Клаудия Грэй - Звездная ночь

• Название: Звездная ночь
• Автор: Клаудия Грэй
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Новый роман увлекательной трилогии о вампирах «Вечная ночь», повторившей успех знаменитой «Сумеречной саги» Стефани Майер! Впервые на русском языке! Для читателей распахнутся двери таинственной школы-пансиона, где обучаются не совсем обычные подростки. Казалось бы, их жизнь ничем не отличается от привычной жизни школьников — скучные предметы и вредные учителя, непонимание родителей и насмешки одноклассников, первая любовь и первый поцелуй. Вот только кое-кто из них любит прогулки по ночам и предпочитает поцелуи со сладким привкусом крови... Дитя вампиров, юная Бьянка всегда знала, что рано или поздно ей суждено стать такой же, как ее родители. Однажды убив человека, она переступит роковую черту и навечно будет принадлежать миру ночи. Но встреча с охотником на вампиров Лукасом меняет всю жизнь Бьянки. Ради любимого она готова скрываться и лгать, отречься от близких и даже, подвергая себя смертельной опасности, встретиться с могущественными охотниками на вампиров из организации Черный Крест. Но когда на академию «Вечная ночь» обрушивается таинственная сила, Бьянка узнает, что у нее есть куда более опасные враги...

---

— Я подумал, что сегодня ночью у меня есть неплохой шанс застать тебя одну на улице. Голубая луна и все такое.

— Да. Вот ты меня и застал. — Я не знала, что сказать. Мою тоску по нему невозможно было выразить словами, и я слишком испугалась за него, чтобы сообразить, что делать. — И давно ждешь?

— С заката.

А сейчас почти полночь. Он провел столько времени на территории «Вечной ночи», и его мог увидеть кто угодно! Если бы кто-нибудь донес миссис Бетани.

Лукас уже был бы ее пленником, а то и трупом. Такой же безрассудный, как всегда, но сегодня я не могла на него сердиться.

— Зачем ты пришел?

— Потому что нельзя, чтобы наши отношения оборвались вот так.

— Я повела себя отвратительно, — прошептала я. — Лукас, прости меня.

— Ты рассердилась — и имела на это право.

— Кончилось тем, что мы все-таки кремировали Кортни.

— Ну хорошо, ты не имела права сердиться. — На его губах мелькнула мимолетная улыбка. Волосы у него отросли и, как обычно, растрепались. Мне показалось, что он похудел. Неужели он совсем о себе не думает? — Ты сказала, что я не принимаю тебя, как вампира, Бьянка. Может быть, ты и права...

И пусть я сама это понимала, услышать такое было больно.

— Однажды ты сказал, что любишь меня, несмотря на то, что я такое.

— Сказал. — Лукас прерывисто вздохнул. — Но когда я это говорил... Понимаешь, то, что я к тебе чувствовал, — это было несмотря на то, что ты вампир. Словно я прощал тебя за то, что ты такое. Наверное, это самое паршивое, что я когда-либо кому-либо говорил. Я не понимал, какая я скотина. Если бы я понял это быстрее, то смог бы стать для тебя... тем, чем я должен был для тебя быть. И чем хотел быть.

— Лукас...

— Дай мне договорить, ладно? Ты же знаешь, я никогда не умел выражать свои чувства. Так что я просто... — Он переступил с ноги на ногу. — Я люблю то, что делает тебя такой, какая ты есть. Все в тебе. В том числе и то, что ты вампир. И тебе не нужно было защищаться, я должен был принять это давным-давно. Если бы я додумался раньше, может, и не потерял бы тебя. Виноват только я и знаю это.

Он смотрел на свои ботинки. Если бы в этот момент он взглянул мне в лицо, понял бы, что вовсе не потерял меня.

Лукас продолжил уже спокойнее:

— Я видел, к чему шло все это с Балтазаром. И просто с ума сходил. Но, знаешь, он хороший парень. И думаю, он никогда не просил тебя притворяться кем-то другим. Поэтому, наверное, ты сделала правильный выбор. Я только хотел сказать... Бьянка, если ты счастлива, я рад. Ты должна быть счастлива. Ты этого заслуживаешь.

— Я не встречаюсь с Балтазаром.

Лукас поднял голову и недоверчиво посмотрел на меня.

— Нет?

— Нет. Мы с ним никогда не были парой — ну, взаправду.

— Понятно. — Лукас снова переступил с ноги на ногу — он разрывался между надеждой и неуверенностью. — Слушай, я понимаю, что сделал глупость, но если бы я мог...

Я вскочила со скамьи и обняла его, уткнувшись в его шею. Лукас крепко прижал меня к себе, и мы долго молчали. Думаю, мы просто не могли говорить. Было так невероятно хорошо снова его обнимать, чувствовать его рядом — и это тогда, когда я решила, что навеки потеряла его. Разве я не просила его верить, что мы всегда отыщем друг друга? Нужно было прислушаться к собственному совету.

— Я так сильно тебя люблю, — прошептала наконец я.

— Я тоже тебя люблю. Клянусь Богом, я больше никогда ничего не испорчу!

— Но ты был во всем прав.

Руки Лукаса приглаживали мои волосы.

— Это вряд ли.

— Лукас, я серьезно. Ты знал, что мои родители врут. Знал, что на самом деле представляют из себя вампиры. Если бы я тебя слушала, ничего этого не случилось бы.

— Ого! — Лукас взял меня за руки и посадил на скамью. Голубая луна светила на нас сквозь листья плюща. — Это ты о чем?

