Жак Маритен - Избранное: Величие и нищета метафизики

• Название: Избранное: Величие и нищета метафизики
• Автор: Жак Маритен
• Издательство: РОССПЭН
• Жанр: Религия
• Год: 2004

Жак Маритен (1882–1973), крупнейший религиозный философ современности, основоположник, наряду с Э. Жильсоном, неотомизма, сосредоточен не столько на истории мысли, сколько на продвижении томистской доктрины в собственно метафизической области. Образцы такого рода труда, возвращающего нас в сферу «вечной философии», представлены в настоящем томе. В противовес многим философским знаменитостям XX в., Маритен не стремится прибегать к эффектному языку неологизмов; напротив, он пользуется неувядающим богатством классических категорий. Общая установка его — сберегающая, исходящая из конфессионального взгляда на мир как на разумный в своем прообразе космос, чем сближается с интуицией русской религиозной философии. В том вошли также работы по теории искусства и проблемам художественного творчества, рожденные как отклик на сюрреалистические эксперименты, поставившие перед мыслителем задачу возвратить искусствоведческую мысль к твердым основаниям метафизики Платона, Аристотеля, Фомы Аквинского и соотнести с ней современную ситуацию в художественном творчестве.

---

Воображение может охватить лишь небольшую часть всех этих законных предписаний и незаконных эксцессов, которые следуют за ними отвратительной вереницей — жалких распространителей гнусных надписей, оскверняющих еврейские кладбища, всякого рода насилия и унижения, конфискацию имущества, доносы, отказы в правосудии — все, что влечет за собой страдание, горе, нищету и бесчестие для несчастного человеческого существа. При этом естественно возрастают самоубийства. Через деятельность учителей и пропагандистов отравляется ненавистью и презрением к евреям сознание именно простых людей, детей, бедняков. Да что там! Самое худшее — это то, что исчезает человеческое достоинство в самих преследуемых. Ужасны даже не желтые скамейки для евреев, поставленные в некоторых скверах Берлина, а то, что можно было увидеть евреев, печальных усталых евреев, сидящих на этих скамейках. В семьях, где отец — еврей, а мать — арийка, можно было также наблюдать, как дети вырывали у матерей признание в адюльтере, чтобы доказать, что они рождены с чисто арийской кровью и имеют право гражданства.

Я знаю, что Германия и расизм не одно и то же. И хотя это «само собой разумеется», мне хотелось бы здесь отметить, что ненависть к какому-либо народу есть великое безумие и, несмотря на расизм и антихристианство, разрушающие сердца, гуманистические и культурные резервы немцев не исчерпаны. Но если нравственные потрясения, происходящие в какой-либо стране, не могут помешать всеми силами стремиться к международному политическому соглашению с этой страной тем, кто надеется таким способом достичь всеобщего мира, то само это стремление, в свою очередь, не может помешать высказать правду. Вот пример немецкого антисемитизма, который подали и продолжают с неистовством пропагандировать руководители национал-социализма и который они в то же время стремятся определенным образом узаконить, превращая антисемитизм в оружие, а именно — в один из способов своего влияния за границей. Пример такого антисемитизма и его пропаганды, действующий повсюду, как в Америке, так и в Европе, — угрожающий жест тому, что у нас еще осталось от цивилизации. И вот уже из политических соображений Италия начинает (что ново для нее) культивировать антисемитские чувства. Весьма суровый антисемитизм, хотя и скрытый под нравственными и культурными формами, без внешней жестокости и без явного узаконивают, существует и в Австрии. Затронуты также и другие страны: Польша, о которой я сейчас скажу, в меньшей степени Литва, Югославия, Аргентина. В Румынии же сегодня бушует волна террора.

В Румынии

В течение долгого времени с евреями в Румынии легально обращались как с людьми второго сорта. Несмотря на обещания, данные на Конгрессе в Берлине в 1878 г., лишь на основе договора 1919 г., явившегося результатом мировой войны, и конституции увеличившегося Румынского государства было провозглашено равенство перед законом всех румынских граждан «без различия расы, языка или религии». Присоединив Бессарабию, Буковину, Трансильванию, Бонат, Марамуреш с 9 млн. жителей, Румыния обязалась признать в качестве румынских подданных около 6 млн. евреев, обитавших на этих территориях, что соответствовало не требующему объяснений положению международного гражданского права.

Я не очень доверяю статистике, особенно демографической, в странах, подверженных конфликтам и межнациональным спорам. Однако, основываясь на официальных данных румынской статистической службы и принимая верхнюю, а не нижнюю границу поправки, вот те выводы, которых разумно было бы придерживаться. В старой Румынии насчитывалось 250 тыс. евреев, ассимилированных в течение длительного времени. Сложив эти цифры с теми, которые я только что привел для вновь аннексированных территорий, которые перед войной входили в территорию современного Королевства Румынии, получим 850 тыс. евреев. Сегодня их или чуть меньше, или чуть больше, но, вероятно[405], немного меньше 4,5 % от общего населения. По этой цифре можно вычислить, что около 10 тыс. человек — это евреи, бежавшие из России и незаконно поселившиеся в Румынии[406].

Так вот! 500 тыс. евреев (король Кароль удовлетворяется в своих декларациях половиной этих данных) обвиняются Гогой в том, что они незаконно оказались в стране, хотят теперь присвоить румынское гражданство, право на жительство и пребывание в королевстве. Это направлено не против 10 тыс. евреев, но против 500 тыс., которые вопиют к нам с возмущением.

Ясно, что даже лучшим мистификаторам в статистике будет трудно произвести подтасовки, согласующиеся с обязательствами, единогласно принятыми договором от 9 декабря 1919 г. О чем же в таком случае речь? Правда состоит в том, что расизм, для которого верность договорам ничего не значит, превращается в Румынии в ураган, стремящийся покончить наиболее быстрыми и наиболее жестокими методами не только с 10 тыс., или с 250 тыс., или с 500 тыс. евреев, но со всем еврейским населением страны.

