Иоанн Златоуст - Творения, том 9, книга 2

• Название: Творения, том 9, книга 2
• Автор: Иоанн Златоуст
• Жанр: Религия

---

3. Когда же, спросишь, мы любим против воли Божьей? Всякий раз, как не обращаем внимания на Христа, томимого голодом, а детям, друзьям, родным даем более чем, сколько им нужно. Но нужно ли и продолжать слово? Каждый из нас, если испытает совесть свою, найдет, что это бывает у него во многих случаях. Не таков был блаженный Павел, который умел любить, и любить, как должно и как приличествовало, и который, превосходя всех в любви, не переступал ее границ. Итак, смотри, как обильно он был преисполнен тем и другим - и страхом Божьим, и любовью к римлянам. Его сильная любовь выражалась в том, что он непрестанно молился, молился даже, и тогда, когда не получал просимого; а постоянное благочестие проявлялось в том, что он, имея любовь, не переставал быть покорным мановению Божьему. Некогда Павел трижды просил Господа и не только не получил просимого, но, и не получив, счел за великую милость то, что не был услышан: так он во всем взирал на Бога. Теперь же хотя и получил (просимое), но не в то время, когда просил, а после, и нисколько этим не огорчился. Говорю же я это для того, чтобы и нам не скорбеть, когда мы не бываем, услышаны, или же бываем услышаны позже. Ведь мы не лучше Павла, который то и другое признает за милость, и - совершенно справедливо. Однажды отдав себя всеуправляющей руке, он подчинялся ей с такой покорностью, как глина горшечнику, и следовал туда, куда вел Бог. Апостол, сказав, что он молился о том, чтобы увидеться с римлянами, упоминает далее и о причине своего желания. Что же это за причина? "Преподать вам некое дарование духовное к утверждению вашему" (Римл. 1:11). Значит, он предпринимал путешествие не просто, не так, как многие ныне совершают путешествие без цели и нужды, но его побуждали дела необходимые и важные, хотя он и не хочет сказать об этом ясно, а только намекает. Он не сказал: иду научить вас, наставить в вере, восполнить недостающее; но говорит: "преподать вам некое дарование", давая тем знать, что не свое им подает, а передает то, что сам получил. И при этом выражается опять смиренно – "некое". Подам нечто малое, говорит он, и соразмерное со своими силами. В чем же состоит то малое, что он намерен передать теперь? Это есть, говорит апостол, нечто служащее, "к утверждению вашему".

Значит, от благодати зависит и то, чтобы стоять твердо, а не колебаться. А когда услышишь о благодати, не подумай, что будет отвергнута награда за произволение. Упоминая о благодати, апостол не труд выбора унижает, а отсекает кичливость высокомерия. Итак, не ослабевай (духом) оттого, что Павел назвал это "дарованием" благодати. Вследствие великой признательности к Богу, он обыкновенно и добрые дела называл дарованием благодати, потому что и для них нужна нам большая помощь свыше. Сказав же - "к утверждению вашему", он скрытным образом показал, что римляне нуждаются в большем исправлении. То, что он хочет сказать им, состоит в следующем: с давнего времени я желал и просил (Бога) увидеть вас не для чего-либо другого, но для того, чтобы укрепить вас, утвердить и прочно водрузить в страхе Божьем, чтобы вы никогда не колебались. Но он не сказал именно так, потому что мог бы огорчить римлян, а на то же самое намекает в других словах и слегка, выражая это в словах: "к утверждению вашему". Затем, так как и это было сказано очень сильно, то смотри, как апостол смягчает слова свои пояснением. Римляне могли сказать: "так что же? Неужели мы колеблемся, кружимся и имеем нужду в твоем слове, чтобы стать твердо"? Апостол заранее устраняет это возражение, говоря так: "утешиться с вами верой общей, вашей и моей" (Римл. 1:12). Он как бы говорил этим следующее: не подозревайте, что я сказал это для обвинения вас: не с таким намерением сказаны слова мои. А что же хотел я выразить? Вы, будучи окружены со всех сторон гонителями, потерпели много притеснений; потому я пожелал увидеть вас, чтобы утешить, или, лучше сказать, не только утешить вас, но и самому получить утешение.