И я вывалила на него все: правду о том, как я родилась, как на меня охотились призраки, как я оказалась пешкой в борьбе между призраками и вампирами, причем обе стороны были одинаково отвратительными. Я не умолчала даже о том, что случилось между мной и Балтазаром, потому что меня уже тошнило от вранья. В этом месте Лукас плотно сжал губы, но не произнес ни слова.

Закончив, я положила голову на его широкое плечо. Лукас обнял меня и сказал только одно:

— Нужно забирать тебя отсюда.

— Ты предлагаешь мне снова убежать с тобой?

— Да. На этот раз навсегда.

— Призраки все равно меня найдут.

— В Черном Кресте есть люди, разбирающиеся в призраках. Мы сможем помочь тебе, даже если ты не пойдешь со мной, но я надеюсь, что пойдешь.

— Я пойду с тобой. — Я знала, что смогу это сделать. Нигде в мире вампиров для меня не было будущего. — Мне только хочется знать, чем я стану.

— В смысле?

— Я не хочу становиться настоящим вампиром. Никогда. — Я подняла к нему лицо. — Но если я не стану вампиром... Что происходит с такими, как я?

Лукас криво улыбнулся:

— Не знаю. Но думаю, ты станешь тем, кем захочешь.

Мы нежно поцеловались, а потом просто сидели и смотрели друг на друга. Раньше мы не могли оторваться друг от друга, но эта ночь стала совсем другой. Спокойной. Думаю, мы оба понимали, насколько важен для нас этот момент.

— Последняя пятница мая, — произнесла я наконец.

— Это последний день экзаменов?

— Да. Это значит, что во дворе будет множество машин, приехавших, чтобы забрать учеников домой. В толпе я легко смогу ускользнуть. Родители... они решат, что я уехала с Ракелью или еще с кем-нибудь, а это даст нам несколько дней форы до того, как они начнут меня искать. — Несмотря ни на что, я не сомневалась, что они не оставят меня в покое. — Я могла бы сбежать и сегодня... и хотела бы, но они сразу заподозрят неладное. Если мы дождемся последней пятницы мая, у нас будет большое преимущество.

— Значит, всего один месяц.

— И тогда мы всегда будем вместе.

— Я хотел сказать, что у меня есть месяц, чтобы решить, что мы будем делать потом, — объяснил Лукас. — Но я все улажу. Обещаю, Бьянка, я буду о тебе заботиться.

Я откинула его взлохмаченные волосы с лица.

— А я буду заботиться о тебе.

Вдалеке что-то треснуло. Мы резко выпрямились, но, к моему облегчению, это была всего лишь ветка. Однако мы оба вспомнили, как опасно для Лукаса находиться тут.

— Тебе нужно уходить, — сказала я. — Прямо сейчас.

— Ухожу. Я люблю тебя. — Лукас грубо поцеловал меня, так, что заболели губы.

Руки его сжали мои бедра, и мне захотелось никуда его не отпускать. Но когда он отодвинулся, я позволила ему уйти. Он побежал в лес, не оглядываясь. Я понимала, откуда у него на это силы. Легче сказать «до свидания», если это ненадолго.

Май стал для меня лучшим месяцем моей жизни, во всяком случае поначалу.

Дни были всего лишь клеточками в календаре, которые я перечеркивала красным крестиком. И каждый день приближал меня к Лукасу и свободе. На уроках я грезила наяву, и меня часто одергивали — не только миссис Бетани, но и другие учителя. Но какое мне было до них дело? Даже если я провалю все экзамены до единого, вряд ли я вернусь сюда, чтобы забрать свой табель. Куда проще было смотреть в окно и мечтать о Лукасе, поигрывая обсидиановым кулоном на шее, чем сосредоточенно думать о Генрихе V.

Время от времени на меня нападали странные сомнения. Теперь я не поступлю в колледж. Как мы будем поддерживать связь с Виком и Ракелью? Увижу ли я когда-нибудь Балтазара? Смогу ли забрать свой телескоп? Но все это не имело никакого значения по сравнению с выбором: побег из «Вечной ночи» или «судьба», уготовленная мне родителями и учителями. У меня был всего один шанс вырваться на свободу и быть с парнем, которого я любила. И я собиралась его использовать.

Я даже начала складывать те немногие вещи, что взяла с собой в жилище миссис Бетани. Именно этим я и занималась, когда как-то вечером в середине мая меня испугал стук в дверь.

Кто бы это мог быть? Быстро затолкав наполовину уложенную сумку под кровать, я торопливо вышла в гостиную и крикнула:

— Заходите!

Вошла миссис Бетани, как всегда величественная, в длинной черной юбке и серой блузке с высоким воротником.

— Какая нелепость, — произнесла она, обращаясь к самой себе. — Стучаться в собственную дверь!

— Миссис Бетани, здравствуйте. Вам что-нибудь нужно? — «Если ей помочь, она быстрее уберется отсюда», — подумала я.

Не остановившись, миссис Бетани проплыла мимо меня в спальню.

— Мне нужно забрать кое-какие вещи. И я хотела убедиться, что вы не забываете поливать мои фиалки.

— Вообще-то они растут просто прекрасно.

— Вижу. — Миссис Бетани замерла и уставилась на стену. — Что это, ради всего святого, за кошмар такой?

— Вы про артпроект? Это один из коллажей Ракели. Она назвала его «Эти губы будут тебе лгать». — Проект представлял собой огромный лист с самыми разнообразными губами — кроваво-красными, персиковыми, оранжевыми, нарисованными помадой и пронзенными неровными изломанными черными полосками и стрелками. Еще там были изображены ножи и пистолеты, потому что Ракель заявила, что ни одно произведение искусства, посвященное обману в любви, не может обойтись без враждебных фаллических символов. — Вам нравится?