Лев Лобанов - Всем смертям назло. Записки фронтового летчика

• Название: Всем смертям назло. Записки фронтового летчика
• Автор: Лев Лобанов
• Издательство: Хабаровское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1985

Перед вами — записки фронтового летчика, рассказы об отдельных боевых вылетах, о случаях, глубоко врезавшихся в память своей необычностью или яростным накалом проведенного сражения.

У нас мало опубликовано воспоминаний о боевой работе летчиков-истребителей на самолетах И-16 в первые, самые трудные месяцы войны. Из тех, кто дрался с фашистскими армадами на И-16 в сорок первом году, теперь почти никого не осталось в живых… И, пожалуй, совсем ничего не написано о боевых делах ночных разведчиков-бомбардировщиков, летавших на самолетах Р-5. А ведь полк, на вооружении которого находились эти самолеты, был по своим задачам единственный, уникальный…

---

На беду подошла новая группа вражеских истребителей. Бегло осмотревшись, я увидел, что все наши шесть краснозвездных машин пока целы, ведут хотя и неравный, но упорный бой — на земле черными столбами догорают несколько подбитых самолетов противника. С подходом свежих «мессеров» обстановка, однако, намного осложнилась. Все небо теперь, казалось, было в крестах, что изображены на тупых крыльях желтобрюхих гитлеровских машин.

Плотный рой, предвкушая легкую победу, резал пространство вокруг меня и Виктора. Несколько верхних немцев, не раздумывая, ринулись на меня сзади. Судорожно бросаю машину по сторонам, не позволяя им точно прицелиться. Но огня они не открывают. Понятно: хотят приблизиться вплотную и бить наверняка. Дистанция неумолимо сокращалась.

Шансов на спасение практически не было. Кольцо сжалось. Их ведущий был рядом. Но в этот самый момент, рывком бросив машину вверх и вправо, выскочил между мной и передним атакующим «мессером» Крючко, подставив себя под таранный удар. «Мессер» врезался в самолет Виктора, взорвался вместе с ним, и, сцепившись крыльями, клубком огня и дыма оба они устремились к земле.

Пользуясь замешательством немцев, в упор длинной очередью я перерезал пополам проходивший поперек моего курса истребитель, разрисованный драконами, свалил свою машину в штопор и, благополучно выйдя из боя, ушел на свой аэродром.

Всем летчикам нашей шестерки, уничтожившей тогда одиннадцать немецких самолетов, удалось вернуться из того боя. Всем, кроме Виктора Крючко…

«Розовая» женщина

Вот уже который раз мои товарищи рассказывают о встречах с каким-то странным «мессером», пилот которого одет в ярко-розовый костюм. Вел себя этот летчик, по их словам, очень странно: во время боя ходил одиночкой, держался в стороне, в драку не вступал и только иногда, улучив подходящий момент, проносился на большой скорости вблизи наших машин.

Я не очень-то верил этим россказням — мало ли что привидится в горячке боя. Но вот однажды, в августе сорок первого, мы поднялись в боевой вылет. Удачно атаковали группу бомбардировщиков — две машины подожгли, а потом на нас навалились «мессеры» сопровождения. Общая карусель из шести наших истребителей и двадцати «мессеров» постепенно распалась на несколько дерущихся клубков.

Наконец немцы прекратили атаки и поодиночке начали возвращаться к себе. Однако радость скоро погасла: на смену уходящей подошла свежая стая вражеских истребителей. Обстановка для нас, оставшихся уже втроем, сложилась критическая. Горючее на исходе, боекомплект израсходован — того и другого только НЗ. На самый крайний случай.

Нужно уходить любым способом, но меня догоняет пара «мессеров». Подпускаю их метров на четыреста, резко бросаюсь в сторону — и тут, пересекая мой курс, промелькнул «мессер», в кабине которого полыхало нечто розовое. Ни удивляться, ни раздумывать над увиденным не было времени. Отовсюду неслись на меня ненавистные остроносые машины, и цепочки дымных трасс все ближе буравили небо вокруг моего одинокого самолета.

Сваливаюсь в скоростной штопор. Пара устремляется следом. Немцы ожидают момента моего выхода из штопора — в те несколько мгновений самолет становится беспомощным и расстреливать его можно, как макет на полигоне.

За преследователями почти не слежу. Сейчас главное — вывести машину из штопора как можно ниже. Только бы не задеть винтом землю… Может, хватит? Стиснул зубы: виток, еще виток… Начал вывод — метрах в ста от меня, не успев выйти из пике, врезаются в землю оба немца, которые слишком увлеклись погоней. Я проскочил над местом их падения, качнув крыльями:

— Вот вам, доблестные вояки люфтваффе!

Не успел облегченно вздохнуть, как внезапно с высоты, полого снижаясь, появился новый «мессер» — одиночка. А у меня в запасе единственный РС да немного патронов — на короткую очередь.

«Мессер» совсем близко. Я делаю небольшие скользящие отвороты, не давая прицелиться. Но стрелять немецкий пилот не стал. Догнал, пристроился к правому крылу. Уравнял скорости. Пошли рядом. Я повернул голову — и от удивления чуть не врезался в землю: летчиком была женщина. Розовый комбинезон, на голове наушники, за ними распущенные по плечам светлые волосы. Ровный ряд зубов приоткрыт в улыбке. Чудеса!

