Андрей Платонов - Трагедии Финского залива

• Название: Трагедии Финского залива
• Автор: Андрей Платонов
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: Издательский дом «Вече»

Во второй половине 1941 года Финский залив стал ареной трагических событий. В августе Балтийский флот, потерявший контроль над заливом, совершил трагический прорыв из Таллина в Кронштадт. По своим последствиям он был сравним с поражением при Цусиме. Загнанные противником на свою последнюю базу балтийские моряки выдержали разрушительные удары германской авиации по Кронштадту, провели сложнейшую эвакуацию гарнизона Ханко, а затем пережили страшную блокадную зиму.

---

Около 14:15 начал движение конвой IV. Кроме «плановых» судов и кораблей, к нему присоединился ряд «неучтенных» единиц. Достоверных сведений о переходе этого конвоя и о причинах понесенных им потерь сохранилось мало. Более-менее точно известно о гибели от подрыва на минах канонерской лодки И-8 и отставшей от конвоя I подводной лодки Щ-301. Оба корабля 28 августа при заходе солнца шли немного южнее обгонявших их тральщиков конвоя II. За несколько минут до происшедшего в 20:32 подрыва на мине канонерской лодки на тральщике № 43 определили свое место, и поэтому можно считать, И-8 попала на линию И-38, а подводная лодка Щ-301, подорвавшаяся в 20:48 — на линию И-40. Канонерская лодка И-8 затонула через полторы минуты. Подводная лодка Щ-301 подорвалась кормой. По мнению ее спасшегося командира, мина взорвалась от удара по ней гребным винтом. Буксиры и катера подобрали с воды 13 человек и пересадили их на поврежденный транспорт «Вирония», а ночью после гибели этого судна с него спаслись из личного состава Щ-301 только двое — командир лодки и один матрос. Согласно отчету командования КБФ, самоходная баржа ТТ-1 также погибла от подрыва на мине, но в архивных материалах не обнаружено каких-либо подробностей.

Из записей, сделанных в навигационном журнале сторожевого корабля «Разведчик», видно, что IV конвой шел со средней скоростью менее 4,5 узла. Следовательно, находившиеся в охранении конвоя четыре катерные тральщика типа «рыбинец» могли использовать для проводки судов за тралами хотя бы до наступления темноты. Тем более что эти катера больше ни для чего не были пригодны, но почему-то этой меры предосторожности не предприняли.

Транспорты «Балхаш» и «Кумари» из состава III конвоя, приняв на борт гарнизон Палдиски, вышли оттуда в охранении сторожевого корабля «Щорс» перед рассветом 28 августа и пришли на Таллинский рейд, по одним сведениям, в полдень, а по другим — около 14 часов. Следовательно, и в этом отношении первоначальный план перехода флота, предусматривавший выход конвоя III из Таллина в 5 часов 28 августа, срывался.

Естественно, при наличии полноценного КП группировки на крейсере «Киров» можно было приказать конвою III начать движение вслед за I конвоем ввиду неготовности к походу тральщиков конвоя II, и в случае опоздания транспортов из Палдиска включить их в состав II конвоя. Это позволило бы конвою III пройти 28 августа примерно на 12–15 миль дальше, чем он прошел в действительности. Но, по-видимому, командующий флотом уже начал терять управление группировкой, и конвой III начал движение только в 15:20.

Тральщики, выстроившись в строй уступа вправо, поставили тралы Шульца немного южнее точки поворота на фарватер 10 ТБ-з. Первая пара тральщиков шла непосредственно за концевым судном конвоя II. На фарватере 10 ТБ-з конвой III обогнали сначала корабли отряда главных сил, а затем его начали обгонять головные корабли отряда прикрытия. По тому же фарватеру шел впереди конвой IV, так что, в конце концов, образовался затор и порядок равнения в конвое III нарушился[42]. Тральщики второй пары отстали почти на милю, вследствие чего шедшим впереди «Осетру» и «Шуе» пришлось уменьшить ход до малого. Только на меридиане маяка Кери в 19:25, когда до наступления полной темноты оставалось всего около двух часов, дали назначенный шестиузловой ход.

Обогнавшие III конвой и уже скрывшиеся впереди базовые тральщики, проводившие отряд прикрытия, основательно расчистили путь, благодаря чему тральщики конвоя III без всякой задержки прошли в проходе, проложенном через четыре западные линии мин. Но в районе меридиана мыса Юминданина, где пути базовых тральщиков и тральщиков конвоя III немного разошлись, в течение менее получаса, с 21:43 до 22:10, на протяжении всего 2,7 мили в тралах обеих пар тральщиков конвоя III взорвалось шесть мин. У второй пары тральщиков, подорвавшей три мины, трал остался невредимым, но в 22:30 в девяти милях севернее мыса Юминданина трал пришлось обрубить, так как он, по-видимому, задел за мачты затонувшего корабля, вследствие чего тральщики не могли сдвинуться с места.

