Всеволод Иванов - Канцлер

• Название: Канцлер
• Автор: Всеволод Иванов
• Жанр: Русская классическая проза

---

- Поставщики?

- Можно их так называть.

- Модные?

- Модные?

- Портнихи? Ювелиры? Меха?..

- Нет, нет! И не портнихи, и не квартира, и не обстановка, и не... Я к вам очень хорошо отношусь, но нельзя, нельзя, хотя мне и надо бы всё вам сказать. Родители должны быть чисты перед детьми, да, да... Иначе вы не поймёте, как я вас люблю родительской любовью...

- Ума не приложу, что это такое!

В дверях появился Егор Андреевич, брат Ахончева, и обратился к капитан-лейтенанту:

- Мне кажется, что с подобной особой, брат, тебе не след говорить.

- Ещё ничего не доказано, брат.

- Доказано. Нас вызывают в Имперскую канцелярию. Значит, дело международное. Международное мошенничество? Я вёл свою контору шестнадцать лет. И на меня не падало ни малейшей тени, а тут едва приехал в Берлин, благодаря этой особе,- указал на Ирину Ивановну,- я попадаю в немецкий суд.

- Имперская канцелярия не суд,- успокоил Ахончев брата,- это просто управление делами всей империи.

- Я коммерсант и имею дела с клиентами, а не с империями. Мне неприятно иметь дело с империями, это до добра не доводит. Отойди от неё, брат, прошу тебя. А вас, сударыня, последний раз прошу быть честной.

- Я всегда была честной.

- Простите, не замечал. Обольщать старика, может быть, по понятиям современной молодёжи и значит быть честным, но мы, дельцы, смотрим на это по-другому и называем...

- Брат Егор! Прошу тебя...- взмолился Ахончев.

Вошёл Клейнгауз.

- Господа. Все? - поинтересовался он и обернулся к двери.- Господин полковник Развозовский. Граф! Прошу. Садитесь, господа. Очень рад вас видеть всех вместе...

- Перейдём к делу,- нетерпеливо начал Ахончев.- Что тут такое происходит?

- Весьма неприятная история,- ответил Клейнгауз.- Но, видите ли, статс-секретарь хочет решить её по-домашнему, как говорят в Петербурге, за чайком... Негласно...

Егор Андреевич хмуро взглянул на Клейнгауза:

- Мы ничего не боимся. Мы ничего плохого не сделали.

- Разумеется, разумеется,- заверил тот.- Но, видите ли, и мы, и вы должны искренне разобраться в этом недоразумении, почти загадке.

- Обвиняете вы нас в чём-либо?

- Не подумайте, что это допрос. Нет, нет! Беседа, беседа. Никто ничего не узнает. Глубоко конфиденциально. Итак, начнём. Егор Андреевич Ахончев. Ах, не вставайте, зачем! Расскажите, каковы были ваши отношения с отцом в момент его женитьбы на госпоже Николовой.

- Самые наилучшие. Когда отец приезжал в Петербург, мы все собирались у него. Но приезды его делались всё реже и реже, и от своих знакомых мы услышали, что он в Софии познакомился с какой-то женщиной, сведения о которой были самые неблаговидные.

- В каком смысле?

- Ничего о ней было не известно. Кто? Откуда? На какие средства живёт? Когда я узнал, что отец хочет жениться на госпоже Николовой, я поехал к нему в Софию отговаривать его, но отец сказал, что уже поздно: он дал клятву, когда был сильно нездоров и когда госпожа Николова выходила его, жениться на ней, если выздоровеет. Я увидел, что делать нечего, и уехал.

- Какое приблизительно было состояние у покойного?

- Свыше полумиллиона.

- Какого покойный был характера?

Егор Андреевич ответил неохотно:

- Был недоверчив и очень скуп.

- Каков он был относительно ведения своих торговых дел?

- Очень аккуратный,

- Имущество, которое описано немецкой полицией после смерти вашего отца согласно заявлению капитан-лейтенанта Ахончева, составляло ли действительно всё его имущество?

- Нет. Не хватало около полутораста тысяч.

- На каком основании определяете вы цифру недостачи в сто пятьдесят тысяч рублей?

- Осталась кассовая книга. Вексельная книга пропала. Но и по кассовой видно.

- На каком основании вы заподозрили, что имущество вашего отца расхищено?

- Из рассказа брата Аполлония. Все книги и документы сразу же увёз к себе на квартиру граф Развозовский, который, как известно по кассовой книге, был должен отцу в сумме пятидесяти пяти тысяч рублей. Затем у вдовы покойного оказалось векселей на сумму свыше восьмидесяти тысяч рублей, которые будто бы подарил ей отец. Он не имел обыкновения это делать.

- Были ли такие случаи, чтоб ваш отец передавал кому-либо векселя?

- Не было и не могло быть. Он был скуп.

- Что вам известно о вексельной книге?

- Ничего не знаю, но она у отца была.

- Когда познакомился граф Развозовский с вашим отцом?

- На Венской выставке. Граф тогда интересовался конями и доставлял на выставку лошадей. Ему потребовались на эту операцию деньги. Он обратился к отцу и занял у него около двадцати тысяч рублей.