Все граждане еврейского происхождения уже отстранены от гражданского управления. Уже решено запретить евреям некоторые профессии и некоторые виды торговли, экспроприировать у них сельскохозяйственные предприятия, отстранить их от деятельности в театре, в кино, лишить огромное число еврейских врачей, инженеров, архитекторов, адвокатов права заниматься своей профессией. А то, что в провинции катастрофически не хватает врачей, для них совершенно неважно. Прежде всего — война врачам-евреям. Три ежедневные еврейские газеты в Бухаресте были закрыты. «Железная Охрана» организует террор против еврейских студентов высшей школы и против евреев — членов Коллегии адвокатов. «Голубые рубахи» возбуждают ненависть уличной толпы против евреев, преследуют сотни еврейских крестьян и вынуждают их бежать со своих земель. И это только начало. Существует более страшная угроза: смертельная тоска охватывает сотни тысяч людей.

«Так вот! — заявил недавно Октавиан Гога братьям Традо. — Нельзя ли отослать их подальше… куда-нибудь… на остров, откуда они не могли бы вернуться… А вокруг курсировали бы военные корабли всех наций…»[407]

Похоже на то, что при этом новом образе правления румынская Церковь и государство сотрудничают друг с другом. Сошлемся на заявления патриарха Румынской Православной церкви, опубликованные в одной бухарестской газете[408], где он высказал мнение, что евреи «пустили по миру» румынский народ и вскоре вынудят румын «оставить свои дома и свои очаги и скитаться по свету» и что необходимо выделить где-нибудь на земле «в Африке, в Австралии, на островах и тому подобное» какие-то свободные земли, где евреев можно было бы собрать вместе. «Я недостаточно хорошо знаю географию, чтобы сказать вам, где находится такая земля,» — добавил этот пастырь, благовестник Евангелия.

Напомним о декларации, принятой в 1931 г. Католическим Союзом международных исследований: «Члены национальных групп, так называемые национальные меньшинства, имеют по отношению к государству, подданными которого являются, обязанности и обязательства, возложенные христианской моралью и политикой на совесть граждан. Они пользуются всеми правами, которые христианская мораль и политика признают за человеком и гражданином». Недавно монсеньор Бопен писал: «Вовсе не является вмешательством во внутреннюю политику отдельного государства напоминание тех принципов, которые представляют ценность для всех стран во все времена».

В Польше

В Германии антисемитизм принял антихристианские формы. В Румынии, где антисемитизмом сильно окрашено православие, на конгрессе «Румынского православного братства», состоявшемся в прошлом ноябре, докладчики поставили католицизм на одну доску с коммунизмом. Конгресс потребовал расторгнуть Конкордат и обличить «агрессивный и антинациональный прозелитизм» Ватикана. Румынские католики жалуются на то, что они становятся объектом клеветы и кампании ненависти, угрожающие конфессиональной войной.

В Польше, хотя иерархи Католической Церкви, в частности кардинал Хлонд, непричастны к «постоянной и явной враждебности к евреям», антисемитизм все же принял католическую форму, так как в социальном плане естественно — слишком естественно, когда речь идет, пусть о самой ошибочной, рекламе страстей, связанной с национальными интересами — это не может не коснуться и традиционной религии данной страны.

Я не игнорирую того факта, что в основном Польша отказывается от теории языческого расизма и что ее правительство хотело бы ограничить конфликт лишь экономической сферой. Я не игнорирую того, что в Польше насчитывается от 3 млн. до 3,5 млн. евреев, это несколько больше 10 % от общего числа населения, из чего следует, что проблемы, о которых шла речь в начале данной конференции и которые касались стран с гораздо меньшим еврейским населением, для Польши гораздо более реальны, чем для любого другого государства. Остается фактом то, что там свирепствует сильный антисемитизм, к тому же разжигаемый немецким влиянием и тяжелой экономической ситуацией в стране. Антисемитизм, вызывая, с одной стороны, подозрительную национальную обидчивость, с другой — страдания и отчаянный протест, рискует привести к неразрешимым трудностям. В последние годы, особенно в прошлом году, польские евреи столкнулись с преследованием, хотя и не организованным законодательно, как в Германии, но ведущим к тому, что их жизнь делается совершенно невыносимой. Я отмечу, к сожалению, вскользь, все те же события: массовый бойкот еврейских торговцев и ремесленников (это то, что называется «сухим антисемитизмом»[409]), резкое увеличение бурных стычек, грабежей, погромов с убитыми и ранеными, систематический отказ в правосудии, трагический всплеск насилия и слепая народная ненависть. Неужели крестьяне, умирающие с голода, надеются путем расправы с евреями решить аграрную проблему и проблему обнищания деревни? То, чего никакой ценой не хотят богатые (и что осуществили некоторые государства, чтобы избежать худшего), — это справедливо перераспределить земельные владения; и потому они стремятся гнев бедных обратить на евреев. Самые отвратительные события — те, которые происходили в среде, относящейся, как полагают, к области науки и культуры, и которые стали проводниками расистских влияний и возбудителями страстей. В январе 1937 г. произошли университетские волнения, о которых ради доброй репутации варшавских студентов я предпочту не распространяться. Вы знаете, что в конце концов, уступая антисемитскому давлению, польские университетские власти поставили отдельные скамьи для студентов-евреев, создав своего рода гетто в аудиториях. Многие польские профессора протестовали против подобной меры, и некоторые из них, как и еврейские студенты, не садившиеся на эти скамьи, чтобы слушать курс, предпочитали читать лекции также стоя.