Томас Рид - Собрание сочинений, том 5. Белая перчатка. В дебрях Борнео. В поисках белого бизона.

• Название: Собрание сочинений, том 5. Белая перчатка. В дебрях Борнео. В поисках белого бизона.
• Автор: Томас Рид
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1958

В четвертый том шеститомного собрания сочинений Майн Рида вошли роман «Белая перчатка» и повести «В дебрях Борнео» и «В поисках белого бизона».

Издание выходит под общей редакцией проф. Р.  М.  С а м а р и н а. 

Иллюстрации к роману «Белая перчатка» И.  К у с к о в а.

Иллюстрации к повести «В дебрях Борнео» П. Л у г а н с к о г о.

Иллюстрации к повести «В поисках белого бизона» И. И л ь и н с к о г о.

Переплет, форзац, титул, шмуцтитулы, карты, буквицы и орнаментация  С.  П о ж а р с к о г о.

Схемы для карт составлены Е.  Т р у н о в ы м.

---

Старый орангутанг, утомленный борьбой с гавиалом и продолжительным бегством, сидел, скрючившись, на корточках и, казалось, спал. Обе другие обезьяны бодрствовали.

Мать время от времени подхватывала детеныша на руки и, грубо приласкав, снова отпускала его, и он продолжал свою дикую пляску вокруг тела Эллен, проделывая самые невообразимые прыжки и поминутно останавливаясь, чтобы зубами и когтями оторвать лоскут от ее платья. Детеныш забавлялся.

Это было страшное, ни с чем не сравнимое зрелище.

Редвуд не стал долго смотреть. С него было достаточно беглого взгляда, чтобы оно навсегда запечатлелось в его душе до мельчайших подробностей. Он поднял ружье, собираясь выстрелить в рыжего сатира, казавшегося ему самым опасным из всего семейства.

Еще миг — и пуля поразила бы спящего гиганта. Но Сэлу придержал капитана за руку.

— Не надо стлелять, капитан! — прошептал он. — Сэлу стлелять. Сумпитан лутьсе, сем пуля. Лузье бум, бум! Лазбудит миас ломби. Сумпитан тихо стлелять. Сэлу убьет всех тлоих.

Уверенность, с какой убеждал его малаец, подействовала на Редвуда. Он опустил винтовку и предоставил Сэлу поступать как ему заблагорассудится.

Заняв место капитана, откуда открывался вид на столь мучительную для Редвуда сцену, малаец лишь мельком взглянул на нее. Но и этого беглого взгляда оказалось вполне достаточно, чтобы он мог наметить первую жертву. Выбор его пал на ту же самую обезьяну, которой капитан только что собирался послать свинцовый гостинец.

Прижав к губам отверстие заряженного сумпитана и сильно в него дунув, малаец выпустил отравленную стрелу.

Она вылетела с такой быстротой, что даже при полном дневном свете произвела бы впечатление ружейной вспышки, и неслышно промчалась в окутывающей гнездо темноте.

Полет сумпита столь же беззвучен, как полет ночной совы.

Капитан и малаец услышали, правда, звук, но то был не выстрел. До них донеслось ворчанье орангутанга; почувствовав, как что-то кольнуло его, и приняв это, вероятно, за укус москита или осы, он почесался. Обнаружив обломок стрелы, обезьяна раздраженно шевельнулась, однако не нашла нужным прерывать свой сон. И даже после того, как в ее тело вонзилась вторая, а затем и третья стрела, она каждый раз ограничивалась почесыванием уязвленных мест: начинало сказываться наркотическое действие яда, которое должно было вскоре окончиться непробудным смертельным сном.

Так и случилось. Немного спустя рыжее чудовище лежало неподвижно, вытянувшись во весь рост на платформе, так долго служившей ему насестом. Огромное тело обезьяны было совершенно инертно и мягко, только ноги ее слегка подергивались в предсмертных судорогах.

А вскоре та же участь постигла и подругу рыжего сатира. На нее яд анчара подействовал еще быстрее — от этого яда нет спасения, стоит ему проникнуть в кровь.

Уничтожив больших обезьян, малаец не пожелал расходовать лишней стрелы, чтобы убить детеныша, и они с капитаном вскочили на платформу.

Редвуд бросился к дочери; опустившись на колени, он прижал ухо к ее груди, чтобы узнать, бьется ли сердце.

Сердце билось!

Глава XXXVI. СВОЕОБРАЗНЫЙ ПАЛАНКИН[81]

— Слава Богу, она жива! — были первые слова, услышанные Муртахом и Генри.

И Сэлу, выплыв на берег, рассказал им обо всем случившемся. Более того, они узнали, что Эллен жива и пришла в сознание после длительного обморока, который, начавшись с момента похищения, избавил ее от тяжелых переживаний. Кроме нескольких царапин и боли от мощных объятий орангутанга, у девочки не оказалось никаких повреждений — по крайней мере, серьезных.

Малаец приплыл, чтобы с помощью Муртаха соорудить плот для перевозки Эллен.

Бамбук рос тут же под рукой; ирландец, будучи искусным плотником, очень быстро соорудил под руководством малайца большой плот, и Сэлу отправился на островок за Эллен и капитаном.

