Светлана Багдерина - И стали они жить-поживать

• Название: И стали они жить-поживать
• Автор: Светлана Багдерина
• Жанр: Фэнтези

Пошла как-то раз красна девица Серафима-царевна погулять по дворцовому саду с себе подобными. Налетело откуда ни возьмись редкое вымирающее животное Горыныч-Змей, подхватило сердешную и унесло, не оставив обратного адреса. Вскочил тут супруг ее безутешный Иван-царевич на говорящий ковер-самолет с не менее говорящим именем Масдай, и кинулся в погоню, поклявшись и пальцем не шевельнуть в защиту, если супруга его юная успеет наложить на злосчастную рептилию руки раньше, чем он… Но, увы, не все бывает так просто, как описывают старые истории, и банальное дело о киднеппинге с применением подручных зоологических средств — следите за руками! — превращается… превращается… превращается…

---

— Если мне не изменяет память, нас должны где-то ожидать артели мастеровых, готовых немедленно начать ремонт.

Зюгма, не в силах говорить, только кивнул.

— А еще, уважаемый господин первый советник, не будете ли вы так любезны проводить меня в тот подвал, где вы нашли эту изумительную арфу? Может, там есть еще что-нибудь примечательное, такого рода?

— Нет! — испугано вскинулся Зюгма, и Серафима поняла, что она на верном пути. — Не надо!.. Там нет ничего интересного, я хотел сказать, только старые вещи, мебель…

— Старая мебель. Какая прелесть, — прижала натруженные пальцы к груди царевна. — Антиквариат сейчас как раз в самой моде. И чем антикварнее антиквариат, тем современнее. Так что, давайте зададим ход ремонту, и — вперед. У меня есть такое предчувствие, что все это будет не напрасно.

Даже при самом тщательном разбросе артелей их на весь замок не хватило, и поэтому пришлось ограничиться теми его частями, которые были наиболее посещаемы руководством страны. Они должны были запомнить этот ремонт на всю жизнь.

Раздав артельщикам по нескольку экземпляров своих эскизов — для окон, стен, дверей, потолков, багетов и плинтусов, царевна провела с ними получасовую вступительную беседу. Убедившись, что все рабочие выведены из душевного равновесия, то есть должным образом раздражены, запутаны или просто запуганы, чтобы делать все не так, не то и не тем, готовы ронять, просыпать и проливать все, что попадется им в руки, Серафима, довольно ухмыляясь про себя, обратила высочайшее внимание на маячившего все это время где-то на заднем плане Зюгму.

— А, милейший господин первый советник, — кивнула, наконец, она головой, давая понять, что его присутствие замечено. — Вы, наверное, меня ждете, чтобы заняться осмотром подвалов.

— Да, — важно кивнул Зюгма. — Я получил разрешение его величества…

— Вообще-то, я не спрашивала. Я утверждала, — приподняла бровь Серафима.

— Да?

— Да. И хотела вам сообщить, что как только мы приведем замок в соответствие с постулатами хуо-ди, мы сразу же, не откладывая, посмотрим, что интересного прячут ваши подземелья.

— Что?.. Чего?.. Что вы опять собрались делать с нашим замком?.. — переход от тотального благодушия к затравленному испугу не занял у советника и доли секунды.

— Ну, во-первых, это не ваш замок, а его несравненного величества царя Костея, — снисходительно хмыкнула царевна. — Во-вторых, поскольку у него есть на меня определенные планы — вы, наверное, в курсе — теперь это настолько же мой замок, насколько и его. И поэтому его величество сказало, что я могу делать с ним все, что хочу, если пообещаю не разбирать его по камушку до основания.

— Но он ничего мне не сообщил…

— Он положился на меня. Или просто не счел нужным. Или то и другое. Выбирайте.

— Хорошо, — вздохнул украдкой советник. — Что вам для… ЭТОГО… потребуется?

— Рабочие или какие найдутся руки для передвижения мебели, копки пруда, посадки деревьев и прочих операций. Также мы будем переносить кухню, перевешивать двери и перемещать вещи из подвалов в комнаты.

— Старый хлам?!..

— Да выучите же вы, наконец, новое слово, ваше светлейшество, — презрительно фыркнула царевна. — Не старый хлам, а АНТИКВАРИАТ!!!

— Хорошо. Я запомню, — сдался Зюгма. — Если вы объясните мне, чем они отличаются.

— Если это в подвале и бесплатно — это хлам. А если в лавке и за деньги — антиквариат. Предельно тупо.

— Но ведь сейчас-то он в подвале и бесплатно!

— Если хотите, я открою прямо здесь и сейчас лавку и буду брать с вас за него деньги, — снисходительно повела плечом царевна.

Зюгма развел руками, сдаваясь без боя.

— Кроме того, мне понадобится широкое зеркало высотой с внешние ворота, — продолжила загибать пальцы Серафима.

— А это-то зачем?!..

— Советник, ну что вы за человек? — капризно воздела очи горе царевна. — У вас вопросов больше, чем ответов. Или вы действительно хотите узнать всё о хуо-ди? Я, конечно, могу выкроить денек-другой и устроить вам лекцию…

— Нет-нет, спасибо! — испуганно вскинул пухлые ладошки советник.

