Франсуа Трюффо - Хичкок/Трюффо

• Название: Хичкок/Трюффо
• Автор: Франсуа Трюффо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1996

Обстоятельства рождения этой книги подробно изложены автором во Введении. Она была впервые опубликована в 1966 году в издательстве Laffont под названием Le cinema selon Hitchcock ("Кинематограф no Хичкоку ") на французском языке, и в 1967-м на английском в издательстве Simon & Schuster под названием Hitchcock by Francois Truffaut ("Хичкок Франсуа Трюффо "). Книга явилась результатом 52-часовой беседы Франсуа Трюффо и Альфреда Хичкока в присутствии переводчицы Хелен Скотт, состоявшейся в 1962 году. После смерти Хичкока (24 апреля 1980 года) Трюффо вернулся к этой книге и дописал в ней заключительную 16-ю главу, а также снабдил новую редакцию, получившую название "Хичкок/Трюффо", аннотациями к каждому из фильмов Хичкока. Настоящий перевод выполнен по французскому и английскому вариантам книги, а также включает в себя все авторские дополнения. Анализ "кинематографа по Хичкоку" далеко вышел за рамки индивидуальной творческой судьбы. Почти на протяжении всей своей активной кинокарьеры Хичкок сохранял репутацию коммерческого режиссера. Благодаря критикам французской "новой волны ", увидевшим в его творчестве образец "авторства ", он занял свое подлинное место в истории кино. Книга Франсуа Трюффо, в которой исследуются метафизическая и психологическая основа кинематографа Хичкока, режиссерское новаторство и умение вовлечь в свою игру зрителя, а также реабилитируется сам феномен "низких жанров ", до сих пор остается одной из лучших книг о кино.

Нина Цыркун

---

"Богатые и странные" принесли мне разочарование; "Номер семнадцать" выявил пренебрежительное отношение к моему труду со стороны тех, кто брался его оценивать. Никто всерьез не принимал того, что я делаю. Мне пришлось привыкать к роли судьи самого себя, беспристрастного и самокритичного. И быть достаточно твердым, чтобы не хвататься за предложения, в отношении которых у меня не возникало абсолютной уверенности в том, что из этого материала выйдет нечто стоящее. Я бы сравнил это со строительством дома.

Я имею в виду не архитектонику повествования, а замысел фильма вообще. Если главная идея достаточно основательна, фильм получится. Какой он будет– это другой вопрос, но основа обязательно должна быть прочной. Ошибка с "Богатыми и странными" заключалась в том, что я не учел, насколько мои персонажи будут симпатичны зрителям и критикам. Идея была хорошая, но она не выдержала небрежности в подборе состава исполнителей.

В один тяжелый для меня час на площадку, где снимались "Венские вальсы", зашел Майкл Бэлкон. Именно он в свое время предоставил мне возможность попробовать себя в режиссуре. В тот раз он спросил: "Что ты собираешься делать после этой картины?" Я ответил: "У меня есть сценарий, написанный несколько лет назад, он где-то тут в ящике". Я достал сценарий, Бэлкон его просмотрел и захотел приобрести. Я откупил его у своего бывшего продюсера Джона Максуэла за 250 фунтов и продал его вновь образовавшейся компании "Гомон бритиш", во главе которой стоял Бэлкон, за 500. Мне показалось неприличным наживаться на этом деле, и за эти деньги я попросил скульптора Джейкоба Эпштейна сделать бюст Бэлкона и подарил оригиналу.

Ф.Т. Речь идет о сценарии фильма "Человек, который слишком много знал"?[ 6 ]

А.Х. Да. По рассказу Балдога Драммонда "Диверсант", переложенному для экрана Чарльзом Беннетом с диалогами газетного обозревателя Д.Б.Уиндхэма-Льюиса. Таким образом, Бэлкон вторично благословил меня на путь режиссерский.

Не погрешу против истины, если скажу, что он всегда относился ко мне как к своей собственности, вот почему его так рассердил впоследствии мой отъезд в Голливуд. Прежде, чем мы перейдем к подробностям, касающимся "Человека, который слишком много знал", я хотел бы сказать следующее. Что бы с тобой ни происходило на жизненном пути, талант остается при тебе. Я по всем статьям вышел в тираж в 1933 году, когда поставил такую ерунду, как "Венские вальсы". Но все же талант мой не сгинул, раз я тогда же приступил к съемкам "Человека...", который восстановил мою творческую репутацию.

Да, в 1934 году я серьезно обдумал все сделанное. И почувствовал, что готов начать новую картину.

4

"Человек, который слишком много знал" • Когда Черчилль был шефом полиции • "М" • От "Человека одной ноты" к смертоносному удару из оркестра • Ясность и простота • "39ступеней" • Влияние Джона Бачана • Недооценка • Старая скабрезная история • Господин память • Кусок жизни или кусок пирога

Ф.Т. "Человек, который слишком много знал" принес Вам самый большой успех в ряду других британских фильмов, да и в Америке, помоему, его тоже хорошо приняли.

В оригинальной версии это была история пары британских туристов, путешествовавших вместе с дочерью по Швейцарии. Они становятся свидетелями убийства француза, который, умирая, успевает рассказать им о заговоре против иностранного дипломата в Лондоне. Чтобы заставить их молчать об услышанном, шпион похищает их дочь. Англичане возвращаются в Лондон, чтобы выследить похитителей, причем матери удается спасти жизнь посла, когда на него готовится покушение в Альберт-Холле. Фильм заканчивается тем, что полиция выкуривает шпионов из их убежища и спасает девочку.

Я где-то вычитал, что в основу этой истории был положен реальный факт, и в это дело был замешан Уинстон Черчилль, когда он возглавлял полицейское управление.

