Джеймс Хилтон - Утерянный Горизонт

• Название: Утерянный Горизонт
• Автор: Джеймс Хилтон
• Жанр: Проза

---

"Ты не говоришь что - " в моей голове тут же выросла картина тихого, спланированного самоубийства, которое мне однажды пришлось увидеть на почтовом параходе Холилэнд - Кингстаун.

Разерфорд рассмеялся. "О, Лорд, нет -- он был не из тех. Он просто ускользнул от меня. После высадки все было достаточно просто, хотя, я думаю, у него были сложности со слежкой, которую я, конечно, за ним приставил. После всего я узнал, что он поступил на банановый параход идущий на Фиджи."

"Каким образом ты это выяснил?"

"Совершенно прямым. Три месяца спустя он написал мне из Бангкока и вложил копию платежа за все оказанные мною услуги. Он благодарил меня и уверял что находится в хорошей форме. Он так же заметил, что собирается в дальнее путешествие -- северо-восток. И все."

"Что он имел в виду?"

"То-то и оно. На северо-востоке от Бангкока лежит приличное количество разных мест. Даже Берлин, если хочешь."

Разерфорд остановился и наполнил бокалы. История была странная -- или он представил ее в таком свете; мне трудно было судить. Музыкальная часть, не смотря на свою загадочность, не волновала меня так, как вопрос того каким образом Кануэй попал в Китайский госпиталь к миссионерам; я отметил это Разерфорду. Он ответил что в сущности, они обе были составляющие одной проблемы. "Хорошо, но как он попал в Чанг-Кайанг?" я спросил. "Я думаю это он рассказал тебе той ночью на корабле?"

"Он рассказал мне кое-что из этого, и с моей стороны было бы глупо умалчивать после всего того о чем я уже успел поведать. Только скажу сразу, это долгая история, и даже если вкратце набрасывать, у тебя не будет времени успеть на поезд. И кроме того, существует более удобный путь. Мне несколько неловко выдавать секреты своей позорной профессии, но факт тот, что история Кануэйя, после моих долгих над ней размышлений, больше и больше привлекала меня. Я начал с кратких заметок во время наших разговоров на корабле, дабы не забыть детали; позднее, после того как некоторые ее аспекты начали овладевать мной, я не мог удержаться от того, чтобы не вылепить из отрывочных фрагментов целый рассказ. Этим я не говорю, что я что-либо придумал или переправил. В том что он мне рассказал было достаточно материала: он был беглый рассказчик с врожденным умением полноценного общения. Так же, я думаю, я начал понимать его как человека." Он полез в портфель, и вынул стопку печатного манускрипта. "Что ж, все перед тобой, а дальнейшее уже не мне решать."

"То есть ты не думаешь чтобы я этому поверил?"

"О, вряд ли такие категоричные предостережения. Но знай, если ты действительно поверишь, это будет в пользу знаменитого вывода Тертуллина7 -помнишь? quia impossibile est."[8] Не плохой аргумент, возможно. В любом случае, я бы хотел знать твой мнение."

Я взял манускрипт с собой и прочел большую его часть в Остендском экспрессе. Достигнув Англии, я думал вернуть его, но до того как успел отправить, пришло краткое сообщение от Разерфорда, в котором он говорил что опять отправляется в путешествие и в течении нескольких месяцев не будет иметь постоянного адреса. Он собирался в Кашмир, говорилось в послании, а оттуда "на восток." Я не удивился.

Примечания переводчика

1 Бенжамин Джоуэтт (1817 -- 1893) английский просветитель и греческий школяр; вице-президент и преподаватель Оксфордского Унивесрситета (1870-1893).

2 DSO -- Офицерское звание.

3 Имеется в виду королева Элизабэт 1, (1558 -- 1603) отличавшаяся некоторым непостоянством и предрассудками, но удивительно успешная в годы правления.

4 Сидни Филип, (1554-1586) английский автор и придворный, один из ведущих членов двора королевы Элизабет, модель рыцарства эпохи Возрождения.

5 Сахиб, с арабского господин, популярное обращение Мусульман и Индусов в колониальной Индии к должностным лицам европейского происхождения.

6 Сан-Франциско

7 Тертуллиан, (160-220), христианский богослов, лидер секты Монтанистов.

8 "Certum est, quia impossibile" - это определённо потому что невозможно (De carne Christi ч. 5, 4).

Часть первая

В течении той третей недели мая ситуация в Баскуле ухудшилась, и 20 числа были высланы авиационные машины из Пешавара для эвакуации белого населения. Всего насчитывалось около восьмидесяти человек, и большинство были благополучно переправлены через горы в военных транспортировщиках. Так же были задействованы несколько смешанных машин, среди которых был кабинный самолет предоставленный Махариши из Чандапора. В нем, около 10 утра, находилось четверо пассажиров: мисс Роберта Бринклоу, из Восточной Миссии; Гэнри Д. Барнард, американец; Хью Кануэй, H.M. Консул; и капитан Чарлз Мэллинсон, Н.М. Вице-Консул.

