Пабло Туссет - Лучшее, что может случиться с круассаном

• Название: Лучшее, что может случиться с круассаном
• Автор: Пабло Туссет
• Издательство: Амфора
• Жанр: Современная проза
• Год: 2004
• ISBN: 5-94278-557-0

Эта загадочная история, приключившаяся с тридцатилетним лоботрясом, сыном богатых родителей, прожигающим жизнь в пьянстве и в то же время с увлечением занимающимся современной метафизикой, – первый роман молодого испанского писателя Пабло Туссета (р. 1965).

Фильмы Луиса Бунюэля и фантасмагоричные полотна Сальвадора Дали – вот какие ассоциации вызывают образы, возникающие на страницах романа, где Интернет прекрасно уживается со средневековыми английскими трактатами, а весьма откровенные описания сексуальных утех соседствуют с метафизическими философствованиями и картинами современной Барселоны.

---

Она замолчала и закурила «Мальборо-супер-экстра-лайт». Прикинув, сколько виски осталось в ее стакане, я предположил, что настало время чистосердечных признаний, и приготовился слушать.

– У Себастьяна уже два года как интрижка с этой его секретаршей, тут ты попал в яблочко. Я знаю, и он знает, что я знаю, помимо прочего потому, что мы говорили об этом тысячу раз. Удивлен? Я – нет. Наш брак с твоим братом все время давал сбои. Или, лучше сказать, он никогда не давал сбоев, потому что был основан на взаимном соглашении: Себастьян спит с кем хочет, сохраняя облик добропорядочного отца семейства, а я могу ничегошеньки не делать под предлогом, что обхаживаю мужа и детей. Нет ничего хуже, чем обладать самолюбием и не иметь возможности его отстоять. Ты никогда не пробовал писать?

– Помнится, я как-то набросал очерк о своем отпуске, но с тех пор, как я открыл для себя «Пент-хаус», меня больше интересует фотография.

Она улыбнулась.

– Любой повод хорош, чтобы бросить… Я ведь даже публиковалась. Ты не знал? Плохо, когда все начинают возлагать на тебя надежды, которые ты не в состоянии реализовать. Тогда приходится выдумывать поводы.

Я начал припоминать, что в семье ходили какие-то разговоры о литературных заслугах Блистательной Суженой моего Неподражаемого Брата, но это было уже давно.

– И не только это. Лучшее в нашем браке то, что свобода твоего брата избавляет меня от обязанности спать с ним, на которой любой другой муж недвусмысленно настаивал бы. Мужчины никогда особенно не интересовали меня с сексуальной точки зрения… Почему ты на меня так смотришь?

– Честно говоря, детка, не ожидал, что…

Я отхлебнул еще рома. Ну и дела.

– Я рассказываю тебе предысторию только потому, что хочу, чтобы ты все понял правильно: мы с твоим братом любим друг друга, самое главное – понимаем… Это единственный в моей жизни важный для меня человек, который никак на меня не давит; я объясняю тебе все это исключительно потому, что мне так хочется. Надеюсь, ты понимаешь: чтобы избавиться от всего этого бремени, я вполне могла бы нанять какого-нибудь продвинутого психоаналитика. По крайней мере, он не залил бы мне ромом весь диван.

– Но он обошелся бы тебе дороже, чем стоит почистить обивку.

Не теряя лица, я в то же время не мог недооценить намека. Поставив бутылку на столик, я сам направился к тележке с калитками за стаканом. После чего заговорил, давая понять, что воспринимаю услышанное всерьез:

– Ладно, ладно, невестушка, предыстория мне понятна: веди себя тихо, а братец пусть развлекается с секретаршей. Чего еще…

– Принеси виски, если не трудно.

Теперь я протянул ей бутылку. Lady First, похоже, ударилась в риторические воспоминания.

– Мария Эулалия Роблес, Лали.

– Ты про кого?

– Про секретаршу Лиценциат по предпринимательству и экономике, владеет английским, французским, информатикой на продвинутом уровне… Мы вместе ходили в колледж.

– А теперь она ублажает твоего мужа; как тесен мир.

– Не так уж тесен. Я сама представила ее твоему брату и сама же порекомендовала в качестве личной секретарши, когда твой отец ушел на пенсию. Она как раз Себастьянов тип. Чем-то похожа на меня… И я знала, что Себастьян принадлежит к тому типу мужчин, которые нравятся Лали… Так что это я свела их и тем самым облегчила задачу твоему брату. Любовница, если она твоя секретарша, может спокойно идти рядом с тобой по улице, даже обедать в ресторане, где тебя знают, особенно если тебя видели вместе с ней и твоей женой одновременно. Понятно изъясняюсь?

– Как по-писаному, но когда на тебя разом выливают такой ушат информации, слегка обалдеваешь. Прости за нескромность, но, коли уж такое дело: какие отношения у тебя с этой Лали?

– Порнофильма из этого бы не вышло. В любом случае теперь это уже не важно. Я вдавалась кое в какие подробности, чтобы ты понял, что двойная жизнь Себастьяна мне прекрасно известна. В какой-то мере я даже участвую в ней. Часто он возвращается домой в пять или в шесть утра. Обычно он предупреждает об этом заранее, в противном случае просто звонит перед уходом из конторы. Все как будто по работе. Соседи не видят, как он входит, а если видят, то при нем всегда его портфель, но самое главное, что все на свете видят, как он выходит отсюда по утрам.

