Стивен Бакстер - Корабли времени

• Название: Корабли времени
• Автор: Стивен Бакстер
• Издательство: АСТ, Люкс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-024794-Х, 5-9660-0422-6

«Машина времени» Герберта Уэллса. Ее продолжение пытались написать не однажды – серьезно, иронично, поэтично – и знаменитые, и начинающие фантасты.

Однако «Корабли времени» Стивена Бакстера, сочетающие в себе удивительно бережное отношение к оригиналу Уэллса и напряженный, мощный, совершенно оригинальный сюжет, резко выделяются на общем фоне – и поистине потрясают своей масштабностью.

Путешествие от начала времен к концу Вселенной и обратно начинается!

---

Мой двойник наблюдал это с интересом. Затем повернулся ко мне:

– Вы ставите меня в тупик своими ответами. Я вас не знаю. А вы, похоже, знаете меня.

– Да, это так, – улыбнулся я. – Но я в затруднении, как к вам обращаться.

Двойник нахмурился:

– Не вижу проблемы. Мое имя…

Но тут я остановил его, подняв руку.

– С вашего разрешения, я сам назову его. Моисей.

Он сделал отчаянный глоток бренди и уставился на меня с недоумением и подозрением.

– Но… откуда вам это известно?

Моисей – мое первое имя, которого я терпеть не мог, за которое мне не давали покоя товарищи в школе. Я навсегда оставил его за порогом родного дома, когда стал жить самостоятельно.

– Впрочем, не переживайте. Этот секрет навсегда останется между нами.

– Слушайте, – взорвался двойник. – Я устал играть в эти игры. Сначала вы являетесь ко мне ни свет не заря с вашим странным… приятелем, потом насмехаетесь над тем, как я одет, теперь еще это… Между прочим, вы даже не представились! Назовите ваше имя.

– Я, – ответил я. – предоставляю вам право самому назвать его. Ну, что же вы медлите?

Длинные пальцы изобретателя сомкнулись на стекле стакана. Он понимал, что происходит нечто странное – но что? В лице его страх был смешан с возбуждением – такое выражение бывало и у меня, при столкновении с Неведомым.

– Слушайте, – пришел я ему на помощь. – Я готов рассказать вам все. Понимаете – все! Как и обещал. Но сначала…

– Да?

– Разрешите осмотреть вашу лабораторию. Уверен, ему, – я показал на Нево, – это покажется также небезынтересным. Вы расскажете нам о том, чем занимаетесь вы, – подчеркнул я, – а там, глядишь, станет ясно, кто мы такие.

Он откинулся в кресле, продолжая сжимать бокал. Затем поспешно встал, выпрямился и взяв свечу, указал ею за дверь:

– Следуйте за мной.

4. Эксперимент

После относительного тепла гостиной мы вышли в холодный коридор, ведущий в лабораторию. До сих пор это стоит у меня перед глазами, как видение. Странная процессия: впереди широкий череп Моисея, осветленный пляшущим пламенем свечи, и блистающие металлические пуговицы его клоунского наряда. Да вкрадчиво мягкая поступь морлока у меня за спиной – вместе с сопровождающим диким ароматом.

В лаборатории Моисей прошелся вдоль стен, зажигая свечи и включая лампы. На стенах с простой побелкой, обои и прочие украшения заменяли листки с расчетами. Единственный из мебели книжный шкаф был завален журналами, печатными текстами и целыми томами математических таблиц и справочников по физике. Здесь было не топлено: я невольно поежился, оставшись без сюртука и сложив руки на груди, стал растираться.

Морлок оставил этот жест без внимания. Похоже, мой сюртук ему понравился окончательно и бесповоротно. Он сразу зашлепал к полке с журналами и стал разглядывать потрепанные корешки. Неужели он мог освоить письменный язык? – в Сфере я видел ни одной книжки, но часто встречал надписи на голубом стекле перегородок.

– Ну, что вам рассказать о себе, – начал Моисей. – Полагаю, моя биография окажется неинтересной. Но раз уж вы так хотите, продолжим играть в вашу игру. Хотите, я расскажу вам о моих последних экспериментах?

Я улыбнулся – чем он мог удивить меня? Впрочем, таково было свойство моей натуры – постоянно удивлять, делясь последними находками.

Он подошел к скамье, на которой взгромоздилось причудливая конструкция из трубок, реторт на штативах, ламп, решеток и линз.

– Предупреждаю заранее: буду вам признателен, если вы не станете ничего трогать. Тут не сразу поймешь, что к чему – но поверьте, система работает слаженно! Мне приходится постоянно сдерживать мисс Пенфорт с тряпками и щетками от проникновения в эту область жилища.

