Николас Шэффнер - Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»

• Название: Блюдце, полное секретов. Одиссея «Пинк Флойд»
• Автор: Николас Шэффнер
• Издательство: Издательство Сергея Козлова
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1998
• ISBN: 5-901013-01-8

Книга содержит не просто биографические данные о супергруппе, а дает представление об эпохе расцвета прогрессив-рока и о зарождении движения психоделического искусства.

---

«Моей самой сильной любовью был джаз. Единственный раз в жизни, когда я выстоял очередь за билетами, пришелся на выступление Дюка Эллингтона. В ту пору мне было 17 лет».

В то время по стандартам, принятым в 60-х годах, все музыканты ФЛОЙД считались людьми обеспеченными, а Николас Беркли Мейсон (Niculas Berkerley Mason), родившийся в Бирмингаме 27 января 1945 года, тот и вовсе был богат. Единственный сын в семье — как, впрочем, и Рик Райт (все остальные дети были девочками), — он провел детство в особняке на Дауншир-хилл, одной из наиболее роскошных улиц лондонского фешенебельного района Хэмстэд, где его воспитанием занимались Билл и Сэлли Мейсон. Билл Мейсон был известен как ведущий английский режиссер-документалист, снимавший авто- и мотогонки. Он сам был гонщиком-любителем и страстным коллекционером автомобилей редких марок — два последних увлечения унаследовал Ник Мейсон, с детских лет посещавший с отцом «Клуб старых спортивных автомобилей». К дому Мейсонов часто было трудно подъехать из-за снующих скоростных спортивных машин, в том числе и Lotus Elan и Aston-Martin, к моменту объединения с Райтом и Уотерсом принадлежавших Нику. Среди других трофеев молодого Мейсона — шикарный диплом частной школы Frensham Heights, в которой его до сих пор вспоминают как смутьяна и обманщика поистине мирового класса.

И этот, на первый взгляд, испорченный парень относился к занятиям по архитектуре гораздо серьезнее, чем Райт или даже Уотерс, который доводил преподавателей до белого каления своим недовольством «зубрежкой» в колледже. Роджер к тому же принялся просаживать стипендии (покупая музыкальное оборудование), испытав чрезвычайно серьезное разочарование: он понял, что развитие архитектурного стиля Британии в значительной степени обуславливалось экономическими соображениями, нежели эстетическими принципами.

SIGMA 6 — так называлась первая группа, в состав которой входили Уотерс (соло-гитара), Райт (ритм-гитара) и Мейсон (ударные), причем никто из них толком и не представлял себе, как на этих музыкальных инструментах надо играть. Роджер успел почерпнуть максимум знаний из двух занятий в Лондонском Центре по изучению испанской гитары (London's Spanish Guitar Centre), прежде чем он окончательно возненавидел тупую долбежку гамм. Кроме вышеперечисленных приятелей, в ансамбль также входил Клайв Меткаф (Clive Metcalf), игравший на бас-гитаре, а также вокалисты Джульетта Гейл (Juliette Gale) (с которой очень скоро решил поселиться на одной жилплощади наш герой по имени Райт) и Кит Нобл (Keith Noble). Менеджером стал Кен Чэпмен (Ken Chapman), напечатавший визитки со следующим текстом: «S1GMA 6 — для клубов и вечеринок». Чэпмен осчастливил группу и своим собственным материалом, названным желчным Уотерсом «А доводилось ли Вам лицезреть утреннюю розу?» — на мелодию какой-нибудь прелюдии Петра Ильича Чайковского или что-то в этом роде». Ребята только поддакивали и подыгрывали менеджеру, поскольку он был знаком с Джерри Броном (Gerry Bron) — будущим продюсером URIAH НЕЕР и THE BONZO DOG BAND. СИГМУ 6, однако, Брон отверг.

Расставшись с Чэпменом, SIGMA 6 пережила бурный период смены всяческих названий — от THE T-SET и THE MEGADEATHS до THE ARCHITECTURAL ABDABS или SCREAMING ABDABS, или просто ABDABS. Именно под этим последним названием они дали свою рекламу в студенческом журнале «The Regent Street Poly Magazine», назвавшем ABDABS «энергичной поп-группой, которая надеется заявить о себе как о коллективе, исполняющем ритм-энд-блюз». Уотерс в ответ на вопрос о предпочтительности ритм-энд-блюза ответил так: «Ритмически гораздо проще выразить себя в блюзе. Он не требует наличия опыта, а только понимания основных законов».

К этому времени Уотерс переехал в квартиру в Хайгейте, владельцем которой оказался Майк Леонард (Mike Leonard), преподаватель художественного колледжа Хорнзи, интересовавшийся синтезом музыки и световых шоу. Зная привычку кембриджцев выискивать друг друга в большом городе, не приходится удивляться, что двое учившихся играть на гитарах студентов «завелись» и объединили свои усилия в группе Роджера. Одного из них звали Боб Клоуз (Bob Close). Он был их однокашником по Политеху и опытным джазовым гитаристом, попробовавшим свои силы в группе BLUES ANONYMOUS. Другой — Сид Барретт, получивший стипендию в художественном колледже Кэмбервеля.