4. Заметь мудрость учителя. Он сказал: "к утверждению вашему", но, зная, что такое выражение для учеников тяжело и сильно, присовокупляет - к утешению вашему. Но и это опять тяжело, хотя не столько, конечно, как первое, однако же, все еще тяжело. Потому он опять умеряет силу слов своих, всячески смягчая речь и делая ее приятной. Он не просто сказал: утешиться, а: "утешиться с вами"; но и этим не удовольствовался, а употребляет другое и более приятное выражение, сказав: "верой общей, вашей и моей". Какое смиренномудрие! Он ясно выразил, что сам имеет в них нужду, а не они только в нем, и учеников возвел на степень учителей, не пожелав оставить себе никакого преимущества, но показав полную с ними равночестность. В этом, говорит он, заключается общая наша польза: и я имею нужду в вашем утешении, и вы в моем. А как же это бывает? "Верой общей, вашей и моей". Как в том случае, если кто-нибудь соединяет много светильников, возжигает яркое пламя, так обыкновенно бывает и с верующими. Всякий раз, как мы разделены между собой, тогда, конечно, бываем слабее духом. А когда, увидев друг друга, взаимно себя поддерживаем, тогда получаем большое утешение. Не суди об этом по настоящему времени, когда, по благодати Божьей, и в селе, и в городе, и в самой пустыне существуют многочисленные сонмы верных, а всякое нечестие изгнано; но помысли о том времени, когда было приятно и учителю увидеть учеников и братьям встретиться с братьями, пришедшими из другого города. Чтобы сделать сказанное более ясным, приведу пример. Если бы как-нибудь случилось (чего да не будет), что мы, будучи уведены в землю персов, или скифов, или других варваров, были рассеяны в тамошних городах по двое и по трое, а потом вдруг увидели бы кого-нибудь прибывшего отсюда, то представь себе, какое великое утешение мы получили бы. Разве вы не видели, как заключенные в темницах, увидевшись с кем-нибудь из родственников, вскакивают и прыгают от радости? И не дивись, если тогдашние времена сравню с пленом или темницей. Тогда христиане терпели гораздо большие бедствия: рассеянные и гонимые они жили в голоде и среди войн, трепетали ежедневной смерти, не смели положиться на друзей, домашних, родных, в целом мире были как странниками, а лучше сказать, больше переносили трудностей, чем живущие на чужой стороне. Потому-то апостол говорит: "к утверждению вашему", и "утешиться с вами общей верой". Но он говорит это не в том смысле, будто сам нуждался в их содействии, - нет. В чем мог нуждаться тот, кто был столпом церкви, крепче железа и камня, духовным адамантом, у которого было достаточно сил для проповеди в многочисленных городах? Но, чтобы не выразиться резко и не причинить сильной укоризны, он и прибавил, что и сам имеет нужду в утешении римлян. Если же кто-нибудь скажет, что здесь видны утешение и радость апостола, вследствие приращения в римлянах веры, и что в этом Павел имел нужду, тот не погрешит в таком изъяснении слов его. Итак, если ты (могли сказать апостолу) желаешь, молишься, надеешься насладиться утешением и преподать его, то, что препятствует тебе придти? Разрешая такое сомнение, Павел присовокупил: "не хочу, братья, оставить вас в неведении, что я многократно намеревался придти к вам, но встречал препятствия даже доныне" (Римл. 1:13). Обрати внимание на степень рабского послушания и на пример великой признательности. Апостол говорит только, что у него были препятствия, но какие именно - об этом не говорит. Ведь он не исследует повелений Владыки, а только повинуется им, хотя другим и естественно было недоумевать, почему Бог столь знаменитому и обширному городу, на который обращены были взоры целой вселенной, препятствовал так долго пользоваться столь великим, как Павел, учителем. Кто овладел главным городом, тот легко нападает и на подданных, а кто миновал столицу и покоряет сперва подданных, тот оставляет без внимания самое главное. Впрочем, апостол не рассуждает ни о чем подобном, а предается непостижимому Промыслу, обнаруживая в этом благонастроенность души своей и научая всех нас никогда не испытывать Бога о причинах дел, хотя бы и казалось, что события смущают многих. Господину свойственно только повелевать, а рабам повиноваться. Поэтому Павел и говорит, что у него были препятствия, но какие именно - не упоминает. Я сам не знаю, говорит он. Не спрашивай же и ты о намерении и воле Божьей. "Изделие скажет ли сделавшему его: зачем ты меня так сделал" (Римл. 9:20)? И скажи мне: для чего ты стараешься узнать? Разве ты не знаешь, что Бог обо всем печется, что Он премудр и ничего не делает без цели и напрасно, что Он любит тебя больше родителей и несравненно превосходит отца любовью и мать заботливостью? Итак, не спрашивай больше, не простирайся далее, и - этого достаточно для твоего успокоения, тем более что положение римлян и тогда было устроено премудро. Если же ты не знаешь, каким именно способом, то не беспокойся: ведь это наиболее и свойственно вере - признавать разум Промысла, не зная способов домостроительства Божьего.