Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

• Название: И стали они жить-поживать
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств — следите за руками! — превращается… превращается… превращается…

---

Над еще дрожащими резными бледно-сиреневыми листочками какого-то чрезвычайно перекошенного дерева, которое в прошлой жизни, наверняка, было планом лабиринта[84], склонился, обхватив ствол корнями, урча и причмокивая, толстый пень с черной корявой корой и торчащими в разные стороны короткими безлистными ветками.

При звуке шагов он поднял рыло, вперился в них четырьмя бурыми сучками-глазками и от бока до бока растянул в омерзительной улыбке толстые красные каучуковые губищи[85].

— Кыш, — сердито махнула на него рукой Находка, но тот лишь сделал губами неприличный звук, неуклюже повернулся и, похожий на отвратительного паука, заковылял к соседней эвкривии.

— Это что же он, — возмущенно уперла руки в бока царевна. — Не успел одно доесть, пошел валить другое? Ну, я понимаю, если от голода, тут припрет — ветки жрать будешь, не спорю. Но вот просто так!..

— Вот такие они, — болезненно, как будто это ее только что погрыз древогубец, поморщилась октябришна. — Один такой вредитель сколько дерев перепортит, пока его гондыр не словит…

— Эй, оруженосец! — обернулась на Сайка Серафима. — А чего нам какого-то гондыра ждать? Меч еще не потерял? Айда, уконтрапупим гадину!

Бывшего поваренка, а теперь — официального ассистента особы царской крови, долго уговаривать не пришлось.

Через пять минут со зловредным пеньком было покончено — его щепки устилали грязным ковром всю землю в радиусе трех метров.

— Ай да мы, спасибо нам! — улыбаясь, согревшись от энергичной работы, подмигнула оруженосцу царевна. — Молодец, малой! Топором-то тебе приходилось чаще орудовать, чем тесаком, а?

— Ага, — смущенный похвалой, признался Саёк. — Дрова колол, туши рубил, иной раз с утра до вечера.

— Заметно…

— Пойдемте скорее, ваше… Сер-р…ргий, — потянула за рукав Серафиму октябришна.

— А что? Мы до ночи не успеваем? — забеспокоилась царевна.

— Да нет, не в этом дело… Вы древогубца убили.

— Да. Ну и что?

— Если другие это слышали, они со всей округи сейчас набегут, — встревожено распахнула глаза Находка.

— Так ты же говорила, что они людей не трогают? — нахмурился Саёк.

— Не трогают — значит, не едят, — пояснила, боязливо озираясь, кулинарные пристрастия гадких пеньков октябришна. — Но если человек одного из них порубил, и если другие услышали, то в лес ему ходу больше нет: найдут — затопчут и разорвут. Вот поэтому с ними только гондыр воевать и смеет. Его одного они боятся.

— Спасибо за ценное, но запоздалое предупреждение, — несколько искусственно улыбнулась царевна. — Так напомни мне еще раз, чего мы стоим?

— Сейчас пойдем, — закивала Находка. — Одну секундочку, ваш… Сергий… Сейчас только с направлением определюсь… Так… Хозяйка сказала, нам все время на север… Сейчас посмотрим… Сейчас, сейчас… Ага… Лишайник здесь… Сучки чаще тоже с этой стороны… Значит, север там, — решительно ткнула пальцем в нужную сторону октябришна.

— Слушай, Находка, — не выдержала Серафима. — Я все понимаю, у вас тут ненормалия, и с этим ничего не поделаешь. Но север-то все равно у всех в одной стороне остается! Если лишайник здесь, ветки здесь, муравейник здесь, то север — здесь!.. — она размахивала руками во все стороны в подтверждении правоты своих слов, чтоб делало ее похожей на маленькую возмущенную ветряную мельницу.

— Нет, ва… Сергий, — ласково, как всепрощающая мать — любимое дитятко, стала убеждать ее Находка. — На остальных деревьях — и верно так. Но это — лжетсуга. Обманное дерево. У него все наоборот. Кто не знает — так и подумает, как вы, и останется в лесу насовсем, если не догадается на другое дерево посмотреть.

— А муравейник? Он же не часть этой… заманихи!

— Лжетсуги, — услужливо подсказал Саёк.

— Так это же пьяные муравьи, — махнула на них рукой октябришна. — Они вечно с похмелья, строят где попало и как попало, так что вы на них и не смотрите даже.

Царевна вместо этого поглядела на октябришну слегка осоловелыми глазами и обреченно покачала головой:

— Ненормалия…

Пробираясь по бурелому, завалившемуся сухостою и по засыхающим телам деревьев, павших жертвами древогубца, отряд Серафимы медленно, но уверенно двигался строго на север по приметам, одной Находке ведомым.