- Каковы были дела графа Развозовского перед смертью вашего отца?

- Граф продал принадлежавшее ему имение за сумму приблизительно семьдесят тысяч рублей.

- Вправе ли я заключить из ваших слов, что денежные обстоятельства графа Развозовского были блестящи?

- Нет. Имение графа было заложено, и он от продажи едва ли получил пять тысяч рублей.

- Почему вашего отца посещал канцлер князь Горчаков?

- Я об этом ничего не знаю.

- Но ведь слышали вы, что канцлер, князь Горчаков, находился в комнате у графа Развозовского и смотрел бумаги вашего отца, когда в комнату вошёл ваш брат Аполлоний?

- Не помню.

- Вопрос к графу Развозовскому. Когда после смерти коннозаводчика Ахончева вы разбирали бумаги, присутствовал при вашем разборе канцлер князь Горчаков?

- Да.

- С какой целью?

- Он искал свои векселя,- обречённым голосом сказал Развозовский.

- Они значились в кассовой книге?

- В кассовой книге их не было. Они были в вексельной. Покойный записывал в вексельную книгу только суммы крупных должников. Он обозначал в скобках, сколько долга, затем в соответствующей графе через месяц ставил проценты, а если вексель с бланком, то и бланконадписатель. Он говорил своим должникам: "Я лишнего ничего не возьму, у меня в вексельной книге всё записано, я никому не даю расписок, мне чужого не нужно". Вот и я попал из-за этого...

Клейнгауз отвернулся от Развозовского:

- Простите, Егор Андреевич. Что, пропажа вексельной книги выгодна для должников?

- Вообще-то пропажа выгодная для наследников,- нехотя ответил Егор Андреевич.- Вот, например, граф говорит, что уплатил деньги, а раз нет вексельной книги, мы не знаем, уплатил ли он, мы будем требовать всю сумму.

Клейнгауз повернулся обратно:

- Граф Развозовский, вексельная книга была у вас, судя по вашим словам?

- Вексельная книга существовала у меня в период между увозом мною документов и опечатыванием их согласно требованию капитан-лейтенанта Ахончева. Затем она пропала.

- Почему вы увезли документы?

- Госпожа Ахончева не хотела их держать, а мне надо было сохранить вексельную книгу, так как не было иных отметок об уплате мною долга, что же касается моего денежного состояния, о котором Егор Андреевич...

- Об этом позже. Вы видели вексельную книгу?

- Да.

- Прочли её всю?

- Да.

- Не помните ли, сколько значилось долга за канцлером князем Горчаковым?

- Я ошибусь в трёх - пяти тысячах, но приблизительно около ста пятидесяти тысяч.

- Неправда! - выдохнула Ирина Ивановна.- Князь никогда не брал у мужа денег! Я знаю дела Андрея Лукича, я сама вела их! В них нет долга князя Горчакова. Здесь какое-то недоразумение. Подумайте, граф, что вы говорите?!

Развозовский заявил твёрдо:

- Я говорю то, что помню. В вексельной книге был обозначен долг канцлера князя Горчакова - сто пятьдесят тысяч рублей. Что касается того, что он не обозначен ни в кассовой, ни в алфавитной книге, то это вполне понятно: Андрей Лукич не желал очень разглашать такое дело...

- Но что вы-то теперь делаете?! - негодовала Ирина Ивановна.

- Я говорю правду.- Развозовский был переполнен достоинством.

- Вы лжёте. Я по вашим глазам вижу, что вы лжёте, полковник,- произнёс Ахончев.

- Капитан-лейтенант!..

Клейнгауз попытался их утихомирить:

- Успокойтесь, господа. Мне кажется ваш спор лишним. Драгоценное значение вексельной книги доказывать нечего. Где же эта книга? Вы можете что-нибудь сказать об этом?

- Да.

- Пожалуйста.

Повисла тягостная пауза.

- Что же вы молчите? - поторопил Клейнгауз.

Заикаясь и краснея, Развозовский вымолвил:

- Вексельную книгу... взял... канцлер.

Клейнгауз был изумлён:

- Простите. Я не понял вас? Кто?

- Канцлер, князь Горчаков. Взял книгу. И свои векселя.

- Ложь! - крикнула Ирина Ивановна.

- Спокойствие, господа, спокойствие! Факт настолько поразительный и ужасающий, что этому, вполне понятно, нельзя поверить. Восьмидесятилетний старец, канцлер великой державы... Нет, нет, невозможно! Садитесь, прошу вас, граф, подумайте над тем, что вы сказали. Вы, наверное, забылись, заговорились...

- Я знаю, что сказал. Я могу повторить...

- Нет, нет, зачем? Мы помним. Сядьте. Я хочу задать несколько вопросов госпоже Ахончевой. Но я так потрясён! Извините, господа, моё волнение... Германия бесконечно дорожит дружбой с великим своим соседом, и вдруг канцлер... Чудовищно!.. Итак, госпожа Ахончева, скажите мне, что вы знаете о пребывании канцлера, князя Горчакова, у графа Развозовского в момент получения последним бумаг покойного вашего мужа? Ведь вы вошли вместе с капитан-лейтенантом Ахончевым?..