтобы видеть его или разговаривать с ним. Да и вообще с кем бы то ни было. Поэтому девушка повернулась и принялась подниматься по ступенькам вверх, а, добравшись до последней лестничной площадки, свернула направо, пересекла бальную залу, два коротких коридора и оказалась на маленьком балкончике, с которого открывался чудесный вид. Балкон этот из гладкого дерева, покрытого свежим, густо пахнущим лаком, выдавался вперёд и нависал прямо над замком, создавая ощущение, что он просто парил в воздухе. Внизу, прямо под ним расстилалась вересковая пустошь, и куда ни глянь во все стороны до самого горизонта тянулись бесконечные холмы и долины, крытые высокой сухой травой и ветвистым кустарником. Однако пейзаж этот вовсе не казался унылым; в нём было что-то уютное и успокаивающее, а безгранично глубокое неба цвета лазури добавляло ясности и безмятежности.

Виктория села в кресло-качалку, укрытую мягким пледом. На плетёном столике прямо перед ней тут же возникла чашка горячего зелёного чая и вазочка с кексами. Виктория хотела, чтобы кексы имели тот незабываемый, тающий во рту сладко-ванильный вкус, который был у маминых бисквитов, но получилось не совсем то.

Прохладный ветер, налетавший с пустоши, играл в волосах девушки. Она глядела на холмы и думала о том, что, по примеру Мэтта, было бы неплохо сейчас встать на перилла и рухнуть вниз и испытать невероятное захватывающее чувство свободного полёта, которое, возможно, никогда в жизни ей больше испытать не удастся. Но она не стала этого делать, просто потому что ей было лень подниматься на ноги. Бессмертные… Керин сказал, что они бессмертные. И если раньше бесконечность жизни могла бы её обрадовать, то сейчас ей вдруг показалось, что эта бесконечность лишает её жизнь смысла. Она не могла понять, почему думает об этом.

Особенно сильный порыв ветра вдруг сорвал ленту, которой были перевязаны волосы Виктории. Она вскочила с места, беспомощно протянув руку вперёд; голубая лента скользнула между её пальцами и, подхваченная потоками воздуха, устремилась вперёд, вверх в небеса, покачиваясь, как на волнах, и искрясь переливами шёлка. Виктория смотрела ей вслед, пока она не исчезла из виду. Ей вдруг стало так одиноко, что захотелось плакать.

На пути в комнату ей никто не встретился, хотя Виктория отчаянно желала увидеть хоть одного живого человека. Обитатели Блунквилля, сколь странными бы они не были, всё-таки оставались простыми людьми, и понемногу, сама того не замечая, Виктория начала привязываться к ним. Она разговаривала даже с теми, кто не слышал и не замечал её, и искренне верила, что её слова каким-то образом помогут им получить прощение.

В спальне её также окружило одиночество. Виктория весь день лежала на кровати. Иногда она засыпала, но её сон был тревожный, потому что, даже отключаясь от реальности, она не могла отстраниться от мыслей о Керине и их последнем разговоре. Что-то сильно беспокоило её, но это волнение было неосмысленным, и она не могла разобраться в нём до тех пор, пока не понимала, в чём его причина.

Мэтт вернулся только к вечеру. Виктория как раз разделалась с ужином, когда дверь за её спиной скрипнула, и в комнату ступил довольный юноша. В руках он держал длинный самурайский меч с высеченными на лезвии старинными символами и изумительно красивой рукояткой. Виктория молча уставилась на брата.

— Привет!

Мэтт прошёл в комнату и с размаху плюхнулся на кровать. Меч, сверкнув лезвием в сиянии свечей, упал рядом с ним. Он был настолько острым, что едва коснувшись простыни, распорол её.

— Не хочешь спросить, где я был? — поинтересовался Мэтт.

— И где ты был? — равнодушно отозвалась Виктория.

— Везде! — громогласно объявил Мэтт, и лицо его засияло самодовольной улыбкой. — В океане, в лесу, в скалах, в пустыне, в грязных и сырых подвалах, на вершинах старых башен… Таких экстремальных каникул у меня в жизни не было!

— Как это ты умудрился побывать во всех этих местах за один день? — не поверила Виктория.

— Почему это за один? — удивился Мэтт. — Мне кажется, меня не было кучу времени. Я только на ночлег останавливался раз десять, не меньше.

Ах да, блунквилльское времяисчисление, понятное только ему самому… Виктория вздохнула.

— И что? — спросила она. — Нашёл что-нибудь интересное?

— Выхода не нашёл, — ответил Мэтт. — Впрочем, и не искал. Я займусь этим, когда мне тут надоест. А пока что — тут довольно забавно. Представляешь, мы на самом деле бессмертные!

— Да уж, бессмертные… — невесело согласилась Виктория. И вдруг её поразила внезапная догадка, и она, широко раскрыв глаза, уставилась на Мэтта. — Слушай, Мэтт! А что, если все люди на самом деле бессмертны?