— Ну, скоро уже, Находка? — в четвертый раз, тяжко вздыхая под грузом их багажа и даров убыр, любезно предоставленных их хозяевами в Черемшуре, скучным голосом вопросил Саёк.

— Скоро уже, скоро, — повертев головой по сторонам и разглядев то, что рассчитывала разглядеть, Находка бодро перевалила через очередной завал и остановилась, поджидая спутников.

— Вот, дом убыр, пожалуйста тебе, — гордо ткнула она пальцем в неприступную маленькую крепостцу на открывшейся перед ними поляне, обнесенную негостеприимным частоколом в два человеческих роста. Никакого дома за ним видно не было, и верить ей пока приходись на слово.

Серафима со товарищи осторожным шагом — кто их знает, этих иностранных убыров — приблизилась к воротам усадьбы.

Первое, на что наткнулся ее взгляд, была костяная человеческая нога, подпирающая ворота. Голеностоп, если быть анатомически точным, все косточки которого были тщательно и надежно скреплены суровой ниткой, продетой сквозь просверленные в них отверстия. Было видно, что кто-то любовно трудился над сим колдовским эквивалентом октябричского замка, не покладая рук, несколько дней — не меньше.

— Это значит, что ее нет дома? — с гримасой разочарования уточнила царевна у октябришны.

— Угу, — неохотно подтвердила Находка, поеживаясь под мелким, но настойчивым дождем, услышавшим, наверное, где-то, что капля точит камень и решившим испробовать этот постулат сначала на этих трех путниках.

— А еще это значит, что под вашим правилам мы теперь должны стоять лагерем под ее воротами, пока она не вернется?

— Угу… — медленно промокающая и замерзающая октябришна выглядела еще более несчастной.

— Чтобы не обиделась? — усмехнулась Серафима, которой что-то подсказывало, что если обиженная убыр и повесит что-то на воротах обидчика, то это будет он сам.

— Угу… — грустно кивнула та. — Может, обратно пойдем, ва… Сер…гий?

— И записку оставим, что, мол, приходили, дома не застали, загляни по такому-то адресу дня через два?

— Ага! — обрадовалась сначала было октябришна, но тут же сникла. — Не-е, в… Сергий. Не получится. Во-первых, она читать не умеет. Во-вторых, у октябричей нет адресов. Зачем они им? А в третьих, если я приглашу убыр к нашим хозяевам, они придут в мою деревню и повесятся на моих воротах всей семьей…

— Вы ее так боитесь? — тревожно расширил глаза Саёк.

— Нет, не так, — мотнула головой Находка. — Еще больше… По своей воле к убыр никто не ходит. Особенно к убыр Макмыр.

— Макмыр? — переспросила Серафима. — А что это значит?

— Убыр берут себе в имена названия болезней. Так вот эта — самая страшная.

— Убыр или болезнь?

— Обе, — втянув голову в плечи, рыжеволосая девушка боязливо зыркнула по сторонам — не притаилась ли где по близости ужасная старуха, не выскочит ли, не выпрыгнет при толковании своего имени, и не пойдут ли потом от них, а, конкретно, от нее, Находки, клочки по закоулочкам…

Впрочем, решив что, скорее всего, не пойдут, из-за отсутствия закоулочков в этом лесу как архитектурного излишества, она немного расслабилась и передохнула.

— А какая болезнь-то, Находка? — не унималась царевна.

Октябришна снова напряглась, помялась и вздохнула:

— С нашего языка это переводится как…

И тут из леса до них донесся первый треск.

— Что это?.. — заоглядывался оруженосец, нервно сжимая вмиг вспотевшей ладонью рукоятку меча, но все, что он мог видеть, это сгущающиеся осенние сумерки пасмурного дня.

— Не знаю, — пожала плечами Серафима, но на всякий случай вынула свой меч из ножен и повернулась спиной к частоколу. — Может, убыр возвращается?

Треск повторился — но теперь громче, со всех сторон сразу, и больше не прекращался ни на секунду. Было похоже, что со всех направлений к ним ломилось по лесу огромное стадо очень тяжелых и очень неуклюжих лосей.

Или медведей.

Или…

— Древогубцы!!!.. — завизжала октябришна, едва первый, еле различимый на фоне деревьев приземистый силуэт выполз из-под покрова леса на край поляны. — Они услышали!!!.. Они пришли!!!..

— Какие будут предложения? — невозмутимо вопросила Серафима, оценивая расстояние до ближайшего врага и его скорость.

— Бежать! Бежать! Бежать!.. — октябришна заметалась, замахала руками, наступила на голеностоп, жалобно затрещавший и хрупнувший плюсной под ее тяжелым ботинком, но она этого даже не заметила.

— Куда?!.. — слабо, не по-геройски пискнул Саёк, панически озираясь по сторонам.