А.Х. Вы правы, фильм основывался на реальном факте. Этот случай произошел примерно в 1910 году и, насколько мне известно, вошел в историю как осада на Синди-стрит. Группа русских анархистов укрепилась в доме и отстреливалась от осаждавших полицейских. Операция была очень трудная, на помощь призвали армейские силы. Черчилль лично следил за ее ходом. Этот момент в фильме осложнил мои отношения с цензурой. Объясню, почему. Видите ли, британская полиция не имеет на вооружении автоматов, и во время осады, как я уже сказал, им пришлось вызвать военных. Они даже готовы были обратиться к артиллеристам, но дом загорелся, и анархисты вышли сами. Так вот, когда мы вели съемки, уже много лет спустя, цензоры расценили этот факт как марающий репутацию британской полиции. Но не могли нам разрешить и показать ее с серьезным оружием в руках. На мой вопрос, как же следует поступить в этом случае полиции в нашем фильме, было отвечено: с помощью водометов. Я провел расследование и выяснил, что эта рекомендация еще тогда исходила от самого Уинстона Черчилля. В конце концов цензура пошла на уступку и разрешила вооружить наших полицейских, но ружьями устаревшего образца, взятыми у местного оружейника, чтобы подчеркнуть, что это не правило, а исключение. Это было так нелепо, что я решил проигнорировать указание. Я придумал такое решение: появляется грузовик и полицейским раздают винтовки.

Ф.Т. В американской версии 1956 года завязка действия происходит в Маракеше, а в британской– в Швейцарии.

А.Х. Фильм начинается сценой в Сен-Морице, в Швейцарии, потому что мы с женой провели там свой медовый месяц. Из окна виднелся каток. И мне пришло в голову начать фильм с кадра конькобежца, рисующего на льду цифры: 8–6–0–2. Шпионский шифр. Но я отказался от этой идеи.

Ф.Т. Потому что кадр не получался?

А.Х. Нет, он просто не вписывался в историю. Главное, что мне хотелось подчеркнуть– контраст между снежными Альпами и заполненными народом улицами Лондона. Эта визуальная идея должна была стать изобразительным стержнем фильма.

Ф.Т. У Вас снимался Пьер Френе в первой и Даниэль Желен во второй постановке. Почему Вам обязательно понадобился именно французский актер на эту роль?

А.Х. Мне это было не обязательно, скорее всего, так распорядился продюсер. Но вот на участии Петера Лорре настаивал я. Он снимался у Фрица Ланга в "М" и в моем фильме должен был сыграть свою первую роль в британском кино. У него острое чувство юмора. Ему дали кличку "ходячий редингот", потому что он ходил в пальто до пят

Ф.Т. Вы смотрели "М"?

А.Х. Да. Хотя не очень хорошо помню. Это там герой-свистун?

Ф.Т. Да, и это был как раз Петер Лорре[ 7 ]! Вы, должно быть, видели и другие фильмы Фрица Ланга, вышедшие в ту пору– "Шпион" и "Завещание доктора Мабузе"?

А.Х. "Мабузе"– о, как давно это было! Помните, в "Человеке, который слишком много знал" есть такая сцена у дантиста? Сначала я думал снять эпизод в парикмахерской, с лицами, покрытыми полотенцами наподобие масок. Но как раз накануне посмотрел фильм Мервина Ле Роя "Я, беглый каторжник" с Полом Муни, где была именно такая сцена. Поэтому я перенес действие в кабинет зубного врача, а заодно изменил еще кое-что, что мне не нравилось. Например, в начале фильма упоминалось, что героиня– мать девочки– первоклассный стрелок. Заговорщики должны были загипнотизировать ее в часовне и, покуда она пребывала в трансе, привезти в Альберт-Холл, где ей предназначалась роль убийцы посла. Размышляя над этим, я понял, что никакой снайпер не сумел бы выполнить такого задания в гипнотическом трансе. И я отбросил эту идею.

Ф.Т. Очень интересно: то, что Вы сделали, фактически перевернуло первоначальный замысел. Вместо того, чтобы стать убийцей посла героиня спасает ему жизнь, вовремя вскрикнув.

По сюжету группа диверсантов замышляла убрать важного государственного деятеля. Зловещий акт планировалось осуществить на концерте в Альберт-Холле. Выстрел должен был прозвучать в тот момент, когда музыкант из оркестра ударял в тарелки. Для отработки действии злоумышленники проигрывали ситуацию под запись той кантаты, которая будет исполняться в концертном зале.

С началом концерта все действующие лица занимают надлежащие места. И мы с растущим напряжением ждем того момента, когда вступит ни о чем не подозревающий бесстрастный ударник.

А.Х. Идея с тарелками была навеяна комиксом из сатирического журнала "Панч". На картинке был нарисован человек, который просыпается утром, встает с постели, идет в ванную комнату, чистит зубы бреется, принимает душ, завтракает. Потом надевает пальто и шляпу, берет в руки небольшой футляр с инструментом и выходит из дому Садится в автобус, который привозит его в Сити, как раз напротив Альберт-Холла. Он входит через служебный подъезд, снимает пальто и шляпу, открывает футляр и достает флейту. Потом вместе с другими музыкантами подымается на сцену и садится на свое место. Выходит режиссер, подает знак и начинает звучать музыка. Наш герой сидит, перелистывая ноты и ожидая своего вступления. Наконец дирижер взмахивает палочкой в его сторону, и он выдувает одну единственную ноту: "пуф!" Вот и всё. Он убирает флейту в футляр, на цыпочках выходит, надевает пальто и шляпу и уходит. На улице темно. Он садится в автобус, возвращается домой. Садится ужинать, раздевается, идет в ванную, чистит зубы, надевает пижаму, ложится в постель и выключает свет.