— Ну да! — подтвердил Мэтт. — Только здесь, в Блунквилле.

— Нет, я не о том! — отмахнулась девушка. — Я в другом смысле. Я имею в виду, что все люди рождаются, живут и умирают, а потом снова рождаются и снова живут. У них может быть другое имя и они могут по-другому выглядеть, но на самом деле они всё те же и у них те же самые души. Такое может быть?

— Не знаю… — медленно отозвался Мэтт. — Я никогда о таком не думал. А что?

— Сегодня Керин кое-что сказал… — призналась Виктория. — И мне показалось… У меня возникло чувство… В общем, как будто я Керина знала когда-то давно… А потом он назвал меня Вероникой.

— И что? — не понял Мэтт.

— Я думаю, что в прошлой жизни моя душа принадлежала девушке, которая…у которой…словом, которую что-то с ним связывало… — с трудом выговорила Виктория.

— Это он тебе сказал? — не отставал Мэтт.

— Нет. Он ничего не сказал.

— А почему ты не хочешь спросить?

Виктория ничего не сказала. Она встала с кресла, снова прошла к кровати и легла. Когда она заговорила опять, в её голосе звучало столько боли и тоски, что у Мэтта сжалось сердце.

— Ну как ты не понимаешь, Мэтт… — произнесла девушка, прижимаясь щекой к подушке. — Я не могу спросить… Я боюсь… Вдруг…вдруг это я виновата в том, что он попал сюда?

И она горько заплакала, уткнувшись лицом в подушку, а Мэтт даже не нашёл, что ответить ей.

ГЛАВА 13 ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

— Мэтт, тебе что-нибудь снилось? — поинтересовалась Виктория.

Это было утро следующего дня — хотя, конечно, понятие утра здесь было весьма относительным. Тем не менее, солнце, ослепительным золотом льющееся сквозь стеклянный потолок залы, на полу которой сидели Виктория и Мэтт, только что взошло. Виктория пила чай, Мэтт — кофе. Рядом стояла широкая тарелка с бутербродами. Брат и сестра наслаждались общением друг с другом, стараясь забыть о том, где они находятся, и не думать о своей дальнейшей судьбе.

— Нет, вроде ничего. А что?

Виктория откусила кусочек поджаренного хлеба и задумалась.

— Мне тоже. Представляешь, ни разу — с тех пор, как я попала в Блунквилль! Странно, правда?

Мэтт пожал плечами.

— Наверное, потому что сны здесь — это что-то отдельное от сознания. Как страхи и мечты. Может быть, всё это находится в том месте, где ты видела нашу семью?

Виктория кивнула.

— Да, наверное.

Долгое время они сидели молча. Виктория медленно жевала хлеб. Мэтт пытался удержать на указательном пальце пустую чашку. В то мгновение, когда она сорвалась с его ладони и рухнула вниз, разлетелась на сотни мельчайших осколков и тут же растворилась в воздухе, девушка, словно очнувшись, подняла голову.

— Мэтт… — проговорила она. — А ты думаешь о том, что с нами дальше будет?

Мэтт чуть помедлил, потом пожал плечами.

— Да так… — потом он решительно встряхнул головой. — Нет, на самом деле не думаю! Не думай об этом тоже! Воспринимай всё это как каникулы.

— Ничего себе каникулы! — пробормотала Виктория.

— Всё устроиться, правда! Мы обязательно вернёмся домой!

Виктория кивнула, но её вид не выражал уверенности в его словах. Мэтт внимательно наблюдал за сестрой, но девушка не произнесла больше ни слова. Спустя несколько минут она поднялась на ноги.

— Ты куда? — обратился к ней Мэтт.

— Пойду погуляю, — неопределённым тоном отозвалась Виктория. — Я хочу немного побыть одна.

Мэтт решительно встал вслед за ней и положил руку ей на плечо.

— Ну уж нет! Знаешь, сестрёнка, ты слишком много была тут одна. Или с какими-нибудь странными типами. Так что, по-моему, моя компания тебе сейчас не повредит! — Мэтт на мгновение задумался, потом уверенно кивнул и взял руку Виктории в свою — Пошли, я покажу тебе такое классное местечко!

Виктория хотела было спросить, что за место, но потом передумала. По сути, ей было всё равно, что делать и где гулять, и она безвольно подчинилась, позволив Мэтту вести себя за руку. Ей овладела несвойственная для неё апатия, а сердце её было наполнено чувствами, которые она не могла ни понять, ни осознать. Очень смутно она представляла себе, что это как-то связано с Керином. Подсознательно она думала только о нём, и иногда ей даже самой делалось досадно, что после таких трудных и отчаянных поисков брата, все её мысли занимает не он, наконец-то отыскавшийся, а некто, кого она едва знает и с кем, вероятно, скоро расстанется навсегда.