Эренжен Хара-Даван - Чингисхан. Великий завоеватель

• Название: Чингисхан. Великий завоеватель
• Автор: Эренжен Хара-Даван
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2627-8

Есть ли некий высший смысл в возникновении империи Чингисхана? Или чудовищная игра случайностей повергла к ногам монгольского воителя бессчетные царства Азии и Европы, губя их обитателей? Вряд ли возможен окончательный ответ на эти вопросы. Автор книги, которую вы держите в руках, Эренжен Хара-Даван – историк евразийского склада, калмык по национальности – не пошел по пути безудержной национальной апологетики. Прежде всего он стремится постичь суть самой идеи евразийской империи. Вероятно, не со всеми его умозаключениями согласится читатель. Однако мысли эта книга порождает весьма нетривиальные. И более интересные, чем хрестоматийное евразийство.

---

Движению кочевников от Великой Китайской стены до Венгерской равнины и от Азиатских гор в Персию и Индию способствовало травянисто-степное пространство и «конно-железная» кочевая культура, связанная с обузданием коня и употреблением железа.[18]

Эта великая равнина служит «месторазвитием кочевой культуры», имеющей около 3-х тысяч лет исторической давности от появления скифов в VII веке до Р.Х. и до наших дней.

«Единство кочевой культуры на всем протяжении степей определяется не только общим укладом жизни, но и общим характером быта, общественного строя, художественных вкусов, политических форм, религиозных представлений и глубоко отличается в существе своем от культур оседлых и земледельческих».[19]

Только мировая монгольская экспансия быстро охватывает всю Азию, за исключением Японии, Индостана и Аравии, перебрасывается в Европу и сокрушающим натиском монгольской конницы докатывается до Адриатического моря. Так образуется Великая Монгольская империя от устьев Дуная, границ Венгрии, Польши и Великого Новгорода до Тихого океана и от Ледовитого океана до Адриатического моря, Аравийской пустыни, Гималаев и гор Индии.

Эта империя не имеет себе равных по величине в мировой истории: границы ее, начертанные кривой саблей монгольской конницы, превосходят границы, начертанные копьями македонских фаланг Александра, мечами римских легионов и пушками Великой армии Наполеона.[20]

Кто был этот «безвестный и чужой» народ? Кто был его грозный вождь Чингисхан?

На эти вопросы европейские историки даже теперь, после 700 лет мало что могут ответить. Это объясняется тем эгоцентрическим мировоззрением европейцев, по которому их «романо-германская» культура считается высшей, «общечеловеческой», культура же народов Востока признается низшей, так как она не похожа на их культуру, а потому и европейские ученые вообще не интересуются историей Востока, вождь же их Чингисхан является в их глазах «варваром».

Нет! Азия не лист белой бумаги, а древняя книга мудрости! Только поле того как европейская цивилизация привела в тупик, называемый Европейской войной и русской революцией с их небывалыми жестокостями и массой человеческих и материальных жертв, пред которыми блекнут жестокости «варвара» Чингисхана и даже пирамиды черепов Тамерлана, – отдельные умы в Европе пришли к заключению, что европейская цивилизация после XIX века во всем, кроме техники, идет к упадку и что ее ждет участь старых культур греков и римлян.

Упадок ускорится еще больше одной-двумя бойнями народов, проведенными по высшим достижениям европейской культуры в области техники: с удушливыми газами и бациллами заразы.

О Чингисхане и империи монголов мы можем узнать главным образом из трудов восточных писателей. Среди них:

а) обширный труд персидского историка Рашид-ад-Дина, (1247-1318) в 3-х томах: сборник летописей, написанный в самом начале XIV века при Газан-хане из дома Чингисхана на персидском престоле на основании официального монгольского предания и рассказов хранителей и знатоков монгольской старины. Этот труд занимает одно из первых мест среди ученых трудов Востока, так как Рашид-ад-Дин жил в эпоху процветания монгольского могущества и был для того времени глубоко образованным ученым; знал языки арабский, персидский, турецкий, монгольский и еврейский.

Рашид-ад-Дин писал свой труд чуть ли не из первых рук по живым следам великих исторических событий, имел доступ в ханские книгохранилища, где пользовался между другими монгольскими первоисточниками «Алтан дебтером», не дошедшим до нас. Он был ханским министром в Иране, входившем тогда в состав Монгольской империи;

б) арабская «хроника» Ибн-аль-Асира, написанная в Месопотамии;

в) «Насировы таблицы» Джузджани, написанные на персидском языке в Индии 1260 г.;

г) персидская «История завоевателя мира» Джувейни, написанная в 1260 г. в эпоху единства Монгольской империи после посещения автором Туркестана и Монголии, где пользовался монгольскими источниками.

Богатый материал в этом отношении, в том числе и о древней истории монголов и их предков, дают большие китайские государственные хроники, еще далеко не исчерпанные западными писателями. Записки китайских путешественников, современников Чингисхана: генерала Мэн-хуна и таосского монаха Чан-Чуна; затем имеется монгольская летопись «Монголун нигуча тобчиянь».[21] Собственно из монгольских первоисточников до нас дошло только «Сокровенное монгольское сказание о Чингисхане», написанное неизвестным автором в 1240 году. Не дошли до нас столь ценные книги на монгольском языке, как «Алтан дебтер», т. е. «Золотая книга царствования Чингисхана», «Джасак» – кодекс Чингисхана, т. е. сборник постановлений, представляющих кодификацию монгольского обычного права, народных обычаев и воззрений (он сохранился в виде отрывков у чужих писателей). «Билик» – изречения Чингисхана. Они известны лишь по ссылкам на них у восточных писателей. Были у монголов и свои историки, написавшие ряд исторических работ («Алтан-тобчи», «Хухо-дебтер» и др.).