— Ну, тогда не задавайте лишних вопросов. Сколько человек прислуги у вас имеется?

— Сто сорок девять, — не задумываясь выпалил советник.

— М-мало, — решительно приговорила царевна. — А сколько солдат и этих ваших… умрунов… в гарнизоне?

— Тысяча сто солдат, сто двадцать стражников — для внутренних караулов — и шестьдесят умрунов. Из них свободны от несения караула тысяча двадцать солдат, восемьдесят стражников и пятьдесят умрунов.

— Хм… Тысяча триста душ тягловой силы… — задумчиво помяла подбородок царевна. — Надеюсь, хотя бы на первое время должно хватить…

"…Для создания полной, абсолютной и безоговорочной неразберихи," — про себя договорила она, — "когда никто во всем замке даже под страхом смертной казни не сможет сказать, где у них тут теперь кухня, где кладовые и где он сам."

— Тысяча двести девяносто девять, с вашего разрешения, — закончив загибать пальцы, хмуро поправил ее Зюгма.

— Тысяча триста, советник, — мило улыбнулась ему Серафима. — Вы забыли посчитать себя.

Результаты совмещения ремонта и претворения в жизнь заветов хуо-ди в одном отдельно взятом замке превзошли все, даже самые смелые ожидания Серафимы. Каменщики, повара, маляры, умруны, штукатуры, солдаты, прислуга — все, казалось, поставили себе целью уместиться одновременно на одном, ставшем вдруг и сразу очень маленьким, пространстве, сталкивались, налетали друг на друга, со страшным грохотом и ругательствами роняли вещи, инструменты, кухонную утварь и съестные припасы. Рушились строительные леса под натиском перетаскиваемой мебели. Падали с оползнем тележки с продуктами и поварята в свежевырытый пруд. Скрипели и ломались передвигаемые по компасу кровати и полы под ними. Заблудись и жалобно аукались в посаженой ими же самими роще помощники Зюгмы.

Царь Костей, погрузившись в свои черные дела, которые должны были быть сделаны еще несколько дней назад, не потребовал обеда, и повара — конечно, только те, которые вообще вспомнили про обед, про царя или про свои обязанности — вздохнули с облегчением. Но неотвратимо, как гроза, надвигалось время ужина, а никто из кухонного персонала и под страхом полного превращения в рыб не мог даже предположить, в каких концах Белого Света находится сейчас их блудная кухня, еще утром притворявшаяся тихой и ручной домоседкой.

Серафима, почти сорвав голос от выкрикивания команд и распоряжений, половина из которых противоречила и отменяла вторую половину, с чувством хорошо выполненной работы потирала руки: день прожит не зря. Такой беспорядок и путаница сами по себе не возникают.

И, что самое главное, не устраняются.

Кроме того, под шумок ей удалось обойти почти весь замок, кроме Паука и Проклятой Башни, куда ее вежливо, но непреклонно не пустила умруновская стража.

Но и того, что удалось увидеть, казалось достаточно. Теперь она знала, где находятся казармы солдат, умрунов и стражников, квартиры офицеров и колдунов — помощников Зюгмы, местонахождение источников воды, продуктового склада и запасов оружия, расположение, вооружение и состав караулов… Короче, все, что пригодилось бы при штурме или осаде этого замка.

Теперь дело было за малым.

В радиусе нескольких сотен, а может, и тысячи километров не было никого, кто мог бы этот зловредный замок штурмовать, или хотя бы осаждать.

И поэтому, тайно вздохнув, ей пришлось смириться с неизбежным и жить дальше.

С проезжающих мимо тележек царевне ближе к вечеру удалось незаметно стырить и утолкать в карман кусок сыра и несколько охотничьих колбасок, а потом так же незаметно умять их. И теперь она с картинным высокомерным недоумением поглядывала на Зюгму, когда тот, под аккомпанемент бурчащего живота, под нос себе, не надеясь найти отклика в холодном сердце царицы, жаловался на непереносимый голод.

— Ну же, господин советник, — снисходительно-покровительственно похлопала она его по руке. — Нельзя быть рабом своего желудка. У нас еще не все закончено на сегодня.

— Да? — жалостливо вскинул он на нее слезящиеся от пыли и голода глаза.

— Конечно. Помните, вы обещали мне показать тот подвал, где вы обнаружили мою арфу?

— Я?.. Ах, да… А, может, не сегодня? Завтра? Потом?.. — предложил он, не надеясь на успех.

Серафима пожала плечами.

— Потом, так потом. Тогда сейчас пойдемте в сад, я вам сыграю, пока эти бестолковые повара разберутся, где у них кастрюли — я как раз вспомнила несколько хороших песен…

Она посчитала излишним сообщить, что в кастрюли, предварительно продырявленные, сейчас группа свеженазначенных садовников на противоположной стороне замка сажает "банзай" — самые кривые и недоразвитые из приготовленных для посадки молодых деревьев. Перенаправить оставленную на пару минут без присмотра утварь не составило труда, и теперь, пока кастелян не закупит новые посудины, всему замку придется питаться только тем, что можно приготовить на сковородках.