Около 22 часов тральщики первой пары отошли в сторону для замены перебитого взрывами мин трала, и проводка конвоя продолжалась с уменьшенной скоростью хода за тралом одной лишь второй пары тральщиков. Длина кильватерной колонны проводившихся судов составляла до 2,5 мили, что при ширине тральной полосы в 1–2 кб было чревато последствиями. Тем не менее вплоть до 23 часов ни один транспорт не подорвался. Возможно, помогло то обстоятельство, что перед походом 27 и 28 августа командир конвоя III посетив все транспорты, тщательно проинструктировал их капитанов и комендантов. Однако под конец все дело испортила обычная в темноте случайность. В 22:25 тральщики первой пары с вновь поставленным тралом Шульца вступили в голову конвоя III. Вскоре начали обрисовываться силуэты отдельных кораблей и судов конвоя II, становившихся на якорь прямо на фарватере. Чтобы обойти их, тральщики первой пары уклонились к северу и при этом потеряли из виду свой конвой, так как на шедшей за ними канонерской лодке «Амгунь» не заметили их поворота и поэтому продолжали идти прежним курсом (77°) — то есть по непротраленному пути. При таких обстоятельствах шедший непосредственно за канонерской лодкой транспорт «Луга» около 23 часов подорвался на мине на линии И-6.

Взрыв произошел под носом транспорта, но носовая переборка выдержала, и судно осталось на плаву. Это дало возможность пересадить находившихся на транспорте 1200 раненых на подошедший к борту транспорт «Скрунда». После этого капитан «Луги», «видя, что никто буксировать не будет», открыл кингстоны и с оставшейся командой перешел на шлюпке на транспорт «Вторая Пятилетка». Несмотря на наличие в составе конвоя спасательного судна «Колывань», командир конвоя команду на буксировку не отдал.

Транспорты III конвоя, по-видимому, между 23:00 и 23:30 без соблюдения какого-либо порядка стали на якорь примерно в том же районе, где стояли корабли и суда конвоя II, а также некоторые корабли и суда из состава конвоя IV и арьергарда.

Однотипные канонерские лодки «Москва» и «Амгунь»

Тральщики первой пары, «Осетр» и «Шуя», оторвавшиеся от своих судов, некоторое время продолжали идти вперед, а затем легли на обратный курс. Около 0:30 29 августа их трал также задел за подводное препятствие. Его пришлось обрубить, в результате чего единственный комплект трала Шульца остался только на тральщиках второй пары.

Вплоть до 2 часов 29 августа в районе ночной стоянки периодически раздавались взрывы мин. Тральщик «Шуя» подобрал с воды 44 человека. Тральщик № 46 по приказанию командира конвоя маневрировал в дозоре севернее района якорной стоянки кораблей и судов.

Таким образом, к концу 28 августа все четыре конвоя встали на якорь, причем только конвой № 1 сохранил свою целостность, а остальные как отряды перестали существовать. Впрочем, командиры II и III конвоев все же рассчитывали с рассветом восстановить управляемость своих групп.

Теперь посмотрим, как далеко продвинулись отряды боевых кораблей, а главное, насколько они выполнили поставленные перед ними задачи.

Корабли отряда главных сил, стоявшие близ восточного берега острова Найссар, по сигналу с крейсера «Киров» начали выстраиваться в походный порядок около 16 часов. Вскоре после поворота на фарватер 10 ТБ-з на базовых тральщиках поставили параван-тралы. Головным шел Т-207 (брейд-вымпел командира 1-го дивизиона тральщиков капитан-лейтенанта П.Т. Резванцева), за ним шли в строю уступа вправо Т-204, Т-205, Т-206 и Т-217. Отказ от применявшегося ранее строя двойного уступа был вызван, видимо, тем, что надо было в большей мере заботиться не о сокращении числа затраливаний мин, а об увеличении ширины тральной полосы. В первое время, пока не происходило случаев повреждения тралов, эта ширина достигала трех кабельтовых. Однако и тогда находившиеся в охранении крейсера эсминцы «Яков Свердлов» и «Гордый», которым приказали держаться соответственно на курсовых углах 60° левого и правого борта на расстоянии в 3–5 кб от крейсера, шли вне тральной полосы, прикрываясь лишь параванными охранителями[43]. На крейсере, лидере «Ленинград», шедшем концевым в кильватерной колонне проводившихся кораблей, и на эскадренном миноносце «Сметливый» (брейд-вымпел командира 1-го дивизиона эсминцев капитана 2-го ранга С.Д. Солоухина), державшемся в голове крейсера, также поставили параванные охранители.

Начавшиеся в районе фарватера 10 ТБ-з атаки авиации противника успешно отражались огнем зенитной артиллерии. Считается, что одновременно были прикрыты транспорты III и II конвоев, которых обгонял отряд главных сил. Следовательно, на этом отрезке пути примерно до меридиана маяка Кери задача отряда, заключавшаяся в прикрытии транспортов от атак противника, была формально выполнена. На самом деле это не так. Во-первых, боевая задача требовала от главных сил прикрытие конвоев до острова Гогланд, а не только в самом начале пути. Во-вторых, конвои находились вне зоны применения артиллерии крейсера и эсминцев, а потому корабли никаким образом не могли осуществлять ПВО конвоев. В данном случае можно было бы предположить, что отряд главных сил на какое то время отвлек на себя часть авиации противника — но, как мы уже знаем, в это время ударам подвергся I конвой, в результате чего оказались потоплен ледокол и повреждено судно «Вирония».