Мисс Пенфорт? И тут я вспомнил, что до мисс Уотчет обязанности экономки в самом деле исполняла особа с таким именем. Мы расстались с ней за пятнадцать лет до моего отбытия в будущее, после того, как я обнаружил, что она растаскивает мой скромный запас искусственных алмазов. Можно было, конечно, предупредить Моисея о привычках этой особы, но в конце концов особого вреда ее страсть не причинила, да и потом, как знать, не изменю ли я этим что-либо в собственном будущем. В конце концов, пусть все идет, как шло – ведь именно это сочетание событий, людей, обстоятельств и привело Моисея к открытию!

Итак, Моисей продолжал:

– Основной предмет моих исследований – оптические аберрации, или, чтобы вам было понятнее – визуальные искажения в линзах. Это в первую очередь касается физической природы света, которая…

– Мне это известно, – все с той же инквизиторской улыбкой остановил я его.

Он посмотрел в недоумении.

– Хорошо. Я столкнулся с необъяснимым на первый взгляд явлением, при изучении нового минерала, попавшего мне в руки пару лет назад. – Он продемонстрировал мне восьмиунцевую медицинскую пробирку с делениями, заткнутую резиновой пробкой. Она была наполовину засыпана тонким порошком зеленоватого цвета, загадочно поблескивающим.

– Обратите внимание, это вещество светится изнутри.

Материал напоминал истолченное в пыль стекло.

– Откуда же исходит внутреннее сияние? Где источник излучения?

С этого начались мои поиски. Сначала они пошли совсем не в том направлении, поскольку я был занят иными проблемами, – но в скором времени платтнерит завладел моим вниманием всецело. Я решил назвать его в честь человека, доставившего его сюда – Готфрида Платтнера, как он мне представился.

Я испробовал все: смену температур, обработку газом, лакмусовую бумажку и прочие химические тесты. Я пытался растворить его в воде и в кислотах: серной, соляной и азотной – и ничего не добился. Я жег его над спиртовкой – безрезультатно. – Он потер нос.

Я посмотрел на черное пятно на стене, плохо скрытое побелкой.

– Да, это все, чего удалось достичь, – кивнул он. – Но при этом я ни шагу не приблизился к разгадке платтнерита. И вот однажды, – оживился он. – Я пришел к выводу, что исследовать его нужно не химически, а физически. То есть, платтнерит – вещество не с химическими, а исключительно физическими характеристиками. Его можно тестировать только оптикой. Ведь и его внутреннее свечение – чисто оптический феномен, не так ли?

Я с любопытством наблюдал за ним. Постепенно Моисей входил в роль профессионального лектора: нечто среднее между оратором, ученым и факиром, демонстрирующим эксперименты перед публикой.

– Я вернулся в область исследований, более изученную мной – поскольку я все-таки больше физик, чем химик. И первое с чем я столкнулся – странный показатель отражаемости у платтнерита – который, как вам известно, зависит, от скорости распространения света в веществе.

«Польщен», – подумал я, кивнув. «Он не отказывает мне в начатках научных знаний».

Моисей тем временем обернулся к скамье:

– Вот устройство для демонстрации необычных оптических свойств платтнерита.

Далее следовало объяснение. В тесте было задействовано всего три предмета. Небольшая электрическая лампа с изогнутым зеркалом отражателем и на расстоянии ярда от нее белый экран на штативе. Между ними еще один штатив с картонкой, на которой были тонко разградуированы деления. Под лавку уходили провода к динамо машине, от которой питалась лампочка.

Подобное устройство можно было демонстрировать даже ученикам начальных классов – я всегда стремился к простоте и наглядности эксперимента. Внимание должно быть приковано к феномену, а не к сложности конструкции. К опыту, а не к приборам. Чем, кстати, часто пользуются шарлатаны от науки.

Моисей щелкнул выключателем – и лампочка загорелась, точно маленькая желтая звезда в комнате, обставленной свечами. Картонка защищала экран от света – за исключением смутного сияния в центре, в котором просматривались деления.

– Натриевая лампа, – пояснил Моисей. – Дает чистый свет без спектра, в отличие от солнечных лучей. Параболическое зеркало фокусирует его на картонку.

Движением руки он указал, как именно распространяется свет.

– В картонке проделаны две щели со шкалой. Лучи, проходящие сквозь них, пересекаются и интерферируются – думаю, вам понятно значение этого термина.

Он вопросительно поднял на меня глаза.

– Вам понятен принцип? Это все равно что вы бросаете два камня в воду, и расходящиеся от них круги «гасят» друг друга.

Я утвердительно кивнул.

– Результат подобной интерференции на экране, расположенном за картонкой. Видите? Тут, конечно, нужна лупа.

Моисей выпрямился.

Интерференция – давно изученное явление. В результате такого эксперимента можно определить длину световой волны, испускаемой натриевой лампой – она составляет одну пятидесятитысячную часть дюйма, если вам интересно.

– А как же платтнерит? – подал голос Нево.

Моисей вздрогнул, услышав водянистый булькающий голос морлока, но тут же пришел в себя. И выдвинул стекло в рамке, шести дюймов площадью, вымазанное чем-то зеленым. С зелеными пятнами.