В XVII веке у монголов появился свой историк – Санан-Сецен – Хун-тайджи. Написанная им книга носит название «История Восточной Монголии и ее правящей династии». Переведена на немецкий язык Я. Шмидтом и издана в Санкт-Петербурге в 1829 году. Она местами описывает деяния Чингисхана («Суту-Богдо-Чингисхан») в духе богатырского эпоса, но сличенная с другими историческими свидетельствами, выясняет и дает исторические истины, не схваченные другими, чужими историками Востока.

На европейских языках исторические труды о монголах начали появляться главным образом лишь в последнее время в связи с пробуждающимся интересом к Востоку. Из старых европейских источников по Монголии особенно заслуживают быть отмеченными описания путешествий миссионеров Плано Карпини, Рубрука и известное сочинение венецианского бриллиантщика Марко Поло, написанное в XIII веке. Вот что говорит по поводу этого труда И.Я. Коростовец:

«Интересным документом, подтверждающим[22] европейско-азиатские отношения, является описание путешествия в Китай, оставленное… Марко Поло. Вопреки прежним суждениям, по которым его книга приравнивалась к роману… критика позднейшего времени установила полную достоверность этого труда во многих отношениях».[23]

И.Я. Коростовец справедливо полагает, что своим сочинением Марко Поло дал толчок европейским исследователям в направлении ознакомления с неведомой дотоле Азией.

Впрочем, это ознакомление первоначально преследовало главным образом утилитарные, т. е. коммерческие, цели; только много времени спустя развился в Европе и научный интерес к Азии и азиатским народам. Но именно монгольский народ, который в лице своего вождя Чингисхана проложил прочные пути для этой связи между двумя главными частями Старого Света, долгое время оставался в тени, и можно сказать, что Чингисхан получил в европейской науке как фактор огромного исторического значения должную оценку лишь в последние десятилетия, чему, между прочим, немало способствовали оригинальные и переводные труды русских ученых XIX века. Как-то: архимандритов Иакинфа (Бичурина) и Палладия (Кафарова. – Ред.), И.Н. Березина, В.П. Васильева, Ф. Эрдмана, A.M. Позднеева, В. Бартольда и др.

В 1922 году вышел небольшой, но талантливо написанный труд профессора-монголоведа Б.Я. Владимирцова под заглавием «Чингисхан», который инспирировал автора предлагаемой книги составить доклад на тему «Чингисхан и нашествие монголов в Европу», прочитанный 8 января 1928 года в Белградском университете. Последний, в свою очередь, был использован как материал для настоящего труда.

Чтобы судить о том, какова оценка Чингисхана в современной европейской литературе, приводим в русском переводе нижеследующие, наиболее характерные из имеющихся немногочисленных отзывов о нем на европейских языках:

«В Европе, равно как и в Западной Азии, должен был[24] установиться новый порядок вещей, и та и другая должны были получить сильную встряску, чтобы пробудиться от тяжелого сна, в который они уже начали погружаться. Такой могучий пробудитель… явился в лице Темучина Непреклонного[25] и его преемников, и они же сошли с исторической сцены, указанной им Верховной, правящей миром Волей, как только последняя достигла целей, ради которых она их вызвала. Можно с полным убеждением сказать, что благодаря им и импульсу, данному их завоеваниями, русские и немцы, – одновременно с ними в результате благотворной реакции и прочие западноевропейские нации, – достигли той высокой ступени могущества и просвещения, на которой они стоят в настоящее время.[26]

«История монгольского народа начинается… с Чингисхана… Слияние многочисленных и непрочных групп кочевников… непрестанно между собою враждовавших, в единое военное и политическое целое, внезапно возникшее и оказавшееся способным подчинить себе всю Азию, – было делом рук мощной личности Чингисхана. Монгольская эпоха имела глубоко проникающее влияние на историю и культуру азиатского материка.[27] Она не только сопровождалась гигантскими военными походами и политическими переворотами, но и дала выход многим культурным течениям, открывшим новые возможности для Востока и Запада. Но так как все созданные монголами и объединенные ими национальности распались,[28] в то время как на Востоке китайская культура, а на Западе ислам сохранили свои позиции, то значение, приходящееся в XIII и XIV веках на долю монголов, впало незаслуженно в забвение…. Чингисхан указал цель своим подданным. Вместо гибельных усобиц мелких племен между собою он внушил объединенному им народу идею всемирного владычества. Его жизнь была неизменно посвящена этой одной цели. По проторенным им путям продолжали неуклонно следовать его сыновья и преемники. Дух великого Чингисхана продолжал жить в членах его многочисленной семьи, и именно он вдохнул в свое потомство способность… властвовать не только над их собственным степным царством, но и над завоеванными культурными странами азиатского Востока и Запада. Таким образом, Чингисхан, несомненно, должен быть причислен к величайшим личностям Всемирной Истории».[29]