«С приходом в состав Боба Клоуза, — вспоминает Уотерс, — у нас появился человек, который действительно владел инструментом. Именно тогда мы и определили, кто на чем будет играть. У меня отобрали соло-гитару, дали ритм, а потом и бас. Я ужасно боялся, что в конце концов меня посадят за барабаны».

Джульетта ушла из группы и благополучно превратилась в миссис Ричард Райт; Меткаф и Нобл дематериализовались, не оставив никаких следов. Рик, между делом, переключился с гитары на клавишные (он к тому же играл и на виолончели, но старался как можно реже показывать это умение на публике), пристрастился к музыке современных композиторов-электронщиков типа Карл-хайнца Штокхаузена (Karlheinz Schtockhausen), а после неотвратимого исключения за неуспеваемость из Политеха недолго проучился в Лондонском музыкальном колледже.

К этой компании и присоединился Барретт. Присоединился и тут же разругался в дым с консервативным Клоузом, который отказывался разделить увлечение настроенных на всякие эксперименты с эффектами «фидбэк» и «эхо» студентов факультета искусств. Клоуз, ко всему прочему, был не в восторге от интереса Сида к восточному мистицизму, всяким сверхъестественным штукам и ЛСД. Боб покинул группу, а Сид стал (кажется, по недосмотру остальных) фронтменом.

Вскоре после этого Барретт обнаружил более удобное жилье в театральном районе Вест-Энд, на Ирлэм Стрит, которое уже «застолбили» несколько знакомых по Кембриджу. В числе этих старателей была и Сюзи Голер-Райт (Susie Gawler-Wright), а ее постоянным другом-приятелем был Питер Уинн Уилсон (Peter Wynn Wilson) — осветитель из Нового Театра. Питер стал одним из очень близких друзей Сида и его коллегой по творчеству. И Питер, и Сюзи родом были из весьма респектабельных семей (один из прадедов дяди Питера был архиепископом Бата и Уэллса).

Однако слово «респектабельный» вряд ли подходило для нелегального издательского бизнеса, развернувшегося на первом этаже под покровительством другого жильца. Дезертировавший из французской армии Жан-Симон Камински (Jean-Simon Kaminsky) перепечатывал обнаженную «классику» из «Олимпия-пресс», дополненную его собственными иллюстрациями. Беспокойная жизнь на Ирлэм Стрит этим не исчерпывалась. Прошло довольно много времени с момента отъезда Сида, Уинна Уилсона и их братьев по контркультуре, и их бывшее жилище превратили в публичный дом.

Сначала Барретт, в отличие от людей, подобных Жану-Симону, казался довольно скромным человеком, которого часто можно было застать в комнате наигрывающим на акустической гитаре. Сюзи вспоминает о нем как о «счастливом, уравновешенном студенте факультета искусств, чувствительном и приятном, полагавшем, что он способен сочинять песни».

Тем не менее, Сиду не давал покоя случай, который (по словам Сторма Торгесона) мог послужить еще одной причиной того, что произошло с музыкантом позже. За два года до появления в жизни БИТЛЗ гуру Махариши многие из кембриджской тусовки, знавшие не понаслышке о ЛСД, серьезно заинтересовались индийским религиозным учением Сант Мат, или Тропой Властителей (Великих Учителей). «Было полно желающих увлечь Сида этой религией», — говорит Сюзи, будучи сама одной из ее приверженцев.

Заповеди Сант Мат включали в себя отказ от употребления мяса и алкоголя, ежедневную медитацию в течение двух с половиной часов. «Вся эта цепочка, состоявшая из звеньев «Запад-гуру-Восток», — говорит Торгесон, — вполне соответствовала установкам «кислотного» поколения. Под воздействием наркотиков происходили разные вещи, которые, казалось, имели отношение к восточной философии, хотя сами западные люди ее не очень-то понимали. Точно так же ее не понимали и мы, подростки, но она была по-своему притягательна».

«Так, мы вместе с Сидом отправились в гостиницу в центре Лондона, чтобы встретиться с Наставником. Меня просто распирало от любопытства, а Сид во что бы то ни стало хотел пройти посвящение, чтобы стать Сат Сагхи». В отличие от приятелей по Кембриджу — Найджела Гордона и Сюзи Голер-Райт, — Махараджи Чаран Сингх Джи (Maharaji Charan Singh Ji) отказал Барретту. Он мотивировал свое решение тем, что Сид еще студент и должен сконцентрировать все свои усилия на успешном завершении курса обучения в колледже. Такое объяснение было на самом деле не чем иным, как (по словам того же Торгесона) «эвфемизмом» — но, почему именно ему отказали, Сид так никогда и не узнал. Он редко говорил об этой неудаче с друзьями, но они сами чувствовали, что Сид принял все очень близко к сердцу. Получалось, что он должен был искать возможность пережить момент озарения где-то еще — или благодаря самовыражению в искусстве, или … путем приобретения опыта наркотических путешествий.