– Очень остроумно.

– Вчера вечером он не позвонил. А сегодня утром не вернулся домой. Любопытно: я проснулась, потому что не услышала его будильника… Я тут же позвонила домой Лали, но налетела на автоответчик. И абсолютно ничего о них не знаю, начиная со вчерашнего дня.

Я понял, что на этом предварительные объяснения закончились, потому что она залпом допила виски, поставила бутылку на столик и в упор уставилась на меня.

– Я разговаривал с ним вчера во второй половине дня, – сказал я.

– Где?

– По телефону.

– Он сказал, откуда звонит?

– Нет, но у меня такое впечатление, что из конторы.

– Почему?

– Не знаю, – ответил я и продолжил, как бы размышляя вслух: – Если бы он звонил из автомата, то было бы слышно, и по мобильнику тоже, верно?… Но, возможно, дело только в том, что для меня само собой разумелось, что он на работе.

– А ты не слышал на заднем фоне никаких голосов или шума принтеров?

– Вроде нет. Так или иначе, его кабинет хорошо звукоизолирован, и не думаю, чтобы по телефону были слышны посторонние шумы. Разве ты слышишь какой-либо шум, когда он звонит оттуда?

– Нет, но я обычно говорю с ним в нерабочее время.

– Не важно. Главное, что во второй половине дня он был в порядке. Он звонил, чтобы передать мне кое-что и сказать, что отец сломал ногу.

Пока я говорил это, мне совершенно отчетливо вспомнилось, что поведение The First во время звонка не было абсолютно нормальным, но пока решил об этом умолчать. Я предпочел сначала разузнать, что Lady First думает о моих намерениях, потому что она явно посвящала меня во все перипетии не просто, как сама призналась, чтобы облегчить душу.

– Ты хоть что-нибудь предприняла, чтобы выяснить, что случилось? – спросил я, чтобы как-то подступиться к этой теме. Она только устало махнула рукой.

Обзвонила все больницы, навела справки в жандармерии, в полиции… Нигде ничего. Пришлось ждать, потому что, если бы с ним что-то случилось, меня бы поставили в известность, связались бы со мной. Кроме того, я весь день звоню Лали и все время нарываюсь на ответчик. Не знаю, что делать дальше. И, конечно, волнуюсь. И не только из-за того, что он вот уже сутки как пропал, дело в том, что вчера днем он позвонил мне и попросил об одной довольно странной вещи.

– О какой?

Она подняла брови, словно стараясь говорить только чистую правду:

– Он сказал, чтобы я вошла в комнату, которая здесь, в доме, служит ему кабинетом, положила одну из папок в конверт и отправила заказной почтой по этому же адресу.

– По адресу этой квартиры?

– Да.

– А что это были за бумаги?

– Точно не знаю, я только на минутку открыла папку и бегло просмотрела вложенные туда три или четыре разрозненных листа. Это было похоже на отпечатанную информацию о каких-то обществах, я прочла пару абзацев, все такое запутанное, аббревиатуры, юридические термины, что-то вроде. Я просто вложила их в конверт, надписала адрес и отнесла на почту до закрытия.

– И тебя не удивило, что он обратился к тебе с такой странной просьбой?

– Конечно, поэтому я и рассказываю. Но я ничего не понимаю в его делах, он сказал, что очень важно получить большой конверт со штемпелем от такого-то числа, и я ему поверила. Решила, что это какая-то очередная из его штучек, ты ведь его знаешь. Так или иначе, он, похоже, нервничал. А после того, что случилось, я уже готова заподозрить что угодно, целый день в голове только это и крутится.

– Почему ты не заявишь об исчезновении в полицию?

– Незачем. По крайней мере пока. Всего сутки, как он пропал, и первое, что придет им в голову, когда они все разнюхают, это что у него роман с секретаршей и что оба вернутся через пару дней. Если нет, думаю, они тоже не очень-то удивятся.

– Если ты объяснишь им то, что объяснила мне…

Едва сказав это, я понял, что мысль не из лучших.

– Хорошо, и что же ты намерена делать? – спросил я.

– Не знаю, но не хочу, чтобы твои родители сейчас о чем-то проведали, иначе пойдут разговоры о том, чего им лучше не знать. Для них эта информация все равно бесполезна, а помочь они ничем не могут. Но мне нужна твоя помощь, чтобы держать их в рамках. Не предупреди я тебя, я бы рисковала, что ты невольно поднимешь шум. А поскольку я вынуждена на тебя рассчитывать, то получается, что ты единственный, кому надо знать об этом деле достаточно, чтобы помочь мне в поисках. Кроме того, ты в наивыгоднейшем положении.

– Я?

В разных я бывал переделках, но уж точно никогда не находился в «наивыгоднейшем положении».

– В конце концов, ты на равных правах участвовал в половине дел твоего брата… ваших дел. Ты можешь, не вызывая ни у кого подозрений, хорошенько расспросить служащих: они тебя хорошо знают, иногда ты помогаешь им информацией, разве нет? И в отсутствие брата ты – их хозяин, можешь свободно входить и выходить из офиса, никто тебе и слова не скажет.