Таковыми были имена выданные позднее Индийской и Британской прессой.

Кануэйю было тридцать семь лет. В Баскуле он находился в течении двухгодичного периода, занимая позицию которая, в свете событий, могла бы показаться настойчивой ставкой на дурного коня. Этап этот был прожит; после нескольких недель, может месяцев в Англии, он снова куда-нибудь будет выслан. Токио ли Тегеран, Манила или Мускат; люди его профессии никогда не знали что им предстояло. На Консульской службе он находился в течении десяти лет, достаточный период для того, чтобы оценить собственные шансы так же проницательно, как он это делал для других. То, что сливок отведать ему не придется, он знал, и искренно утешал себя тем, что никогда и не любил их. Благодаря своему предпочтению красочных должностей более формальным -выбор, в большинстве случаев, не из лучших -- он, среди своего окружения, прослыл чем-то вроде плохого игрока. Для него, однако, игра шла неплохо: декада была разнообразной и довольно приятной.

Высокого роста, с глубоким бронзовым загаром, коротко остриженными каштановыми волосами и сланцево - синими глазами, он производил впечатление несколько мрачного, задумчивого человека, но стоило ему рассмеяться, (хоть и случалось это не часто) в нем тут же вспыхивало что-то мальчишеское. Существовало легкое нервное подергивание у его левого глаза, которое обычно становилось заметным когда он слишком много работал или слишком сильно пил, и когда сутки напролет он паковал и уничтожал документы перед эвакуацией, и позднее, во время посадки на самолет, подергивание это очень сильно давало о себе знать. Кануэй был измотан, и потому неизмеримо радовался, что вместо одного из переполненных военных транспортировщиков ему удалось устроиться в роскошный лайнер махариши. Самолет взмывал в небо, и он мягко раскинулся на заднем сидении. Он принадлежал к тому типу людей, которые привыкая к большим неудобствам, ожидают комфорта от мелочей, в виде компексации. Так, с радостью пройдя через все трудности дороги в Самарканд, он из Лондона в Париж летел бы в Золотой Стреле, выкинув на нее последние деньги.

Это произошло после того как полет длился более часа; Мэллисон сказал, что, по его мнению, пилот сбился с курса. Он тут же пересел на переднее сидение. Розовощекий, смышленный юноша за двадцать пять, он, не смотря на отсутствие высшего образования, имел отличный диплом школы. Неудача с экзаменами была основной причиной его высылки в Баскул, где Кануэй и встретил его, и после шести месяцев знакомства, успел полюбить его общество.

Беседа в самолете вымагала усилий, и прикладывать их Кануэйю не хотелось совсем. Он сонно открыл глаза, и сказал, что какой бы курс взят ни был, пилоту виднее всех.

Еще через пол-часа, во время которых усталость и рокот мотора почти его усыпили, Мэллисон снова потревожил его. "Послушай, Кануэй, Феннер должен был быть нашим пилотом, не так ли?"

"Ну да, а что?"

"Только что малый обернулся, и я готов поклясться, что это не он."

"Трудно судить через стеклянный щит."

"Лицо Феннера я везде узнаю."

"В таком случае это кто-то другой. Я не понимаю, какая разница."

"Но Феннер определенно сказал мне, что берет эту машину."

"В таком случае они передумали и дали ему что-нибудь другое."

"Кто же это тогда?"

"Мой милый мальчик, откуда я знаю? Ты что думаешь, я знаю лицо каждого лейтенанта авиации на память?"

"Я знаю многих, но как бы то ни было, этот человек мне не знаком."

"Значит он принадлежит к тому меньшинству, которых ты не знаешь." Кануэй улыбнулся и добавил: "Как только мы прибудем в Пешавар, что очень скоро, ты можешь с ним познакомиться и узнать все, что тебя интересует."

"В таком случае, мы никогда в Пешавар не попадем. Он абсолютно сбился с пути. И не удивительно -- летит проклятый, до того высоко, что не видит, где он находится."

Кануэй не обращал внимания. Он привык путешествовать по воздуху и считал, что так и должно быть. Кроме того, в Пешаваре ничего особенного его не ожидало, и потому он был безразличен займет ли путешествие четыре часа или все шесть. Он был холост; по прибытию не ожидалось никаких нежных встреч. Были друзья, и некоторые из них, возможно, потянут его в клуб и угостят спиртным; приятная перспектива, но не из тех, о которой вздыхают в предвкушении.