Подошли к аэродрому. Пора выпускать шасси. «Мессер» — рядом, как приклеенный. Стрелка бензомера почти на нуле. Стоит мне выпустить шасси и коснуться земли, эта чертова пилотесса всадит в меня полный заряд своих пулеметов. Сдвинув фонарь кабины, погрозил ей кулаком. Кажется, это было все, что я мог предпринять. Даже отстать и зайти в хвост вражеского самолета не мог — летел на предельно малой скорости. «Розовая» женщина тоже приоткрыла фонарь, помахала мне рукой и круто ушла вверх. Посадочную полосу впереди меня прострочила очередь.

— Ну, держись, стерва белобрысая! — Уже не думая о горючем и боеприпасах, на форсаже свечой бросаюсь за ней.

Сблизившись, с холодным бешенством тщательно загоняю силуэт машины в сетку прицела. Пулеметы выбросили короткую очередь и умолкли. «Мессер» споткнулся в воздухе, застыл на миг неподвижно, переломился пополам — из кабины вывалился розовый комочек и повис под раскрывшимся парашютом…

Несколько дней спустя неподалеку от нашего аэродрома сбили еще одного немецкого летчика. На допросе в штабе его спросили:

— Что за женщина летает у вас в полку? Кто она?

Пленный, которому не сказали, что она попала к нам в руки, ответил, что фрау была инспектором полка по технике пилотирования и что перед ней ставили задачу наблюдать за боем со стороны и предупреждать пилотов по радио о грозящей им опасности. Комбинезон из розового шелка был хорошо виден, и немецкие летчики знали, что за их действиями следит молодая красивая женщина, перед которой должно быть стыдно ударить в грязь лицом…

— Почему вы говорите о ней в прошедшем времени, как о выбывшей из полка?

По словам пленного, недавно она не вернулась из боя, и родителям послали извещение о ее героической гибели. Из-за этой фрау у Гуго Лемма крупные неприятности, ведь ему предписывалось обеспечивать ее безопасность в каждом вылете, потому что женщина в розовом — дочь ближайшего помощника самого Мессершмитта.

— А кто такой этот Гуго Лемм, который, по вашим словам, «рвет» и «мечет»?

Сбитый немец пояснил: штурмфюрер, командир их полка, летающий на самолете, левый борт которого разрисован летящим аистом с мечом в клюве, а на правом четыре негритенка пляшут вокруг колышка с насаженной головой белого человека…

…После возвращения истребителей из очередного боя над нашим аэродромом появился одиночный «мессер». Он вынырнул из-за лесочка, прошел над стоянками, покачал крыльями и, выпустив колеса, стал заходить на посадку. Все бросились к летному полю, подумав, что вражеский истребитель решил перелететь к нам.

Но немец не сел. Пройдя на небольшой высоте над полем, он сбросил вымпел — красный цилиндрик с заметной оранжевой лентой, убрал шасси и, взмыв метров на шестьсот, начал выжидательными кругами ходить над аэродромом.

В вымпеле оказалась записка на русском языке: «Я, командир противостоящего вам полка истребителей люфтваффе, вызываю на рыцарский поединок летчика, если он еще жив, сбившего неделю назад «Мессершмитт-109Е» с пилотом, одетым в розовую, хорошо заметную одежду. Если такового летчика не имеется, я готов померяться силами с любым вашим пилотом, желательно со старшим по званию командиром». Внизу стояла подпись: «Штурмфюрер Гуго Лемм».

Командир полка Леонид Савельевич Локтев, прочитав записку, передал ее нам, шестерым летчикам, только что вернувшимся из боя. Затем распорядился:

— Еськов, остаетесь за меня. Всем готовность номер один. Вылетать только в случае подхода группы противника на помощь этому Лемму, ясно?

Посмотрел на меня, улыбнулся:

— Вообще-то говоря, Лев, он тебя вызывает. Ведь «розовая» женщина — твоя работа. Но не обижайся, пойду я, с тебя хватит и утреннего боя. Повторяю: мне не помогать — с этим гадом и один справлюсь. А то раззвонят потом, будто мы не признаем рыцарской и воинской чести, будто мы трусы и еще черт знает что.

Майор круто повернулся и заспешил к самолету.

Бегом бросились к своим машинам и мы. Согласно расписанию боевой тревоги номер один запустили моторы, в любой момент готовые на взлет.

Затаив дыхание, следили мы за начавшимся поединком. «Мессер», не подпуская к себе Локтева, поднимался все выше и выше, понемногу оттягиваясь от аэродрома. Чувствовалось, что за всем этим какой-то подвох, но приказ командира есть приказ: вылетать без крайней нужды никто не имел права.

Когда в безбрежном океане голубого неба самолеты стали едва различимы, до нас донеслись приглушенные расстоянием глухие выстрелы «мессера» и четкая сухая скороговорка пулеметов нашего истребителя. Бой начался!