Увидев возвращающийся плот и не в силах дожидаться, пока он пристанет к берегу, Генри бросился вплавь ему навстречу; взобравшись на бамбуковый настил, он крепко обнял сестренку.

Какая разница была между этими нежданными братскими объятиями и хваткой длинных, волосатых рук орангутанга!

Случай с орангутангом совсем подорвал и без того не вполне восстановившиеся силы Эллен. Отец считал, что, прежде чем пускаться в дальнейший путь, необходимо дать ей хорошенько оправиться. Однако место, где они находились, было совсем не пригодно для привала: не говоря уже о связанных с ним тяжелых воспоминаниях, там было слишком темно и сыро.

Капитану Редвуду хотелось поскорей его покинуть. Но как быть с Эллен? Она не могла идти. Малаец и тут нашел выход из положения. Он предложил сделать для девочки носилки, на которых ей будет удобно лежать — не хуже, чем какой-нибудь богатой яванке или японке в роскошном паланкине.

— Так делайте же их скорее! — воскликнул ни на миг не отходивший от дочери капитан, который не мог наглядеться на свою девочку.

Получив разрешение, Сэлу тут же приступил к работе. Муртах с радостью стал помогать, и скоро у их ног лежало десятка два бамбуковых палок для постройки паланкина.

Сэлу разрезал палки на отрезки нужной длины и скрепил в форме носилок с двумя длинными рукоятками на каждом из четырех концов. Это сооружение не было паланкином в полном смысле слова. Паланкин должен иметь навес для защиты от дождя и солнца. Но так как дождя не предвиделось, солнца же под лиственными сводами джунглей и вовсе не приходилось опасаться, Сэлу решил не делать навеса. Зато он постарался сделать носилки как можно эластичней и мягче, тщательно выбрав для них самые гибкие палки и устлав толстым слоем листьев и мягкой, как гагачий пух, ватой, собранной с росшего вокруг сиамского хлопчатника.

Уложив Эллен на эти носилки, ее понесли по тем самым местам, где еще так недавно ей пришлось проделать столь необычное и мучительное путешествие в качестве пленницы орангутанга.

В этот же день перед закатом все снова увидели приветливый свет солнца; его прощальные лучи осветили бледное личико Эллен, когда носилки поставили под тем самым деревом, откуда ее унесла обезьяна.

Глава XXXVII. ПУТЕШЕСТВИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Молодой организм Эллен быстро справился с недомоганием после страшного путешествия по джунглям в объятиях орангутанга.

Все пережитые ею опасности и невзгоды, начиная с кораблекрушения, сделали ее выносливой, как взрослую, закалили ее душу, и это также немало способствовало тому, что она сравнительно легко перенесла последнее испытание.

Не привыкни Эллен уже давно ко всевозможным ужасам, она вряд ли выжила бы теперь; а если бы и осталась в живых, могла бы лишиться рассудка.

Однако ничего подобного, как мы знаем, не случилось; и уже на третий день по возвращении под дерево маленький отряд капитана Редвуда был в состоянии возобновить путешествие.

Более того, они имели возможность сделать это со свежим запасом продовольствия: охота Редвуда и Сэлу в день похищения Эллен оказалась очень удачной. Им удалось убить оленя, кабана и несколько больших птиц, годных как для варки, так и для жаркого.

И при этом капитан Редвуд не израсходовал ни единой пули.

Все, что они убили, было подстрелено Сэлу из его беззвучного оружия.

Тяжело нагруженные всей этой дичью, они уже возвращались с охоты, но, услыхав еще издали отчаянные крики Муртаха, Эллен и Генри, бросили добычу и побежали на голоса.

Теперь же, когда тревога улеглась и все вошло в свою колею, они вспомнили о покинутой дичи. Сэлу с Муртахом отправились на ее поиски и, очень скоро отыскав, притащили к своему временному лагерю.

Пока Эллен выздоравливала и набиралась сил, люди занялись дичью; ее приготовили таким образом, чтобы она не портилась и ее хватило на все путешествие, если бы, конечно, оно опять не затянулось из-за какого-нибудь непредвиденного препятствия. Одной только птицей можно было питаться несколько дней. А имея к тому же в своем распоряжении кабанье сало, птицу можно было чудесно зажарить.

В путь тронулись в самом прекрасном расположении духа. Казалось, что судьба устала наконец преследовать их, ежедневно угрожая смертью то одному, то другому. Поблизости от места, где так трагически прервалось путешествие, капитан и его спутники нашли удобную тропу через оставшуюся непройденной часть равнины и отправились по ней.

Во время пути им не раз попадались следы орангутанга, а однажды они увидели и самого представителя этой породы обезьян, который следил за ними сверху сквозь ветви.

Однако на сей раз никто из них не испугался. Сэлу сказал, что это не миас ромби, как он думал, судя по его поведению, а миас паппан.

Малаец признался, что его и самого сильно озадачил поступок обезьяны, причинившей им столько тревог. Миас паппан никогда не похищает людей. Очевидно, орангутанга что-то вывело тогда из себя — вернее всего, борьба с гавиалом, и он схватил девочку в приступе бешенства.